Свт. Кирилл Александрийский - Сочинения

• Название: Сочинения
• Автор: Свт. Кирилл Александрийский
• Издательство: Издательство МФТИ
• Жанр: Религия
• Год: 2000

---

П. Совершенно так.

К. Итак, аммонитянам, а равно и моавитянам недоступна святыня, и весьма справедливо: ибо у кого родственны дерзкие попытки и однородна наглость, тем приличествует быть постигнутыми и равными наказаниями. Обрати внимание также и на осторожность закона: он совершенно отделяет от них святых и даже, можно сказать, не повелевает вступать в беседу с ними, говоря: «Не желай им мира и благополучия во все дни твои, во веки» (Втор. 23, 6). Не есть ли это, очевидно, то, чему научила нас и двоица святых, Павел и Иоанн? Ибо один из них говорит: «Кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом и не приветствуйте его» (2 Ин. 10); а это, думаю, и значит: «да не совещаеши мирная им и полезная им. А другой говорит: «Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден» (Тит. 3, 10–11); это значит: не говори полезная им. Ибо должно, говорит закон, уступать дорогу людям крайне развращенным, как безумным, говоря (им): «идите в пламень огня вашего и стрел, раскаленных вами» (Ис.50, 11). Но аммонитянину возбранялось (входить во двор скинии) до третьего рода, а моавитянину даже и до десятого, в чем, как я думаю, самым временем Бог показывает нам великость негодования своего на тех и других: меньшее, как и естественно, наказание предлежит еретикам, и об них можно сказать, что несомненно сказано об иудеях: «Ибо свидетельствую им, что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению» (Рим. 10, 2); ибо, считая себя говорящими правильно и мудрыми, не замечают жалкие того, что воюют на догматы истины, и, будучи одержимы ложною ревностью, думают, что защищают славу Божию, ополчаясь на шествующих путем правым. Моавитяне же, то есть толпы язычников, нагло и открыто, и без всякого колебания, воюют на Божию славу; посему–то и более тяжким наказанием угрожал им закон. Впрочем и те, и другие извержены из священной ограды, как нечистые и богоненавистные.

П. Итак, не безвредное дело относительно осквернения, Даже и в беседу вступать с кем–либо чуждым и иномыслящим.

К. Ты разумеешь весьма хорошо. Посему и закон омовенных и чистых и поэтому уже соделавшихся своими Богу, как бы стеною, отделяет от нечистоты тех, говоря: «Когда введет тебя Господь, Бог твой, в землю, в которую ты идешь, чтоб овладеть ею, и изгонит от лица твоего многочисленные народы, Хеттеев, Гергесеев, Аморреев, Хананеев, Ферезеев, Евеев и Иевусеев, семь народов, которые многочисленнее и сильнее тебя, и предаст их тебе Господь, Бог твой, и поразишь их, тогда предай их заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их; и не вступай с ними в родство: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына твоего; ибо они отвратят сынов твоих от Меня» (Втор. 7, 1–4). Так осторожен закон: да не завещавши, — говорит, — к ним завета; ибо не согласно и несоприкосновенно с освященным еще оскверненное, с просвещенным находящееся во мгле и тьме, с принятым неприемлемое, со входящим в священную и Божественную скинию изгоняемое из нее.

П. Но какая же это предусмотрительность закона? И почему он отделяет, и притом вовсе, чистое от оскверненного, хотя бы последнее украшено было, может быть, добродетелью?

К. Потому что весьма велика опасность, друг мой, чтобы и кажущееся право стоящим не приняло уклонения к ненадлежащему и не отвлечено было от приличествующего, чем бы то ни было увлеченное, или возбуждающим вожделение удовольствием, или наталкивающею на согрешение самой природе присущею склонностью к тому. Всегда почти она склонна к порочному, о чем свидетельствует нам и Божественное слово: «помышление сердца человеческого, — говорит оно, — зло от юности его» (Быт.8, 21). Приведу, если желаешь, в наглядное доказательство сего, то, что, как повествуется, потерпела сама рожденная от Иакова.

П. Дину, конечно, разумеешь, — так полагаю.

К. Совершенно так, Палладий; ибо так написано в книге Бытия: «Иаков, возвратившись из Месопотамии, благополучно пришел в город Сихем, который в земле Ханаанской, и расположился пред городом. И купил часть поля, на котором раскинул шатер свой, у сынов Еммора, отца Сихемова, за сто монет. И поставил там жертвенник, и призвал имя Господа Бога Израилева. Дина, дочь Лии, которую она родила Иакову, вышла посмотреть на дочерей земли той. И увидел ее Сихем, сын Еммора Евеянина, князя земли той, и взял ее, и спал с нею, и сделал ей насилие. И прилепилась душа его в Дине, дочери Иакова, и он полюбил девицу и говорил по сердцу девицы» (33, 18–20; 34, 1–3). Итак, смотри: пока она еще охотно вращалась и пребывала в шатре отца, в котором он и призывал Бога Израилева, и воздвиг святой жертвенник, была еще нескверною и украшалась девством; но как скоро вышла из отцовского шатра и, оставив священное место, примешалась к чужим женщинам, тотчас вынуждена была к необычному ей осквернению и уже не была более девою; и хотя сначала невольно подчинилась сладострастию других, однако после того и сама хотела быть с своим оскорбителем; ибо «говорил, — сказано, — по сердцу девицы».

П. Это так.

К. Итак, предложив это чувственное во образ умопостигаемого, скажем теперь, что душа, проводя превосходное житие как бы в какой скинии, будет всечистою и нескверною, и свободною от всякой мерзости; если же выйдет куда–либо и устремится к дщерям иноплеменников, то есть если испытает и усмотрит жизнь мирских, то развратит свой доброкачественный и благородный ум, ибо не безвредно сожительство с порочными для тех, которые вознамерились вести жизнь славную. Но и божественный Давид, как мы знаем, не желал ходить вне священной скинии, а напротив, более всего молился о том, чтобы пребывать и жить не вдали от нее, говоря: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать храм Его, ибо Он укрыл бы меня в скинии Своей в день бедствия, скрыл бы меня в потаенном месте селения Своего, вознес бы меня на скалу» (Пс.26, 4–5). Селением Божественным и священным называет при этом, думаю, твердость и непоколебимость благочестивого жития, в каковом селении, укрывшись некоторым образом, он был бы неуловим для стремящихся погубить его страстей.

П. Кажется, так.

К. Что же? не яснее ли и истиннее всякий может узнать, что иногда и в людях, по–видимому, утвердившихся, обращение с иноплеменниками может произвести крайнюю степень осквернения, когда приведет в доказательство конец жизни Соломона и то, что случилось ему испытать на самом пороге старости?

П. Каким же образом?

К. Он так был знаменит и славен, что уже несравненную приял славу; однако перешел потом к гнусности, более того даже малодушно снизошел до крайнего нечестия против Бога. Так было с ним; ибо написано в Третьей книге Царств: «Царь Соломон превосходил всех царей земли богатством и мудростью. И все [цари] на земле искали видеть Соломона, чтобы послушать мудрости его, которую вложил Бог в сердце его» (10, 23–24). Но столь славного и знаменитого, и до того, наконец, достигшего в мудрости, что был предметом безмерного удивления и у весьма отдаленных народов, ниспровергла страсть к порочным женщинам и, так сказать, похитив из самой Божественной скинии, ввергла в ров идолослужения. Ибо так написано о нем: «И полюбил царь Соломон многих чужестранных женщин, кроме дочери фараоновой, Моавитянок, Аммонитянок, Идумеянок, Сидонянок, Хеттеянок, из тех народов, о которых Господь сказал сынам Израилевым: `не входите к ним, и они пусть не входят к вам, чтобы они не склонили сердца вашего к своим богам'; к ним прилепился Соломон любовью. И было у него семьсот жен и триста наложниц; и развратили жены его сердце его. Во время старости Соломона жены его склонили сердце его к иным богам, и сердце его не было вполне предано Господу Богу своему, как сердце Давида, отца его. И стал Соломон служить Астарте, божеству Сидонскому, и Милхому, мерзости Аммонитской. И делал Соломон неугодное пред очами Господа и не вполне последовал Господу, как Давид, отец его» (11, 1–6). Не достоин ли оплакивания тот, о котором говорится, что впал в такое зло? Воздвигший знаменитый оный храм в Иерусалиме, просивший себе Божественным «приседящую престолу Твоему премудрость» (Прем. 9, 4), по несравненной своей мудрости бывший предметом удивления даже до самых пределов поднебесной, как денница сиявший в городах и странах, будучи побежден страстью к постыдным женщинам и ходя во след сквернейшего вожделения, оказывается впадшим в такое безумие, что совершенно ни во что считал и самое благочестие в отношении к Богу. Итак, опасно, без сомнения, быть в общении с иноплеменниками; но всего опаснее — быть побеждаемым плотским удовольствием: нечист таковой и всечистому Богу ненавистен, и лишенный добродетели, не может приступать к священной и Божественной скинии; но не может также и приносить жертву приятную; ибо написано во Второзаконии: «Не должно быть блудницы из дочерей Израилевых и не должно быть блудника из сынов Израилевых». (Не должно быть платящей подать из дочерей Израилевых, ни продаваемого из сынов Израилевых.) «Не вноси платы блудницы и цены пса в дом Господа Бога твоего ни по какому обету, ибо то и другое есть мерзость пред Господом Богом твоим» (23, 17–18).