Генрих Эрлих - Генрих Эрлих Штрафбат везде штрафбат Вся трилогия о русском штрафнике Вермахта

• Название: Генрих Эрлих Штрафбат везде штрафбат Вся трилогия о русском штрафнике Вермахта
• Автор: Генрих Эрлих
• Издательство: Яуза-Пресс
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9955-0250-0

---

— Поезд на Берлин отменяется, — раздался голос из громкоговорителя.

— Русские разбомбили поезд, — тут же прошелестело в толпе.

Это был верный слух. Все дурные слухи сбываются, в этом Юрген успел не раз убедиться на фронте.

— Как хорошо, что тебе захотелось выпить кофе, — сказала Эльза будничным голосом.

— Мне просто хотелось еще немного побыть с тобой, — ответил Юрген и пожал плечами.

Больше ничего не было сказано. Тут не о чем было говорить. Если брать в голову все пули, снаряды и осколки, пролетевшие мимо, то ни на что другое не останется ни времени, ни сил. Какой смысл радоваться тому, что Эльза не села в поезд? Какой смысл обсуждать, что было бы, если бы она оказалась в этом поезде? Ведь все могло и обойтись, тут никогда не угадаешь. А уж пугаться задним числом и вовсе глупо. Юрген понял это давно, Эльза недавно, но все равно она быстро научилась. Она была смелой девчонкой, Эльза Тодт, за это он ее и любил. И за это тоже.

— Будем ждать, когда пустят? — спросила Эльза.

— Нет, — сказал Юрген, — это может быть надолго. И народу соберется столько, что в вагон не втиснешься. Пойдем на шоссе, словим попутку. Тут одна дорога — в Берлин, и ехать всего ничего.

Они стояли на шоссе. День как–то неожиданно закончился, небо заволокло тучами, воздух быстро серел. Мимо них пролетали мотоциклы, натужно проползали тяжело груженные грузовики, один раз проскакал вестовой на лошади. Все было не то. Все двигались в сторону фронта, чтобы сгинуть там без возврата. Наконец показалась легковая машина с откидным верхом, двигавшаяся в сторону Берлина, в ней сидело три человека — отлично!

Юрген вышел на покрытое гудроном полотно шоссе, поднял руку. Машина притормозила, чуть вильнула, объезжая Юргена и явно намереваясь продолжить движение дальше. Ах ты, гад, тыловая крыса! Не помня себя от ярости, Юрген сдернул автомат, врезал короткой очередью по шоссе. Ярость яростью, а стрелял все же мимо, но так, чтобы водитель понял — следующая очередь придется по скатам. Водитель попался смышленый, нажал на тормоз. Из машины выскочил офицер и побежал навстречу Юргену, выдергивая на ходу пистолет из кобуры. Это был майор, совсем молодой майор, он и бежал как–то не по–майорски, скорее по–мальчишески, слегка подпрыгивая.

Кто такой?! Как смеешь?! Да я тебя!.. И все такое прочее. Майор кричал, тряся пистолетом у лица Юргена.

— В штрафбат захотел?!

Юрген все ждал, когда же майор произнесет эту непременную фразу. А дождавшись, спокойно сказал:

— А я и так из штрафбата.

— Мы из штрафбата, — сказала подошедшая Эльза.

— Обер–фельдфебель 570–го ударно–испытательного батальона Юрген Вольф, — по всей форме представился Юрген, — рядовая Эльза Тодт. — Он протянул майору стопку их документов. Пусть тот убедится, что все по закону. Юрген старался явить образец законопослушности, но все же не удержался, сказал с усмешкой: — Пистолетик–то уберите, а ну как выстрелит ненароком.

— Не выстрелит, — усмехнулся майор, — он на предохранителе.

Он оказался славным парнем, этот майор, только немного нервным. Они с ним быстро нашли общий язык. А когда майор узнал, что в Берлин надо только Эльзе, то и вовсе расплылся.

— Прошу садиться, фрейлейн, — сказал он, распахивая заднюю дверцу автомобиля.

— Спасибо, — улыбнулась Эльза и сказала все с той же улыбкой: — Будешь лапать, яйца оторву.

Она сказала это не столько для майора, сколько для Юргена, показывала, какая она хорошая девочка. Юрген так и понял, похлопал ее ласково пониже спины. Понял и майор. Он нисколько не оскорбился, даже подмигнул Юргену с мужской солидарностью, сказал:

— Не волнуйтесь, обер–фельдфебель, доставим девушку в целости и сохранности.

— Напиши, когда доедешь и устроишься, — сказал Юрген.

— Не буду писать, не жди, — ответила Эльза, — все будет хорошо.

Она чмокнула его в щеку, села в машину, майор захлопнул дверцу, протянул Юргену руку.

— Удачи, обер–фельдфебель!

— Удачи, герр майор!

Юрген стоял и смотрел вслед удалявшейся машине, потом перешел на другую сторону дороги и поднял руку с выставленным большим пальцем. Через пять минут рядом с ним остановился армейский грузовик. Проблем с возвращением на передовую не было.

Das waren die gewöhnlichen Schaukeln

Это были обычные качели. Вверх — вниз, надежда — отчаяние. Прошел февраль, большая часть марта, русские не переходили в наступление — выдохлись, факт! Крепость Кюстрин продолжала держаться, несмотря на мрачные пророчества Юргена. И несмотря на непрерывную бомбардировку и атаки русских. Возможно, дело было в том, что русским так и не удалось окружить крепость, оставался довольно широкий, в два–три километра, коридор, по которому в крепость текли подкрепления и боеприпасы.

Конечно, от радовавшего Юргена немецкого превосходства в воздухе не осталось и следа: те давние успешные воздушные атаки на русские плацдармы были коротким выбросом, все встало на свои места, едва русские подтянули зенитную артиллерию и истребительную авиацию. Лишь изредка немецкие самолеты прорывались к Одеру и бомбили наведенные русскими мосты. К удивлению Юргена, мосты выдержали паводок. Более того, даже паводок сыграл на руку русским — вода поднялась ровно настолько, чтобы скрыть под собой полотно мостов, но не воспрепятствовать движению по ним техники и людей.

Два раза Юрген наблюдал, как немецкие летчики совершали то же, что и русские летчики в 41–м, — направляли свой самолет в скопище вражеской техники и погибали, врезавшись в землю. Бывалые солдаты рассказывали об этом со смешанными чувствами уважения к мужеству противника и возмущения фанатизмом большевиков. Толку от этих подвигов было не больше, чем от прицельного бомбометания, в периоды отчаяния они лишь добавляли ощущение какой–то безысходности, но в период роста надежды они побуждали восторгаться храбростью летчиков — с такими героями мы не можем проиграть!

Несмотря ни на что, немецкая артиллерия продолжала исправно работать, обстреливая русские позиции вокруг крепости и помогая ее защитникам. Наибольший урон русским наносило гигантское орудие, установленное на железнодорожной платформе, — Юрген видел его краем глаза в Зеелове, его вместе с вагонами для орудийной прислуги и боеприпасов тянули сразу два локомотива. Это был, конечно, не варшавский «Малыш Циу» с его 540 мм, но калибр все равно был солидный, — 305 мм, а работала пушка куда надежнее мортиры, да и дальность стрельбы была несравненно больше. «Давай, Леопольд!» — радостно кричали солдаты, когда до них доносились звуки выстрела орудия, их было слышно за много километров.

Пик надежд пришелся на показ хроники о посещении фюрером фронта. Ролик был короткий, его показывали по очереди в разных ротах. Фюрер выглядел изможденным и едва приподнимал руку в традиционном приветствии, но это никого не смутило, ведь у него не было ни одной минуты для отдыха, ведь он сутками не спал, вырабатывая план спасения рейха. Нет, не спасения — победы! Такое настроение царило в блиндажах после просмотра хроники. Фюрер на фронте, на их фронте — это говорило о многом! И никто не принимал во внимание, что Врицен, в котором побывал фюрер, находится от их позиций в тридцати километрах, а рейхсканцелярия — в шестидесяти. Берлин был тылом, Врицен — фронтом, почти передовой, на одной линии с ними.

Падение вниз было быстрым и ужасным. Как водится. То, что произошло, невозможно было вообразить ни в какой армии, тем более немецкой. С другой стороны, если это где и могло случиться, то только в немецкой армии. Дело было так.

Проводилась плановая перегруппировка частей в районе кюстринского коридора. Командир мотопехотной дивизии, оборонявшей коридор, сверился с приказом, посмотрел на часы — время! — и отдал распоряжение начать отход. Юрген с товарищами как завороженные смотрели на то, как немецкие части покидают позиции, а на смену к ним никто не приходит! Генерал, командовавший дивизией, не только не дождался смены, но даже не повернул голову, чтобы убедиться, что она идет. Он строго выполнял приказ!

Русские будто того и ждали. Они немедленно заполнили освободившиеся позиции. Сменная дивизия пришла, возможно, тоже в строгом соответствии с графиком, но вместо обустройства на новых позициях ей пришлось с ходу атаковать русские части. Кончилось это плачевно. Дивизия откатилась назад с большими потерями, коридор был перерезан.

О том, что послужило причиной фатальной неразберихи и кто был в этом виноват, можно было только гадать. Подполковник Фрике, прибывший в батальон немедленно по получении известия о катастрофе, был уверен, что во всем виноваты Гиммлер и его окружение.

— Сунулись в армейские дела! — громогласно объявил он. — А я предупреждал!

Фрике, неизменно лояльный по отношению к вышестоящему начальству, на этот раз не жалел слов и выражений. Причина этого прояснилась быстро: Гиммлер больше не был его вышестоящим начальством, он не был больше командующим группой армий «Висла». По случайному или неслучайному совпадению именно в день катастрофы Гиммлер сдавал дела новому командующему.