Сара Карнаби - Очаровательная плутовка

• Название: Очаровательная плутовка
• Автор: Сара Карнаби
• Издательство: Новости
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7020-1051-5

Двадцатичетырехлетняя Алина Верниквет с отличием заканчивает Брюссельскую Академию художеств. Ее мечта — стать карикатуристом. Талантливая девушка тщетно обивает пороги редакций. Тогда она решает обратиться за протекцией к известному карикатуристу Маттею Делагриве. Алине приходится пойти на ряд уловок (изображать из себя уборщицу, наняться к мастеру секретарем-машинисткой, подложить в папку с его работами свои рисунки), прежде чем все устраивается наилучшим образом, и любовь торжествует.

---

— Откуда вы это знаете? — В глазах Маттея мелькнуло удивление.

— Я… а… Ну, об этом нетрудно догадаться. Мне пришлось напоминать свое имя, которое вы услышали за минуту до этого. Более того, вы даже забыли, кто такой господин Хуттман. — Алина с облегчением передохнула и мысленно призвала себя к осторожности. Если уж ей невероятно повезло, что у Делагриве память, как дырявое решето, то она не должна проворонить эту удачу, иначе сама себя поставит в ложное положение. — Вообще, очки исключительно идут вам, господин Делагриве, — быстро сказала девушка, отвлекая его от своей оплошности с фамилиями и именами. — В очках вы выглядите более модным и веселым, чем без них.

В глазах Маттея мелькнуло удивление.

— Вы видели меня без очков, мадемуазель… Алина?

Она была готова заткнуть себе рот.

— Я… ммм… я видела… в газете вашу фотографию без очков.

— Вы, вероятно, имеете в виду эту иллюстрированную информацию обо мне… — Он провел пальцами по своим густым волосам. — Но разве я на фото без очков? Хотя точно этого не помню.

«Слава Богу», — подумала Алина. На фото, конечно, он был в очках.

— Итак, я машинистка… — Надо надеяться, что он подхватит эту реплику и отвлечется от ее непростительных ляпов.

— О да, и вас прислал господин Гоудин…

— Господин Хуттман!

— Это не имеет значения. — Маттей сделал рукой приглашающий жест по направлению к лестнице, ведущей вниз. — Пожалуйста, я следом за вами. Здесь наверху только подсобные помещения…

— Кухня и ванная с кладовкой, — пробормотала Алина и почти споткнулась от испуга.

— Очевидно, вы не только машинистка, но еще и ясновидящая? — раздался позади голос Маттея с ноткой недоверия.

— Я… я… знаю планировку этих старых брюссельских квартир-ателье. Она везде одинаковая.

— Известные архитекторы заверили меня, что моя квартира спроектирована совершенно оригинально.

Алина начала покрываться потом в своем строгом сером костюме.

— Да, проект абсолютно оригинальный! — Она вложила максимум восхищения в интонацию, подтверждая свои слова движением руки, охватывающим помещение ателье с его хаосом. — Но у всех квартир одинаковые кухня и ванная с кладовкой.

Маттей кивнул, улыбаясь, осмотрел Алину от макушки до пяток и указал на один из диванов.

— Пожалуйста, сядьте и расскажите мне, где вы работали раньше.

Алина, последовав приглашению, села. Ей нравилась его вежливая улыбка, как и вообще все в этом человеке. Но от неожиданного вопроса девушка вспотела еще больше.

— Я… ах… главным образом в университетских кругах. За всю свою жизнь она еще никогда не употребляла так часто «ах» при разговоре.

— Главным образом, я работала в Академии художеств.

— Очень интересно. — Его брови приподнялись, а во взгляде появилось что-то орлиное. — Однако надо надеяться, что сами вы не рисуете?

— Я? — На Алину подействовал тон его голоса, как будто он спросил, не ходила ли она случайно совершенно голой по Гранд-плас. — За всю свою жизнь я еще ни разу не прикасалась к карандашу!

— Очень хорошо, — пробормотал Маттей облегченно.

— Я даже в дошкольном возрасте отказывалась рисовать, — настойчиво подчеркнула Алина. — Другие дети рисовали ландшафты и дома, солнце и деревья, а, когда меня пытались уговорить, я плакала.

— Очень интересно.

— Да, я брала тогда в руки карандаш и делала вид, будто пишу… А с первого класса я всегда писала грамотно. Много страниц. Все хвалили меня за ум и говорили, что я когда-нибудь буду хорошей машинисткой.

— Звучит многообещающе. — Делагриве одобрительно кивнул. — Вы действительно производите впечатление именно того человека, который мне нужен.

— Я лучшая машинистка, которую вы смогли бы найти в Брюсселе, господин Делагриве.

— Порядок, Алина, тогда… — Он вдруг изумленно остановился и ослепительно улыбнулся. — Что вы скажете? Я фактически сразу запомнил ваше имя. Это хорошая примета.

— Это лучшая примета, которую можно было бы пожелать, — уверила она. — Итак, вы берете меня на работу, господин Делагриве?

— Разумеется, Алина, но перестаньте называть меня господином Делагриве. Если я обращаюсь к вам по имени, то и вы должны звать меня Маттей. Иначе будет звучать слишком официально, как будто я хочу изобразить из себя шефа.

— Согласна, Маттей. — Имя слетело с ее губ легко и свободно. Оно нравилось ей, как, собственно, и его владелец. Девушка устремила взгляд на мужчину. Сегодня Маттей был одет в ярко разрисованную рубашку с короткими рукавами, три кнопки которой были расстегнуты. Она с восхищением созерцала его мощную грудь, сильные загоревшие руки… Как она желала очутиться в объятиях этого мужчины…

Алина прервала свои мечтания, осознав, что Маттей продолжает говорить и сообщает ей условия работы, а также размер ее заработка.

— Меня все устраивает Маттей, — закивала она. Я хотела бы работать только для вас. Я восхищаюсь вашими рисунками, всеми без исключения.

— Вы что, моя фанатка? — живо спросил он.

— Я большая фанатка… правда, без собственных амбиций по части рисования, — мгновенно добавила Алина.

— Прекрасно, очень хорошо. — Маттей снял очки и, потерев глаза, хотел их снова надеть, но вдруг посмотрел на Алину. — Странно… сейчас мне кажется, будто я вас знаю.

— Нет, это не так, — испуганно произнесла она. — Вы производите впечатление очень близорукого человека.

— Как крот, — подтвердил он.

— Тогда вы не в состоянии меня узнать… Я имею в виду, что вряд ли могу казаться вам знакомой, когда вы без очков.

Он снова нацепил очки на нос и, внимательно посмотрев на Алину, кивнул.

— Вы правы. Я никого без них не узнаю. Вероятно, это была только фантазия, наваждение. Это часто бывает со мной. Послушайте, не выпить ли нам по глотку коньяка за нашу совместную работу?

— Охотно, — пробормотала Алина, а про себя понадеялась, что это постоянное распитие коньяка скоро прекратится, иначе печень напомнит о себе еще до того, как ее первые комиксы или карикатуры появятся в газете.

Ее взгляд следил за Маттеем, когда тот шел к бару-тележке за рюмками и бутылкой. «Прекрасно смотрится, — подумала девушка. — Широкие плечи, узкие бедра, сильные ноги…»

Алина смутилась, заметив, как Маттей, по-прежнему стоя спиной, искоса взглянул на нее. И так как он был в очках, то, естественно, заметил, что она пристально разглядывает его.

— Я люблю коньяк. — Алина нервно рассмеялась. — Я хочу сказать, что охотно бы чокнулась этим коньяком за наши новые отношения… рабочие отношения.

— Я очень рад, что нашел вас, Алина. — Маттей вернулся к дивану и, поставив на стоящий перед ним столик рюмки, разлил коньяк. — Всю свою жизнь я только и делал, что рисовал, поэтому на все остальное не обращаю внимания. Вероятно, я не особенно склонен к порядку…

— Да, я это уже заметила. — Алина взяла свою рюмку и посмотрела на рабочий стол Маттея, заваленный листами с эскизами. Некоторые даже упали на пол и спокойно валялись там вместе с карандашами, ластиками, фломастерами. — У вас в кухне, наверное, всегда стопки грязной посуды?

— Почему всегда? — удивленно спросил он.

У Алины перехватило дыхание. Ей действительно следовало бы заклеить пластырем свой рот с непредсказуемым языком.

— Я полагаю, что, когда человек холост и не имеет постоянной подруги, в его кухне всегда полно грязной посуды.

— Откуда вы знаете, что я принадлежу к числу таких людей? — тут же отреагировал Маттей с недоверием в голосе.

— Я… ах… читала об этом в газете. — Алина уставилась на полную бутылку коньяка. Вероятно, ей срочно нужно выпить всю бутылку. Тогда она будет не в состоянии говорить столько глупостей.

— Вы правы. — На губах Маттея, казавшихся нежными, мягкими и достойными поцелуя, играла солнечная улыбка. — Я действительно холостяк и у меня нет дамы сердца. Кто-то мне недавно сказал, что ни одна женщина не смогла бы жить в таком беспорядке. Если бы я еще мог вспомнить, кто это был!

— Во всяком случае, бестактная личность! — энергично ответила Алина, уводя его от этой опасной темы. — Несмотря на беспорядок, есть одна женщина, которая выдержит все, лишь бы быть с вами… — В смущении она замолчала. Что с ней происходит сегодня? Или она пытается пробудить у Маттея память, чего делать ни в коем случае нельзя, или начала тем самым льстить ему, но это также противоречит ее собственной цели — в подходящий момент показать Делагриве свои работы и попросить его о протекции. Но зачем ей тогда постоянно думать о достойных поцелуя губах? «Только не теряй головы, Алина», — призывала она себя. Однако девушка не могла оторвать взгляд от губ Маттея, зовущих и нежных, они были сейчас прижаты к рюмке и слегка приоткрыты…

Алина притормозила свою разогнавшуюся фантазию. Если ее улыбка, обращенная к Маттею, оказалась такой же глупой, как и весь ее облик, то, вероятно, он воспринимает ее сейчас супердурой.