Ника Ракитина - Мир для тусклой ведьмы

• Название: Мир для тусклой ведьмы
• Автор: Ника Ракитина
• Жанр: Фэнтези

Это сказка, в которой соединились три сна и заброшенная давным-давно история. Существует мир, где все, как у нас, только его жители умеют колдовать. А за теми, кто не умеет, охотится местная инквизиция, потому что отсутствие магии считается опасной заразной болезнью. В этот мир и попадает Настя. У нее, на первый взгляд, нет дара. Но ей везет, главная ведьма страны берет ее под свое покровительство

Огромное спасибо Наташе Медянской за песни, под которые эта история писалась.

Продолжение пока не планируется.

---

— Расслабься, и больно не будет.

— Ага, как комарик укусит, — подпела Ирочка. Сашка вспомнил комаров на границе, бабы Степин реппелент, и подавил в себе тошнотное желание сдавить медлительной Ирочке горло. Встретился взглядом с карими глазами Насти, криво улыбнулся. Дождался, пока заснет. Морщась от резкого запаха спирта, пошел в прихожую. Отчего-то подумалось, платила ли старая ведьма Ирочке или использовала просто так? Дать денег? А если медсестра обидится? И сколько еще обрушится на него теперь вот таких мелочей, досад и обязанностей? Сашка оставил мятую купюру на полочке под зеркалом и побежал вниз, размышляя, что следует делать и кому звонить. Но все случилось само собой; квартира полнилась людьми важными и нужными, и тело бабы Степы в пластиковом мешке выносили на носилках наружу, чтобы уложить в бусик Дома. Перед подъездом стояло еще несколько служебных машин инквизиции и ковена и скорая помощь. В спальне главной ведьмы работали сосредоточенные люди, разбирая и складывая по папкам документы, и перекачивая с ноута информацию. Кто-то бережно листал семейный альбом в кожаной тисненой обложке. Сашка вспомнил, что в детстве любил разглядывать фотографии из него, на тисненом, плотном картоне с узорными прорезями по краям. Уголки фотографий отгибались, и баба Степа слюнила их, чтобы прилепить на место. Сашка со всхлипом втянул воздух.

Дознавателя подхватил под локоть непосредственный начальник:

— Александр Андреевич, простите, что вот так, без разрешения. Но Степанида Борисовна знала, когда умрет, и ее распоряжения однозначны. Прошу, — он потянул Сашку в гостиную и усадил на диван. Положил на колени тонкую стопку документов в яркой пластиковой папке.

— Ознакомьтесь. Приказ о внеочередном отпуске по семейным обстоятельствам на сорок дней. Можете провести его по своему усмотрению после похорон, — шеф извлек верхний лист. — Но учтите, Степанида Борисовна настаивала на немедленной свадьбе. Разрешение на брак и рождение детей… все подписи и печати на месте. Баба Степа оговорила только, чтобы первенца назвали Андреем, в честь вашего отца, — инквизитор отчеркнул примечание. — Признание гражданства вашей избранницы. Запечатанная копия завещания, — на свет показался хрусткий, белоснежный конверт.

Шеф потрепал Сашку по плечу:

— Всю организацию похорон мы берем на себя, будет организован специальный комитет. Документы госпожи Стефании будут скопированы и возвращены до последней бумажки, не беспокойся об этом. Фотографии для некролога и статей в прессе отсканируем и тоже вернем. После полудня замороженное тело будет выставлено для прощания на Большой площади. Если у тебя есть какие-то пожелания?..

Сашка помотал гудящей головой.

— Тебя обеспечат транспортом. Сможешь появиться на церемонии в любой момент. У подъезда будет дежурить охрана, чтобы не тревожили посторонние. Соседей мы предупредили. Если еще что-нибудь будет нужно — не стесняйся, звони. Список контактов я положил на полку под телефон в прихожей и занес в компьютер. Да, кстати, где эта девочка, Настя? — вкрадчиво спросил шеф.

— У соседки.

— Тут ожидает группа врачей. Ее надо осмотреть и, если что, поместить в стационар для обследования и психологической помощи. Она перенесла стресс, и…

— Нет! — отозвался резко Сашка. Словно стряхнул наваждение. Шеф улыбнулся, серые цепкие глаза на миг сделались теплыми:

— Если ты думаешь, что она повинна в смерти бабы Степы — нет. Та болела в последнее время и знала день и час своей смерти заранее. Эксперты подтвердили заключение: смерть наступила от остановки сердца в четыре часа три минуты утра. Когда Насти не было в доме.

Шеф улыбнулся:

— Мало того, стресс должен был возвратить девушке магические способности. Даже свою смерть госпожа Стефания обратила людям во благо. Настя наверху, у Ирочки?

— Она спит.

— Не волнуйся. Если ты не хочешь — ее не заберут. И не разбудят. Осмотрят аккуратно. Направить сюда сиделку?

— Нет, я справлюсь.

— Хорошо. Нелепо в такой ситуации желать счастья, но я все равно желаю. Будь, — шеф в последний раз коснулся Сашкиного плеча и вышел. В квартире затихали шаги. Осторожно притворили двери. Сашка сидел, кусая губы, и лишь через какое-то время вспомнил про конверт. Вытянул из кармана, надорвал край, ногтями уцепил непослушный листок. Не принтерную распечатку, к которым привык за последнее время — написанный от руки, зелеными чернилами, твердым, отнюдь не старческим почерком.

«Саша, я умерла сегодня ночью. Не плачь обо мне. Я очень люблю тебя и Настю, женитесь и будьте счастливы. Твоя жена еще заявит о себе, как самая сильная ведьма этого мира. Прощай. Твоя бабушка Степа». И тут все воспоминания, что копились в подсознании, каждая секунда, каждая вещь, каждая мелочь, что проскакивали мимо, даже не затрагивая памяти, вдруг всплыли, собираясь в комок, ударили под горло. И Сашка зарыдал, захлебываясь слезами.

На колени вскочил Тимофей, стал тереться башкой о подбородок, слизывая слезы шершавым, мокрым языком. Сашка всхлипнул и замолчал. Стал чесать кота за ухом, вслушиваясь в глуховатое урчание. А потом бережно ссадил Тимофея с колен. Ему еще очень многое было нужно сделать.

Дежурство у тела Стефании с полудня до двух часов дня прошло в полусне.

Мимо шли люди, плакали, кивали, выражали соболезнования. Сашка что-то отвечал. Смотрел, как растет груда цветов, заливая катафалк. Тяжелые запахи увядающих астр, хризантем, гладиолусов мешались с тоской, отчаяньем, горечью, что источала толпа, и площадь накрыло тяжелым одеялом тумана. А еще Сашку грызли вина и невозможность что-то исправить. Внук посчитал бабу Степу лицемеркой и вруньей, готовился объявить ей войну, а она любила и заботилась о нем и о Насте до последней минуты и даже после. И он корчился от стыда. И очнулся от резкой нашатырной вони в бусике скорой помощи. Молодая, серьезная женщина-врач провела ладонями у него за ушами и от переносицы через темя и вдоль шеи, надавив на выступающий позвонок.

— Резко упало давление. Александр, вы слышите меня? Вам надо поесть и выспаться.

Он кивнул, голова не кружилась.

Сашке в руки сунули шоколад и стакан горячего кофе. А когда выпил — проводили до машины и отправили домой.

Он сперва не узнал собственный двор. Тот и так был чистый и зеленый, но сейчас весь полыхал цветами. Цвели бордюры дикой розы и боярышника вокруг газонов. На газонах пестрели бархатцы, переливался душистых табак, разливали густой сладкий аромат маттиолы. Клинками поднимались из земли разноцветные гладиолусы. Флоксы, астры, дубки… Плети дикого винограда с красноватыми листьями обвивали ворота на спортивной площадке и столбы для сушки белья. Плющ тянулся по стене, обрамляя окна квартиры, среди плюща на колючих плетях горели розы, как фонари. И казалось, цветов все прибывало. Некоторым Сашка даже не знал названия. Глициния? Бугенвиллия?

Два инквизитора вежливо кивнули Сашке, привстав с лавочки у подъезда.

Внутри было влажно и прохладно, и тяжкий цветочный дух перестал докучать. Дознаватель поднялся на третий этаж и поскребся в Ирочкины двери. Медсестра немедленно открыла — точно под ними караулила.

— Настя?

— Она еще спит, — отвечала Ирочка шепотом, поманив Сашку за собой на кухню. Поставила на плиту голубой чайник с желтыми розами. Присела за стол, подперев ладонью острый подбородок. — Врачи ее осмотрели, они были очень аккуратны.

— Спасибо.

— Да мне-то за что?

— Она долго будет спать?

Сашка почувствовал, что в горле пересохло, и откашлялся в кулак.

— Я за ней присмотрю, Александр Андреевич, не беспокойтесь. Идите, куда вам нужно.

— Ответь мне… пожалуйста. Что ты колола Насте? Ну, когда она простудилась? На прошлой неделе?

— Витамины, — не задумываясь, выпалила Ирочка. — Но в среду вечером она от уколов отказалась категорически. Мы с госпожой Стефанией ее уговаривали, уговаривали, — девушка сморгнула рыжими ресничками.

— Точно витамины?

— Ну, да. Г-госпожа Стефания мне давала, правда, ампулы без маркировок. Но она же… не могла сделать Насте плохо, правда?

У Сашки щеки побагровели. Так велика была в этой посторонней, по сути, девушке, вера в его бабу Степу, а он сам…

Сашка сглотнул горячий комок. Налил себе воды из-под крана. Под удивленным взглядом Ирочки выпил.

— Скажи, пожалуйста, как ты относишься к Насте?

— Я? — переспросила девушка растерянно. — Хорошо. Она хорошая. Послушная. От нее никогда не бывает проблем.

— Как ты смотришь на то, чтобы стать нашей семейной медсестрой?

Девушка отпрянула и удивленно заморгала:

— Я же еще училище не закончила!

— Ну, как-нибудь. Параллельно.

— Вы серьезно, Са… Саша?

— Более чем.

— Я и мечтать о таком не смела. Спасибо!