Мигель де Унамуно - Житие Дон Кихота и Санчо

• Название: Житие Дон Кихота и Санчо
• Автор: Мигель де Унамуно
• Издательство: Наука
• Жанр: Религия
• Год: 2002

---

254 Народ твой назвали умирающим… — См. примеч. 65 к главе XV части первой «Жития» (наст. изд. С. 343).

255 И нет небесной Испании, а эта земная Испания — лишь образ ее и отражение в жалких человеческих веках? — Унамуно основывает свою мысль на учении Платона, согласно которому существует мир «идей» («эйдосов»), а все вещи внешнего мира, отягощенные косной «материей», являются лишь несовершенным подобием этих идей.

256 …подобно героям Камоэнса, ринемся в плавание по морям, «по коим никогда никто не плавал»… — Цитата из «Лузиад» Камоэнса (см. примеч. 9 к главе I части первой «Жития» — наст. изд. С. 336). Цитируется строка 3 строфы I песни I (см.: Camoes L. de. Os Lusiadas. P. 71).

257 …в ворота монастыря Рабида. — (Ла) Рабида — старинный монастырь в провинции Уэльва, в котором в 1485—1486 гг. Колумб, приехав из Португалии, прожил несколько месяцев, добиваясь аудиенции у королевской четы. В саду монастыря установлен памятник в честь Христофора Колумба и открытия Америки.

258 Лекейтио — портовый город в Бискайе.

259 …отождествили же Сына со Словом. — Имеется в виду начало Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1).

260 Концепция Бога °° была концепцией не антропоморфической, а андроморфиче- ской… — Антропоморфический — от греческого «anthropos» — человек; андромор- фический — от греческого «апег (andros)» — мужчина.

261 …хотя Человечество и состоит из мужчин и женщин, Человечество — это женщина, мать. — В испанском языке «человечество» («1а humanidad») — слово женского рода.

262 А человечество, так же как Богоматерь, — чистое, пречистое, незапятнанное… — Унамуно пишет о Человечестве в тех же словах («рига», «purfsima»), которыми в католической традиции характеризуется Богоматерь.

263 Радуйся, Человечество, благодати полное, Господь с тобою! — Унамуно перефразирует начало молитвы «Богородице Дево, радуйся».

264 …слова мои запали в душу моего друга, но не так, будто пали на голый камень, а задержались в ней». — Унамуно прибегает к метафорике евангельской притчи о сеятеле и семени: семя, упавшее на камень, «взошедши, засохло, потому что не имело влаги», и символизирует оно тех, «которые, когда услышат слово, с ра- достию принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают» (Лк. 8:6, 13).

265 …один из тех, кто разбил цепи ордена, — экс–иезуит, автор книги «Один из тех, кого вымели из Общества Иисусова». — Книга «Иезуиты при закрытых дверях, или Один из тех, кого вымели из Общества Иисусова» («Los jesuitas de puertas adentro, о Un barrido hacia fuera en la Compama de Jesiis») была опубликована без имени автора в 1896 г. в Барселоне.

Глава LXVIII

266 …и святой Хуан де ла Крус, и святая Тереса. — Хуан де ла Крус (Хуан де Йепес и Альварес) (Juan de la Cruz, Juan de Yepes у Alvarez, 1542—1591) — испанский поэт–мистик и богослов, вместе с Тересой де Хесус (см. примеч. 16 к главе II части первой «Жития» — наст. изд. С. 337) составивший славу испанской мистической поэзии.

267 Мой Господь, из смерти этой умираю оттого, что еще не умираю! — Здесь и далее стихи Тересы де Хесус приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

Глава LXIX

268 Радамант — в греческой мифологии — один из трех судей в царстве мертвых.

269 …из чего следовало, что способность, заключенная в теле Санчо, достигла высшей точки… — Намек на слова Дон Кихота, обращенные к Санчо: «Настал час, когда способность, в тебе заключенная, достигла высшей своей силы, чтобы принести желанные плоды».

270 «…шутники (…) были столь же безумны, как и те, кого они вышучивали °° делало их самих придурковатыми». — В романе Сервантеса это замечание историограф делает в главе LXX части второй.

271 Вскоре после воскрешения Альтисидоры «…нет второго меня на свете……. —

В романе Сервантеса этот эпизод относится к главе LXX части второй.

272 …от какого рода безделья проистекал сей недуг. — Главу LXX части второй романа Сервантеса Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

Глава LXXI

273 Покрывало Пенелопы и бочка Данаид — два предмета из греческой мифологии, символизирующие занятия, которым нет конца: Пенелопа, жена Одиссея, обещала вторично выйти замуж, после того как закончит ткать покрывало на фоб своего свекра Лаэрта, днем она ткала покрывало, а ночью распускала его; дочери царя Даная, убившие своих мужей, в царстве мертвых осуждены были наполнять водой бездонную бочку.

Главы LXXII и LXXIII

274 …о том, как Дон Кихот и Санчо прибыли в свою деревню. — В романе Сервантеса такой подзаголовок имеет глава LXXII части второй.

275 Оставайтесь каждый у себя дома °° который бы пребывал в доме всех. — Унамуно обыгрывает известную испанскую пословицу: «Cada uno en su casa у Dios, en la de todos» («Да пребудет каждый в своем доме, а Бог — в доме у всех»).

Глава LXXIV

276 …и в истине этой он встречается со своим братом Сехисмундо. — См. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361).

277 Пожалуй, здесь уместно вспомнить еще раз об Иньиго де Лойоле °° стать странствующим Рыцарем Веры. — См. примеч. 10 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

278 «Не знаю, Хороший ли я °° я, во всяком случае, не Плохой»… — В романе Сервантеса эти слова Дон Кихот произносит в главе LXXII части второй.

279 «Боги замышляют и вершат гибель смертных, дабы потомкам было что воспевать». — Те же строки из «Одиссеи» Унамуно опровергает в эссе «Смерть Дон Кихоту!» (см.: наст. изд. С. 246). По прошествии многих лет, как ни странно, это утверждение послужило своего рода эпитафией для самого Унамуно. Ортега и Гассет (1883—1955) писал в своем эссе «На смерть Унамуно» (1937): «Унамуно принадлежал к тому же поколению, что и Бернард Шоу. (…) Это последнее поколение «интеллектуалов» было убеждено, что самое высокое человеческое предназначение — слушать их остроумные речи, их песнопения, их споры. В Древней Греции тоже была эпоха, когда поэты верили, что мужи сражались у стен Трои только ради того, чтобы у Гомера был повод их воспеть. (…) Тогда еще не знали, что сокровенность, потаенность существования — это и есть норма поведения и чистая радость для истинного интеллектуала» (Ортега и Гассет X. На смерть Унамуно / Пер. А. Матвеева. С. 296—297).

280 …мы можем сказать вместе с Сехисмундо, твоим братом, что «самым большим преступлением человека является его рождение». — Эти же слова Унамуно в 1931 г. вложил в уста отца Мануэля, героя повести «Святой Мануэль Добрый, мученик» (см.: Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 2. С. 119).

281 …как говорит падре Алонсо Родригес… — См. примеч. 30 к главе VII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

282 «Именно теперь °° бросьте ваши бредни». — В романе Сервантеса эти слова произносит не Санчо, а Самсон Карраско. Об этой своей «невнимательности» Унамуно упоминает в Предисловии к третьему изданию «Жития Дон Кихота и Санчо» (см.: наст. изд. С. 7).

283 Об этом уже сказал Сехисмундо °° Творить добро я намерен. — См. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361). Унамуно цитирует отрывок из явления 4 действия третьего пьесы «Жизнь есть сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. Т. 1. С. 549).

284 …очей, которые скоро станут добычей тления… — Раскавыченная цитата из «Дон Кихота»: в главе XXV части первой Дон Кихот, рассказывая Санчо о Дульсинее, говорит: «…я люблю ее больше света очей моих, которые рано или поздно покроются сырой землей» (Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 357).

285 Разбитый, потерпевший неудачу и побежденный там, в Америке Может статься, чтобы умереть. Потому что твоя вера, Рыцарь, в наши дни копится в Санчо. — Сразу после поражения Испании в войне 1898 г. Ганивет — в полемике с Унамуно — предложил иную аналогию современному состоянию страны: «…для вас Испания это Дон Кихот, побежденный Рыцарем Белой Луны, я же вижу Испанию в образе Дон Кихота, избитого негодниками янгуэсцами, с которыми он столкнулся себе на беду. Я хочу сказать, что Дон Кихот совершил три выезда, Испания — пока только один, и ей еще предстоит совершить два, чтобы излечиться и умереть» (см.: наст. изд. С. 309—310). Унамуно, однако, видит будущее Испании уже за пределами романа Сервантеса и связывает его с фигурой Санчо Пансы, ставшего странствующим рыцарем.

286 И, если верно рассудим °° Разрешая и управляя. И славу его потом проверьте, В пепле смерти ее измерьте! Что это — жизнь? Это только бред °° И вся жизнь — это сон. — Унамуно цитирует отрывки из явления 3 действия второго пьесы «Жизнь есть сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. Т. 1. С. 539—540).