Иоанн Кассиан Римлянин - Сочинения

• Название: Сочинения
• Автор: Иоанн Кассиан Римлянин
• Издательство: АСТ, Харвест
• Жанр: Религия
• ISBN: ISBN 985–13–0076–4, 5–17–001762–6

В писаниях преподобного Кассиана Римлянина прослеживаются тонкое понимание духовной жизни и духовных предметов, глубокое смирение и чистота сердца. В своих писаниях преподобный Кассиан поддерживает догматы учения Православной Церкви, укрепляя их своей глубокой верой и серьезной теоретической подготовкой ученого–богослова, поэтому для стремящихся к достижению высшего нравственного совершенства книга может стать настольной. Для всех интересующихся вопросами Православной веры.

---

\\740// безгрешность, то от кого яснее можем научиться, как не от тех, которые плоть свою распяли со страстями и похотями и для которых истинно распялся мир (Гал 5, 24; б, 14), которые хотя из сердец своих не только с корнем истребили все страсти, но стараются устранить даже память и помышления о грехах, однако ежедневно исповедуют, что они и на один час не остаются без греха? Впрочем, мы не должны устраняться от причащения Господня из–за того, что сознаем себя грешниками; но еще более и более, с жаждою нужно поспешать к нему для врачевания души и очищения духа, однако с таким смирением духа и верою, чтобы, считая себя недостойными принятия такой благодати, мы больше желали лекарства для наших ран. А иначе и один раз в год нельзя достойно принимать причащение, как некоторые делают, которые, живя в монастырях, достоинство, освящение и благотворность небесных таинств оценивают так, что полагают, будто принимать их должны только святые, непорочные; а лучше бы думать, что эти таинства сообщением благодати делают нас чистыми и святыми. Они больше высказывают гордости, нежели смирения, как им кажется; потому что когда принимают их, то считают себя достойными принятия их. А гораздо правильнее было бы, чтобы мы с тем смирением сердца, по которому веруем и исповедуем, что мы никогда не можем достойно прикасаться Святых Тайн, каждый день принимали их для врачевания наших недугов, нежели, превознесшись суетным убеждением сердца, верить, что мы после годичного срока бываем достойны принятия их. Потому, чтобы мы могли это уразуметь и с плодом держаться этого, будем усерднее умолять милосердие Господа, чтобы помог нам совершать это. Этому научаются не предварительным каким–нибудь объяснением на словах, как прочим человеческим искусствам, но делом и опытом; и если это не будет часто рассматриваться, возобновляться собеседованием духовных мужей и проверяться делом и ежедневным опытом, то или по беспечности остается без пользы, или по беззаботному забвению вовсе теряется.

\\741//

24. собеседование аввы Авраама[170] о самоумерщвлении

глава 1

При помощи Христа предлагается это, двадцать четвертое собеседование аввы Авраама, которое заканчивает предания всех старцев, и по исполнении которого в таинственное соответствие числу тех двадцати четырех старцев, о которых в Апокалипсисе (гл. 5) говорится, что они принесли свои венцы Агнцу, думаем, что освободимся от долга всех наших обещаний. Если эти двадцать четыре старца за заслугу своих наставлений будут увенчаны какой–либо славою, то они, преклонив головы, принесут ее Агнцу, который был заклан для спасения мира. Ибо Он благоволил для славы Своего имени дать им столь превосходный смысл, и нам кое–какое слово, которое бы соответствовало такой глубине учения. Да и необходимо заслуги своего дара относить к виновнику всех благ, Которому тем больше надо воздавать, чем больше дается от Него. Итак, этому Аврааму мы принесли печальную исповедь в борьбе наших помыслов, потому что душевное беспокойство ежедневно побуждало нас возвратиться в нашу родную страну и повидаться с родителями. Ибо отсюда особенно происходил у нас повод к этому желанию: мы вспоминали о том, что наши родители имеют такую набожность и благочестие, что мы никак не предпочитаем им нашего намерения (монашества), всегда содержа в уме то, что мы из их рачительности бyдем получать побуждения к большему преуспеванию, и у нас не будет

\\742// никакой заботы о телесных вещах, никаких развлечений для приобретения пропитания, когда они с радостью будут достаточно доставлять все для нашей потребности. Кроме того, мы с суетной радостью питали надежду, что получим большой плод от обращения многих, которые нашим примером и наставлениями будут направлены на путь спасения; притом рисовалось перед глазами само местоположение, в котором находилось имение наших предков, приятная веселость самой страны, леса, простирающиеся на большое расстояние, так что уединенные места лесов могли доставлять не только удовольствия, но и большие выгоды для пропитания. Когда все это вышесказанному старцу мы по совести искренно раскрыли и, проливая слезы, свидетельствовали, что уже не можем сносить эту борьбу, если благодать Божия не поможет нам, то он, долго молчав, наконец тяжело вздохнул и начал говорить так:

глава 2 Как старец раскрыл наши погрешности

Шаткость ваших помыслов показывает, что вы еще не отреклись от мирских пожеланий, не умертвили прежние вожделения. Ибо блуждание желаний показывает расслабление вашего сердца; это странствование и удаление от родственников, которое вы должны бы соблюдать духом, соблюдаете только телом. Ибо все это было бы оставлено и совершенно уже истреблено в сердцах ваших, если бы вы понимали основание самого самоотвержения, или главную причину уединения, в котором пребываем. И потому яду–маю, что вы подвержены тому недугу праздности, о котором говорится в Притчах: душа ленивого желает; алчба ленивца убьет его (Притч 13, 4; 21, 25). И у нас могло бы не быть недостатка в тех плотских выгодах, на которые вы указали, если бы мы думали, что они соответствуют нашему намерению (монашеству), или эти удовольствия от приятных предметов могут доставить нам такой плод, какой приобретается от этих некрасивых мест и сокрушения тела.

\\743// Ибо мы не настолько лишены утешения от родных, чтобы уже не было таких, которые бы согласились содержать нас на свой счет; но нам все то, что относится к питанию плоти, возбраняет следующее изречение Спасителя: кто не возненавидит отца своего и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер,… тот не может быть Моим учеником (Лк 14, 26). Да если бы мы и лишены были пособия от родных, то, наверно, не могло бы не быть услуг и от сильных мира сего, которые с благодарностью готовы были бы послужить нашим потребностям с полной щедростью; и, содержась их подаянием, мы не имели бы заботы о заготовлении пропитания; но нас сильно устрашает проклятие пророка, который говорит: проклят человек, который надеется на человека (Иер 17, 5). Не надейтесь на князей (Пс 145, 3). Мы также могли поставить свои кельи у русла Нила, иметь воду у дверей, чтобы не быть вынужденными носить ее на своих плечах за четыре тысячи шагов. Но для несения этого труда блаженный апостол, делая нас неутомимыми, постоянно воодушевляет следующим словом: каждый получит свою награду по своему труду (1 Кор 3, 8). Нам небезызвестно, что в наших странах есть некоторые приятные, уединенные места, в которых благодать, плодородие садов или обилие яблок доставили бы потребное для нашего пропитания при малом труде телесном; но мы опасаемся, как бы не пал на нас тот укор, который в Евангелии высказан богачу: ты получил уже доброе твое в жизни твоей (Лк 16, 25). Но, отвергнув I все это и презрев все удовольствия этого мира, мы довольствуемся только этими некрасивыми местами: страшную пустынность этого уединения предпочитаем всем удовольствиям и не сравняем богатств плодородной почвы с этими солончаками песков, заботясь не о временных выгодах этого тела, а о вечной пользе духа. Ибо для монаха мало — отречься однажды, т. е. в начале своего обращения презреть настоящее; но надо ежедневно отвергаться этого. Ибо даже до конца этой жизни нам следует говорить с пророком: я не желал бедственного дня, Ты это знаешь (Иер 17, 16). Потому и Господь в Евангелии говорит: если кто хочет

\\744// идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Лк 9, 23).

глава 3 О качестве мест, которые должны избирать отшельники

Тому, кто имеет неусыпное попечение о чистоте внутреннего человека, нужно избирать такие места, которые бы никаким обилием своего плодородия не возбуждали духа его к развлечению земледелием, не возмущали заботой о твердом, непоколебимом построении кельи, не побуждали выходить на какую–нибудь работу под открытым небом[171], и чтобы таким образом, как бы в открытое пространство выпустив помыслы, не уклонился от прямого направления духа и созерцания высшего назначения, не рассеял внимания по разным предметам, от которых никто не может уберечься или избежать, хотя бы кто был заботлив и бдителен, если не будет постоянно заключать свою душу и тело внутри стен жилища; чтобы таким образом монах, как бы искусный рыболов, с апостольским искусством высматривая пищу себе в глубине спокойного своего сердца, с напряженным и непоколебимым вниманием ловил плавающие стаи помыслов и,

\\745// как бы с выдавшейся скалы тщательно всматриваясь в глубину, точно различал, какую рыбу он должен привлекать к себе и употреблять в свою пользу и какую, как худую и вредную, отвергать, пренебрегать ею.

глава 4 Какому делу отшельники должны посвящать себя

Итак, всякий, постоянно пребывающий на страже, деятельно исполнит то, что довольно ясно выражает пророк Аввакум: но страже моей стану, и взойду на скалу, и буду смотреть, чтобы увидеть, что Он (Бог) скажет мне, и какой ответ получу на жалобу мою (Авв 2, 1). Каких это стоит усилий и как затруднительно, ясно доказывается опытами тех, которые пребывали в пустыне Каламон, или Порфирион[172]. Хотя они большим пространством, нежели Скитская пустыня, отделялись от всех городов и жилищ человеческих (проходя семь или восемь станций (восемь дней) по обширнейшей пустыне, едва достигали уединенного места своих келий); однако, поскольку они, занимаясь земледелием, мало пребывали в затворничестве, то, приходя в эти некрасивые места, в которых мы живем, или в Скитскую пустыню, подвергаются такому потоку помыслов, душевной скуке, что как невежды, которые никогда не брались за упражнения в уединении, не могут снести молчания и пребывания в келье и, тотчас выгоняемые из них, как неопытные новички, возмущаются. Ибо они не научились укрощать возмущения внутреннего человека, сопротивляться буре своих помыслов постоянной заботою и непрерывным вниманием к себе, те, которые, ежедневно занимаясь работою под открытым небом, весь день не только телом, но и духом носятся по воздушному пространству, с движением тела в разные стороны рассеивают и помыслы