Наталья Павлищева - Даниил Галицкий. Первый русский король

• Название: Даниил Галицкий. Первый русский король
• Автор: Наталья Павлищева
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45495-2

Его поднимают на щит украинские нацисты и прославляют «западники», величающие ДАНИИЛА ГАЛИЦКОГО единственным князем, не покорившимся монгольским захватчикам, и первым русским королем. Его проклинают «патриоты», объявившие Даниила Романовича европейским прихвостнем и предателем собственного народа, сбежавшим от Батыева нашествия к уграм и ляхам.

Действительно, в истории Древней Руси сложно найти более спорную, противоречивую и неоднозначную фигуру. Даниил Галицкий принял корону от папы римского – но так и не стал католиком. Он первым из русских князей одержал победу над татарами и выбил их со своих земель – но всего несколько лет спустя покорно срыл укрепления волынских городов по требованию темника Бурундая. Он пролил реки не только татарской, но и русской крови, беспощадно предавая непокорных огню и мечу…

Читайте новую книгу от автора бестселлеров «Владимир Красно Солнышко», «Дмитрий Донской» и «Княгиня Ольга» – захватывающий роман о жизни, подвигах и грехах Даниила Галицкого, первого Rex Russiae – «короля Руси».

---

Снова накатили невеселые мысли. Каково теперь в глаза людям смотреть… И зятю Даниилу тоже, ведь всегда был для него примером. Мстислав вспомнил, что Даниил ранен, пока мчались, не разбирая дороги, только бы подальше от ужаса боя, молодой князь не вспоминал о ране, теперь надо бы посмотреть…

Дружинники, успевшие переправиться вместе с князьями, не бросили их и теперь. Они тоже сидели, угрюмо уставившись в никуда. Такого позора Русь еще не видывала, в поход уходили семнадцать князей со своими дружинами, да сколько еще по пути присоединилось… А возвращались? Князья погибли почти все, что будет с оставшимися киянами за ограждением, тоже неведомо… Хотя, чего уж тут гадать, татары их добром не выпустят, либо пересидят до погибели, либо перебьют. И чья в том вина?

Как ни мыслили, ни крутили, все выходило, что княжья. Друг перед дружкой все красовались, гордились, никто никого не слушал, каждый важничал. И в бой-то вступили врозь, где уж тут вражину одолеть? Верно говорят, гуртом и батьку бить веселей, а коли ладу нет, так и с дитем не справишься. Маются теперь вон два князя, а сделанного не вернешь, сколько людей погибло, сколько позора на их головы ляжет. А что дальше с Русью будет? Дружины княжеские побиты, теперь вражине прямой путь на остальные земли. От таких мыслей становилось страшно, тем более видели, что князья и сами не знают, как быть. Ладно бы Даниил Волынский, тот молод совсем, молоко на губах не обсохло, но и Мстислав Удатный, которого до сих пор судьба не обижала, сколько ни воевал, тоже беспомощно мается. И от этой неуверенности было еще тяжелее…

А Даниил все лежал, не произнося ни звука, Мстислав даже забеспокоился, ведь тот потерял много крови, вдруг ему плохо? Но стоило тронуть за плечо, как вскинулся:

– Что?!

– Ничего, лежи. Хотя нет, вставай, добираться до людей пора, не бродить же по лесу до конца жизни…

На правом берегу Днепра их никто не преследовал. Из русских спаслись только те, кто сумел, как Мстислав и Даниил, переправиться или укрыться в лесах. Дружинников на берегу уничтожали безо всякой жалости, в плен было приказано никого не брать. Спаслись и те, кто добрался до Чернигова. Близ города стояла дружина Василька Ростовского, не успевшего вместе с остальными и не рискнувшего отправляться следом. Это спасло Васильку жизнь на четырнадцать лет.

Чернигов укрыл всех, кто сумел до него добраться. Татары не стали ни воевать город, ни вообще больше гоняться за остатками русских дружин. Нельзя размазываться по такой территории, можно и самим попасть в тяжелое положение. Кроме того, в планах Субедея не было осады далеких городов, для этого требовалось совсем другое – осадные орудия, куда больше людей и точная разведка, где и что находится. Одно татары поняли хорошо – Русь земля богатая, а значит, сюда надо возвращаться.

Еще когда только спешили к Днепру, Субедей поинтересовался у сотника Борте, оказавшегося рядом:

– Во время боя с урусами я приказал позволить уйти молодому урусскому коназу. Он сумел?

Немного погодя сотник докладывал:

– Он ушел, вместе еще с одним коназем ушел за большую реку.

Субедей кивнул. Он и сам не знал, почему озабочен судьбой молодого уруса, к чему ему этот коназ, словно чувствовал, что когда-то придется еще раз встретиться.

К Субедею примчался гонец от Потрясателя вселенной. Весть была не самой хорошей – на отправленный караван с помощью и провизией посмели напасть какие-то булгары. Теперь требовалось срочно их наказать. И вообще, пора домой, в родные степи.

Субедей-багатур приказал собрать остатки туменов на берегу большой реки, но при этом зорко следить, не рискнут ли урусы переправиться, чтобы напасть. Урусы не рискнули.

Прихрамывая (все же возраст), Субедей подошел к коню, но вот в седло взлетел птицей. Проехал вдоль стоящих всадников. Из родных степей уводил три тумена, до встречи с урусами у него оставалось два, теперь куда меньше. Хотя в последнем бою потери были небольшими, но они были. Нет, несомненно, пора домой, иначе скоро некому будет возвращаться.

Вскинул голову, заговорил громко, чтобы слышали хотя бы передние (передадут остальным):

– Вы на берегу далекой большой реки. Выпейте из нее воды и запомните этот вкус. Мы возвращаемся домой, но, как только вы начнете вкус этой воды забывать, мы вернемся сюда, и снова будут бои, вы возьмете богатые города и много-много добычи. Вы – воины великого Потрясателя вселенной!

Ответом ему был рев тысяч глоток, татары приветствовали своего любимого предводителя – Свирепого пса Потрясателя вселенной, как называл Субедея сам Чингисхан.

Татарские кони повернули морды на восток. Правда, им предстояла еще очень трудная битва с булгарами, которые не стали, как русские князья, красоваться друг перед дружкой, напротив, объединили свои силы и дали решительный отпор незваным набежникам. В бою с булгарами погибли Джебе и старший брат самого Субедея Джеме. Субедей-багатур тоже пострадал, он лишился одного глаза и едва не потерял правую руку, которая после того перестала полностью разгибаться. Из-за этого Субедей получил прозвище Барс с Разрубленной Лапой.

РАЗЛАД

Между Даниилом и его тестем Мстиславом Удатным словно что-то сломалось: раньше не отходил, чуть не в рот заглядывал, глазами блестел, а теперь, как вернулся с Калки, уехал в свою Волынь и глаз в Галич не казал. Мстислав не напоминал зятю о себе. Оба чувствовали друг перед дружкой и стыд, и злость, словно другой был виновен в позоре.

Худо то, что Даниил не мог смотреть на жену Анну, дочь Мстислава. Понимал, что уж у нее вины никакой, а не мог, и от этого маялся еще сильнее. Анна обиделась. Она была вправе делать это, ведь ждала мужа, радовалась возвращению, ни словом, ни взглядом не укорила за неудачу, ничего не спросила, но почему-то именно это понимание и злило больше всего. Их отношения уже никогда больше не стали прежними, долго жили вместе, родили еще сыновей и дочерей, но всю жизнь Даниил чувствовал вину перед Анной. Винился перед ней за всех женщин Руси, которых осиротили своей поспешностью, за то, что бежал вместе с ее отцом, за то, что был несправедлив… Но все это лишь мысленно, а жить рядом с тем, перед кем чувствуешь свою вину, очень тяжело.

Наконец, не выдержав, Даниил бросился к матери в монастырь.

Княгиня Анна приняла постриг лет пять назад. Это не было неожиданным, но все равно больно ударило. Даниил и Василько привыкли, что мать всегда рядом, в нужную минуту придет на помощь, а теперь как? В обитель часто не наездишься, да и как станешь просить помощи у черницы, которая и от людских дел-то далеко? Верно сказала она тогда:

– Теперь уж вы сами, все сами…

И словно осиротели. А ведь сиротами были давно, отец сколько лет как в сырой земле, но его заменила мать. Умная, властная и хитрая, она словно с воздухом Царьграда впитала в себя умение вывернуться из любой беды, сыновья во всем полагались на ее разум. Теперь придется на свой.

Когда-то, оставляя Даниила совсем несмышленышем и не будучи уверенной, что выживет сама и встретится с ним, Анна успела шепнуть:

– С Мстиславом Удатным о его дочери для тебя говорила. Запомни про то, обещал Анну отдать, когда время придет.

Верно рассчитала мать, Мстислав хоть и беспокоен не в меру, ни единой возможности за кого-то вступиться, даже если не просят, не упустит, все время с кем-то за кого-то воюет, но ведь воюет крепко, его боятся и уважают. Стать зятем Мстислава – значит и самому снискать славу ратную. А там, глядишь, тесть поможет Галич взять и держать, его бояре не в пример остальным боятся.

Анна Исааковна очень жалела, что не смогла удержать своего неосмотрительного мужа и теперь очень желала бы вознести старшего сына Данилу. Она страшно раздражала бояр и, чтобы не давать им повода к осуждению, ушла в монастырь. Но отказываться от советов сыновьям не собиралась, монастырская жизнь не убила в ней цепкости мысли и желания вмешиваться в дела мирские. Даниил достаточно силен, чтобы быть князем Галицким, значит, будет! Пусть после тестя Мстислава Удатного, но будет. Если уж она сумела уберечь сыновей в страшную годину разладов и неурядиц, когда жизнь на волоске висела, то теперь, когда стали взрослыми (в опасные времена дети взрослеют рано), своими разумными советами не оставит. Монашья схима тому не помеха.

И сначала сыновья оправдывали материнские надежды. Старший Даниил действительно женился на Анне Мстиславовне, детки у них пошли… При опытном тесте ратному делу учился, стал и младшего брата Василька за собой подтягивать. Знала мать, к кому своих детей приставить, за сильным Мстиславом Удатным не страшно, к тому же зятю помогал, сколько мог. У Мстислава старший сын в бою погиб, а дочь Анна вон за Даниилом. Есть, правда, еще одна дочь Елена, Марией крещенная, та постарше, но замуж не выдана. И все равно Анна Исааковна надеялась, что Галич Мстислав за собой ее сыну Даниилу оставит, тот духом ближе остальных, и город – отцовская вотчина как-никак.