Константин Скурат - Великие учителя церкви

• Название: Великие учителя церкви
• Автор: Константин Скурат
• Жанр: Религия

Данный труд посвящен святителям Христовым Иоанну Златоусту, Амвросию Медиоланскому, преподобным отцам блаженному Диадоху Фотикийскому, авве Дорофею, Григорию Синаиту, Иоанну Кассиану. Житие. Творения. Богословие.

---

Еще более, чем помыслы, разрушают внутренний строй человека и удаляют "от него Божественную (охранительную) силу" страсти. Есть тирания страстей — нет "созерцания духовного света, немечтательного ума и нерассеянного; истинного действия молитвы, текущей всегда из глубины сердца".

Предшествуют страстям и являются их причиной помыслы, мечтания и, как осуществление сего, "греховные дела". "Кормилицей" же страстей является самолюбие. Обычно оно способствует беспечности, расслабляет душу, делает ее "вялой к прохождению пути безмолвия".

Ввиду особой опасности страстей для внутреннего делания преподобный Григорий останавливает на них должное внимание и подробно перечисляет их. Все страсти он подразделяет на шесть групп: 1) страсти раздражения, 2) вожделения — воли, 3) плотские страсти, 4) слова, языка, 5) страсти ума и 6) рассудка. Это:

1. Гнев, досада, бранчливость, вспыльчивость, дерзость, надменность, тщеславие и пр.

2. Любостяжание, распутство, невоздержание, ненасытность, сластолюбие, сребролюбие и самолюбие ("тягостнейшее" других страстей).

3. Блуд, прелюбодеяние, нечистота, распущенность, несправедливость, чревоугодие, леность, рассеянность, привязанность к миру, жизнелюбие и др.

4. Неверие, хула, лукавство, коварство, любопытство, двоедушие, злословие, клевета, осуждение, унижение, кощунство, лицемерие, ложь, сквернословие, пустословие, лесть, иронизирование, тщеславие, человекоугодничество, превозношение, клятвопреступление, празднословие и пр.

5. Самомнение ("госпожа страстей"), высокомерие, самовосхваление, любовь к спору, негодование, самодовольство, противоречие, непослушание, мечтательность, склонность к вымыслам, любопоказность — влечение к помпе, славолюбие и гордость ("первое и последнее из всех зол").

6. Блуждание, легкомыслие, раболепство, омрачение, ослепление, отступление, прилоги, согласие, склонения, превращения, отвержения и пр.

Из всех страстей преподобный Григорий выделяет восемь "начальственных" (важнейших, опаснейших): три главных — чревоугодие, сребролюбие и тщеславие и пять с ними связанных — блуд, гнев, печаль, леность и гордость. И еще более часто святой Григорий предостерегает от двух страстей — блуда и уныния. Эти две страсти он считает крайне суровыми и тяжкими, господствующими "над несчастной душой" и обессиливающими ее, делающими "природу нашу вялой, расслабленной и как бы разбитой параличом". А так как они тесно сочетаются между собой, святой Григорий видит в этом их несокрушимость, непреодолимость и непобедимость.

Как бы обобщая все сказанное о страстях, святой Григорий с истинно иноческой заботой о заблудших и тревогой за них пишет: "Воцарение в человеке по беспечности хотя бы одной из названных страстей ополчает на него весь сонм зол во главе с гибельным неверием и опустошает его душу, становящуюся от демонских смущений и шума как бы вторым городом Вавилоном… Он делается тогда страстным врагом и обвинителем безмолвствующих, всегда изощряя против них свой язык как бритву и обоюдоострый меч".

Со страстями неразлучна прелесть — "великая противница истин, влекущая теперь к гибели людей". Прелесть — это ложное созерцание, неразумная радость, самомнение — "воспламенение греха".

К появлению прелести ведут три причины: гордость, бесовская зависть и карающее попущение Божие за греховную жизнь. Последнее может продолжаться всю жизнь падшего. По "разнообразию своих козней и засад" прелесть многолика, почему "многими нелегко распознается и почти непостижима". Обнаруживается она часто в мечтательности, за которой стоят гордость или самомнение. "За чрезмерной гордостью следует прелесть", — говорит преподобный Григорий, а с прелестью неразрывны хула, робость, трепет, "противоестественное исступление ума". Иногда прелесть берет свое начало "по отношению к действиям" в сладострастии, которое обычно происходит от плотской страсти. В этом случае является "необузданный порыв к невыразимой безнравственности", ум прелестника темнеет, приходит в страстное исступление от "разжигающего влияния" — попадает в обладание демонов. Под действием "беса распутства" прелестник произносит лживые пророчества, объявляет о якобы виденных им святых и беседах с ними. Подобных лиц надо называть не пророками, а бесноватыми. "Случается, что и сами бесы являются к ним, удручая их страхом, и, подчинив игу сатаны, принудительно движут их на греховные действия, чтобы до конца иметь их пленниками и рабами, предназначенными для мучения".

Духовное врачевство

Святой Григорий Синаит не только учит о препятствиях в "умном делании", но, главное, и указывает способы борьбы с препятствиями, средства духовного врачевания.

Как начало помыслов лежит в ослаблении "первобытной памяти" о Боге и даже потере ее, так и начало борьбы с ними лежит в возвращении "исконней" простоты, в целении памяти. Излечивается память "непрерывным и укрепленным молитвой воспоминанием о Боге, которая, сорастворившись с духом, от предметов естественных направляется к сверхъестественным".

В случае "изнеможения ума", утомления в богомыслии святой Григорий советует петь псалмы. "Когда ум обеспокоивается от непрерывного мысленного вопля… тогда ему следует предоставлять незначительный отдых, высвобождением его из стеснения безмолвием на простор псалмопения". Но стояние на псалмопении не должно быть продолжительным ("непродолжительная молитва есть стояние на псалмопении"), ибо уму подобает "весь день" пребывать в умной молитве. Если даже охватит уныние, читать надо "два или три псалма и умилительные тропари без пения, потому что таковые, как говорит Лествичник, не поют".

Для возбуждения большего усердия псалмы должно переменять ежедневно, "чтобы ум не терял удовольствия от сего однообразного пения". Но святой Григорий отмечает, что в святоотеческом учении нет единого взгляда на порядок и продолжительность псалмопения. Одни говорят, что надо петь много псалмов, другие — мало, а третьи — "совсем не следует петь". Что же рекомендует святой Григорий? "Ты же, — говорит он, — во избежание смятения ни часто не пой, ни совсем не оставляй пения по причине последующего расслабления и беспечности, а подражай поющим немного, потому что мера во всем — самое наилучшее". Много петь уместно тем, кто проходит "деятельную жизнь" и не ведает созерцания. Но сие не свойственно безмолвникам, "которые имеют достаточно сил быть в одном Боге и, молясь Ему сердечно, удерживаться от помыслов".

В изложенном нетрудно видеть, что святой Григорий, исходя из неодинакового духовного состояния подвижников, определяет и разную меру псалмопения. Не знающим созерцательной жизни необходимо продолжительное псалмопение; другим, в некоторой степени познавшим ее, уместно небольшое умственное отдохновение в пении псалмов; третьим же, совершенным безмолвникам, свойственно полное оставление псалмопения.

Имеющим "деятельный разум" и борющимся с приражением помыслов святой Григорий рекомендует читать святоотеческие творения преимущественно аскетического характера. "Будучи деятельным, — пишет он, — прочитывай деятельные писания… Всегда читай о безмолвии и молитве у Лествичника, у святого Иоанна, у святого Максима, у Нового Богослова, у ученика его Стифата, у Исихия, у Филофея Синайского и у тех, которые [писали] о том же". Читать надо с благоговением, спокойно, внятно, рассудительно — духовно, без тщеславия или "звукового удовольствия". И опять святой Григорий, как и в псалмопении, призывает к мере в чтении: "Да не будет твое чтение ненасытным, потому что мера — самое лучшее во всем".

В борьбе со страстями преподобный Григорий придает большое значение послушанию. Эта добродетель уничтожает страсти: преслушание, противоречие, самоугождение, самооправдание и гибельное самомнение. Побеждая эти страсти, послушание возводит "малой лествицей" — кратчайшим путем в небесные Царские Чертоги. "Кто первое (преслушание. — К. С.) побеждает послушанием, тот и остальное отсекает одним ударом и быстро возвышается к небесам". Все море страстей можно переплыть безусловно нестяжательностью и воздержанием, которые святой Григорий именует легким и быстроходным кораблем.

Врачевством к исцелению от страстей служит смирение — эта Божественная сила, действующая во всем и производящая все. "Благодаря ей человек, всегда видя себя орудием Божественной силы, совершает с ее помощью удивительные Божии дела". Подлинному смирению чужды показные смиренные речи, смиренные упреки себя, смиренный вид… Есть два настоящих смирения: 1) считать себя грешнее всех, отвратительнее, ниже всех и 2) все свои добрые дела усваивать Богу. "Первое — начало, второе же — конец (смирения)". А способов, ведущих к смирению, семь, которые друг от друга рождаются и взаимно входят. Это: "Молчание, смиренномудрие, смиреннословие, смиренная одежда, самоуничижение, сокрушение духа и отнесение себя (всюду) к последним". Люди "без смирения подобны строящим дом зимой или без цемента".