Сара Парецки - Смертельный удар

• Название: Смертельный удар
• Автор: Сара Парецки
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00113-9

Роман современной американской писательницы Сары Парецки «Смертельный удар» — детективное расследование деятельности чикагской промышленной мафии, блестяще проведенное женщиной-детективом Ви. Ай. Варшавски.

У героини романа «Смертельный удар» Ви. Ай. Варшавски редкая для дамы профессия — частный детектив. Решив немного отдохнуть и отвлечься, она приезжает в северный пригород Чикаго, где провела детство и где у нее все — старинные знакомые. Но не тут-то было. Чикаго — промышленный монстр, гигантский спрут, город финансовой мафии и бандитизма, здесь тузы индустрии небрежно тасуют жизни простых служащих предприятий. Виктории приходится столкнуться с преступными аферами химических корпораций, отравляющих воду Больших Озер, — а заодно и нежелательных свидетелей их махинаций…

---

Мисс Чигуэлл повела меня по коридору в гостиную. Это оказалась небольшая, хороших размеров комната с ситцевой драпировкой и обивкой, а также камином из розового мрамора. Она ушла позвать брата, а я осмотрелась вокруг. Посреди каминной полки стояли красивые старинные часы в виде морды животного и с латунным языком вместо маятника. По бокам размещались фарфоровые безделушки — пастушки, музыканты с лютнями. Несколько старых семейных фотографий были выставлены на резных полочках по углам. На одной из них маленькая девочка в накрахмаленной матроске, гордая, стояла рядом с отцом перед парусной лодкой.

Мисс Чигуэлл вернулась, сопровождаемая братом, и было очевидно, что они спорили. Его щеки, более округлые, чем ее, покрылись красными пятнами, а губы были плотно сжаты. Она начала представлять меня, но он резко перебил ее:

— Я не нуждаюсь в том, чтобы ты устраивала мои дела, Клио. Я вполне способен сам позаботиться о себе.

— Мне бы хотелось услышать, что ты совершил и когда, — с горечью произнесла она. — Если у тебя возникли какие-то затруднения с законом, то я хочу услышать об этом сейчас, а не в следующем месяце или когда ты наберешься достаточно мужества, чтобы самому рассказать об этом.

— Извините, — вмешалась я. — Кажется, я некорректно поставила вопрос. Затруднений с законом нет, насколько мне известно, мисс Чигуэлл. Просто мне нужна некоторая информация об отдельных лицах, которые некогда работали на заводе «Ксерксес» в Южном Чикаго. — Я повернулась к ее брату. — Мое имя Виктория, доктор Чигуэлл. Я адвокат и частный следователь. Меня пригласили посодействовать в исходе судебного процесса, согласно решению которого постановлено передать деньги в распоряжение Джоя Пановски.

Он проигнорировал протянутую мною руку. Тогда я осмотрелась вокруг и выбрала кресло поудобнее, чтобы сесть. Доктор Чигуэлл продолжал стоять. Своей осанкой он походил на сестру — словно аршин проглотил.

— Джой Пановски работал на заводе «Ксерксес», — продолжала я, — но он умер в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году. Казус в том, что некая Луиза Джиак, которая работала вместе с ним, имеет ребенка, и отцом этого ребенка мог быть Пановски. Ребенку также предназначается доля наследства, но мисс Джиак очень больна, она без сознания, и мы не можем получить от нее четкого ответа, кто же был отцом ее ребенка.

— Я не могу помочь вам, молодая леди. Я не помню ни одного из этих имен.

— Ну что ж, хорошо, понимаю. Однако на протяжении ряда лет вы брали кровь у сотрудников и вели медицинские карты всех служащих. Если бы вы всего лишь вернулись к своим записям и просмотрели их, вы могли бы найти…

Он прервал меня со злостью, которая меня удивила:

— Я не знаю, кто говорил вам такое, но это абсолютная ложь. Я не хочу, чтобы меня беспокоили, тем более в моем собственном доме. Вы уйдете прямо сейчас, или я вызову полицию. И если вы судебный исполнитель, то сумеете объясниться с ними, будучи арестованной. — Он повернулся и, не дожидаясь моего ответа, вышел из комнаты.

Клио Чигуэлл проследила за ним испуганным взглядом, и лицо ее помрачнело еще больше.

— Вы должны уйти.

— Он же делал им анализы, — сказала я. — Почему он так разволновался?

— Я ничего об этом не знаю, но вы не вправе просить его нарушить тайну врачебной этики. Вам лучше уйти, если вы не желаете объясняться с полицией.

Я медленно поднялась с кресла, стараясь казаться как можно более бесстрастной в подобных обстоятельствах.

— У вас есть моя карточка, — сказала я, стоя в дверях. — Если что-нибудь придет вам на ум, позвоните мне.

Глава 9 СТИЛЬ ЖИЗНИ БОГАТЫХ И ЗНАТНЫХ

Пошел мелкий дождь, почти изморось, а я все сидела в машине, наблюдая, как мельчайшие капельки разбиваются о переднее стекло. Спустя некоторое время я включила двигатель, надеясь добыть хоть чуточку тепла благодаря вибрирующему мотору.

Что же так смутило Чигуэлла? Имя Пановски? Или мое? А может, ему позвонил Джойнер и предупредил, что следует остерегаться всяких польских детективов и вопросов, которые они могут задать? Нет, это скорее всего неверно. Если бы это было так, то Чигуэлл вообще не согласился бы встретиться со мной. К тому же в любом случае Джойнер не мог знать Чигуэлла. Доктору почти восемьдесят, и он, должно быть, уже давно вышел на пенсию к тому времени, когда Джойнер начал работать на заводе, то есть два года назад. Пожалуй, его насторожило упоминание Пановски или Луизы.

Но почему?

Меня все больше заботило, что же узнала Кэролайн и о чем не потрудилась сообщить мне. В живых подробностях я вспомнила ту зиму, когда Кэролайн уговорила меня опротестовать извещение о выселении в пользу Луизы. После недельной беготни между судом и домовладельцем я наткнулась за заметку в «Санди таймс», которая называлась «Нетипичные подробности» и была посвящена неутомимой шестнадцатилетней Кэролайн и созданной ею суповой кухне, для организации которой она добывала средства, сдавая помещение в субаренду. За десять лет, прошедших до той зимы, это был один из многих и последний крик Кэролайн о помощи, на который я откликнулась, и я уже начала думать, что мне предстоит возиться с ее проблемами, пока ей не стукнет двадцать.

Я обнаружила на заднем сиденье «Клинекс» и нашла полотенце, которым вытиралась на пляже прошлым летом. Почистив ветровое стекло, я наконец включила передачу и направилась к автостраде. Я разрывалась перед выбором: позвонить ли Кэролайн и сообщить о своем решении прекратить расследование или удовлетворить свое странное, почти детское любопытство, попытавшись узнать, что же так сильно смутило Чигуэлла.

В конце концов я не сделала ни того, ни другого. Когда я наконец добралась до своего офиса, проделав нелегкий путь по запруженным улицам полуденного Лупа, на столе меня поджидала пачка писем от нескольких клиентов, сформулировавших различные проблемы, которым я позволила ускользнуть от своего внимания, пока занималась делами Кэролайн. Одно письмо было от постоянного покупателя, который нуждался в получении гарантии на приобретенный компьютер. Я переадресовала послание своему приятелю, эксперту по компьютерам, и вскрыла другой конверт. Все письма содержали просьбы об обычных финансовых расследованиях, то есть касались моей прямой профессиональной занятости, обеспечивавшей мне кусок хлеба с маслом. Было приятно поработать над чем-то таким, в чем я хорошо разбираюсь и одновременно способна была вынести суждение, и я предвкушала, как в поисках решения проведу остаток дня, изучая документы в «Стейт оф Иллинойс-Билдинг».

Я вернулась в офис около семи, чтобы напечатать отчеты, сулившие мне пять сотен долларов, так как оба клиента платили незамедлительно. Я намеревалась послать им ответы по почте наложенным платежом.

В тот момент, когда я барабанила на своей старенькой «Олимпии», зазвонил телефон. Я взглянула на часы — было почти восемь. Ошиблись номером? Кэролайн? А может, Лотти? На третьем звонке я подняла трубку, опередив службу ответа.

— Мисс Варшавски? — Я услышала голос пожилого человека, слабый, вибрирующий.

— Да, — ответила я.

— Пожалуйста, я хочу поговорить с мисс Варшавски. — Несмотря на некоторое дрожание в голосе, человек говорил уверенно, тоном, присущим руководителю.

— Я у телефона, — сдерживая нетерпение, проговорила я: я пропустила обед и мечтала о стейке и порции виски.

— Мистер Густав Гумбольдт желает видеть вас. На какое время вам было бы удобно назначить встречу?

— Вы можете сказать мне, зачем я ему понадобилась?

Я вернула каретку на один знак, чтобы замазать опечатку белилами. Как выяснилось, куда труднее найти замазку для исправлений и ленту для пишущей машинки, чем купить современный принтер. Я осторожно поставила флакон на место, дорожа его содержимым.

— Насколько я понимаю, это конфиденциальное дело, мисс. Если вы свободны сегодня вечером, он мог бы встретиться с вами не откладывая. Или завтра в три.

— Минутку, я взгляну, что там у меня на сегодня.

Я отложила трубку и взяла с полки справочник «Кто есть кто в чикагской торговле». Статья, посвященная Густаву Гумбольдту, составляла полторы колонки. Родился в Бремерхавене в 1904 году. Эмигрировал в 1930 году. Председатель и руководитель акционерной компании «Гумбольдт кэмикел», основанной в 1937 году; имеет заводы в сорока странах; в 1986 году объем продаж составил восемь биллионов долларов; активы — десять биллионов; штаб-квартира корпорации находится в Чикаго. Ну разумеется, я миллион раз проходила мимо Гумбольдт-Билдинг, бывая на Медисон-стрит, и помню это старое здание, лишенное каких-либо архитектурных излишеств, помпезного входа и вестибюля, так характерных для современных учреждений.

Я вновь взяла трубку.

— Я смогла бы сегодня вечером около девяти тридцати, — предложила я.