Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди

• Название: Вампиры замка Карди
• Автор: Татьяна Умнова
• Жанр: Фэнтези

Дрезден, конец 30-х годов ХХ века. Неизвестные преступники убивают молодых здоровых мужчин: тела находят на улице, горло у всех изрезано, а тело обескровлено. На шее у семнадцатого трупа патологоанатом из судебно-криминалистического морга уголовной полиции обнаруживает два отверстия, через которые, по всем признакам, и была выкачана кровь…

---

Из гроба донесся глубокий, мучительный стон. И он начал вибрировать. Этот огромный дубовый ящик вибрировал, словно пытался сбросить с себя крест!

Заорав во всю силу легких, Гели помчалась прочь. И только убежав довольно далеко, она осознала, что покинула зал не через низкий коридорчик, а через какой-то другой. И что на бегу потеряла план… Только фонарь оставался у нее, но на сколько хватит его батареи? Гели разрыдалась. И пошла — сама не зная куда, лишь бы в сторону, противоположную залу с гробами.

4

Батареи хватило надолго, но все же выбраться из подземелья Гели так и не смогла. И когда фонарь потух, она осталась в кромешной тьме. К тому моменту она так устала, что просто села на пол и решила ждать.

Или тот страшный вампир, Хозяин, освободится из своего черного гроба и кинется ее разыскивать, и убьет за то, что она пыталась сделать.

Или же крест подействует, и тогда Конрад поднимется из земли уже свободным. Разыщет ее и отведет наверх, и они будут жить долго и счастливо.

С этими мыслями Гели задремала: от холода ее всегда тянуло в сон. И в полудреме она отчетливо увидела, как Хозяин все-таки поднимается из своего гроба, и лица у Хозяина нет, вместо лица у него дырка в черепе и там клубится тьма, будто водоворот, засасывающий любого, кто туда заглянет.

Пробудилась Гели от ужаса — и от слабого, но ритмичного звука, нарушавшего тишину подземелья. Словно тихие, легкие шаги. Гели успела услышать их еще во сне, потом открыла глаза — и ее буквально резануло светом, очень ярким в кромешной тьме подземелья. Свет слабо прорезал темноту и скользил, скользил… По направлению к ней!

Гели не успела осознать, что свет был желтым, а не фосфорически белым. И того, что по форме он никак не напоминал лицо, но — попросту луч от карманного фонарика. И даже того, что находился он настолько низко, что предполагаемому вампиру пришлось бы передвигаться ползком, чтобы так вот светиться у самого пола! Но для того, чтобы все это сформировалось и уложилось в мозгу, нужна была хотя бы минутка. А вот минутки-то у Гели и не было. Потому что паника захватила ее, захлестнула обжигающей волной, и вырвалась изнутри диким криком.

Заорав, Гели вскочила и кинулась бежать по коридору — обратно, в темноту, туда, откуда только что пришла.

За спиной ее катилось эхо ее крика, и еще чей-то вопль, пронзительный и зловещий, так же рождавший могучее эхо.

Гели бежала, пока всем телом не ударилась обо что-то упругое, теплое…

Пока не рухнула вместе с этим упругим, теплым, прямо на него…

Раздался странный глухой стук и кто-то что-то рявкнул по-английски прямо на ухо Гели.

Английский Гели знала, но это слово было ей не знакомо, к тому же в данный момент она вообще не в силах была что-либо анализировать.

Гели ощупывала то, что оказалось под ней, царапала руки от швы на ткани и верещала, верещала, как раненный заяц!

Потом сильные и горячие руки схватили и сжали ее запястья.

Потом кто-то склонился сверху и зажал ей рот.

И мужской голос произнес по-немецки:

— Ну, тихо, тихо, малышка! Не надо нас бояться. Мы — не эсэсовцы и не вампиры. Успокойся. Мы постараемся тебя защитить.

Желтый свет от фонарика освещал все вокруг.

И Гели видела, что лежит прямо на молодом человеке, рухнувшем навзничь, что это он сжимает ее запястья, что он одновременно морщится от боли и пытается улыбнуться ей, и что он совсем не страшный.

Гели помотала головой, чтобы избавиться от чьих-то-там-еще рук, зажимавших ей рот.

— Кричать не будешь? Ну и умница, — произнес все тот же голос.

Освободившись, Гели осторожно слезла на пол, встала, поправила юбку и вежливо спросила:

— Я не очень ушибла вас? Я думала, что вы — вампир. Извините…

— Пока нет. Не вампир. Но у нас всех есть шанс стать одним из них. А кто вы, мисс? Вернее, фреляйн или как там у вас принято?

«Мисс». Он англичанин. Или американец. Что тут делают англичане или американцы? Неужели война уже проиграна? Но тогда здесь должны быть русские…

— Фрейлен, — подсказал второй мужчина. — Ну-ка подержи…

Он отдал свой фонарь мальчику. Гели только сейчас заметила, что к нему подошли два мальчика. И один из этих мальчиков…

Один из этих мальчиков был Михель. Сын Лизелотты.

Тот мужчина, который говорил без акцента, шагнул к Гели и бесцеремонно взял ее за руку, нащупывая пульс. Потом осмотрел шею.

— Вас кусали. Но вы еще живы.

— Да. Меня кусали. И я еще жива, — ответила Гели, глядя на Михеля и думая, что совершенно о нем забыла и даже не задалась вопросом, где же ребенок Лизелотты. А знает ли он о том, что случилось с его матерью?

— Здравствуйте, фрейлен Анхелика, — вежливо сказал Михель. — Хорошо, что вы еще живы. Мама о вас вспоминала… До того, как стала… стала вампиром.

И тут Гели зарыдала. Она сползла на пол и плакала, плакала, плакала. Ее сердце разрывалось от тоски, от жалости и от отчаяния. Лизелотта вспоминала о ней! А она! Как мало она думала о Лизелотте… Все только о Конраде. Всегда — только о Конраде.

— Не плачьте. Теперь уж ничего не поделаешь. Лучше расскажите нам, много ли там солдат, — сурово произнес Михель.

И Гели, не переставая плакать, рассказала, что солдат не осталось, они убежали, похитив все, что смогли унести. Что вампиров всего пятеро. И двое из них — очень любимые ею люди. Что она пыталась уничтожить Хозяина с помощью креста, но не уверена, что ей удалось.

— Вы говорите, что он пытался заворожить вас, несмотря на крест? И пытался открыть гроб? А потом гроб вибрировал? — расспрашивал ее старший из двоих мужчин. — Ну, надо же! Значит, он очень силен, несмотря на относительно молодой для вампира возраст, всего-то сто с небольшим. Наверное, дело в том, что его посвятила сама Сихуакоатль. Она — очень древний вампир, ацтеки почитали ее как кровососущее божество, одно из четырех!

Гели это показалось очень интересной информацией, она даже перестала плакать и хотела было задать этому явно знающему человеку кое-какие вопросы, но молодой человек вдруг перебил его, произнеся какую-то фразу на мурлыкающем английском, а потом пояснил уже по-немецки:

— Я попросил Джеймса отложить лекцию, сейчас неподходящий момент. Так вы уверены, что солдаты исчезли?

— Так сказал Конрад. Но я никого в замке не видела. А днем я там все обошла.

— Ну, их можно понять. Я бы тоже хотел удрать отсюда как можно скорее. Джеймс, может быть, рискнем? Вряд ли такая славная фрейлен может нас обманывать. Мы теперь точно знаем, что вампиры тут есть. Вы еще хотели узнать, для чего сюда приехали немцы… Так для чего бы они не приехали, они все мертвы. По крайней мере, руководители. Да и главная ваша цель тоже осуществилась. Вы узнали о судьбе своей… фрау Лизелотты. Конечно, жаль что так получилось. Но это все же лучше, чем неведение. А ее сына мы заберем с собой. Ну же, Джеймс! Давайте, уйдем отсюда. Попробуем пробраться в город, поищем вашего связного. Переоденемся в эсэсовскую форму, вон фрейлен говорит, что они убегали переодевшись в штатское, свои же вещи наверняка бросили. Может, нам удастся как-то проскочить. Вы же вроде согласились, что нам с этими вампирами не справиться. Это сложное дело, а мы не профессионалы, да еще и ответственность за детей на нас лежит.

Мужчина, которого называли Джеймсом, угрюмо молчал. А Михель смотрел на него во все глаза, изумленно. Наверное, удивлялся, что могло связывать этого длиннолицего англичанина с Лизелоттой. Гели этому тоже удивлялась.

— Сейчас ночь или день? — спросила она, чтобы разрядить обстановку. Впрочем, ее действительно интересовал этот вопрос.

— Ночь. Самое вампироопасное время. Но мы рискуем ходить по подземельям только ночью. Мы ведь думали, что днем сюда могут спускаться гансы, — ответил младший из мужчин. — То есть, простите, солдаты.

— Значит, прошло немного времени с тех пор, как я положила крест на гроб вампира, — Гели решила не обращать внимание на выражение «гансы». В конце концов, так принято называть врагов: в конце концов, англичан называли «томми», американцев — «янки» или «джонни», русских — «иваны». Не удивительно, что и немцам враги придумали прозвище. — Но если бы он освободился, он бы наверное уже нашел меня. Знаете, они же слышат наши сердца. Сердца всех живых. А вы знаете, как отсюда выбраться? Я имею в виду — из подземелий? А то я вот заблудилась, а план потеряла.

— Планы-то у нас есть…

— А в замке теперь пусто! Давайте хотя бы туда поднимемся. Здесь холодно и темно. Согреемся чуть-чуть и будем решать, что дальше делать.

— Хорошо, фрейлен, поднимемся, — с усталым вздохом согласился Гарри. — Кстати, я не представился. Меня зовут Гарри Карди. Я — потомок владельцев этого замка. И, возможно, единственный законный наследник.

— Вы — граф Карди? — восхищенно уточнила Гели: из своего пристрастия к любовным романам она вынесла глубочайшее почтение к представителям старинной аристократии.