Артур Кларк - Рама Явленный

• Название: Рама Явленный
• Автор: Артур Кларк
• Издательство: «Мир»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996

Заключительный роман из цикла произведений о Раме - классика мировой научно-фантастической литературы, известного специалиста по космическим исследованиям.

---

Николь глядела прямо вперед – сквозь лицевую пластину своего шлема за окно челнока. «Мое время пришло, – сказала она себе. – Хватило бы только отваги не дрогнуть».

– Да, мама, – проговорила Элли. – Я понимаю, я _действительно_ понимаю... Но я твоя дочь. Я люблю тебя. И независимо от того, что кажется тебе логичным, меня не радует перспектива никогда больше не видеть тебя.

– Так что вы от меня хотите? – спросила Николь. – Чтобы они сделали из меня какую-то бионическую женщину, которая будет вечно толкаться среди вас, играть роль _гранд-дамы_, надуваться от важности и утомлять всех разговорами? Подобная перспектива меня не привлекает.

– Мы все восхищаемся тобой, мама, – сказала Элли. – Вся твоя семья любит тебя, и ты можешь потратить годы жизни на общение с Симоной, Майклом и их детьми... У тебя никогда не будет проблем с нами...

– Дело не в этом, – Николь развернула свое кресло и оказалась лицом к голой стене. – Вселенная – это постоянное обновление, – произнесла она, обращаясь столько же к себе, сколько и к Элли. – Все – личности, планеты, звезды, даже галактики – имеют свой жизненный цикл, и смерть должна последовать за рождением. Ничто не длится вечно. Даже сама Вселенная... Перемены и обновления являются важной частью всего процесса. Октопауки знали это очень хорошо. Вот поэтому-то они включили терминацию в качестве неотъемлемой части всей концепции возобновления общества.

– Но, мама, – отозвалась Элли из-за ее спины, – когда нет войны, октопауки заносят в терминационные списки лишь тех, кто не вносит достаточный вклад в свое общество, не оправдывает потраченных на него ресурсов... Нам же ничего не стоит сохранить тебе жизнь... а твои мудрость и опыт бесценны.

Николь улыбнулась.

– Элли, ты очень умная женщина, – проговорила она. – И я согласна с тем, что в твоих словах есть доля правды. Но ты полностью игнорируешь два главных элемента, определяющих мое решение... По причинам, которых ни ты и никто другой не может понять, мне важно самой выбрать время смерти. Я хочу принять это решение _прежде_, чем стану для вас обузой, выпаду из главного потока жизни, пока я еще пользуюсь уважением моей семьи и друзей. Кроме того, теперь я не вижу для себя места в мире, и поэтому не могу оправдать в своих глазах то мощное физиологическое воздействие, которое необходимо, чтобы я смогла функционировать не создавая всем сложностей... Словом, мне пора уходить, и это подтверждается многими факторами.

– Как я говорила тебе с самого начала, – ответила Элли, – этот холодный рационализм – не важно, верны его результаты или нет, – не может стать единственным аргументом. А ты не подумала, какая потеря ждет меня, Бенджи, Никки и всех остальных? И наша скорбь лишь усилится, поскольку смерти можно было избежать...

– Элли, я вернулась сюда, чтобы попрощаться с тобой и со всеми остальными и еще, чтобы уговорить вас не печалиться обо мне... Посмотри на октопауков: они не скорбят...

– Мама, – перебила ее Элли, борясь со слезами, – мы не октопауки, мы люди... мы _скорбим_... горюем, когда умирает любимый. Да, мы знаем, что смерть неизбежна и что она является частью универсальной схемы, но тем не менее мы плачем, ощущаем острую боль...

Элли помедлила на миг.

– Мама, или ты забыла, как чувствовала себя после гибели отца и Кэти? На тебя страшно было смотреть.

Николь медленно глотнула, поглядела на свою дочь. «Я знала, что это будет нелегко, – подумала она. – Быть может, мне не следовало возвращаться назад... Наверное, надо было просто попросить Орла сказать всем, что я умерла от сердечного приступа».

– Я знаю, что ты расстроилась, – негромко проговорила Элли, – обнаружив инопланетного робота, который заменил тебя в семье Майкла и Симоны... но не стоит переигрывать. Рано или поздно их дети и внуки узнают, что реальную Николь де Жарден-Уэйкфилд заменить невозможно.

Николь вздохнула. Она чувствовала, что проигрывает сражение.

– Я сказала тебе, Элли, что для меня нет места в семье Майкла и Симоны. Но не нужно утверждать, что моя реакция на другую Николь является единственной и даже главной причиной такого решения.

Николь ощущала утомление. Прежде чем отправиться спать, она намеревалась сперва переговорить с Элли, затем с Бенджи, а потом с остальными. Но разговор с Элли оказался куда труднее, чем она ожидала. «Но хорошо ли ты подумала? – спросила Николь себя. – Неужели ты реально рассчитывала на то, что Элли скажет: ага, мама, великолепно, ты очень умно поступаешь? Жаль, конечно, что тебя больше не будет, но я полностью тебя понимаю».

В дверь комнаты постучали. Когда она отворилась, за ней оказался Орел.

– Я не помешал? – осведомился инопланетянин.

Николь улыбнулась.

– Полагаю, мы созрели для небольшого перерыва, – проговорила она.

Извинившись, Элли отправилась мыться, а Орел подошел к Николь.

– Ну, как дела? – спросил он, нагибаясь к креслу.

– Не так уж здорово, – ответила Николь.

– Я решил зайти, чтобы сказать тебе – просьба о посещений Модуля Познания одобрена. Но при одном условии: все, о чем ты говорила мне в челноке, должно остаться неизменным...

Николь просветлела.

– Хорошо. Теперь мне остается только призвать отвагу и закончить все, что я затеяла.

Орел похлопал ее по спине.

– Ты сумеешь это сделать. Ты самый необычный человек из всех, с кем мы встречались.

Голова Бенджи покоилась на ее груди. Николь лежала на спине, одной рукой обхватив сына за плечи. «Вот какова последняя ночь моей жизни», думала она, погружаясь в сон. Легкий страх прикоснулся к телу, она отогнала его. «Я не боюсь смерти, – сказала Николь себе, – что в ней может быть страшного после всего, что я уже пережила».

Посещение Орла укрепило, ее. Когда разговор с Элли возобновился, Николь признала справедливость всех соображений дочери, сказала, что ни в коем случае не хочет расстраивать друзей и семью, но тем не менее не отказывается от своего решения. Обращаясь к Элли, она заметила, что, когда ее не станет, у них с Бенджи, а отчасти и у всех остальных появится возможность подрасти, избавившись от авторитета, с которым всегда приходилось считаться.

Элли назвала Николь упрямой старухой и заявила, что при всей своей любви и уважении все же попытается поддержать мать в немногие остающиеся часы. Элли также спросила, не собирается ли Николь каким-нибудь образом ускорить свою смерть. Николь рассмеялась и сказала дочери, что никаких дополнительных мер не потребуется, поскольку Орел заверил, что без медикаментов ее сердце откажет через несколько часов.

Разговор с Бенджи оказался не столь трудным. Элли вызвалась помочь с объяснениями, и Николь приняла ее предложение. Бенджи знал, что матери его плохо, однако ему не говорили о том, что медицина инопланетян может ее исцелить. Элли заверила Бенджи, что Макс, Эпонина, Никки, Кеплер, Мариус и Мария не оставят его. Из всех остальных лишь у Эпонины глаза наполнились слезами, когда Николь объявила семье о своем решении. Макс сказал, что его это в общем-то не удивляет. Мария чуточку опечалилась, узнав, что более не увидит женщину, которая спасла ей жизнь. Кеплер, Мариус и даже Никки просто не знали, что говорить, а потому молчали.

Готовясь ко сну, Николь обещала себе, что первым же делом с утра постарается встретиться с Синим Доктором и должным образом распрощается со своей подругой. Прежде чем выключить свет, Бенджи пришел к ней и сказал, что, поскольку это последняя их ночь, он хотел бы поспать возле нее – как прежде, когда он был маленьким мальчиком. Николь согласилась, и когда Бенджи прижался к ней, слезы потекли по ее лицу, затекая в уши и капая на подушку.

10

Николь рано проснулась. Бенджи уже встал и оделся, но Кеплер еще спал в дальнем конце комнаты. Бенджи снова помог Николь принять душ и собраться.

Через несколько минут в помещение вошел Макс. Разбудив Кеплера, он подошел к коляске Николь и взял ее за руку.

– Друг мой, я не сказал тебе многого вчера вечером, – проговорил Макс, – потому что не мог отыскать нужных слов... но и теперь я не могу найти их...

Маке отвернулся.

– Что за черт, Николь! – произнес он дрожащим голосом, глядя в сторону. – Ты знаешь, как я к тебе отношусь... ты такой человек... такой человек.

Он умолк. В комнату доносился лишь звук бегущей воды из душа, где мылся Кеплер. Николь пожала руку друга.

– Спасибо тебе, Макс, я так благодарна тебе.

– Когда мне было восемнадцать, – неуверенным тоном проговорил Макс, поворачиваясь, чтобы поглядеть на Николь, – отец мой умер от редкого вида рака... Клайд, мама и я знали, что смерть близка, словом, он сгорел у нас на глазах прямо за несколько недель... Но я все-таки не мог в это поверить, даже когда увидел его в гробу... Мы отслужили панихиду на кладбище, были только наши друзья из соседних ферм да автомеханик из Де-Куина; звали его Вилли Таунсенд, они с отцом набирались каждый субботний вечер...