Евгений Некрасов - Золотая жила для Блина

• Название: Золотая жила для Блина
• Автор: Евгений Некрасов
• Жанр: Детские остросюжетные

Лучший сыщик из всех девятиклассников Дмитрий Блинков по прозвищу Блин во время летних каникул отправляется вместе со своим отцом в научную экспедицию для изучения места падения Тунгусского метеорита. В глухой тайге самолет, на котором они летят, терпит аварию. Митька вместе с попутчицей Линой выпрыгивают с одним парашютом. Круто? История только начинается! Дальше будет еще круче…

---

Время шло, пришельцы все дальше уходили от своего корабля и обживались среди людей. Почему они не улетели? На этот вопрос могла бы. ответить Лина. Сейчас она мчится к своим, чтобы предупредить их о Бандуре, которой ничего не стоит найти звездолет…

Если Митька прав, то назревают крупные события и надо любой ценой попасть в Ванавару не через неделю, а как можно скорее.

Вернулся довольный, ни о чем не подозревающий папа. Он издалека махал рукой и улыбался. За ним, катя низкую грузовую тележку на роликах, шел мрачный парень в замасленном до блеска комбинезоне. Ни слова не говоря, парень завел клыки тележки под ящик с Бандурой, что-то нажал, и ящик приподнялся. Так же молча он потащил Бандуру в каком-то одному ему известном направлении. Блинков-младший и папа разобрали рюкзаки.

— В камеру хранения? — спросил Митька.

— Нет, на самолет.

— Он же улетел, — удивился Митька.

— А ты думал, придется ждать неделю! — улыбнулся папа и с видом Деда Мороза объявил: — Наш самолет зафрахтован специально для Бандуры. Ее нельзя перевозить на высоте больше двух километров, а рейсовый «Як» летает повыше.

Парень в замасленном комбинезоне молчал, как немой. Идя за ним, Блинков-младший и папа вышли из здания аэропорта через какую-то служебную дверь. Ролики тележки загромыхали по дорожке из вкривь и вкось положенных плит. Митька уперся в ящик с Бандурой, чтобы помочь. Почувствовав, что тележка пошла легче, парень обернулся и мотнул головой: не надо.

Глаза у него были зеленые в крапинку!

Глава VII В ЛАПАХ У ПРИШЕЛЬЦЕВ

Мимо ангаров, похожих на половинки огромных железных бочек, они вышли на недлинную и узкую бетонную дорогу. По краям стояли два вертолета и с десяток весело раскрашенных спортивных самолетов. Только поэтому Митька догадался, что дорога — не дорога, а какая-то неглавная взлетная полоса. Он оглядывался, ища самолет, специально зафрахтованный для Бандуры. Ничего похожего. Мрачный парень уверенно тянул тележку дальше.

За следующим ангаром Митька увидел ЭТО и немного испугался: неужели он?! ЭТО было бипланом — «этажеркой», от которых все прогрессивное человечество отказалось лет пятьдесят назад. То есть они еще летали, Митька видел на воздушном празднике в Тушине, как с такого самолета сбрасывали парашютистов. Но все равно было страшновато даже приближаться к этой древности.

— «Ан-2», старичок, — улыбнулся папа. — На таких твой дедушка учился летать. А покраска арктическая.

— «Ан-2», старичок, — улыбнулся папа. — На таких твой дедушка учился летать. А покраска арктическая.

Биплан был ярко-оранжевым. Из-под облупившейся краски проглядывали буквы «СССР».

— Так он и есть самолет полярной авиации, — впервые за все время открыл рот парень. — Списан из ледовой разведки.

Папа понимающе кивнул и объяснил Митьке:

— Полеты над океаном на одномоторных самолетах запретили лет двадцать назад.

— И с тех пор его не красили? — съязвил Митька.

Парень издевки не понял и с важным видом ответил:

— Мы поддерживаем внешний вид.

Появился седой человек в летной фуражке с «птичкой».

— Сергей Иванович, — представился он, — командир этого аппарата.

— Олег Николаевич, хранитель этой Бандуры, — ответил папа, пожимая руку летчику. А тот деловито обмерил бечевкой ящик с Бандурой и показал бечевку папе: не пройдет. На бечевке были завязаны узелки — как понял Митька, высота и ширина двери.

— Ящик можно разобрать на щиты, а в Ванаваре опять соберете, — подсказал Сергей Иванович. — Я дам вам отвертку.

Когда папа открывал ящик и все смотрели на Бандуру, мимо Блинкова-младшего промелькнула знакомая тонкая фигурка и со счастливым визгом кинулась к мрачному парню:

— Пашка!

Пашка расцвел. Он подхватил зеленоглазую на руки, покружил и поставил. Подошел Сергей Иванович и обнял Пашку и Лину за плечи. Три пары зеленых в крапинку глаз довольно смотрели друг на друга. Целились дырочками ноздрей три курносых носа: у Лины потоньше, у Сергея Ивановича и у Пашки помясистее. Сияли три одинаковые улыбки.

Солнце палило, нагретый фюзеляж самолета дышал жаром, как печь, но Митьку прошиб холодный пот.

Сейчас папа своими руками поможет им погрузить в самолет изобретение академика Лемехова. Можно ручаться, что Ученая Бандура не долетит до Ванавары. Но попробуй скажи об этом папе! Высмеет, и только. Кричи, скандаль, доказывай свое, упади и бейся головой. Самое большее, чего ты добьешься, — денег на обратную дорогу и презрения на всю оставшуюся жизнь. Папа не верит в пришельцев. И не поверит! Чтобы его убедить, нужна инопланетная штука, какой-нибудь бластер-шмастер, который снес бы половину аэропорта. Но и тогда Митькин ученый папа может сказать: «Это же эффект Боткина-Петкера, дифракция диспепсического квартирума. Я об этом читал пять лет назад, а теперь, видишь, уже сделали!»

Блинков-младший огляделся, раздумывая, что учудить, чтобы папа отказался от полета. У стены ангара стояла ржавая рама грузовика без колес. А что? Подходит. Главное, чтобы все выглядело непринужденно. Пройтись рядом, споткнуться и головой — о вон ту торчащую железку. Не попасть бы виском, а то убьешься насмерть. Надо только рассадить себе лоб, и хорошенько, чтобы кровь залила глаза. Единственное, чего по-настоящему боится папа, — это повредить голову и стать идиотом. И за сына испугается.

Митька уже отошел к грузовику, рассчитывая, где споткнуться, как вдруг понял, что так он спасет одного себя. Папа — обязательный человек. Раз ему поручили доставить Бандуру, он доставит. А Митьку отправит в больницу, конечно, собираясь вернуться к нему этим же самолетом и не зная, что не вернется… Когда зеленоглазые приблизятся к нему, чтобы убить, он же ничего не поймет, не поймет до последнего мгновения!

Нет, бросать папу нельзя. Вдвоем у них будут шансы отбиться… Торопя события, Блинков-младший достал свой складной нож с отверткой и пошел помогать отцу, который вывинчивал из ящика последние шурупы.

Глава VIII НАЧИНАЕТСЯ!

Рев тысячесильного мотора пронизывал старичка «Ан-2» насквозь и отдавался в костях. У Блинкова-младшего давно заложило уши. Пассажирских кресел в самолете не было, по бортам тянулись две длинные скамейки. Летишь боком, в иллюминаторах напротив только небо, а чтобы посмотреть на землю в иллюминатор за спиной, надо сворачивать шею. Зато никто не подкрадется с тыла.

Внизу горела тайга. За два часа полета Митька насчитал восемь пожаров. Одни бушевали на десятки километров, другие тлели желтоватым торфяным дымом. Иногда дымное облако накрывало низколетящий самолет, и запах гари не выветривался еще долго после того, как пожар оставался позади.

За открытой дверью пилотской кабины в левом, командирском кресле почитывал газетку главарь зеленоглазых. Штурвал немного пошевеливался без его участия. С Митькиного места не было видно, чем занимается второй пилот в правом кресле. С час назад он выходил, чтобы поговорить, вернее, поперекрикиваться с Пашкой, но Сергей Иванович не взял штурвала.

Самолет летел на автопилоте, и это было плохо. Значит, главарь тоже сможет участвовать в схватке за Бандуру. Немного утешало то, что второй пилот оказался кавказцем с висячим носом, усами и жутким акцентом. Зеленоглазые, конечно, ему друзья-приятели. Но еще неизвестно, как он себя поведет, когда друзья-приятели начнут убивать пассажиров.

Населенных пунктов в иллюминатор давно не наблюдалось, и Митька ждал, что зеленоглазые вот-вот начнут.

Он хорошо устроился. Справа папа, слева тяжелый на вид огнетушитель, под скамейкой какая-то кирка или, может, ледоруб с острым стальным клювом и короткой рукояткой. Ухватистая штука, подходящая для боя в тесноте. У другого борта стояли прислоненные к скамейке щиты от Бандуриного ящика. Митька прикинул, как при первой же опасности повалить один щит на себя. Толстые доски по грудь закроют и его и папу. Из-за них можно будет действовать киркой-ледорубом.

Слабым звеном в обороне оставался папа. Он старый солдат, хладнокровный, жилистый и гибкий. Пришельцы еще не знают, с кем связались! Папа их нашинкует, как морковку по-корейски. Беда в том, что сейчас он совсем не чувствует опасности. Придется первый удар принять на себя, а потом папа втянется.

А папа был счастлив. Всю дорогу он боялся сделать что-нибудь не так и осрамиться перед академиком Лемеховым. В купе покрикивал на Митьку: «Пройди боком! Не трогай ящик!» В машине изводил шофера: «Притормозите, впереди рельсы». А здесь поначалу заглядывал в кабину к Сергею Ивановичу, проверяя, вправду ли самолет летит на безопасной для Бандуры высоте. Но путь подходил к концу, и папа решил, что поручение академика выполнено. Зная, что никто, кроме сына, не услышит, он в голос пел под рев мотора: