Амит Госвами - Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир

• Название: Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир
• Автор: Амит Госвами
• Жанр: Философия

В книге Госвами подвергается сомнению существование «внешней», настоящей, объективной реальности. Утверждается, что вселенная является самосознающей и именно само сознание создает физический мир и объясняется, каким образом единое сознание кажется столь многими отдельными сознаниями.

Книга Госвами — попытка преодолеть извечный разрыв между наукой и духовностью через монистический идеализм, разрешающий парадоксы квантовой физики.

Автор книги — физик, профессор Института теоретических наук Орегонского университета.

---

Здесь может быть применим принцип дополнительности между живым и неживым — невозможность изучения жизни отдельно от живого организма, на которую указывал Бор. Двойственный ум-мозг как квантовая система/измерительный прибор характеризуется интенсивным взаимодействием, и именно это взаимодействие, как мы увидим, ответственно за появление индивидуальной и личной самотождественности. По-видимому, здесь тоже может быть дополнительность. Быть может, невозможно изучать квантовую систему мозга отдельно, не разрушая являющийся ее отличительной особенностью сознательный опыт.

Подведем итоги: я предложил новую точку зрения на ум-мозг, как включающий в себя и квантовую систему, и измерительный прибор. Подобная система включает в себя сознание, коллапсирующее ее волновую функцию, объясняет причинно-следственные отношения как результат свободных выборов сознания и предполагает творчество как новое начало, каковым является каждый коллапс. Далее излагаются теоретические основы для понимания того, как эта теория объясняет субъект-объектное деление мира и, в конечном счете, личную самость.

Квантовое измерение в уме-мозге: сотрудничество квантового и классического

Классический функционализм исходит из предположения, что мозг — это аппаратное обеспечение, а ум — программы. Было бы столь же необоснованным говорить, что мозг имеет классическую природу, а ум — квантовую. Вместо этого в предлагаемой здесь идеалистической модели переживаемые ментальные состояния возникают из взаимодействия классической и квантовой систем.

Что самое важное, причинная действенность квантовой системы ума-мозга происходит от нелокального сознания, которое коллапсирует волновую функцию ума и переживает результат этого коллапса, В идеализме переживающий субъект нелокален и един — существует только один субъект опыта. Объекты выходят из сферы трансцендентной возможности в сферу проявления, когда нелокальное единое сознание коллапсирует их волновые функции, но мы доказали, что для завершения измерения коллапс должен происходить в присутствии осознания ума-мозга. Однако, пытаясь объяснить проявление ума-мозга и осознания, мы попадаем в порочный круг причинности: без осознания нет завершения измерения, но без завершения измерения нет осознания.

Чтобы ясно видеть и этот порочный круг, и выход из него, мы можем применить к уму-мозгу теорию квантового измерения. Согласно фон Нойманну, состояние квантовой системы изменяется двумя отдельными путями. Первый из них представляет собой непрерывное изменение. Состояние распространяется как волна, становясь когерентной суперпозицией состояний, допускаемых ситуацией. Каждое потенциальное состояние имеет определенный статистический вес, соответствующий амплитуде его волны вероятности. Измерение вносит в состояние второе, дискретное изменение. Внезапно состояние суперпозиции — многогранное состояние, существующее в потенции, — сводится к только одной актуализируемой грани. Представьте себе распространение состояния суперпозиции как развитие набора возможностей, а измерение — как процесс, который путем отбора (согласно правилам вероятности) проявляет только одно состояние из набора.

Многие физики считают процесс отбора чисто случайным. Именно эта точка зрения вызвала протестующее замечание Эйнштейна, что Бог не играет в кости. Но если Бог не играет в кости, то кто или что отбирает результат единичного квантового измерения? Согласно идеалистической интерпретации, выбор осуществляет сознание — но нелокальное единое сознание. Вмешательство нелокального сознания коллапсирует облако вероятностей квантовой системы. Здесь имеется дополнительность. В проявленном мире процесс отбора, с которым связан коллапс, выглядит случайным, в то время как в трансцендентной сфере процесс отбора выглядит как выбор. Как однажды заметил антрополог Грегори Бэйтсон: «Случайность — это противоположность выбора».

Кроме того, квантовая система ума-мозга должна развиваться во времени в соответствии с правилами теории измерения и становиться когерентной суперпозицией. Классические функциональные системы мозга играют роль измерительного прибора и также становятся суперпозицией. Таким образом, до коллапса состояние ума-мозга существует в виде потенциальностей множества возможных паттернов, которые Гейзенберг называл тенденциями. Коллапс актуализирует одну из этих тенденций, что после завершения измерения ведет к сознательному опыту (с осознанием). Важно то, что результат измерения представляет собой дискретное событие в пространстве-времени.

Согласно идеалистической интерпретации, исход коллапса любой и всех квантовых систем выбирает сознание. Это относится и к постулированной нами квантовой системе в уме-мозге. Таким образом, рассуждая о взаимодействующей классической/квантовой системе ума-мозга на языке теории измерения, интерпретируемой с позиции монистического идеализма, мы приходим к следующему выводу: наше сознание выбирает исход коллапса квантового состояния нашего мозга. Поскольку этот исход представляет собой сознательный опыт, мы выбираем свой сознательный опыт — однако не осознаем процесс, лежащий в основе такого выбора. Именно эта бессознательность ведет к иллюзорной отдельности — отождествлению с отдельным «я» самоотнесения (а не с «мы» единого сознания)[63]. Иллюзия отдельности возникает в два этапа, но связанный с ней основной механизм называется сложной иерархией. Этот механизм рассматривается в следующей главе.

ГЛАВА 12. ПАРАДОКСЫ И СЛОЖНЫЕ ИЕРАРХИИ

Однажды, когда я говорил о сложных иерархиях, одна слушательница сказала, что эта фраза привлекла ее интерес еще до того, как она узнала ее значение. Она сказала, что иерархии напоминают ей о патриархате и власти, но термин сложные иерархии имеет освобождающий оттенок[64]. Если у вас такая же интуиция, как у нее, вы должны быть готовы исследовать магический, озадачивающий мир парадоксов языка и парадоксов логики. Может ли логика быть парадоксальной? Разве сила логики не состоит в способности разрешать парадоксы?

Приближаясь к входу в пещеру парадоксов, вы встречаетесь с существом мифических пропорций. Вы сразу же узнаете в нем Сфинкса. У этого похожего на Сфинкса существа есть для вас вопрос, на который вы должны дать правильный ответ, чтобы получить право войти: какое создание утром ходит на четырех ногах, в полдень на двух, а вечером на трех? Вы на мгновение приходите в замешательство. Что это за вопрос? Возможно, ваше путешествие прервется в самом начале. Вы всего лишь новичок в этой игре головоломок и парадоксов. Готовы ли вы к тому, что кажется вам сложной загадкой?

К вашему огромному облегчению, на помощь вашему доктору Ватсону приходит Шерлок Холмс. «Меня зовут Эдип, — представляется он. — Вопрос Сфинкса представляет собой загадку потому, что он смешивает логические типы, верно?»

Это так, понимаете вы. Было полезно узнать о логических типах, прежде чем пускаться в это исследование. Но что теперь? К счастью, Эдип продолжает: «Некоторые из слов фразы имеют лексическое значение, но другие имеют контекстуальные значения более высокого логического типа. Вас приводит в смятение именно наложение этих двух типов, характерное для метафор». Он ободряюще улыбается.

Верно, верно. Слова «утро», «полдень» и «вечер» должны контекстуально относиться к нашей жизни — к нашему детству, юности и старости. Действительно, в детстве мы ходим на четвереньках, в юности — уже на двух ногах, а три ноги — это метафора для двух ног и палочки в старости. Подходит! Вы подходите к Сфинксу и отвечаете на его вопрос: «Человек». Дверь открывается.

Когда вы проходите через дверь, вам в голову приходит такая мысль: откуда Эдип — мифический персонаж из Древней Греции — знал столь современный термин, как логические типы? Но раздумывать нет времени: вашего внимания требует новая задача. Один человек, указывая на стоящего рядом с ним другого, спрашивает: «Этот человек Эпименид — критянин, который заявляет, что все критяне — лжецы. Говорит ли он правду или лжет?» Ладно, посмотрим, рассуждаете вы. Если он говорит правду, тогда все критяне — лжецы, и, значит, он лжет — это противоречие. Вернемся к началу. Если он лжет, тогда все критяне — не лжецы, и он, возможно, говорит правду — и это тоже противоречие. Если вы даете ответ «да», он отдается эхом «нет», и если вы даете ответ «нет», он отдается эхом «да», и так до бесконечности. Как можно решить подобную загадку?

«Ладно, если вы не можете решить загадку, то, по крайней мере, можете научиться ее анализировать». Как по волшебству, рядом с вами оказывается еще один помощник. «Я — Грегори Бэйтсон» — представляется он. «Вы имеете дело со знаменитым парадоксом лжеца: Эпименид — это критянин, который говорит: "все критяне лжецы". Первое условие создает контекст для второго условия. Оно его квалифицирует. Если бы второе условие было обычным, оно бы никак не влияло на свое первое условие, но нет! Оно переквалифицирует первое условие, свой собственный контекст».