Уинстон Черчилль - Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

• Название: Британия в новое время (XVI-XVII вв.)
• Автор: Уинстон Черчилль
• Издательство: Русич
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-8138-0601-6

Впервые выходящая на русском языке книга выдающегося английского государственного деятеля У. С. Черчилля (1874–1965) представляет собой вторую часть его труда «История англоязычных народов». Автор описывает историю Англии при Тюдорах и Стюартах (1485–1688), доводя изложение до «Славной революции» 1688–1689 гг. Он рисует обширную картину английской жизни, уделяя особое внимание становлению английской государственности, анализирует роль монархов в истории страны, освещает события Реформации, Английской буржуазной революции и эпохи Реставрации, а также начало освоения англичанами Американского континента. «Британия в Новое время» — это взгляд на историю Великобритании патриота своей страны.

Написанная живо, увлекательно, эта книга будет, без сомнения, интересна не только специалистам, но и широкому кругу читателей.

---

Положение парламентской партии было трудным: раздавались голоса, протестующие против соглашений с шотландцами. Налогоплательщикам не нравилось то, что на содержание шотландской армии тратятся такие большие деньги. Остатки палаты лордов сопротивлялись плану создания Комитета как нарушающему их конституционные права. Им отвечали, что войну нужно вести объединенными усилиями двух стран. Но наиболее серьезные разногласия касались религиозных вопросов. В этот момент выдвинулся Оливер Кромвель. Он был членом палаты общин от Кембриджа и считался лучшим офицером парламентской армии, хотя и не занимал высоких постов. В самое трудное для «круглоголовых» время он во главе своих войск одержал триумфальную победу над роялистами под Гейнсборо. В отношении дисциплины и боевых качеств его полк, как считалось, превосходил все другие формирования, как королевские, так и парламентские. Игнорировать его мнение было невозможно. Заставить его замолчать —. тоже. В течение 1644 г. Кромвель стремительно поднялся на вершину власти. Это объяснялось как его победами на поле боя, так и его сопротивлением пресвитерианам и шотландцам. Он провозглашал свободу совести для всех, за исключением папистов и приверженцев епископальной церкви. Все протестанты видели в нем своего защитника.

Когда объединенная Вестминстерская ассамблея английских и шотландских богословов горячо обсуждала серьезные вопросы церковного управления, между пресвитерианами и индепендентами, или, как их еще называли, конгрегационалистами, произошел глубокий раскол. Индепенденты составляли всего седьмую часть Ассамблеи, но пользовались влиянием в армии. Они отрицали все формы рукоположения, характерные для традиционной церкви, так как считали их пережитками епископальной системы. Целью Реформации они видели возвращение к первоначальному институту независимых церквей. Индепенденты с меньшей, чем пресвитериане, строгостью относились к церковной дисциплине, но считали, что каждый член конгрегации должен быть нравственным и что судьей в этом вопросе должна быть сама конгрегация. Пресвитерианские порядки ужасали их так же, как епископат. У индепендентов были свои священники, но они не имели никакой духовной власти в отличие от их англиканских или пресвитерианских коллег. Индепендентские конгрегации стали рассадником экстремистских политических взглядов. Шотландские богословы были шокированы взглядами индепендентов практически близкими к идеям духовной анархии, но ни они, ни пресвитериане не могли позволить себе ссориться с Кромвелем и его индепендентами, пока роялисты не были подавлены. Шотландцы предпочитали, чтобы их армия глубоко проникла на территорию Англии и приняла участие в боевых действиях — а потом можно будет разобраться с этим «несогласным братством» так, как оно того заслуживает. Не в первый и не в последний раз богословы полагались насилу оружия, и в конечном итоге именно союз англиканской и пресвитерианской церквей, направленный против их общего врага, индепендентов, восстановил в Англии монархию и государственную церковь.

На севере маркизу Ньюкаслу приходилось действовать на два фронта, защищаясь как от шотландской армии, так и от парламентских сил, которыми командовали оба Ферфакса. Он был вынужден совершать вполне обычные в подобных условиях маневры. Весной Ньюкасл выступил на север против шотландцев, оставив лорда Белласиса отбиваться от «круглоголовых». Одиннадцатого апреля 1644 г. у Селби Ферфаксы взяли верх над Белласисом. В результате тыл Ньюкасла был открыт, и он уже не мог предпринимать активных действий. Укрывшись в Йорке, он был там осажден. В случае потери Йорка Карл безнадежно утратил бы позиции, завоеванные им на севере. Опасаясь такого поворота событий, король отправил принца Руперта со значительными силами кавалерии, чтобы снять блокаду и выручить своего верного сторонника, попавшего в беду. Руперт, получив по пути подкрепления, пробился в Ланкашир. Он освободил осажденный Лэтом-Хауз, который защищала графиня Дерби; Стокпорт подвергся разграблению; Болтон был взят штурмом. Первого июня к принцу присоединился лорд Горинг с 5 тысячами всадников. Вместе они взяли Ливерпуль.

Король написал Руперту письмо, содержащее следующие слова: «Если Йорк будет потерян, я стану меньше ценить мою корону, если только меня не поддержат ваш стремительный марш ко мне и чудесная победа на юге. Вот почему я приказываю вам выполнить ваш долг и призываю вас из любви, которую вы питаете ко мне, отложив все новые предприятия, в соответствии с вашим первоначальным намерением немедленно выступить со всеми вашими силами на выручку Йорку, а если он уже потерян, то незамедлительно идти в Вустер на помощь мне и моей армии. Без освобождения вами Йорка (или без движения на Вустер) все успехи, которых вы потом добъетесь, окажутся бесполезными для меня».

Руперта не нужно было уговаривать, и письмо короля он воспринял как приказ к сражению при первом же удобном случае.

«Клянусь Богом, — сказал Кольпеппер Карлу, когда узнал об отправленном письме, — с вами покончено, потому что с таким безапелляционным приказом он вступит в бой, как только это представится возможным». Так и случилось.

Руперт спас Йорк в самый последний момент — осаждающим уже удалось проделать в стенах города брешь, взорвав бочки с порохом. Шотландцы и «круглоголовые» вместе отступили в западном направлении, прикрыв Лидс и соединившись с отрядами из Восточной Англии под командованием лорда Манчестера и Кромвеля. Теперь объединенная пуританская армия насчитывала 20 тысяч пехотинцев и 7 тысяч всадников. Ее передовые посты стояли на вересковой пустоши Марстон-Мур. Руперт соединился с маркизом Ньюкаслом, и их объединенные силы достигали 11 тысяч пехотинцев и 7 тысяч всадников. Маркиз Ньюкасл выступал против сражения. Он считал, что военная ситуация на севере не настолько критическая; к тому же скоро ждали подхода подкреплений из Дарема. Ньюкасла раздражало, что Руперт командует им. Маркиз предпочел бы, чтобы принц ушел на юг на соединение с Карлом, но Руперт заявил, что у него есть письмо от короля с ясным приказом драться с врагом.

АНГЛИЯ ВО ВРЕМЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОИНЫ

«Пусть будет что будет, — сказал своим друзьям маркиз, — я не уклонюсь от боя, потому что у меня нет другой цели, как жить и умереть верным подданным Его Величества». Итак, роялистская армия последовала за неприятелем к Марстон-Муру и 2 июля оказалась вблизи лагеря противника. Мнения командующих разделились, но большинство в целом было против намерения Руперта дать сражение. Еще более сомнительной казалась им тактика принца. Оставив пехоту в центре, он разделил свои ударные кавалерийские части, вследствие чего потерял необходимый напор, столь часто приносивший ему удачу, из-за которого его кавалерия считалась непобедимой.

Весь день то лил дождь, то светило солнце. Обе армии стояли почти рядом. Руперт решил, что сам начнет сражение утром следующего дня, но в 6 часов вечера 2 июля подвергся нападению всех сил «круглоголовых». Королевская армия, хотя и подтянула свой арьергард, готовилась к ужину и не успела ни занять сколько-нибудь выгодной оборонительной позиции, ни приготовиться к наступлению. «Круглоголовые» имели численный перевес в пехоте почти вдвое. Всадники Кромвеля, закованные в тяжелые доспехи, представляли внушительную силу. (Их обе стороны прозвали «железнобокими».) Тем не менее роялисты проявили себя с самой лучшей стороны.

Кавалерия Горинга на левом фланге разгромила правое крыло «круглоголовых» и обрушилась на центр, где стояли шотландцы, которые беспорядочно отступили. Александр Лесли, теперь уже лорд Ливен, покинул поле боя, заявив, что все потеряно, и был арестован констеблем в десяти милях от Марстон-Мура. Победу «круглоголовым» обеспечил Кромвель, которому помогли остатки шотландских войск под командованием Дэвида Лесли. Впервые за все время гражданской войны доблестные, внушавшие врагу страх «кавалеры» встретились с равным себе противником.

«Мы выбили с поля боя всю кавалерию принца, — писал Кромвель. — Бог превратил их в жатву для наших сабель. Потом мы одолели всех, кто нам встретился».

Битва при Марстон-Муре стала самым крупным и самым кровопролитным сражением гражданской войны. Пощады не давали никому — полегло 4 тысячи человек. Солдаты Ньюкасла бились до конца и пали, не отступив ни на шаг. Преследование роялистов прекратилось только с наступлением ночи. Для короля Марстон-Мур стал катастрофой. Его северная армия была разбита, а Север потерян. Кавалерию Руперта больше не считали непобедимой. Удрученный маркиз Ньюкасл оставил армию. Руперт, относясь к поражению более спокойно, собрал остатки своих войск и благополучно увел ее на юг, к Шрусбери.

Однако на юге король имел успех, что позволяло смягчить впечатление от катастрофы у Марстон-Мура. Карл неожиданно для многих обнаружил полководческие способности. Ему начали нравиться лагерная жизнь и военные заботы. Французский посол Сабран, имевший с ним долгую беседу в походе, дал ему высокую оценку: «Он рассудителен и предусмотрителен, никогда не позволяет себе опрометчивых действий, хотя и находится в опасном положении; сам отдает все приказы, как важные, так и незначительные, не подписывает ничего, не прочитав, и всегда, пеший или верхом, возглавляет свои войска». К маю Карл сумел собрать лишь 10 тысяч человек, тогда как его противники, Эссекс и Уоллер, имели каждый столько же. Король полагался на то, что неприязненные отношения между этими генералами предоставят ему возможность разбить их поодиночке. Однако они вместе двинулись на Оксфорд. Город был плохо подготовлен для осады, продовольствия не хватало, и содержать армию роялистов и собственный гарнизон ему было не под силу. Не только в парламенте, но и среди ближайшего окружения Карла полагали, что короля захватят в Оксфорде и вынудят капитулировать. Тем не менее Карл, позаботившись об обороне города, продемонстрировал свое умение искусно маневрировать и, избежав встречи с идущими на соединение армиями «круглоголовых», прибыл в Вустер.