Барбара Делински - Если сердце верит

• Название: Если сердце верит
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-004339-2

Это — красивый и непростой роман о красивой и непростой любви. Но может ли настоящая любовь быть простой и легкой?

Это — книга о сильной, независимой женщине, не желающей мириться с жестокой косностью предрассудков, царящих в маленьком провинциальном городке, и о смелом, решительном мужчине, рискнувшем не просто полюбить эту женщину, но и защитить ее.

Это — книга о благополучных на первый взгляд семьях, каждая из которых тщательно скрывает свои грязные секреты.

Что же могут сделать мужчина и женщина, втянутые в водоворот страстей, событий и сомнений? Только одно — всем сердцем верить друг другу…

---

— Не я, приятель, — ответил Джон и ощутил тик под глазом. — Чтобы преследовать человека, уже однажды тобой оклеветанного, — вот для чего нужна настоящая наглость. Но ты тут как тут! Снова звонишь мне с прежними вопросами. Я же, заметь, просто намекаю тебе, что существует еще один аспект этой истории. В прошлый раз ты сказал, что я ничего не вижу у себя под носом. Напрасно надеешься. Для начала учти: мне известно, кто звонил под вымышленным предлогом жене нашего шефа полиции и вынудил ничего не подозревающую пожилую даму рассказать о деле, закрытом восемнадцать лет назад. А знаешь, откуда я узнал об этом? Сохранилась запись. Забавно, не правда ли? Как аукнется, так и откликнется, приятель. Только эта пленочка вполне легальная, поскольку разговор шел по официальной полицейской линии. А на пленочке-то твой голос. Если не доверяешь моему слуху, мы можем отправить запись на экспертизу. И еще: у меня собирается довольно приличная коллекция статей, которые ты, учась в колледже, явно передрал откуда-то.

— Ты занимаешься моей персоной?

Джон и не думал оправдываться. Разве он сделал что-нибудь плохое Терри Салливану? Никоим образом! Не выступал с публичными обвинениями, не мазал его грязью ради собственного удовольствия. Как и в случае с Риццо и Барром, Джон всего лишь собирал о нем полезную информацию.

— Так признавайся: кого из журналистов ты обокрал тогда?

— В колледже? Да ты смеешься! Это же древняя история, потом, у тебя нет доказательств.

— Дело в том, что ты наверняка не захочешь по-настоящему об этом спорить. Ведь это повредит твоей карьере. И, кроме того, — Джон уже не мог остановиться, — есть в твоей биографии какие-то таинственные вещи. Например, три жены… Мне показалось, тогда мы с тобой дружили, Терри, но я даже не подозревал, что ты хоть раз был женат, не говоря уж о трех браках. Мы вместе учились в колледже. И ни у кого из наших товарищей еще не было семьи. И никто не знал такого о тебе. Ничего не было известно ни о том твоем браке, ни о двух последующих. Но почему такой большой секрет? Целых три жены — почему такая тайна? Что ты с ними делал, Терри? Связывал и затыкал рот кляпом? Все это дурно пахнет. Готов поспорить, им есть что рассказать. И наконец, этот кардинал. Какого черта тебе надо от мистера Россетти? — Джон чуял: за этим что-то стоит. Именно за этим! — У тебя есть личные причины ненавидеть его? Или ты имеешь что-то против церкви? Может, ты — один из алтарных мальчиков, пострадавших от приставаний священника?

Голос Терри стал ледяным:

— Я никогда не был алтарным мальчиком.

— Тогда, может, был певчим? Ведь ты же не просто так набросился на несчастную женщину и попытался нагадить кардиналу.

— А тебе-то до нее что за дело? — огрызнулся Терри. — Ты ее трахаешь, Киплинг? Меня стараешься обмазать грязью, лишь бы обелить ее?

Джон поднялся.

— Я никого не собираюсь мазать грязью, но предупреждаю тебя: ты полез в ее жизнь — она полезет в твою.

— Она или ты?

— Это одно и то же, — ответил Джон и шлепнул трубку, но через секунду снова поднял ее и позвонил Брайану Уоллесу в «Пост». — Есть маленький вопрос, — деловито начал он, поняв, что собеседник на том конце провода совсем не в восторге. — О той пленке, на которой записано интервью с Лили Блейк.

— Если собираешься заявить об этом прокурору, то все равно не сможешь навредить редакции. Ведь нет доказательств, что мисс Блейк ничего не знала. Мы начали публикации в полной уверенности, что это добровольное интервью. Наши юристы уже наготове. С точки зрения законодательства газета полностью защищена. Они возбуждают против нас дело, но оно провалится.

Брайан говорил слишком напористо, сразу встав в позу защиты.

— А ты проверял подлинность пленки? — поинтересовался Джон.

— Что ты имеешь в виду?

Джону казалось, что он выразился достаточно однозначно.

— Ты проверял подлинность пленки? — повторил он.

— Подлинность?.. То есть, действительно ли это голос Лили?

— Об этом я еще не думал, но не мешало бы, наверное. Я имел в виду другое: не была ли эта пленка искусно скомпонована?

— Да что это, черт возьми, означает?

— Порезана и склеена, Брайан. Ты прекрасно знаешь, как это делается. Слова переставляют или вообще убирают. Телевидение постоянно прибегает к таким фокусам. Это называется редактированием интервью. Только порой в итоге получается совсем иной смысл, чем в оригинале. Не думаешь, что Терри именно это и проделал? Ему мог помочь любой человек с зачаточными познаниями в области монтажной техники. Черт возьми, Терри — способный малый. Он и сам с этим справился бы.

— Почему ты так думаешь?

— Женщина, о которой идет речь, отрицает, что она говорила именно так, как написано в газете. Я допускаю, что если ты слышал эту запись, то на ней действительно были те слова, которые написал Терри. Ведь иначе ты не стал бы печатать все это.

— Ты с ней говорил?

— Это не важно. Сейчас речь идет о том, действительно ли Терри похимичил над пленкой.

— Да когда же, по-твоему, он успел все это проделать? У него просто не хватило бы времени, Кип. Ты быстро все забыл. Ведь было уже поздно. Время поджимало, и Терри не успел бы написать эту статью, если бы возился с записью.

— Ставлю десять к одному, что текст был написан заранее. Все, кроме цитат.

— Ага. Но, бросив Лили, он сразу помчался звонить мне и предложил прослушать пленку. Было около одиннадцати. Тогда откуда у него взялось время, чтобы отредактировать запись?

— Ты слышал по телефону все? От начала до конца?

— Нет, только ключевые места.

— Но откуда тебе известно, что он не пропускал что-то важное? С чего ты взял, что Терри не выдрал эти части из общего текста и тем самым не обвел тебя вокруг пальца?

— На следующий день я прослушал всю запись сам.

— Когда? Утром? Днем? Значит, ночью он дал тебе послушать отрывки, потом быстро скомпоновал все, как ему было надо, а уж после этого вручил тебе: на, мол, слушай на здоровье. Ну, как?

— Откуда, черт побери, мне было это знать?

— Следовало проверить пленку.

— С какой стати?

— Чтобы зад свой прикрыть. Все, написанное Терри, не согласуется с тем, что, по словам Лили, она говорила.

— Она врет.

— Или он врет. Его ложь уже отчасти доказана и признана даже вами. Или, может, ты терпимо относишься к грязной журналистике?

Брайан вздохнул:

— Ну а я-то тут вообще при чем? Это ваши с Терри дела. Ты к нему плохо относишься, это все знают. Вполне вероятно, что ты хотел бы его свалить. Я, во всяком случае, это допускаю. Но мне небезразлична моя газета. И я не дам свалить ее. Тут уж поверь мне, Джон. Так что как хочешь, но пленка настоящая.

Обыкновенно по утрам в среду Джон навещал Гэса, но сегодня не поехал к отцу. Разговор с Терри вывел его из себя, и он провел весь день на телефоне. Продолжая собирать сведения по найму всех этих многочисленных квартир, Джон с пугающей легкостью обнаружил двух его жен. Последняя по-прежнему жила в Бостоне. Ее звали Мэдди Джонсон, и она была уже предупреждена.

— Терри говорил, что вы позвоните. Но мне нечего сказать.

— Почему?

— Мне нечего вам сказать, — повторила она.

— Он запугал вас?

— Он предупредил, что вы будете допытываться.

— Допытываться? У вас? Но о чем? — Джон старался говорить спокойно и рассудительно. — Я не собираюсь узнавать ничего о вас. Меня интересует только Терри.

— Да, мы были женаты, — пробормотала она.

— Но теперь ведь уже нет. С чего бы вам его защищать?

— Потому что он опасен! Я расскажу что-то о нем, он расскажет что-то обо мне. У меня, как и у всякого человека, есть свои тайны. А вы, как и Терри, тоже пресса. Вы понимаете, о чем я говорю. Газетчики все опасны.

Джон ожидал, что она повесит трубку, но, поскольку Мэдди не сделала этого, заговорил ласковее:

— Я не знаю, что сделал вам Терри, когда был вашим мужем, и на самом деле даже не хочу об этом знать, но он опорочил невинную женщину по имени Лили Блейк. Я просто пытаюсь понять почему.

— Эгоизм. Он хотел громких заголовков. Терри всегда к этому стремился.

— И все? И никаких более глубоких мотивов? Например, неприязнь к католической церкви?..

— Да почему вы меня-то расспрашиваете? — возмутилась Мэдди. — Думаете, он только на работе лжет? Я была за ним замужем целых четыре года и не знала, что Терри прежде был женат, пока его бывшая супруга не позвонила нам. Он потом сказал мне, что брак оказался страшно неудачным, и ему пришлось притвориться, будто всего этого вообще никогда не было, чтобы не сойти с ума. Но однажды я позвонила в газету, и оказалось, что в его редакции никогда ничего обо мне не слышали. Как вы думаете, что я тогда почувствовала? Я все время спрашивала у Терри, почему мы никогда ни с кем не общаемся. А он просто хотел, чтобы я сидела дома. Не работала, никуда не ходила. Терри страшно злился, если я встречалась со своими друзьями, а ведь я уже жила в этом городе, когда он здесь появился. Терри говорил, что хочет детей. Ха! Я купилась на этот обман и все ждала, когда у нас появятся деньги. Но мы так и не накопили нужную, по его представлениям, сумму. Мы все посылали его маме… Женщине, которую я никогда не видела. Терри сказал, что она сумасшедшая и не имеет никакого отношения к его жизни. Но потом выяснилось, что она давно умерла. Я узнала об этом только во время бракоразводного процесса. Понимаете, не мудрено было запутаться, где реальность и где вымысел. — Повисла пауза. Мэдди Джонсон вдруг осознала, что проболталась, — Фу, черт! Теперь он меня точно убьет.