Петр Гнедич - Догмат искупления в русской богословской науке

• Название: Догмат искупления в русской богословской науке
• Автор: Петр Гнедич
• Издательство: Изд–во Сретенского монастыря
• Жанр: Религия
• Год: 2007

---

См.: Бердяев Н. Опыт философского оправдания христианина // Русская мысль. 1909. №9. С. 55, 59.

310

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 336.

311

Там же. С. 306.

312

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 286.

313

Там же. С. 284.

314

Там же. С. 287.

315

Несмелов приводит слова апостола Павла: умерший освободился от греха (Рим 6, 7), но их следует понимать в соответствии с контекстом — что умерший перестает грешить, освобождается от власти греха.

316

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 310.

317

Там же. С. 333. Об этом рассуждении можно было бы заметить, что «церковнохристианское учение» говорит не только о Божеской, но о двух природах Искупителя как Богочеловека, и возможность принятия Им грехов, и тем более Его смерть относит к Его человеческой природе, и едва ли правильно, говоря о смерти Искупителя, упоминать только о Его Божеской природе.

318

Спасение человека Богом автор неоднократно называет «чудом» (см.: Там же. С. 239, 331 и др.).

319

Там же. С. 331.

320

Из опасения исказить мысль автора его пространное рассуждение приводится полностью.

321

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 333—334.

322

«Так тонко рационализируется изнутри движение любви Божественной», — замечает по поводу этого рассуждения прот. Г. Флоровский (Пути русского богословия. С. 447).

323

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 335.

324

Там же. С. 332.

325

Грех есть беззаконие (1 Ин 3, 4), — единственный раз определяет сущность греха Священное Писание.

«Грех сам по себе не существует, поелику он не сотворен Богом» (Православное исповедание. 1900. 4. 3. С. 114. Отв. 16), и нельзя мыслить объективного существования греха ни в чувственном, ни в умном мире. В отрицании возможности оскорбления грехом Бога автор достаточно убедительно показал невозможность проникновения греха за пределы тварного мира — «грех существует в человеке» (Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 257).

326

Бог не сотворил смерти… Он создал все для бытия (Прем 1, 13–14); но завистью диавола вошла в мир смерть (Прем 2, 24). Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть (Рим 5, 12). Автор также цитирует эти места Священного Писания, но ограничивает их смысл применением их «только относительно к человеку» (Несмелов В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 257), а не ко всему миру.

327

«Естественная смерть человека освобождает мир собственно не от греха, а от грешника, потому что вина во грехе, который не был побежден нравственной силой добра, а прекратился сам собою за смертью человека, естественно, остается на мире, в котором был осуществлен грех» {Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 308).

328

«Они одинаково были бы преступниками, и именно такими же преступниками, какими они сделались, если б и не преступили Божию заповедь, а употребили с указанной целью («суеверной») какой‑нибудь другой материальный предмет, если бы, например, ради приобретения высшего знания вздумали бы смачивать свои головы водой из Евфрата или носить на своих головах какие‑нибудь райские ветки» (Несмелов В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 356).

329

Несмелов В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 242, 253.

330

Там же. С. 252.

331

Там же.

332

См.: Там же. С. 287.

333

Греч, слово аяоХйтрсоок;, передаваемое в русском переводе «искупление», а в славянском — «избавление», означает «освобождение посредством выкупа от греха и его следствий» (см.: Мышцын В., проф. Учение святого апостола Павла о законе дел и законе веры. Сергиев Посад, 1895. С. 105).

Различение прощения вины в грехе и потребления следствий греха является основой правильного понимания искупления. См. об этом в изложении воззрений патриарха Сергия.

334

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 334.

335

Там же. С. 353.

336

«Автор сводит дело нашего воскрешения к механическому действию всемогущества» (Тареев М., проф. Воскресение Христово и его нравственное значение // Богословский вестник. 1903. № 5. С. 9, примеч.).

337

Несмелов В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 336.

338

Там же. С. 353.

339

Там же. С. 53.

340

Там же. С. 334.

341

Там же. С. 553.

342

Там же. С. 286.

343

Несмелое В. И. Наука о человеке. Т. 2. С. 252.

344

Там же.

345

Там же. С. 353.

346

Там же. С. 252.

347

Там же. С. 242, 253.

348

Там же. С. 231, примеч.

349

Там же. С. 243, примеч.

350

Там же. С. 252–253.

351

См.: Там же. С. 253.

352

Там же. С. 254.

353

«Оригинальность» подобного воззрения была критически отмечена рецензентами автора (проф. Будрин, Николин) и вызвала «недоумение» у сочувственно относящегося к нему П. Никольского (Никольский П. Письма о русском богословии. Вып. 2. СПб., 1907. Письмо 11). Студент Казанской духовной академии выпуска 1914 года H. Лебедев в курсовом сочинении «Библейское повествование о грехопадении первозданных людей в сопоставлении со сказаниями языческой древности и философскими гипотезами позднейшего времени» подверг критическому разбору эти воззрения автора. Сочинение это, по–видимому, утеряно, но сохранились отзывы о нем проф. В. И. Протопопова и самого проф. Несмелова (см.: Приложение к Протоколам Совета Казанской духовной академии: за 1914 г. С. 383–415). В этом отзыве Несмелое высказался о тех побуждениях, которые заставили его отказаться «от традиционно–богословского представления о первом –грехопадении людей» (Там же. С. 412). Эти высказывания облегчают более точное понимание основного труда автора.

«Церковно–библейское учение, — говорит он, — вполне определенно утверждает, что началом греха было преступление Божией заповеди. По богословскому же пониманию этого преступления, оно было не началом греха, а следствием греховного настроения первых людей, именно, следствием их греховной гордости, их греховного желания выдать себя за богов, или… следствием их недоверия и даже враждебного отношения к Богу» (Там же. С. 411). «Для меня стало до очевидности ясно, что необходимо понять это грехопадение так, чтобы преступление Божией заповеди было началом греховного состояния людей, а для этого необходимо указать такие мотивы преступления, которые были бы если уж не прямо святыми, то, по меньшей мере, совершенно безразличными. И после многих усиленных трудов я продумал ту именно психологию, которая изложена в моей «Метафизике жизни»» (Там же. С. 412). Этим признанием объясняется искусственность его построений. Неудовлетворительность того объяснения, которое он называет богословским, конечно, доказывается тем, что при этом понимании первые люди становятся грешниками до грехопадения. Но причина этой ошибки та же, что и в искусственности, а также невероятности объяснения автора — она заключается в буквальном (чувственном) понимании библейского рассказа о грехопадении. Безусловная истина, в нем заключающаяся, не раскрывается при таком его понимании. Она заключается в том, что под чувственными образами следует понимать события, имевшие место не в земном, а в духовном мире, как и понимали их многие святые отцы (см.: Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Кн. 2. Гл. 11: О рае).

Не рассматривая вопрос о том, в чем состояло само нарушение заповеди, можно заключить, что библейский рассказ символически передает психологический (мысленный) процесс, приведший к грехопадению. И первая греховная мысль (не искушение в мысли, а «мысленный грех»), допущенная первыми людьми (в чем бы она ни заключалась: в устремлении к материальной природе, в желании запрещенного знания, в стремлении достигнуть равенства с Богом и т. д.), и была самим грехопадением, нарушением Божией заповеди, мысленным вкушением плода от запрещенного дерева познания добра и зла, о котором говорится в Библии. При таком понимании нет разрыва между началом греха и нарушением заповеди, нет нужды говорить о греховном состоянии до грехопадения и в придумывании святых или безразличных мотивов.