Джоан Флетчер - Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой

• Название: Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой
• Автор: Джоан Флетчер
• Издательство: М.: ACT: Астрель, 2011.- 478, [2] с.
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-32606-6, 978-5-17-069487-7, 978-5-271-32605-9, 978-5-17-069496-9

Клеопатра.

Едва ли не самая известная женщина в мировой истории.

Легенды, которые рассказывают о ней, настолько противоречивы, что их можно счесть ложью или поэтическим преувеличением.

Так какой же была Клеопатра в действительности?

Слабой правительницей, попавшей в жернова непростой эпохи, — или умным, циничным политиком, готовым ради независимости Египта на все?

Была ли она так красива, как принято считать?

И наконец, покончила ли она с собой — или была убита?

Книга доктора Джоан Флетчер не только развенчивает многие легенды о Клеопатре, но и раскрывает тайны великой царицы.

Joann FletcherCLEOPATRA THE GREAT THE WOMAN BEHIND THE LEGEND_{Печатается с разрешения автора и литературных агентств Intercontinental Literary Agency и Andrew Numberg.© Joann Fletcher, 2008 © Перевод. И.В. Александров, 2010 © Издание на русском языке AST Publishers, 2010В оформлении обложки использованы работы, предоставленные фирмой Fotobank}

---

Однако живую Исиду скорее всего отнесли на переносном троне через громадные ворота ее предка к подземной «гробнице Осириса», построенной Птолемеем IV и украшенной изображениями этого царя, совершающего ритуал воскресения перед быком Аписом. По всей видимости, она представляла собой погребальную камеру, аналогичную Соме в Александрии и сооруженную при том же монархе. Всенощные, проводившиеся в карнакской камере, свидетельствуют о попытках воскресить дух Александра в культовом центре его божественного отца Зевса-Амона с помощью верховного божества загробного мира Осириса. Поскольку Исиде отводилась начальная роль в подобных ритуалах, посещение карнакской камеры было главным для Клеопатры и Цезаря, имевшим представление о такой же погребальной камере в Александрии.

Хотя Карнак сильно пострадал во время гражданской войны в предшествовавшие годы, сохранился его северный придел Амона-Монту, куда Клеопатра лично поместила священного быка Бухиса, тем самым наполнив это событие божественным содержанием, прежде чем доставить быка на барке в Гермонтис. Сейчас, вновь посещая величественный храм, она имела возможность посмотреть новые настенные композиции и прочитать тексты рядом с ними, в которых она названа «царицей Верхнего и Нижнего Египта» и «женщиной-Гором». Клеопатра также могла видеть себя поклоняющейся Бухису, Монту и Рат-Тауи, чье имя буквально означало «женщина-солнце обеих земель». С этим именем по смыслу совпадал и титул Клеопатры «Владычица обеих земель», способствовавшей распространению культа богини Рат-Тауи, и «находилась она в Гермонтисе, потому что Клеопатра пожелала этого»[258].

Важный элемент грандиозного проекта, задуманного Клеопатрой, составлял родильный дом Маммисий позади существующего храма, причем планировка точно совпадала с родильным домом и храмом в Дендере. Безусловно, Маммисий в Гермонтисе представлял собой великолепное здание, «богатое украшение которого являло великолепный пример барочного стиля птолемеевской архитектуры»[259]. Когда началось строительство трех залов, окруженных колоннадой из тонких колонн, «игра света и тени на капителях, огромные как окна проемы, соединяющие внутренние и внешние пространства, производили ошеломляющее впечатление»[260]. Статуи священного быка Монту украшали внутреннее помещение с необычными фресками с изображением процесса родов. В довершение всего в Маммисии предполагалось устроить священное озеро со своим собственным «нилометром» для измерения ежегодного уровня разлива и широкую каменную лестницу, поднимающуюся прямо из воды к входу — таким образом, прихожане попадали бы в храм после совершения омовения.

Покинув священные земли быка Бухиса, Цезарь и Клеопатра должны были прибыть в Тасенет (современная Эсна), который греки называли Латополь, или «Рыбий город», по названию священной рыбы bates niloticus. Однако его основной храм, построенный Птолемеями, был посвящен богу-творцу с головой барана Хнуму. Этот бог считался хранителем истоков Нила, он создал из глины человека на гончарном круге — этот самый круг прихожане могли видеть в его храме. О совершении ежегодных таинств, посвященных Хнуму, повествовали тексты на стенах храма. В тексте «Таинство рождения» содержалось «Заклинание о помещении круга в тело всех женских существ», что означало внесение «яйца в тело всех женщин, чтобы обеспечить страну молодыми поколениями на пользу царю Верхнего и Нижнего Египта, возлюбленному Хнуму»[261]. В обряде принимали участие три молодые женщины, представлявшие различные периоды беременности.

Прибыв в расположенный дальше к югу город Нехеб (Эль-Каб), Клеопатра и Цезарь наверняка обратили внимание, что тема деторождения отражена еще более ярко в похожем на лабиринт храме Нехбет, богини царской власти, считавшейся одной из главных помощниц при родах. В этом храме, который отреставрировали Птолемеи, как и другие храмы Нехбет на окрестных возвышенностях, свое святилище в честь богини-львицы Сехмет создала Клеопатра III. Появлявшаяся одна как «женщина-Гор, владычица Верхнего и Нижнего Египта и могучий бык» и объединявшая в своем лице царя, царицу, бога и богиню, она могла бы служить примером для своей правнучки Клеопатры VII.

Если Клеопатра и Цезарь действительно предприняли столь дальнее путешествие на юг, как утверждают древние источники, то они, конечно же, достигли культового центра Гора — Эдфу. Для Птолемеев этот центр имел исключительное значение, поскольку здесь процветал культ царских предков. Смысл его состоял в том, что каждый почивший фараон представлял собой Осириса, а его здравствующий преемник — Гора, сына Осириса. Центр основала третья птолемеевская чета, торжественно открыла — восьмая, а отец Клеопатры оставил здесь память о себе, воздвигнув огромные ворота с пилонами перед входом. Лабиринт внутренних переходов и лестниц напоминал Дендеру. Фасад украшали массивные фигуры Авлета, устрашавшие врагов Египта, и две пары высоченных флагштоков из привезенного ливанского кедра, на которых на высоте ста тридцати футов развевались вымпелы богов. Посередине две двери высотой сорок пять футов из такого же дерева, обитые отполированной медью, отражали солнечный свет и буквально ослепляли тех, кто приближался к ним.

Помимо громадных ворот, во внутреннем дворе возвышался пилон Авлета, расположенный так, что во время зимнего солнцестояния тень от него накрывала двор, а в период летнего солнцестояния 21 июня он отбрасывал тень на гигантский циферблат солнечных часов. Солнечный свет также искусно использовался в самом храме для создания специальных эффектов. Чтобы усилить мистическую атмосферу, свет ослаблялся, так что внутренняя часть храма оставалась в темноте, где находилось монолитное святилище из полированного сиенита времен Нектанеба II, сохраненное как связующее звено с последним фараоном коренного народа. Внутри находилось святилище меньших размеров с позолоченными стенами и золотой статуей Гора, украшенной полудрагоценными камнями. Там содержался живой сокол с подрезанными крыльями как воплощение Гора и правящего монарха. Священного сокола кормили мясом за счет короны. Ежедневно утром, днем и вечером поклонялись ему и находившемуся там же его скульптурному изображению, а раз в году и того и другого выносили на крышу для единения с солнцем.

Помимо этих обязанностей, жрецы Эдфу еще выполняли работу в небольшой парфюмерной «лаборатории» храма. Ее стены были исписаны названиями дорогостоящих материалов, некогда хранившихся здесь: от фимиама, использовавшегося для пробуждения богов во время утренних церемоний, шестнадцати различных сортов мирра, возжигавшегося, когда шла основная дневная служба, до капет, по-гречески «куфи», — сладкого, на коричной основе благовония, которое шло в дело при вечерних ритуалах. Были здесь еще и специальные ароматические вещества, созданные для умащения статуй богов: от «масел лучшего качества», которые употреблялись для подсвечивания лица у скульптурного изваяния Гора, до традиционных «священных масел», известных еще в Век пирамид. Во времена Птолемеев использовались девять из них, в том числе фимиам, «Праздничное благоухание с еловыми семенами», цареградский стручок, лотос и белый ладан.

В других боковых комнатах лежали одежда для совершения священных обрядов и различные приспособления. В храмовой библиотеке хранились такие древние труды, как «Книга отправления культа», «Тайные формы Бога» и «О периодическом возвращении звезд», а также текст древней драмы «Триумф Гора», в которой бог мстит за своего отца Осириса, одолев его убийцу Сета. Драма, исполнявшаяся под музыкальный аккомпанемент, нравилась Птолемеям, любителям театра, и ее сюжет нашел весьма детальное отображение на стенах храма, как и сцены женитьбы Гора на богине Хатхор.

Каждый год из Дендеры везли за сто десять миль на юг, в Эдфу, золотую статую Хатхор на так называемый «праздник прекрасного союза». Статую, увешанную цветами и обмазанную ароматным маслом, предназначенным исключительно для золотой богини Хатхор, торжественно вносили в темноту храма и совершали священное бракосочетание с Гором.

Вполне возможно, что «праздник прекрасного союза» повторили для Цезаря и Клеопатры, земных представителей божественной четы — Хатхор, римской Венеры, и Гора, «заморского бога-победителя». Вероятно, они переняли нетипичное поведение богов, сохранив свой независимый статус и продолжая жить обособленно, несмотря на близость. Образ Хатхор также отвечал требованиям Клеопатры. В соответствии с египетской традицией богиня являлась партнером Гора и его матерью, что подчеркивало бесконечный цикл повторения рождений. Имя Хатхор, иначе Хат-Хор, означающее «дом Гора» или «чрево для Гора», придавало особое значение беременности Клеопатры, и жрецы Эдфу должны были бы сделать все, чтобы обезопасить ее посредством традиционных защитительных ритуалов. Ибо, как провозгласил бог этого храма, «я есть Гор, которого родила Исида и чья защита гарантирована в зародыше».