Вячеслав Морозов - Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)

• Название: Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)
• Автор: Вячеслав Морозов
• Издательство: ИХТИОС
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-8402-0101-4

Ровно пять лет назад в московских газетах появился скорбный некролог о смерти Героя России Германа Алексеевича Угрюмова (1948–2001). Он скончался скоропостижно на территории Чеченской Республики при выполнении воинского долга. Буквально накануне в Кремле президент России Владимир Путин подписал указ о присвоении Г.А. Угрюмову звания адмирала. Заместитель директора Федеральной службы безопасности, начальник Департамента по защите конституционного строя и борьбы с терроризмом, он, если можно так выразиться, родился контрразведчиком. Его боялись и ненавидели те, кого принято называть террористами, — причём как в России, так и за её пределами. Он пользовался огромным уважением у специальных служб всего мира. На одном из совещаний, когда объявили: «Угрюмов Герман Алексеевич…», Путин остановил: «Известен. То есть лично известен». Писатель, фронтовик Семён Шуртаков в рецензии на эту книгу заметил: «Как бы хорошо и справедливо было, если бы замечательный человек Герой России Герман Угрюмов был лично известен… всем гражданам России!»

---

В Сумгаите я пробыл три недели. Герман Алексеевич приезжал туда, связь с ним была постоянной, он был в курсе не только событий, но и деталей. Приехав, оставил за себя старшего — своего заместителя Николая Алексеевича Медведева. Под его руководством мы там и работали.

Я не могу сказать, что бойня началась стихийно, но фактор толпы был использован на все сто процентов. Это был горбачёвский период митингов и демонстраций. Где-то они проходили мирно, выдвигались требования, шествовали с лозунгами, транспарантами. Коль провозгласили демократию — значит, народ имеет право собираться, митинговать, потребовать что-то от руководства. А руководство должно выйти к народу, отчитаться перед ним, вникнуть в его проблемы и пообещать эти проблемы решить. Я считаю, что никто в руководстве страны не осознавал последствий того, что происходило на улицах и площадях городов.

Провокационные заявления известных людей вроде академика Сахарова или академика Аганбегяна давали мощнейшую подпитку деструктивным силам, а через них — и массам. Абел Аганбегян, например, дал пространное интервью одному из иностранных агентств, в котором сказал, что пора пересмотреть границы Нагорного Карабаха, что Карабах должен принадлежать Армении. В то время это означало бросить горящую спичку на территории бензоколонки.

В Армении сразу заговорили о геноциде армян 1915 года (хотя к азербайджанцам это не имело отношения, но народ «заводился»), стали вспоминать, что Баку как город был построен «армянскими руками», равно как и Сумгаит, а далее всё пошло само собой. Санки с горки надо только столкнуть, дальше они сами покатятся…

Отдадим должное и азербайджанцам: они народ терпеливый; сначала они не поддавались на провокации, роптали, митинговали, расходились — как и все, пользовались горбачёвской «свободой».

После выступления Аганбегяна начались митинги и в Нагорном Карабахе, и в Армении. Причем митинги с оскорбительным тоном в адрес азербайджанцев, вроде: «Почему я перед каким-то Мустафой должен отчитываться?!» Слово за слово, дрыном по столу…

В Сумгаите всё тоже началось с митингов. Перед собравшейся толпой появился первый секретарь горкома партии, попытался народ успокоить. Но толпа разогревается (её разогревают). Звучит вопрос об армянах: а что они говорят про нас там, в Нагорном Карабахе?! Секретарь видит, что страсти накаляются, что он ситуацией уже не владеет, и говорит, мол, хорошо, я сам встану во главе колонны, и мы пройдём по улицам маршем протеста. И началось это шествие. В результате ситуация вышла из-под контроля: по дороге начали громить квартиры армян — как бы стихийно. Экстремисты умело подогревали толпу.

Фактор толпы всегда играет отрицательную роль. А уж когда зверства начались — тут и подогревать никого не надо: всё!..

Для всех нас это был сильнейший психологический удар, хотя, повторяю, мы владели информацией. Но владеть информацией — одно, а видеть все это!.. На третий или четвертый день прибыл полпред ЦК КПСС Демичев вместе с Первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана. Демичев выступил перед многотысячной толпой — проку никакого. Армянские семьи мы выводили под охраной на центральную площадь, чтобы обезопасить. Напротив горкома был Дворец культуры, между ними — большая площадь. Организовали питание, горячую еду. Привозили армянские семьи и из районов. Погружали на БМП вместе с солдатами и матросами, с нашими оперативниками. По дороге — и камни, и бутылки с зажигательной смесью — всё было… Вытаскивали армян из больниц, из-под ножей врачей-азербайджанцев, которые фактически добивали раненых армян. Мы уже на второй день каждую больницу, морг, операционную взяли под охрану. После того как прошла первая информация, что в больницах раненых добивают, мы срочно поставили заслон врачам-убийцам.

Работали в экстремальных условиях. Впервые было объявлено чрезвычайное положение. Тогда же приняли Закон о чрезвычайном положении. Воинской группировкой тогда командовал бывший командующий ЗакВО генерал Игорь Родионов, будущий министр обороны России. И что бы ни говорили о нём, что бы ни писали, но я свидетель: им было сделано всё, чтобы не причинить ущерба населению.

В средствах массовой информации прошёл очередной «накат» на людей в погонах: КГБ не справился с задачей, армия провоцирует толпу… Многие статьи были явно «заказные», поскольку писали их люди, побывавшие на месте событий и знавшие истинное положение дел.

Подполковник спецподразделения «Вымпел» Э. С. Абдулаев:

Осенью 1988 года активистам Народного фронта Азербайджана удавалось выводить на центральную площадь до 500 тысяч митингующих. Перед Домом правительства были разбиты палатки, где находились объявившие голодовку. Цель голодовки — вынудить руководителей компартии подать в отставку.

Азербайджанское правительство оказалось неспособным к решительным действиям. Тогда-то и были направлены в Баку спецподразделения КГБ «Альфа» и «Вымпел».

Надели на нас милицейские погоны. Все офицеры в одночасье стали рядовыми. Жили мы в помещении клуба республиканского КГБ, питались в тамошней столовой, и очень скоро нас разоблачили азербайджанские коллеги, с которыми приходилось встречаться в Афганистане. Они сразу поняли, что приехали мы в Баку неспроста.

Слава Богу, что отказались от операции по захвату лидеров в толпе. Нас могли облить кислотой, швырнуть бутылку с зажигательной смесью, начать стрельбу, наконец. А оружия, по оперативным данным, в толпе имелось в достатке. Началась бы такая мясорубка!..

Но одного из лидеров мы все же взяли. Ночью нас подняли по тревоге, погрузили в машины. Правда, не обошлось без казусов. В то время все перекрестки уже контролировались военными. И вот останавливают наши машины: «Пароль!» А мы пароль не знаем. Пришлось под дулами армейских БТРов связываться по рации с руководством. Только проехали один перекресток — на следующем снова пост. И точно такая же процедура. Словом, опоздали почти на час, вдобавок «наводчики» где-то напутали — и мы два квартала, гремя «железом», бежали по каким-то подворотням и дворам к общежитию, где, по сведениям, скрывался лидер НФА.

Окружили общежитие, вскрыли дверь — «Альфа» устремилась вперед. Через несколько секунд вынесли что-то, завернутое в одеяло, погрузили в машину. Фамилия задержанного была Панахов. Ему определили меру административного задержания на 30 суток, затем он был отпущен. Благодаря ночной операции этот человек сразу стал национальным героем. Потом он, кажется, возглавил подготовку боевиков на территории Ирана.

Автор: Дадим еще немного «отцеженной» хроники событий, происходивших в регионе, дабы проиллюстрировать скупые строки Меморандума и для более полного понимания — в каких условиях приходилось работать Г. А. Угрюмову и его команде. Это будет и иллюстрация преступной бездеятельности кремлевских сидельцев во главе с М. С. Горбачёвым.

Март 1988 г. Смена высшего партийного руководства Армении и Азербайджана («по состоянию здоровья»): И. Демирчяна на С. Арутюняна и К. Багирова на А. Везирова. Образование комитета «Карабах».

17 марта. Постановление пленума Нагорно-Карабахского обкома КП АзССР обратиться с просьбой к Политбюро ЦК КПСС решить вопрос о передаче НКАО Армянской ССР.

20 марта. В Ереване состоялся 200-тысячный митинг в поддержку НКАО.

4 июня. Начало голодовки 11 человек в Ереване в поддержку требований НКАО.

14 июня. Верховный Совет Азербайджанской ССР подтвердил сохранение Нагорного Карабаха в составе своей республики.

18 июня. Принято Постановление Верховного Совета СССР о решениях ВС Армянской ССР и Азербайджанской ССР по спорному вопросу о НКАО. Президиум ВС СССР считает невозможным изменение границ — со ссылкой на конституционную основу национально-территориального деления Азербайджанской ССР и Армянской ССР.

4 — 15 июля. Всеобщая забастовка в Армении.

5 июля. Войска под командованием генерала Альберта Макашова пытались вытеснить бастующих с территории аэропорта «Звартноц» под Ереваном, перекрывших взлетно-посадочную полосу. Один человек убит.

18 июля. Заседание Президиума ВС СССР, посвященное карабахской проблеме.

18 сентября. Нападение армян в с. Ходжалы в ходе «каменной войны». Применение огнестрельного оружия.

9 ноября. Разрешение на строительство домов для армян-беженцев в Хачин Тап (повод для обострения конфликта). 21 ноября строительство прекращено.

16 ноября. В бакинском сквере им. Сабира состоялся митинг студентов и городской интеллигенции. Всплеск националистических настроений в городе.

17 ноября — 5 декабря. Волна митингов в Азербайджане с требованием или ликвидации НКАО, или предоставления автономии азербайджанцам в Армении. Лидер Народного фронта Нимат Панахов требует от митингующих поклясться, что «ни один волос не упадет с головы армян».