Стивен Кинг - 1408

• Название: 1408
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-018833-1

Каждый писатель, работающий в жанре «ужастиков», должен написать как минимум по одному рассказу, как о похоронах заживо, так и о Комнате Призраков в Гостинице. Это моя версия последнего рассказа. Необычность его состоит в том, что я не собирался доводить его до логического завершения. Написал три или четыре страницы в качестве части приложения к моему «учебнику» «Как писать книги», чтобы показать читателям, как изменяется рассказ от первоначального наброска ко второму. Главным образом, мне хотелось привести конкретный пример принципов, которыми я руководствуюсь при создании своих произведений. Но случилось нечто очень приятное: рассказ соблазнил меня и я дописал его до конца. Я думаю, что у разных людей разные страхи, и вариаций последних не счесть (я вот не понимаю, почему у некоторых мурашки бегут по коже при упоминании перуанских бумслангов, но бегут). Так вот, этот рассказ пугал меня, пока я его писал. Первоначально он появился, как часть аудиокниги, которая называлась «Кровь и Дым», и аудио напугало меня больше, чем рукопись. Напугало до смерти. Но номера отелей сами по себе вызывают страх, не так ли? Входя в номер, поневоле задаешься вопросом, сколько людей спали до тебя на этой кровати? Сколько среди них было больных? Сколько сумасшедших? Сколько думало о том, чтобы прочесть несколько строк из Библии, что лежит на прикроватном столике, и повеситься в стенном шкафу у телевизора? Бр-р-р. В любом случае, давайте проверим, а? Вот ваш ключ… и вы можете не торопясь прикинуть, что дадут в сумме эти четыре невинные цифры.

---

Майк знал. Кевин О'Молли, коммивояжер, продававший швейные машинки, покончил с собой 13 октября 1910 года, оставив жену и семерых детей.

— Пять мужчин и одна женщина выпрыгнули из единственного окна номера, мистер Энслин. Три женщины и один мужчина приняли смертельную дозу снотворного, двоих нашли в кровати, двоих — в ванной, женщину — в ванне, мужчину — сидящим на унитазе. Еще один мужчина повесился в стенном шкафу в 1970…

— Генри Сторкин, — вставил Майк. Это, вероятно, случайная смерть… эротическая асфиксия.

— Возможно. Но был еще Рандольф Хайд, который перерезал себе вены, а потом, истекая кровью, едва ли не полностью отхватил гениталии. Вот это уже не эротическая асфиксия. Я вот о чем толкую, мистер Энслин, если двенадцать самоубийств, совершенных в этом номере за шестьдесят восемь лет не убедили вас отказаться от вашей затеи, сомневаюсь, что ахи и стоны горничных окажутся более действенными.

«Ахи и стоны, это хорошо», — подумал Майк, решив что эта слава его книге не помешает.

— Редко кто из семейных пар, останавливающихся за эти годы в 1408, вновь просили дать им этот номер, — Олин одним глотком допил виски.

— За исключением близняшек-француженок.

— Это правда, — он кивнул, — Ви и Си бывали там часто.

Майка не волновали горничные и их… как там сказал Олин? Их ахи и стоны. Конечно, количество самоубийств, упомянутых Олином, производило впечатление… если уж Майк был столь толстокожим, не сам факт, так глубинный смысл происшедшего. Только никакого глубинного смысла не было. У вице-президентов Авраама Линкольна и Джона Кеннеди была одна фамилия — Джонсон. Линкольна и Кеннеди избрали президентами в год, заканчивающийся на числе 60 Линкольна убили в театре Кеннеди: Кеннеди — в автомобиле «линкольн». И что доказывали эти совпадения? Ровным счетом ничего.

— Эти самоубийства найдут достойное отражение в моей книге, — ответил Майк, — и, поскольку диктофон выключен, я могу сказать вам, что они — пример явления, которое статистики называют «групповой эффект».

— Чарльз Диккенс называл это «картофельным эффектом», — вставил Олин.

— Простите?

— Когда призрак Джейкоба Марли впервые заговаривает со Скруджем, Скрудж говорил ему, что он всего лишь капля горчицы на куске недоваренной картофелины.

— Вы полагаете, это смешно? — в голосе Майка зазвучали ледяные нотки.

— В том, что связано с номером 1408, мистер Энслин, я ничего смешного не нахожу. Абсолютно ничего. Слушайте внимательно. Сестра Ви, Селеста, умерла от сердечного приступа. К этому моменту она уже страдала болезнью Альцгеймера средней степени, а заболела ей в очень раннем возрасте.

— Однако, ее сестра в полном порядке, о чем вы упомянули чуть раньше. Более того, являет собой пример реализации американской мечты. Как и вы, мистер Олин, если судить по внешнему виду. При том, что вы многократно заходили в номер 1408 и выходили из него. Сколько раз? Сто? Тысячу?

— На очень короткие промежутки времени, — уточнил Олин. — Знаете, ситуация та же самая, что с комнатой, заполненную ядовитым газом. Если задерживаешь дыхание, все будет в порядке. Я вижу, сравнение вам не нравится. Вы, без сомнения, находите его вычурным, даже нелепым. Однако, поверьте мне, очень удачное сравнение.

Он сложил пальцы домиком под подбородком.

— Так что возможно, некоторые люди быстрее и сильнее реагируют на обитателя этого номера. Вы же знаете, среди увлекающихся подводным плаванием одни люди переносят изменение наружного давления гораздо легче других. «Дельфин» открылся без малого сто лет тому назад, и за это время персонал отеля пришел к твердому убеждению, что 1408 — отравленный номер. Он стал частью истории этого дома, мистер Энслин. Никто не говорит о нем, как никто не упоминает о том, что четырнадцатый этаж, это, кстати, свойственно большинству отелей, на самом деле тринадцатый… но все сотрудники это знают. Если обнародовать все факты, связанные с этим номером, получится потрясающая история… только вряд ли ваши читатели получат от нее удовольствие.

Я, например, не сомневаюсь, что едва ли не в каждом отеле Нью-Йорка случались самоубийства, но я готов поспорить на свою жизнь, что только в «Дельфине» двенадцать человек покончили с собой в одном номере. И, оставляя за кадром Селесту Романдю, нельзя сбрасывать со счетов смерть постояльцев 1408 номера от естественных причин. Так называемых естественных причин.

— И сколько их было? — мысль о том, что в 1408 люди умирали и от так называемых естественных причин, не приходила Майку в голову.

— Тридцать, — ответил Олин. — Как минимум, тридцать. Мне точно известно о тридцати.

— Вы лжете! — слова сорвались с губ Майка, прежде чем он успел их остановить.

— Нет, мистер Энслин, заверяю вас, не лгу. Или вы действительно думали, что мы держим номер пустым из-за суеверий или нелепой нью-йоркской традиции… может, идеи, что в каждом старом отеле должен обитать по меньшей мере один призрак, звенящий в своем номере невидимыми цепями?

Майк Энслин осознал, что такая идея, пусть и не сформулированная, безусловно, присутствовала на страницах его новых «Десяти ночей». И раздражение в голосе Олина (должно быть, так же раздраженно ученый разговаривал бы с туземцем, размахивающим гадальной доской) не добавило Майку спокойствия.

— В гостиничном бизнесе есть суеверия и традиции, мистер Энслин, но мы не позволяем им вмешиваться в дела. Когда я только начинал работать, на Среднем Западе еще говорили: «Когда скотоводы в городе, пустующих номеров нет». Если номер освобождается, мы его тут же заполняем. Единственное исключение, которое я сделал из этого правила, и наш разговор — единственный на эту тему, номер 1408, на тринадцатом этаже, сумма цифр на двери которого равняется тринадцати.

Олин пристально смотрел на Майка Энслина.

— В этом номере случались не только самоубийства, инсульты, инфаркты и эпилептические припадки. Один мужчина, остановившийся в нем, это случилось в 1973 году, утонул в тарелке супа. Вы скажете, что такого просто не может быть, но я разговаривал с человеком, который работал тогда в службе безопасности отеля и видел свидетельство о смерти. Неведомая сила, обитающая в номере, вроде бы слабеет к полудню, в расчетный час, когда обычно сменяется постоялец, и однако я знаю нескольких горничных, прибиравшихся в номере, которые теперь страдают от сердечных болезней, энфиземы, диабета. Три года тому назад на этаже забарахлила система отопления, и мистеру Нилу, тогда главному инженеру отелю, пришлось зайти в несколько номеров, чтобы проверить отопительные приборы, в том числе и в 1408. Он прекрасно себя чувствовал, и в самом номере, и потом, но на следующий день умер от массивного кровоизлияния в мозг.

— Совпадение, — отмахнулся Майк. Но ему пришлось признать, что Олин — мастер своего дела. Будь он вожатым летнего лагеря, до того бы перепугал детей, что после первого круга историй о призраках у лагерного костра, девяносто процентов запросилось бы домой.

— Совпадение, — повторил Олин, тихим голосом, с ноткой сожаления к собеседнику. Протянул старомодный ключ, соединенный кольцом с не менее старомодной латунной пластиной. — У вас с сердцем все в порядке, мистер Энслин? С кровяным давлением, с нервами?

Майк обнаружил, что ему потребовалось приложить немалое усилие, чтобы поднять руку… но, стоило заставить ее двигаться, все пошло, как по маслу. И когда брал ключ, пальцы его, насколько он мог судить, совершенно не дрожали.

— Претензий нет, — Майк зажал в кулаке латунную пластину. — А кроме того, на мне счастливая гавайская рубашка. Зря, что ли, я ее надевал.

Олин настоял на том, чтобы сопроводить Майка на четырнадцатый этаж, впрочем, тот особо не возражал. Ему хотелось понаблюдать за трансформацией, через которую предстояло пройти мистеру Олину, едва они покинули бы его уютный кабинет и зашагали по коридору к лифтам, хотелось увидеть, как он вновь превратится в несчастного менеджера отеля, бедолагу, попавшему в писательские когти.

Мужчина в смокинге, Майк догадался, что это управляющий ресторана или метрдотель, остановил их, протянул Олину несколько листков, что-то прошептал на французском. Олин ответил также шепотом, на том же языке, кивнул, быстро расписался на каждом из листков. В баре пианист играл «Осень в Нью-Йорке». С такого расстояния звук долетал до них эхом, как музыка, которую слышишь во сне.

Мужчина в смокинге со словами: «Merci bien»[4] — повернулся и пошел по своим делам. Олин вновь попросил разрешения донести до номера маленький чемоданчик, и Майк опять ответил отказом. В лифте взгляд Майка, как магнитом, притянуло к тройному ряду кнопок. На каждой кнопке цифры, все, как положено, и надо приглядеться повнимательнее, чтобы заметить, что за кнопкой 12 следует кнопка 14. «Словно, — думал Майк, — они лишили промежуточное число права на существования, убрав его с панели управления лифтом. Глупость… и, однако, правота на стороне Олина. Такое можно увидеть в отелях по всему миру».