Эльмира Нетесова - Фартовые

• Название: Фартовые
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Боевик

---

Запомнилось предостережение хирурга неспроста. Жизни по

сути и не было. Тоська даже не знала, а что это такое — жить. Как можно жить иначе?

— Взяла бы я тебя к себе. Да только не понравится у меня. Домишко старый. Того гляди, рухнет. Меня придавит — ладно. А тебя жаль, — сказала как-то Тоська нянечке.

— А я бы пошла к вам. Пусть условия не ахти, зато практику имела бы по домашнему уходу за больной.

— Надоела бы я тебе быстро.

— Если поняла бы, что стала обузой, ушла б тут же, — сказала нянечка.

— Ну, что ж, подваливай ко мне на Шанхай, — согласилась Тоська и дала санитарке адрес.

Та пришла на второй день после выхода Оглобли из больницы.

Оглядев убогую комнату, головой покачала:

— Ремонт нужен. Здесь давно не мыто, не чищено. Ну, если берете меня, приведу все в порядок, — пообещала девушка.

Тоське за время болезни понравилось лежать в чистой постели, на хрустящих, белоснежных простынях, под пододеяльниками, на мягких белых подушках.

Всего этого у нее не было никогда. Вытирала лицо подолом юбки. Руки дома мыла раз в день.

А тут ее умыли и причесали. И Тоськина заскорузлая душа под старость запросила уюта и чистоты. Но сама она век не умела этого делать. А девчонка уже на следующий день усадила Тоську во дворе на солнышке погреться, сама за полдня побелила комнату. К вечеру отмыла окна, двери и полы. Очистила стол и табуретки.

Тоська, войдя в комнату, не узнала ее и ахнула. А Оленька вытряхнула постель. Села, загрустив.

— Чего ж теперь тебе не нравится? — удивилась Тоська.

— Белье постельное купить надо. И койки. А у меня денег нет, — сказала Оленька грустно.

— А сколько это стоить будет? — поинтересовалась Оглобля.

Когда девчонка назвала сумму, у Тоськи глаза на лоб полезли:

— Это ж целый месяц, каждый день водяру жрать можно хоть жопой.

Девушка вспыхнула пунцовым цветом. От удивления не нашла слов возразить. Устало поднялась:

— Пойду я к себе. Вы уж извините, вмешалась в вашу жизнь.

— Э-э, нет, — испугалась Оглобля. И, подскочив к Оле, обняла, удержала — Не уходи, не брезгуй мной. Все нынче мной гадятся. Есть деньги. Возьмем все. Только останься. Не беги

отсюда. Мне уж немного осталось. Помоги доскрипеть, чтоб не собакой на помойку вышвырнули. Ить и я человеком была. Да судьба обошла под старость. Ты добрая, останься со мной…

На следующий день сразу после работы принесла девчушка кипу простыней, наволочек, пододеяльников. А вскоре из подъехавшей машины внесли в дом мужики две деревянные койки, пухлые свежие матрацы, подушки. Все расставили по местам, выкинув на помойку старую ржавую кровать Оглобли.

День за днем оживала комната. Тоська радовалась. Вон уж и рукомойник в углу прижился. Рядом полотенца висят. Белей снега. На окнах занавески кружевные. На полке — горка посуды чистой, сверкающей. В кастрюлях, сковородке — еда вкусная, домашняя. А все Оля. Даже домашние тапки Оглобле купила. Та плакала втихомолку. Ведь чужая, а заботится, как о кровной.

Любили кенты, но не ее — тело. Тоську — не любили. Они не знали ее. Да и она их не любила.

А вот теперь греется у чужого тепла. Привязалась к ней Оленька. За что признала? Может, за все неузнанное — наградой станет запоздалой.

Оля, что ни день, приносит в дом нужное: утюг и сковородки, корыто и мыло, ведра и тазы.

Отмыла и очистила кладовку. Даже в коридоре порядок навела. А потом перенесла к Оглобле свои вещи. И застрекотала в доме незнакомым голосом швейная машинка.

Возвращаясь с работы, прибрав и приготовив, Оля шила до глубокой ночи. У Тоськи вскоре появились теплые, красивые халаты, ночные рубашки, юбки и кофты, платья и нижнее белье.

Оглобле казалось, что она спит. Да и когда такое было, чтобы у нее кладовка трещала от продуктов? В сарае — и там угля под потолок. Дрова в аккуратные поленницы сложены.

Все как в путевом доме.

Даже вязаная кофта и теплые носки у Тоськи появились. И Оглобля теперь выходила во двор не пряча лица. Здесь всегда было подметено. Даже жасминовые кусты прижились у крыльца. А на пороге — половик.

Оля, а не Тоська стала хлопотать о квартире для Оглобли. Новой, благоустроенной. И, диво, Тоську поставили в очередь.

Лишь когда Оля уходила на работу, Оглобле становилось тоскливо. И тогда, нырнув за угол, брала она в магазине «мерзавчика» и тянула его по глотку до самого возвращения девчушки.

Ольга видела это, хмурилась. Оглобля, чувствуя себя виноватой, ложилась в постель, прикидывалась больной.

Девушка удивляла бабу. Она даже в кино не ходила. До ночи сидела за шитьем, над книгами. С нею Тоська даже материться разучилась.

Тоська теперь часто разглядывала себя в зеркало.

После операции она перестала себя узнавать. Похудевшая, Оглобля стала быстрее двигаться, не задыхалась, не уставала так быстро, как раньше. Ее уже не допекал желудок. И баба постепенно училась у девчонки готовить еду, стирать, убирать в квартире.

Одно пугало Оглоблю: деньги уже подходили к концу. А даст ли Дядя ей еще — неизвестно.

Однажды, когда Оля ушла в библиотеку, решила баба сходить за портвейном в ларек. Сунула деньги продавщице — последние. Та вместе с бутылкой лотерейный билет дала вместо сдачи, на которую Оглобля хотела банку кильки купить.

Тоська лотерейку в обрат сунула. На продавщицу заругалась так, что ларек задрожал. Но та оказалась не из робких. Облаяла Тоську многоэтажно. Всю биографию напомнила в пяток минут. И, швырнув лотерейку в лицо, пожелала:

— Чтоб ты, курва, катафалк выиграла!

Оглобля не знала, что такое катафалк. Подумала, что грамотные вот так мужичье достоинство обзывают. Чтоб позагадочней, покрученей. Обозлившись вконец, крикнула в уже закрытое окошко:

— А тебе — от него уши!

Ведь вот хотела выпить. Тут же продавец все настроение испортила. Ну к чему Тоське лотерейка? Ею не закусишь. Подтереться — и то мала. Хотела выкинуть, да смяв, сунула в карман и забыла о ней. Бутылку в кладовке спрятала. Чтоб Ольга не злилась.

Едва успела платок снять — комиссия из горисполкома. Квартиру осмотреть. Хорошо, что Оглобля трезвой была.

Дом признали аварийным. И предупредили: вероятно, вскоре Тоське придется переселяться в новую квартиру около парка. Оглобля ушам не поверила. Взахлеб рассказала о том Ольге. Девчонка молчала. Сколько жалоб написала она, пока добилась этого…

Баба не просто прописала у себя девчонку, а и не брала с нее ни копейки. Видела, чувствовала, как трудно приходилось ей в жизни, как нелегко давался каждый вздох.

Оля теперь работала медсестрой. И Оглобля, видя ее, усталую, тщедушную, разметавшуюся на койке, завидовала. Ведь вот могла бы воспользоваться молодостью. Снять пенки с судьбы. Пока не состарилась. Ан нет, никого к себе не подпускает. Серьезная. Даже во сне брови сдвинуты в одну полосу. Вот если бы она, Тоська, смогла бы так в свое время, не была бы ничьей оглоблей.

А Ольга, что ни день, удивляла. То цветов букет принесет, и особым чаем балует. Приучила чай с вареньем да пряниками пить. Смешно. Поначалу даже деньги жаль было давать на такое. Но потом втянулась, привыкла.

А тут, как-то под вечер, пришли из исполкома, пригласили за ордером на квартиру.

Тоська от неожиданности расстроилась. Новоселье отметить по на что будет. Решила Дядю навестить. Надела кофту. Сунула руку в карман. А там — лотерейка. Вспомнилось. И выскочило черное слово в адрес продавца. Ольга удивленно глаза от книги подняла. Тоська и созналась ей во всем. Девчонка долго смеялась, слушая бабу. А когда та хотела порвать лотерейку, Ольга остановила, предложив:

— Проверить ее надо.

— Не умею. Сделай сама. Я другой азарт уважаю, — вовремя остановилась Оглобля.

Утром, когда девчонка пошла на работу, баба еще спала. В исполком она решила наведаться после того, как навестит Дядю. А к нему раньше десяти сявка не пустит.

Оглобля уговаривала себя уснуть на часок. Но сон пропал. И только успела одеться, Олька примчалась. Трясет измятой лотерейкой, Тоську поздравляет:

— Машину выиграли вы! «Москвича»! Вот бы продавец узнала! Со злости умерла б! — смеялась во весь голос.

— А на хрен мне машина? Что я с ней делать буду? — изумилась баба, не понимая, — чему ж тут радоваться?

— Ну, не хотите машину, возьмите ее стоимость деньгами.

— Это понт! Если так можно, надо скорей деньги забрать. Вот только что за нее возьму?

Когда Ольга сказала, сколько стоит выигрыш, баба онемело плюхнулась на койку. Долго молчала, уставившись в потолок.

Не верилось… Тоська туго соображала, что услышанное — не привиделось, не надумано.

В сберкассе, где она, оттеснив всех, спросила, когда может получить деньги за выигранный «Москвич», к ней поспешили трое мужчин. Попросили продать лотерейный билет.

Оглобля обрадовалась. А когда получила деньги, Оля первая посоветовала положить их на сберкнижку. Так и сделала.