Уинстон Черчилль - Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

• Название: Британия в новое время (XVI-XVII вв.)
• Автор: Уинстон Черчилль
• Издательство: Русич
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-8138-0601-6

Впервые выходящая на русском языке книга выдающегося английского государственного деятеля У. С. Черчилля (1874–1965) представляет собой вторую часть его труда «История англоязычных народов». Автор описывает историю Англии при Тюдорах и Стюартах (1485–1688), доводя изложение до «Славной революции» 1688–1689 гг. Он рисует обширную картину английской жизни, уделяя особое внимание становлению английской государственности, анализирует роль монархов в истории страны, освещает события Реформации, Английской буржуазной революции и эпохи Реставрации, а также начало освоения англичанами Американского континента. «Британия в Новое время» — это взгляд на историю Великобритании патриота своей страны.

Написанная живо, увлекательно, эта книга будет, без сомнения, интересна не только специалистам, но и широкому кругу читателей.

---

Вокруг проекта акта «Об исключении» развернулась жестокая борьба. Главной целью оппозиции было не допустить на трон паписта Якова. Все что угодно, только не это! Но тогда кто взойдет на трон после смерти Карла? Шефтсбери держал в поле зрения Вильгельма Оранского, но с еще большей благожелательностью относился к герцогу Монмуту, незаконному сыну Карла II от Люси Уотерс. Это был молодой человек, очаровательный, романтичный, смелый, умный — одним словом, «наш возлюбленный протестантский герцог». Весь вопрос лишь в том, является ли он бастардом или законнорожденным, имеющим все права, вытекающие из этого факта? Многие полагали, что отношения короля и Люси были официально скреплены в той или иной форме и даже существует некое свидетельство об их браке, якобы похищенное эмиссарами Папы римского. Оппозиционная партия, ставшая в Англии самой влиятельной, очень стремилась к признанию законных прав Монмута. Ей нужен был король — протестантский король, англиканский король, воспитанный в духе уважения конституции, король, который проводил бы целенаправленную внешнюю политику объединения всех протестантских сил Европы в противовес действиям Людовика XIV.

Решить этот вопрос мог только один человек. Чтобы избавиться от всех проблем и обеспечить спокойное будущее своей стране, от Карла требовалось всего лишь признать Монмута своим наследником. Но ничто не могло заставить Карла изменить принцип наследования по крови, который он признавал единственно законным. Понимая, сколь болезненным этот шаг может стать для него самого и для всего королевства, он считал своей святой обязанностью передать престол брату, чьи личные качества, как он прекрасно понимал, делали его наименее подходящим для трона кандидатом. Тем не менее легенда о брачном свидетельстве Карла II и Люси Уотерс пережила века. Уже в наше время стало известно о том, что герцог Баклью, дальний потомок Монмута, обнаружил его и уничтожил как опасное для монархии.

Новоизбранная палата общин принялась за работу с большим рвением. Подавляющее большинство в ней принадлежало оппозиции, настроенной антикатолически. Она сразу же повела наступление на графа Дэнби. Все свои усилия оппозиционеры сосредоточили на принятии акта «Об исключении». Логика действий палаты общин была понятна: когда паписты законодательно будут исключены из всех государственных учреждений, лишены любых официальных должностей — как сможет католик стать королем? Карл, несогласный с тем, что парламент стремится изменить порядок наследования, попытался предложить компромиссный вариант закона. Содержащиеся в нем ограничения, будь они приняты и проведены в жизнь, создали бы в Англии ограниченную конституционную монархию. Правитель-католик лишается всяческого церковного покровительства. Ни один папист не имеет права выбираться в парламент или занимать государственную должность. Парламент, заседающий в момент смерти короля, продолжает работать еще некоторое время, а если он на каникулах, то собирается без созыва. Судьи назначаются только с согласия парламента. Наконец, Карл II отказался от права, за которое так долго боролся его отец, — от «власти меча». Лорды-лейтенанты, контролирующие милицию, их заместители и офицеры военно- морского флота назначаются только парламентом. Но настроение, преобладающее среди депутатов, не позволило им поверить в то, что на короля-паписта можно будет наложить какие бы то ни было ограничения. Проект акта «Об исключении» подавляющим большинством прошел второе чтение, после чего король снова объявил парламент распущенным.

Второй парламент Реставрации, несмотря на недолгое существование, успел принять закон, ставший ему своеобразным памятником. Виги провели Habeas corpus — важный закон, закреплявший свободу личности и ограждавший человека от внесудебного ареста. Согласно этому акту, ни один англичанин, независимо от своего происхождения и положения, не мог быть заключен под стражу более чем на несколько дней без предъявления ему в открытом суде обоснованных обвинений [151]. Король не возражал против принятия этого акта.

Баланс сил в стране был в то время таков, что его сторонники также нуждались в правовой защите, даже министры. Карл II произнес традиционные слова «король согласен» [152], и отныне все законопослушные люди на территориях, подвластных Британской короне, могли чувствовать себя в безопасности. Тирания и деспотизм, столь часто встречающиеся в XX в., со всей очевидностью доказали, что «Хабеас Корпус Акт», рожденный английским политическим гением, является важнейшим завоеванием демократических прав и свобод, что признают сейчас не только англоязычные народы, но и весь мир.

Вигская оппозиция одержала победу, и в стране снова усилились антикатолические настроения. Повсюду люди высказывались против того, чтобы герцог Йоркский становился королем. Англиканские богословы пытались склонить Якова вернуться в лоно церкви, чтобы религиозные разногласия не разделяли его с будущими подданными. Он оставался тверд в своих убеждениях. Знаменитый пример Генриха Наваррского, сменившего Царство Небесное на царство земное, не производил на него впечатления: лучше изгнание, бедность, смерть; лучше гражданская война и разорение страны. Мотивы, которыми он руководствовался, заслуживают всяческого уважения; тем не менее упорство герцога Йоркского обостряло ситуацию в стране. В наши дни, когда католическая церковь выступает против произвола и беззаконий светских властей, трудно понять, какие неприятные чувства вызывала она у англичан в 1679 г., когда люди еще живо помнили костры Смитфилда, Варфоломеевскую ночь, «Непобедимую Армаду» и «Пороховой заговор».

Глава XXIV. ВИГИ И ТОРИ

Как только Карл II понял, что выборы в парламент не дали нужного ему результата, он отсрочил начало его работы почти на год. Именно в этом, 1680, году в английском обществе вошли в употребление названия «виги» и «тори», обозначавшие политические партии, которым было суждено разделить Британские острова почти на два столетия. Глубинные причины их противостояния лежали в религиозной сфере. Тем не менее в правление Карла II произошло оформление либеральных политических идей. Англия развивалась, и религиозные противоречия, прежде во многом определявшие политический прогресс, отныне занимали второе место. На смену войне верований пришла грязная и неконтролируемая борьба партий.

В течение этого 1680 года, до начала работы нового парламента, джентри, основу экономического и политического могущества которого составляли земельные владения, стало проявлять все больше беспокойства, так как отдавало себе отчет, что радикальные протестантские элементы готовы к насилию. Партия, поддерживающая короля и англиканскую церковь, все отчетливее видела в агитации Шефтсбери знакомые черты, характерные для кромвелевской диктатуры. Все чаще старшее поколение со страхом и ненавистью вспоминало о гражданской войне и годах республики. В городах многие тысячи людей подписывали петиции против герцога Йоркского, а в сельской местности мысль о том, что он может занять трон, вызывала ужас и полное неприятие.

Только что оформившиеся политические партии, вместо того чтобы решить, как они будут называться, стали давать едкие прозвища друг другу. Слово «виг» первоначально обозначало угрюмого, фанатичного шотландского пресвитерианина, стяжателя и ханжу, а «тори» — ирландского разбойника-паписта, грабящего поместья. Обе стороны не стеснялись в выражениях. «Тори — это чудовище с английским лицом, французским сердцем и ирландской совестью. Это широколобое существо с огромным ртом, задом, похожим на два бедра-окорока, полностью лишенное мозгов. Тори похожи на диких кабанов, подрывающих конституцию, покушающихся на оба оплота нашей свободы — на парламент и судей…» Сторонники короля заявляли: «Напыщенная речь вигов состоит из вздохов, всхлипываний, стонов, икоты, причем особый оттенок всему этому придает гнусавость».

Знакомясь с этими выражениями, полными презрения и ненависти, понимаешь, что Англия едва избежала еще одной жестокой гражданской войны. Однако же сами прозвища «тори» и «виги» не только прижились, но и стали любимыми и горячо превозносимыми теми, кто считает себя принадлежащими к той или иной партии. Постепенно они вошли в жизнь нации, став выражением двух основных типов английского темперамента. И виги, и тори способствовали величию страны; и тем, и другим принадлежит немало достижений во благо Англии. Партийная приверженность передавалась в семьях из поколения в поколение. Ораторы и знаменитые писатели, уверенные в привлекательности ставших популярными слов «виги» и «тори», употребляли их с гордостью и любовью.

Обеспокоенный Карл, не решаясь обострять отношения с уже четвертым своим парламентом, применил уловку, которая заставляет вспомнить бесполезный Большой совет (Magnum Consilium) времен его отца. Сэр Уильям Темпл, посол в Гааге и главный сторонник антифранцузской политики, предложил план преобразования Тайного совета путем сокращения его численности и в то же время увеличения властных полномочий его членов. Тридцать влиятельных представителей обеих партий, половина из которых занимала бы государственные посты, а другая половина являлась независимой, должны были заменить старый неофициальный кабинет, CABAL, потворствовавший заключению тайного Дуврского договора. В результате, как предполагалось, политика короля должна стать открытой; тайной дипломатии надо положить конец — что бы из этого ни вышло. К этому времени Карл уже полностью порвал отношения с Людовиком XIV, щедро рассовывавшим взятки членам оппозиции. Король принял план Темпла. Новый Тайный совет собрался. Его председателем король назначил вождя оппозиции Шефтсбери. Все старания Карла умиротворить противников ни к чему не привели. Разногласия были слишком велики, и внутри Совета быстро образовался узкий круг лиц, который и вел все дела. Участие в работе Совета ни в коей мере не удовлетворило Шефтсбери. Он по-прежнему оставался во главе вигов и, недовольный компромиссом, даже использовал свое высокое положение для защиты интересов партии. Когда в октябре 1680 г. парламент наконец собрался, на первом же заседании Шефтсбери снова выступил в защиту проекта акта «Об исключении». В этот момент он достиг вершины своей популярности и благодаря тому, что пользовался властью как министр и поддержкой как вождь оппозиции, приобрел значительное влияние. Билль прошел через палату общин, и борьба переместилась в палату лордов.