Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди

• Название: Вампиры замка Карди
• Автор: Татьяна Умнова
• Жанр: Фэнтези

Дрезден, конец 30-х годов ХХ века. Неизвестные преступники убивают молодых здоровых мужчин: тела находят на улице, горло у всех изрезано, а тело обескровлено. На шее у семнадцатого трупа патологоанатом из судебно-криминалистического морга уголовной полиции обнаруживает два отверстия, через которые, по всем признакам, и была выкачана кровь…

---

Конрад не мог последовать за ней, он не мог даже шевельнуться. И не знал, сколько она отсутствовала, хотя бой часов отмерял время. Его затуманенное сознание оказалось не в состоянии фиксировать число ударов. Все, на что хватило его сил — это не заснуть до возвращения Лизелотты.

В комнату она вошла, шатаясь от слабости. И рухнула, не дойдя до кровати. Оцепенение тут же спало и с Конрада, и с сиделки (причем сиделка после твердила, что не заснула ни на секунду и видела, как Лизелотта упала с кровати). Оба бросились к Лизелотте. Конрад уложил ее в постель. Она была без сознания, дыхание слабое. Сиделка побежала за доктором Гисслером. На ее зов явились все, включая Августа фон Шлипфена. Доктор Гисслер и Магда осмотрели Лизелотту и констатировали глубокую кому. То, что она могла в таком состоянии двигаться, казалось даже более фантастическим, чем само существование вампиров!

Истерические требования Конрада немедленно вскрыть гробы и пробить кольями всех троих вампиров, естественно, не возымели успеха.

А когда Конрад бросился в часовню, намереваясь совершить все это самостоятельно — его остановили и на всякий случай заперли.

Сиделка выла, валялась в ногах у всех по очереди, умоляла отпустить ее. Она была совершенно невменяема — так сильно боялась, что «упырь и ее позовет»! Пришлось приказать солдатам вывести ее во двор и пристрелить. Оставлять не имело смысла. Отпустить тоже было нельзя — она всю деревню переполошит.

Конрада выпустили только ночью, когда совсем стемнело и уже не имело смысла искать вампиров в их гробах. Конрад и сам это понял. И поспешил в комнату Лизелотты. Там он расковырял свою рану и засыпал туда столько соли, что доктор Гисслер испугался — как бы дело не кончилось ампутацией руки. Хотя соль предупреждает заражение… Но не в таких количествах. Теперь эта рана не заживет очень долго. Даже если ее промыть и зашить.

В этот раз Конрад, вместо того, чтобы сесть в кресло у двери, лег в постель рядом с Лизелоттой. Обнял ее, прижал к себе. Доктор Гисслер, запирая дверь в комнату Лизелотты, подумал, что выглядит это очень трогательно и, возможно, неистовую любовь молодого эсэсовца к Лизелотте он сам мог бы как-нибудь использовать в своих интересах, если бы раньше понял глубину этой любви. А теперь было поздно. В том, что Лизелотту живой они уже не увидят, доктор Гисслер не сомневался.

3

Он оказался прав.

Живой ее действительно больше никто не видел!

Только сам доктор Гисслер это понял слишком поздно…

4

Ночью Лизелотта пробудилась, услышав зов возлюбленного. Встала и спустилась в сад. Сегодня выпала обильная роса. Ее рубашка сразу намокла и прилипла к телу. Наверное, роса была холодной. Но Лизелотта не чувствовала холода. Она вообще ничего не чувствовала, кроме отчаянного желания слиться с любимым.

Упав на его грудь, прижавшись к нему, Лизелотта разрыдалась от облегчения.

— Знаешь, я так устала! — прошептала она.

Обычно они не разговаривали. Или — правильнее сказать, обычно они ничего не произносили вслух. Он с легкостью читал ее мысли, а его голос звучал прямо в мозгу Лизелотты. Очень удобно, между прочим! Но сейчас у нее вырвались эти слова. Вместе с потоком слез, который она никак не могла остановить. Отчего-то ей вспомнились все страдания, которые она успела перенести за жизнь. Обычно в счастливые часы свиданий с ним, Лизелотта не вспоминала ни о чем плохом. Все плохое оставалось где-то в другом мире… А рядом с любимым царствовала любовь! Но сегодня все было как-то иначе. И Лизелотта действительно чувствовала себя уставшей.

«Да, ты устала. Это я виноват. Я слишком долго тянул. По капле цедил твою сладость… Я измучил тебя. Но сегодня все кончится. Сегодня я подарю тебе покой. И жизнь вечную — если ты сама этого захочешь. Обними меня…»

Лизелотта обняла его и сама склонила к плечу голову, открывая шею для его поцелуя. И он припал к ее шее с каким-то сдавленным стоном. Как всегда, она почувствовала мгновенный укол боли… А затем по телу разлилось наслаждение.

Сегодня поцелуй длился особенно долго. А наслаждение было настолько острым, что Лизелотта вдруг начала задыхаться. Она ничего не могла с собой поделать. Чем выше возносилась она на пик удовольствия — тем тяжелее ей становилось дышать. Перед глазами крутились кроваво-золотые вихри, мелькали белые всполохи. Она задыхалась! И продолжала задыхаться, даже когда любимый прервал поцелуй.

Он смотрел на нее таким странным взглядом. Вопросительным и нежным одновременно. А еще, кажется, было в его взгляде сожаление. Или ей это показалось? Его лицо закрывала какая-то туманная дымка. Но даже сквозь эту дымку ярко горели его чудесные глаза. Сегодня у него были такие яркие губы! И зубы сверкнули бело и остро, когда он заговорил.

— Ты хочешь этого? Ты хочешь быть вечно со мной? Среди тех, кого прокляли люди? Среди тех, кто проклял людей? Я могу подарить тебе вечный покой. Я могу подарить тебе вечную жизнь. Жизнь — рядом со мной. Что ты хочешь? Я даю тебе выбор. У других этого выбора не было…

Несмотря на странное свое состояние — удушье становилось все более мучительным — Лизелотта несказанно удивилась тому, что любимый говорит с ней. Она впервые услышала, как звучит его голос. Его настоящий голос, а не тот волшебный зов, который манил ее в сад по ночам. Но и этот его голос был так прекрасен и мелодичен!

И еще больше удивили Лизелотту его слова. Какой может быть выбор? Как может она отказаться от счастья быть с ним? Она лишь об этом и мечтает все время с тех пор, когда впервые вышла на его зов… А может, лишь об это она мечтала всю свою жизнь!

— Да! — простонала Лизелотта. — Я хочу быть с тобой! Не покидай меня!

Он улыбнулся. А затем поднес ко рту руку и прокусил себе запястье! Потекла кровь. Несколько горячих капель упали на грудь и шею Лизелотты. Это было неожиданно приятно… А потом прокушенное запястье оказалось возле ее губ и кровь потекла в ее пересохший рот.

— Пей! Пей мою кровь! — прошептал тот, кого она так любила.

Он ей велел сделать это, а значит, быть не может сомненья в том, что так надо, что это — хорошо и правильно… Тем более, что кровь так горяча! И так вкусна! Она утоляла жажду лучше, чем самая чистая родниковая вода. Она была слаще свежего фруктового сока. Пьянила сильнее любого вина. Лизелотта присосалась к ране на его запястье и глотала, глотала кровь… И чувствовала, как тело ее наливается радостной силой!

Она перестала задыхаться. Вместо слабости явилась дивная легкость. А еще — ей захотелось спать. Так сильно, что она не справилась с собой.

Она отпустила его руку. Рана на запястье затянулась сама собой — без следа. Только на кружевном манжете осталось несколько ярких пятнышек.

А Лизелотта, виновато улыбнувшись ему, прикорнула прямо на скамейке.

5

Граф долго сидел, глядя на женщину, в чьем теле умирал человек — и рождался вампир. Он совершал подобное всего третий раз. И каждый раз это было — как чудо, как откровение.

Лизелотта уже не дышала. Граф заботливо стер с ее губ следы крови. Потом поцеловал — и растворился в ночной темноте.

День она будет — как мертвая. А следующей ночью она пробудится к новой жизни! Он должен быть рядом с ней в момент пробуждения. Чтобы подержать, утешить, объяснить. И накормить. Ее будет сжигать страшный голод. Так бывает со всеми.

Интересно, что сделают эти люди с ее телом? Своих мертвецов они почему-то не клали в гробы, а просто сваливали в ров у западной стены замка — и забрасывали землей. Но, может, для нее сделают исключение? Ведь она — внучка главного среди них, доктора Гисслера.

А если нет — тоже не беда. Только придется потревожить смертный покой старого Фридриха Драгенкопфа. То есть, попросту вывалить его кости из гроба! Гроб у него хороший. Красивый — и сохранился великолепно. Фридриху гроб, по сути дела, уже ни к чему. Душа его далеко, а тело… Тело истлело. А вот вампиру обязательно нужен свой гроб. Таков порядок. И граф постарается порядок соблюсти. Ради Лизелотты… Она заслуживает. Из нее получится прекрасная спутница в вечности! И очень хороший вампир.

6

На рассвете Конрад с воплями выбежал из комнаты Лизелотты (замок, старательно запертый накануне, почему-то оказался открытым) и, продолжая кричать, заметался по коридорам. Он перебудил всех, кто еще спал. Напугал охрану. Никто не осмеливался его остановить: в руках Конрада был револьвер.

Конрад ворвался в часовню, сбежал по лестнице в склеп.

Наверное, он имел нехорошее намерение уничтожить «ценнейшие биологические образцы», то есть — троих вампиров.

Но образцов на месте не оказалось.

Они исчезли.

Вместе с гробами.

Только в часовне Конрад смог наконец-то связно объяснить, что произошло.

Доктор Гисслер сам допросил его в присутствии обоих фон Шлипфенов и Магды.