Ольга Резниченко - Ухожу... пока не поздно

• Название: Ухожу... пока не поздно
• Автор: Ольга Резниченко
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Ухожу... пока не поздно

... умытый розовым дождем

не воплощенных в жизнь фантазий

бедный художник, тихо спал

( ... укрывшись стареньким мольбертом )

НЕ НАРИСОВАННЫХ ЦВЕТОВ...

на натюрморте прибавлялось

он рисовал и рисовал

пронзительные,

яркие картины

мазки ложились идеально

и птицы - на холсте живые

на перспективе - облака

( в лучах закатного светила )

---

Людно, слишком людно здесь - до ужаса и отчаянного крика раздражают всё и все.

Дамочки, мамочки, дети, старики с газеткой, парни… с собаками-свиньями на поводке.

Брр.

Верните мне мой рай.

Верните тишину и покой.

- Одно мороженное. С вишневым джемом.

- Два, давайте два таких, - от его голоса даже подкинуло на месте. Резко обернулась. - Асканио?

- И снова встретились, - мило улыбнулся мой "друг" и тут же дернулся, забирая две порции сладостей. - Возьмите.

(протянул деньги за двоих)

- Я сама заплачу.

- Не чуди, Амэли. Не чуди, - заботливо обнял (свободной рукой) за плечи и отвел меня в сторону.

Немного замялась. Слова застряли в горле.

- А в-Вы, здесь… ?

- А я здесь проездом. Еду, ничего не подозревая, а тут бах - и в окно увидел тебя. Вот и думаю, дайка поздороваюсь! Как жизнь? - протянул мне руку, дабы я уцепилась удобнее за локоть, и могли спокойно прогуляться.

- Да так, … свободные минутки выпали на воскресенье, а Acattolico закрытое в воскресенье. Вот и пытаюсь, за пределами некрополя, найти что-то милое сердцу.

- И как успехи?

- Пока ничего.

- А другие кладбища?

(скривилась)

- Не люблю другие - они меня удручают, пугают.

(рассмеялся, радушно захохотал)

- А Протестантское нет?

- Привыкла уже.

- Ясно.

- Кстати, - (решила состроить вид умной), - когда-то сам Оскар Уайльд, побывав там, на нашем любимом Cimitero acattolico, сказал, что это - самое святое место… в Риме.

(радушно ухмыльнулся)

- Что? - только и смогла выдавить в оправдание;

покраснела,

секунды, чтобы собраться - и вновь продолжила (обижено надув губы),

- П-правда. Я читала про это.

(пытаюсь оправдаться)

- Знаю. Слышал и я, - (глубокий вдох, дабы привести мысли в порядок), - В 1877 году Оскар проведывал английского поэта Китса. Занимательно то, что Уайльд боготворил этого Джона, умершего совсем молодым (как некогда и сам Китс боготворил озаренного юношеской гениальностью Томаса Чаттертона, покончившего с собой в возрасте восемнадцати лет, и все-таки оставившего в наследие потомкам немало запечатленного в искусстве совершенства). Уайльд посетил в Риме могилу Китса и дом, где тот умер, о чем потом и писал лорду Хоутону. Видишь ли, ему не понравилось барельефное изображение головы Китса - точнее, его портрет в профиль в медальоне. И вот захотелось Оскару, чтобы заменили все это на окрашенный бюст, похожий на тот, который у раджи Кулапура во Флоренции. Ведь тонкие черты лица Китса и богатство его красок невозможно воспроизвести в обычном белом мраморе .[3] Кажется, примерно так звучали его слова.

(удивленно заморгала; да уж - хотелось, да не вышло, только дурочкой себя выставила).

- А вы любите английскую поэзию… тех времен?

(радушно улыбнулся; короткий взгляд на меня)

- Нет. Я больше прозу люблю. Да и так, философские рассуждения, чем просто -переливание из пустого в порожнее.

(пристыжено закусила губу - да уж, более опущенной я давно себя не чувствовала)

- А я люблю поэзию. В особенности Ахматову.

- Русская? Серебряный век?

- Да, - (невольно закивала головой). - Она самая. Анна. Обожаю ее любовную лирику.

- Ничего не имею против, - мило ухмыльнулся (бросив мимолетный взгляд) и снова уставился на дорогу.

- Из русских - люблю, правда, уже прозаиков,, - неожиданно продолжил, - Достоевского, Булгакова, Куприна, Чехова. Из украинских - Шевченка и Коцюбинского.

- Правда? - замерла (так что пришлось и моему спутнику остановиться, повернуться ко мне лицом) удивленно, умоляюще уставилась в глаза, - Правда, нравиться?

- Да, конечно. А что так удивило? Не Сенека и Сократ, но все же. Не вечно же глушить голову умными речами?!

(рассмеялась)

- Удивительно.

- Что?

- Мои корни уходят в Украину, вот и рада, что знаете и цените наших писателей…

- А я, то-то, смотрю, что на итальянку ты явно не тянешь.

- Спасибо, - наиграно скривилась в обиде.

- Я в хорошем смысле.

- Вы тоже на итальянца - не очень. Больше француз.

- Эх, чего только не намешано в нашей крови, - и показательно закатил глаза под лоб, скривившись в ухмылке.

Несмелый разворот - и ненавязчиво продолжили наш путь.

- Так откуда именно ты?

- Мать моя из Львова.

- Отец?

- Познакомились в Италии они. Так… небольшой роман, да и только. Родилась я, а он - сбежал. Вот и вся… история.

- Прости, - едва слышно прошептал.

- Да ничего, - (тяжелый вздох), - давно уже смирилась.

…

- Так что там с Коцюбинским? - (спешно отозвалась я, спасая от неловкой паузы). - Что именно зацепило?

- Каждое (с которым довелось мне познакомиться) произведение по-своему хорошее, заслуживает внимания. Чего тут спорить. Но вот до сих пор… будоражит сознание… отрывки, отдельные моменты из "Цвет яблони"…

***

Время летело незаметно.

Еще ни с кем В ЖИЗНИ! мне не было так интересно, приятно, безумно увлекательно…

Безрассудство, сладкое безрассудство захлестывало душу.

Моя сказка все больше и больше превращалась в сюррельный мир… Глава Восьмая

Сегодня только понедельник. Еще и суток, не прошло, как я его видела, а уже, уже не могу дождаться, когда наступит среда… и я побегу на Acattolico.

Нет, я понимаю, осознаю …, не строю грандиозных планов.

Ему скучно - вот он и решил немножко подзагулять. Видимо, наскучили Леди, и захотелось чего-то новенького, безумного, необычного.

Нет! Упаси Боже, я не считаю себя ни за красавицу, ни за интересную личность, так… просто… видимо, приглянулась, для мелкой интрижки. Да и только.

А уж тем более… мертвым грузом в моей душе лежит эта ложь.

Я уже и не знаю, была ли она во спасение, во благо развития этих отношений, или нет.

Но рискнуть и раскрыть все карты теперь… - я не решусь. Пусть все будет, как есть.

Все равно скоро я ему надоем. А так хоть… немного оттяну момент расставания. Почувствую себя… золушкой. Разве нельзя? Где запреты? Где догматы циников? А, бросьте! Я их и читать не стану. - знаю наизусть.

Но и иногда верить (а уж если случиться - то и играть) в сказку, полезно. Особенно, если век, который тебе осталось жить - слишком короткий, даже для горьких, долгих слез.

Скоро все измениться. Скоро… все будет иначе.

Год - два, и я… свободна.

***

Еще только семь утра, а я уже проснулась. Мечусь по квартире, как рыба во время нереста.

Дождь. А дождь уныло барабанит по крышам, предвещая… крушение всех надежд. Предвещая бесплодность… ожиданий.

Набросив плащ, взяв в одну руку зонт, а во вторую - пакет (с альбомом и карандашами)… побежала в свой рай.

***

Как дура, выперлась рано. Слишком рано, так что еще около получаса пришлось торчать у ворот.

А ливень, холодный, осенним приветом в лето, хлыстал, выстукивал по эпонжу, вместе с ветром… играясь; жадно пытались вырвать у меня последнее пристанище.

Пришлось забраться к Элизабет, к самому саркофагу, под накрытие, чтобы спрятаться от напасти.

Вот и пришел черед… спящего ангела…

Да уж, три раза начинала эскиз, прежде чем определилась с формой кровати (плюс кое-где смятая простынь, разброс подушек), да и положение самого тела девушки чего только стоит.

Три раза? Ха. Мечтай!

И этот вариант никуда не годиться!

Черт! ЧЕРТ! И чего он не приехал?

Стоп. А с чего я взяла, что он вообще должен явиться сегодня сюда?

Мы же не договаривались. Да и дождь.

Какой нормальный человек в такую погоду высунет свой нос на улицу, без крайней надобности? А уж, тем более, что на кладбище? Он… безумен, но не до такой степени, как ты, Рита. Не до такой…

***

Четверг. Пятница. Суббота.

Как же вы тяжело мне дались.

Не знаю, на что я рассчитываю, что хочу, но едва в окно постучало утро Воскресенья, я уже галопом собираюсь, хватаю свои наброски Лизи (не знаю, наверно больше для отвода глаз, чем для дела) и мчу… мчу… туда, где его встретила неделю назад.

В наш… парк.

Час. Два. Три…

Его нет. Да и не должно бы быть. С чего бы это?

Рисую. Рисую, а в душе… кошки скребут. Голова задурманена… дурными мечтами, рвениями.

Черт! ЧЕРТ! Еще и карандаш сломался! И что теперь? Что?

Да пошли вы все…

(нервно спохватилась, вещи в пакет - и марш домой).

Идиоты! Глава Девятая

Больше всего бесит моя слабость. Тупость.

Ведь не было, не было повода… что-то надумывать, привязываться.

Н-но… увы.

Жду, жду эту проклятую среду, как какой-то праздник. Хотя и шанс того, что ОН -придет,… слишком мал, если, вообще, этот шанс, существует.

Иду, бреду. Едва ногти на руках не сгрызаю от нервов. Придет - не придет. Полное безумие.

Рита, Рита. По-моему, ты что-то заигралась… и начинает пахнуть жаренным.

БОГ МОЙ! Стоит! Стоит его автомобиль у входа.

( а на часах еще только без десяти девять!)

Ждет. ЖДЕТ с самого утра!