Свт. Кирилл Александрийский - Сочинения

• Название: Сочинения
• Автор: Свт. Кирилл Александрийский
• Издательство: Издательство МФТИ
• Жанр: Религия
• Год: 2000

---

П. Итак, гадание по птицам, а также заклинание да будет поставлено, если угодно, наряду с тем, что осуждено законом и что у Бога считается самым постыдным и гнусным делом.

К. И очень. Я прибавил бы к этому, что мы и другими способами можем оскорблять Бога, что повинен и ответствен в нечестии против Него тот, кто решился дать ложную клятву и произнести какое–либо злословие или что–нибудь неподобное о превосходящей все высочайшей славе. Первое (ложная клятва) подвергает виновного крайнему гневу и невыносимому наказанию, так как серп, как написано, истребляет жилище дающего ложную клятву и потрясает его до основания. «Войдет, — сказано, — в дом татя и в дом клянущегося Моим именем ложно, и пребудет в доме его, и истребит его, и дерева его, и камни его» (Зах.5, 4). А второе (богохульство) влечет за собою смерть и наказание, превышающее всякое зло. Поэтому должно клясться «не во лжу», лучше же и совсем не клясться; ибо так научил нас Спаситель говоря: «да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» (Мф.5, 37); потому что нет никакой нужды в клятве для людей, признаваемых честными и сделавших добродетель как бы сожительницею себе; ибо жизнь таковых весьма чтится у любителей благочестия и недоверие им ненавистно. И если бы что сказано было ими, то тотчас же удостаивается доверия слушателей. Поэтому пусть наша жизнь пользуется доброю славою, и тогда совершенно прекратится, как я думаю, и надобность в клятве. Если же когда–либо и окажется надобность, так как иногда и подобающую святым честь некоторые уничижают, то пусть свидетелем клятвы будет Бог и да не привносится иное какое–либо имя. Так некоторые, неосмотрительно поддаваясь необузданному легкомыслию, безразлично употребляют слова: клянусь небом, или справедливостью, клянусь Адрастиею (богиня мщения), клянусь светом, клянусь светильником. Набирая к этому и другое, что только им вздумается, они, может быть, полагают, что поступают благочестиво, когда отстраняют Божественное имя и славою, приличествующею Богу, украшают то, что призвано к бытию Его мановением. Такого рода заблуждением, как увидим, по временам болели израильтяне. Всем известно, что они воздвигли в Иерусалиме храм Богу, но, много думая об этом и будучи уверены, что стяжали себе похвалу за благочестие и достигли наивысшей славы, они оказались беззаботно пренебрегшими то, что было заповедано им премудрым Моисеем. Но что дело то (постройка храма) не служит им к прославлению и что Бог не удовлетворяется постройками из камней, этому Он учит, говоря: «небо–престол Мой, а земля–подножие ног Моих; где же построите вы дом для Меня? — или: «где место покоя Моего?» глаголет Господь (Ис.66, 1, 2). Бог все наполняет; Он покоится на небе, но простирается и на землю; потому что Божество не подлежит количеству, но далеко как от телесного образа, так и от ограничения местом, и от количественного представления. Иудеи же, услышав, как Он однажды сказал: «небо престол Мой, земля же подножие ног Моих», — и пришедши к неверным мыслям, делали свидетелем клятвы небо, называя его Божественным престолом, подобным же образом и землю, как лежащую под ногами Божиими, а также и Иерусалим; ибо, говорили они, это город владычествующего над всем Бога; между тем древние святые употребляли при клятве слова «жив Господь» (напр. Суд. 8,19; Руфь. 3,13; 1 Цар.14, 45 и др.). Но это весьма неразумное рассуждение иудеев изобличил в лживости Спаситель, говоря, что не должно клясться «ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя» (Мф.5, 34–35). Таким образом то, что они говорили пустословя, Спаситель провозгласил на пользу им, обличая вполне измышленную и не знаю откуда появившуюся эту их набожность. Итак, да удалится и это заблуждение. Ибо мы научены при употреблении клятвы не упоминать никогда ничего другого, для верности же прочной и надежной употреблять слова: «да. да» и «нет, нет». И в законе сказано: если отданное кому–либо на сбережение погибнет, отдавший же потребует уверения в этом, то «клятва да будет Божия между обоими» (Исх. 22, 10–11). И «Люди клянутся высшим» (Евр.6, 16), как сказал нам мудрый Павел. Большим же человека, рассуждая правильно, мы называем не то, что превосходит нас величиною или разумом и мудростью и славою, но то, что таково по существу.

П. Не понимаю, что говоришь.

К. А между тем, Палладий, сказанное, как мне кажется, ясно и очевидно. Разве не утверждаем мы, что многое из сотворенного, и, между прочим, небо, несравненно превосходнее по своей величине, нежели человеческие тела?

П. Конечно.

К. Разумом же и мудростью и тонкостью тел не превосходят ли (человека) Ангелы?

П. Превосходят, но также и честью.

К. По светлости же и славе, разумеется, в отношении к телу, не несравненно ли лучше естество солнца?

П. Лучше.

К. Итак, несомненно, что каждое из поименованных существ по справедливости имеет пред нами преимущество в том, в чем ему естественно превосходить нас. Но неужели поэтому мы станем делать их свидетелями клятвы, минуя, как излишнее, призывание Бога?

П. Никаким образом.

К. Итак, стало быть, и большим человека следует назвать существо, превосходнейшее по природе и всем бытием своим отличное от сотворенного, то есть Бога.

П. Ты хорошо говоришь.

К. Поэтому для решившихся вести совершенную жизнь пусть слова: «да» и «нет» — заменят употребление и силу клятвы и пусть получают они надлежащую твердость: тогда последует за ними и доверие. А если бы кто не уважил слов: «да» и «нет», тогда при употреблении клятвы уже должно обратиться к существу большему, нежели мы и даже вся тварь. — Что же теперь сказать о злословии (богохульстве), в чем оно состоит и до какого несчастия доводит употребляющих его? За него и древний закон положил наказание горькою смертью, и Сам Христос присудил неизбежные и нескончаемые страдания: ибо «если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф.12, 32), — говорит Христос, Духом называя естество высшее тела, то есть Бога, на Которого дерзающий направить необузданный язык пожнет плоды своей несдержанности в слове. Ибо «Уста глупого идут в ссору», — как написано, — «уста же его дерзостная призывают смерть» (Притч. 18, 6). Поэтому и божественный Псалмопевец говорит: «Положи, Господи, охрану устам моим, и огради двери уст моих; не дай уклониться сердцу моему к словам лукавым» (Пс.140, 3–4). Под этими словесами, по–видимому, разумеется нечестивейшее порицание Бога, неизреченного и чистого естества.

П. Итак, без сомнения, должны быть тверды те, которые стараются беспорочно идти правым путем и не дозволяют себе оскорблять Бога.

К. Так полагаю. Ибо тем, которые приступают к Богу с сердцем не здравым, но с нерешительным и поврежденным, которое расположено болеть бессилием и непостоянством, пророк говорит: «долго ли вам хромать на оба колена?» Если Ваалу, так Ваалу, а если Богу, так Богу (3 Цар. 18, 21). А не быть совершенно здравым в вере и (в то же время) не желать пребывать в заблуждении, это и значит хромать на обе ноги и как в том, так и в другом случае противно искренности. Причиною же столь непрочной и легко изменяющейся воли служит, по моему мнению, то, что некоторые имеют воображаемую, а не истинную любовь к Богу, что они лицемерно хотят быть христианами, делают это не от всего сердца, не будучи убеждены уважением к истине и не почитая правое, но приступают к вере или гоняясь за своим удовольствием, или желая как бы заколдовать себя от страха опасности и жестокого напора невзгод и иметь многих других, решившихся подвизаться вместе с ними и взять на себя их заботы. Но на долю таковым выпадет крайняя скорбь и удел их между самыми отверженными; они окажутся всех менее чтимыми, самыми презренными и едва ли достигающими того, чтобы быть удостоенными жизни, когда Бог станет испытывать сокровенное в нас; таковыми были некоторые из гаваонитян. Они прибыли некогда к Иисусу (Навину) и очень умоляли присоединить их к народу Божию; но прибегли не без коварного умысла, неспроста и не без расчетов на выгоду, — как будто из любви к Богу, но на самом деле с притворством и лукавством. Вначале они и утаились было, но когда были уличены в недостойном поступке и оказались злоумышленниками и хитроумными, то были поставлены в самых последних, став древосеками и водоносами для всего общества (Израилева — Нав. 9, 17–27). Итак, видишь, к чему приводит притворство и нежелание здравою мыслию чтить духовное общение со святыми. И действительно, некоторые иногда обманывают, не говорю Христа всеведущего, но тех, которые служат образом Его, то есть вождей народов, подобно тому как и гаваонитяне, без сомнения, обманули тогда Иисуса (Навина), служившего образом и предначертанием Христа; они приступают под прикрытием коварства, с затаенными замыслами и лукавство ума прикрывая притворством; а быв изобличены, потому что скрыться невозможно, они едва спасутся, получив последнюю участь, приличную рабам. Ибо обман есть плод несвободного расположения духа. Мы же, у которых цель — здраво мыслить о том, что относится до Бога, и которым нет заботы об остальном, будем привержены к своему Владыке и Богу всех, от чистого сердца, правою мыслию, всецелою любовью, чуждою недуга двоедушия, любовью, которая совершенно отстраняется от обычаев и мыслей эллинских и отчуждается как нельзя дальше и решительнее от того, что осуждено законом. Таким образом мы будем «совершенны пред Господем Богом», по написанному (Втор. 18, 13), и светлы и прославлены вместе с другими святыми во Христе, чрез Которого и с Которым слава Отцу со Святым Духом во веки веков. Аминь.