Александра Бахметева - Полная история Христианской Церкви

• Название: Полная история Христианской Церкви
• Автор: Александра Бахметева
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45840-0

Александра Николаевна Бахметева (1825–1901) – известная писательница XIX века, почетный член Общества любителей российской словесности. В своих книгах, выдержавших много изданий, она излагала события библейской и церковной истории и пересказывала их для детей.

Предлагаемая книга повествует о временах появления и укрепления Христианской Церкви на земле. Судьбы империй и правителей, войны, народные движения и трагедии ересей тесно переплетаются с историей христианского учения, которое, собственно, и стало главной движущей силой жизни человеческого общества. Книга охватывает события первого тысячелетия со времени Рождества Христова. Написанная живым и ярким языком, она дает запоминающиеся образы известных людей прошлого и подвижников Церкви.

По благословению архиепископа Тираспольского и Дубоссарского Юстиниана.

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви.

---

Эти слова были предчувствием близкой кончины. Через пять дней Моника занемогла и после краткой болезни радостно отошла к Господу[208]. Перед кончиной она просила сына и бывших при ней, чтобы они не забывали поминать ее перед алтарем Всевышнего, когда раздается Агнец, омывший кровию Своей наш смертный приговор.

Возвратившись на родину, Августин продал свое имение и раздал деньги бедным, а сам стал иноком. Он провел три года в совершенном уединении и в строгих подвигах. Епископ Иппонский, Валерий, против его воли посвятил Августина в пресвитеры, а в 395 году его избрали во епископа Иппонского. В продолжение тридцати пяти лет он был самым деятельным пастырем. В епископском сане блаженный жил строгим подвижником. Все, что имел, отдавал бедным, готов был положить жизнь за овец своих. Благодеяния Божий внушили ему глубочайшее смирение и горячую любовь. Он всегда сознавал, что человек грешен и бессилен и что только благодать Божия производит в нем и желание добра, и само добро. Это убеждение высказывал он во всех своих писаниях[209]: как в «Исповеди», так и в сочинениях, направленных против распространявшихся еретических мнений манихеев, донатистов и пелагиан.

Глава VII Ересь Пелагия. Падение Западной Римской империи

В конце IV века христианская вера, так долго гонимая, была наконец объявлена господствующей во всей Римской империи. Конечно, из этого еще не следует, что языческое общество вдруг стало христианским. Еще долго жили в нем языческие начала, прикрытые христианской внешностью; многие, будучи христианами по исповеданию, оставались язычниками по жизни, довольствуясь лишь участием в обрядах Церкви, но не стараясь жить по закону Христа. Много было еще суеверия, лицемерия и других пороков. Святые отцы Церкви упорно боролись против остатков язычества во всех его проявлениях, заботились о том, чтобы христиа-нежили согласно с их исповеданием, чтобы идолопоклонство побеждалось в них силой христианской веры, возрождающей к новой жизни. Они внушали христианам, что Господу надо поклоняться духом и истиной, что вера, принятая сердцем и умом, должна проявиться в деле. Они ревностно заботились о распространении просвещения. В беседах объясняли слово Божие, смысл церковных обрядов и священнодействий, при церквах и монастырях устраивали училища, раздавали списки Священного Писания. Иоанн Златоуст укорял тех, кто не имел у себя для домашнего чтения священной книги. Это доказывает, что приобрести ее было легко, особенно на Востоке. Епископы из своего клира готовили наставников и проповедников, храмы украшались изображениями, которые должны были напоминать и неграмотным священные события. Церкви, посвященные мученикам, обычно украшались живописью, повествующей об их жизни.

Просвещение стало в то время распространяться больше на Востоке, чем на Западе, куда христианская вера проникла позднее. В Италии до VI века христианство сосредоточивалось в городах, а в деревнях еще сохранялось язычество. На Востоке слово Божие трудами святых благовестников и подвижников проникло в самые отдаленные места, в самые дикие и суровые пустыни. Вместе с верой распространялась и грамотность. Святитель Иоанн Златоуст ревностно заботился о переводе Писания на различные наречия и о просвещении варварских племен; это святое дело усердно продолжалось и после его смерти[210]. Церковь Востока посылала благовестников в отдаленные страны, святые подвижники бесстрашно селились среди варваров, благовествованием и примером благочестивой жизни обращая их к Христу. В пустынных кельях святые отшельники трудились над изучением слова Божия. Восток своей духовной деятельностью привлекал множество благочестивых мужей с Запада и таким образом в продолжение нескольких веков имел сильное влияние на церковную жизнь западных христиан.

Напряженная умственная деятельность на Востоке представляла, может быть, и некоторую опасность. Близкое соседство с древними языческими, мистическими по сути учениями создавало почву для возникновения различных лжеучений, которые иногда сотрясали всю Церковь, возбуждая печальные раздоры и смуты. Но ошибки и заблуждения неизбежны в свободном развитии человеческого мышления. Церковь же бдительно охраняла чистоту христианского учения. Всякое появление новой ереси призывало ее к уточнению и определению святой истины. Голосом Соборов формулировались догматы Церкви и осуждалось всякое уклонение от них. Когда Церковь вступала в пятый век своего существования, то главный догмат (о единосущности и равночестности Сына Божия и Духа Святого с Богом Отцом) был ясно определен и выражен в Никео-Константинопольском Символе. Споры, возникавшие в V, VI и VII веках, касались преимущественно Боговоплощения Иисуса Христа и соединения в Нем Божественного естества с человеческим. Но вначале скажем о ереси Пелагия и споре об Оригене.

Спор об Оригене возник еще в конце IV века. Едва ли нужно говорить здесь о нем подробно, потому что в общей истории Церкви он не является важным. В то самое время, когда Иероним занимался в Вифлееме переводом Священного Писания, пользуясь при этом трудами Оригена, некоторые церковные писатели стали доказывать несостоятельность многих мнений великого александрийского учителя и требовать, чтобы они были осуждены Церковью. Завязался горячий спор, в котором и защитники, и противники Оригена отстаивали упорно свои мнения. Феофил Александрийский даже употреблял силу против некоторых иноков, заподозренных в приверженности Оригену[211]. Руфин, друг Иеронима, горячо защищал Оригена, справедливо доказывая, что многие мнения были ошибочно приписаны ему. Но Иероним, вовлеченный в спор, подал голос против Оригена. В Риме папа Анастасий отверг сочинения Оригена как еретические и запретил их читать, но Восток был справедливее к славному учителю и продолжал почитать его память, хотя некоторые мнения его и признали ошибочными.

Гораздо важнее был спор, возникший в начале V века из-за учения Пелагия[212]. Британский монах Пелагий и его товарищ Целестий утверждали, что благодать Божия не необходима для спасения, что человек может творить добро и спастись собственными силами, что нет первородного греха, и смерть есть закон природы, а не наказание за грехопадение. Это учение разрушало само основание христианской веры, потому что отвергало необходимость искупления рода человеческого смертью Сына Божия и представляло Иисуса Христа лишь законодателем, а не Спасителем. Но не сразу спорящие дошли до этих крайних выводов. Пелагий за строгую жизнь был уважаем и на Западе, и на Востоке. Он осторожно распространял свои мнения, умел ловко их отстаивать, употребляя двусмысленные выражения, которые затемняли их истинный смысл, и, таким образом, его мнения распространялись, не встречая вначале сильного противодействия. Но по мере того как они уяснялись, их стали разбирать на Соборах в Риме, Карфагене. Они были осуждены и на всем Востоке и встретили сильнейшего обличителя в Иппонском епископе, блаженном Августине.

С момента своего обращения Августин должен был постоянно противодействовать лжеучениям. В Италии он опровергал манихеев, так долго его увлекавших, в Африке призывал на совещания донатистов и ревностно, но безуспешно старался возвратить их в общение Церкви[213]. На себе самом испытал он, как слаб человек, как легко уступает искушению зла. Его утомительная борьба с самим собой, душевные страдания и чудесное обращение укоренили в нем осознание греховности человеческой природы, которую одна лишь благодать Божия может вести к добру. Гордые мнения Пелагия показались ему оскорблением Божества, и он восстал против него со всем жаром страстной души. Но, возражая Пелагию и заступаясь со святой ревностью за право благодати, он впал в противоположную крайность. Пелагий, приписывая все свободной воле человека, отвергал необходимость благодати Божией, Августин почти полностью отрицал свободу человека. Этим было положено начало заблуждению предестинатов, представлявших человека лишь мертвым орудием воли Господней, заранее предназначенным или к спасению, или к погибели, без воли, без свободы и, следовательно, без нравственной ответственности.

Ересь Пелагия долго волновала Церковь на Западе. Вопрос о свободе человеческой воли, об отношении этой свободы к благодати Божией возникал опять в разные времена и возбуждал горячие и продолжительные споры. Между предестинатами, отвергавшими свободу человека, и пелагианами, отвергавшими силу благодати, возникло промежуточное учение, полупелагианизм, старавшийся помирить эти две крайности. Главными представителями этого направления, сильно распространившегося в Южной Галлии, были инок Кассиан, Викентий Лиринейский и Гонорат Марсельский; пелагианизмом же заразились северные области Галлии и Британии. Против этого лжеучения выступили Проспер Аквитанец и епископ Герман Окзерский. Этот вопрос остался почти чуждым Востоку. Сильное влияние на дела церковные имели и исторические события.