Уинстон Черчилль - Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

• Название: Британия в новое время (XVI-XVII вв.)
• Автор: Уинстон Черчилль
• Издательство: Русич
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-8138-0601-6

Впервые выходящая на русском языке книга выдающегося английского государственного деятеля У. С. Черчилля (1874–1965) представляет собой вторую часть его труда «История англоязычных народов». Автор описывает историю Англии при Тюдорах и Стюартах (1485–1688), доводя изложение до «Славной революции» 1688–1689 гг. Он рисует обширную картину английской жизни, уделяя особое внимание становлению английской государственности, анализирует роль монархов в истории страны, освещает события Реформации, Английской буржуазной революции и эпохи Реставрации, а также начало освоения англичанами Американского континента. «Британия в Новое время» — это взгляд на историю Великобритании патриота своей страны.

Написанная живо, увлекательно, эта книга будет, без сомнения, интересна не только специалистам, но и широкому кругу читателей.

---

Север сильно отличался от Юга. Власть принадлежала крупным феодальным семействам вроде Перси. Гористая земля не радовала плодородием, население было менее склонно соблюдать законы и подвержено мятежным настроениям. Сообщение с другими частями страны испытывало трудности, и власть короля часто игнорировалась, а иногда и открыто презиралась. До сих пор сохранялись давние традиции пограничных войн со скоттами, встречались разбойники, пелись баллады, рассказывавшие об угонах скота и горящих деревнях. В этих местах пользовался популярностью Ричард III, граф Глостер. Его натура соответствовала настроениям этой местности. Грубая, но эффективная манера правления Ричарда приносила результаты, и город Йорк сохранил верность его памяти даже после Босуорта. Генриху было нужно не только навести здесь порядок и упрочить свою власть, но также обезопасить границу с Шотландией. В качестве нового хозяина глостерских поместий он обрел на севере важную стратегическую базу.

В XV и. управлять Англией из Лондона было невозможно. Административная машина оставалась слишком примитивной, а потому жизнь настоятельно требовала делегировать власть. Соответственно, для управления северными районами и территорией, граничащей с Уэльсом, были созданы Советы [3]. Доверенные слуги короля получили большую административную власть, и новые чиновники, обязанные всем своему господину и сведущие в законах, стали играть решающую роль в работе правительства. Они всегда Иглиц активны как при королевском дворе, так ив судах. Теперь, впервые за все время, эти люди получили превосходство над старой знатью феодального века. Таковы были, например, Генрих Уайатт, доверенный агент короля на Севере и комендант крепости Бервик, имевшей важнейшее значение, и Эдмунд Дадли на Юге. Они и им подобные чиновники стали родоначальниками семейств Сиднеев, Гербертов, Сесилов и Расселов. Однако угрозы новой власти существовали не только внутри страны, но и вне ее. Генриху приходилось беспрестанно следить за претендентами, способными осуществить вторжение в Англию, опираясь на иностранную помощь. Останется ли новый король на троне — это зависело от его собственных политических умений и расчета, а не от каких-либо наследственных прав. Центром заговоров против нею был бургундский двор, и герцогиня Бургундская, сестра Ричарда III, дважды снаряжала против Генриха Тюдора претендентов на английский престол. Первым был Ламберт Симнел, бесславно закончивший свои дни посудомойщиком на королевской кухне. Вторым, гораздо более грозным противником, стал Перкин Уорбек, сын лодочника, сборщик налогов в Турне, который выдавал себя за принца Ричарда, [4] убитого в Тауэре. Уорбека поддерживали многие: недовольная ирландская знать, Бургундия, снабжавшая его деньгами, Австрия и Фландрия, которые выставляли войска; ему также сочувствовали шотландцы. Уорбеку удавалось оставаться на свободе в течение семи лет, открыто организуя заговоры против Генриха. Трижды он пытался захватить английский трон. Но все те, кто поддерживал короля во время битвы при Босуорте, сохранили ему верность и теперь. Вторжение Уорбека в Кент было отбито местным ополчением еще до прибытия королевских войск; наступление, предпринятое им из Шотландии, захлебнулось в четырех милях от границы, а восстание на полуострове Корнуэлл в 1497 г., к которому он примкнул, сошло на нет. Уорбек скрылся, был схвачен и доставлен в Лондон, где его бросили в тюрьму. Через пару лет, после двух неудавшихся побегов, его казнили в Тайберне — после того как он признал свою вину. Конец Перкина Уорбека оказался бесславным и вызвал у многих только насмешки, но в действительности опасность, которую он представлял, была вполне реальной.

У Генриха VII было немало оснований чувствовать, что трон под ним пошатывается. Война Роз ослабила английское влияние в Уэльсе, но в еще большей степени это можно сказать об Ирландии. Ирландские лорды охотно включились в династическую борьбу; среди крупных англо-ирландских семей было немало сторонников как Ланкастеров, так и Йорков; их поддерживали города области Пейл вокруг Дублина и отдаленные английские поселения вроде Лимерика и Галоуэя. Но вся эта смута была лишь продолжением клановых усобиц. Семья Батлеров во главе с ее наследственным вождем графом Ормондом выступала за Ланкастеров, потому что она всегда была более верной английскому королю, чем соперничающее с ней семейство Фитцджеральдов. Фитцджеральды, предводительствуемые графом Килдэром в Лейстере и графом Десмондом в Мюнстере — кстати, они оба были тесно связаны кровными узами с местными вождями, — сочувствовали Йоркам, потому что надеялись на усиление собственного влияния.

В Мюнстере десмондские Фитцджеральды были уже «более ирландцами, чем сами ирландцы». Килдэр, которого называли «Великим графом», мог бы, выполняя свои вассальные обязанности, возглавить английские силы вблизи Дублина, но на отдаленных землях дело обстояло иначе. Английские чиновники разуверились в собственной способности утвердить свою законную власть, столкнувшись с огромным влиянием Килдэра, имевшего вассалов по всему острову. Некоторые даже допускали возможность (немыслимую со времени поражения и смерти Эдуарда Брюса), [5] что эта династия может выдвинуть короля Ирландии. Но даже если Килдэр останется верным Англии, то какого короля, ланкастерского или Йоркского, он поддержит? Его родич Десмонд симпатизировал Ламберту Симнелу; были основания полагать, что сам Килдэр оказывал содействие Перкину Уорбеку. Сэр Эдуард Пойнингс, назначенный в 1494 г. наместником в Ирландии, попытался ограничить его власть. Он убедил ирландский парламент в Дрогеде принять закон (известный как закон Пойнингса), подчинявший его английскому и оставшийся в силе на протяжении трехсот лет. Вплоть до XX в. закон Пойнингса оставался для ирландцев одним из многих поводов недовольства английским правлением.

Килдэра лишили всех имущественных и гражданских прав и отправили в Лондон, но Генрих был слишком мудр, чтобы формально применить закон по отношению к столь влиятельному его нарушителю, имевшему родственников, сторонников и вассалов по всему острову.

Обвинения против Великого графа были достаточно серьезны и без подозрений в благоволении к Перкину Уорбеку. Разве не он сжег собор в Кашеле? Килдэр признал это, но объяснил так, что его слова не могли не понравиться королю: «Я сделал это, но я думал, что архиепископ внутри». Генрих VII согласился с решением, которое было неизбежно, произнеся ставшее знаменитым изречение: «Раз уж вся Ирландия не может управиться с графом Килдэром, пусть граф Килдэр управляет всей Ирландией». Килдэр был помилован, освобожден, получил в жены кузину короля, Елизавету Сент-Джон, и отправлен назад в Ирландию, где сменил Пойнингса на посту наместника.

Власть в Ирландии по-прежнему основывалась на способности призвать к оружию достаточное количество людей и командовать ими. В этом английский король использовал личное влияние представителей знати. Он мог дать должность наместника любому крупному аристократу, способному собрать и контролировать армию. С другой стороны, возвысив Батлеров и Бёрков, — король создал ситуацию, когда даже человек, подобный Килдэру, не мог справиться с вождями кланов. Это опасное для центрального правительства соотношение сил некоторое время оставалось единственным средством удержать власть. Ни один английский король до того времени еще не нашел способа сделать свой титул «властитель Ирландии» более реальным, чем титул «король Франции».

Вместе с тем англичане имели могучего союзника. Артиллерия, изгнавшая английские войска из Франции, теперь помогла им вторгнуться в Ирландию. Пушки говорили с ирландскими замками на хорошо понятном им языке. Ирландцы могли пользоваться артиллерийскими орудиями, но не умели их отливать. Пушки поступали из Англии. В руках англичан на некоторое время оказался ключ к контролю над ирландскими делами. На протяжении многих поколений вожди из клана Фитцджеральдов терроризировали население области Пейл, представляя собой в глазах ирландцев образец монархического правления, отодвигая на второй план посланцев английского короля. Тогда превосходство англичан определялось силой пороха, а не разносторонним культурным влиянием.

Действия Генриха в отношении Шотландии характеризуют его как прозорливого и расчетливого человека. Прежде всего он попытался ослабить позиции шотландского короля Якова IV, переправляя оружие через Бервик мятежным баронам и постоянно затевая интриги в союзе с противостоящими ему силами. Пограничные налеты, как чисто случалось и в прошлом, нарушали мирные отношении двух королевств, но по-настоящему угрожающая ситуация сложилась тогда, когда Яков оказал поддержку Перкину Уорбеку. Но в конце концов Генрих все же стремился к добрым отношениям с Шотландией. Он подписал мир с Яковом, скрепив его затем договором. Не обладая богатым воображением, Генрих в то же время не был чужд мечтам. Возможно, он даже предвидел то время, когда и вечная борьба между англичанами и шотландцами закончится и постоянная угроза франко-шотландского союза, так часто нависавшая над средневековой Англией, исчезнет навсегда. По крайней мере, Генрих сделал первые шаги по объединению Англии и Шотландии, выдав свою дочь Маргариту замуж за Якова в 1502 г. Мир на Севере сохранялся и после его смерти.