Тэш Сазервей - Замок Афродиты

• Название: Замок Афродиты
• Автор: Тэш Сазервей
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7024-2027-6

Как выйти из глубокого душевного кризиса? Кто не задавал себе подобного вопроса… Терзает он и Нору Доу. Чего только она не делала, чтобы решить эмоциональную проблему! Работа помогала лишь отчасти. Где же выход? А может, все не так сложно и просто нужно влюбиться?..

---

— А ты не забывай, Джейн, мы с ним в тот момент беседуем в холле бельэтажа и на мне, кроме купальника и парео со шлепанцами, в общем-то принадлежащими его жене, ничего нет! И совершенно не исключено, что Глэдис окажется здесь в любой момент — номер «восемь» на этом ведь этаже — и, обнаружив своего мужа под пальмой в моем полуголом обществе, легко перевернет ситуацию в прямо противоположную сторону. Конечно, если будет одна, без усатого итальянца. И как только эта трезвая мысль пришла мне в голову, я тут же поделилась ею с Оскаром.

— И отчасти Глэдис будет права, — неожиданно и совершенно серьезно заявил Оскар. — Ты ведь мне жутко нравишься! Просто удивительно, если бы кто-то в школе сказал мне, что однажды Нора Бруксберри…

— А мне, что однажды Оскар Уильямс, — перебила его Нора, но он не дал ей договорить:

— Правда, Нора, я тебе нравлюсь?

Вообще-то Нора и сама толком не знала ответа на этот вопрос, да еще в такой пикантной ситуации, поэтому решительно сменила тему:

— Неважно. Что ты собираешься предпринять сейчас?

— Развестись с Глэдис и жениться на тебе. Ты согласна?

— Перестань. Я серьезно спрашиваю.

— И я серьезно. Ты согласна?

Нора покрутила пальцем у виска.

— Ну? — с нажимом произнес Оскар.

— Ты сначала разберись с одной женой. Обсудим потом.

— Годится, — повеселев, сказал он и поднялся с дивана. — Давай сумку, я пойду разбираться. Эх, жаль, пистолета нет!

— А если б был? Как ты себе это представляешь? Крупные заголовки газет: «Выстрелы на пляже»? «Британский Отелло в эгинском отеле»?

Оскар тяжело плюхнулся обратно.

— Ты права. Отнеси ей сумку сама. А я пойду посижу в баре. Только ничего не говори ей!

Нора не обернулась, не кивнула и не пообещала ничего. Она пока не решила для себя, на чьей быть стороне: Оскара или его жены. Пусть Глэдис дура, транжирка, крутит с любовником, но ведь она тоже женщина, как и сама Нора. А он — мужчина, он-то уж точно на другой стороне баррикады. К тому же Нора не знала, как действительно все обстоит у Оскара в семье. Может, вовсе и не в деньгах дело, а в том, что Оскар сам гуляет направо и налево. Да, он очень привлекательный мужчина, с этим не поспоришь, но ведь это еще не повод, чтобы с ходу флиртовать с другой?

Нора почти выскочила из отеля и, одергивая себя, чтобы не бежать, направилась на поиски Глэдис и усатого итальянца.

Шепнуть ей что ли, что ее муж в отеле, или не стоит? Да или нет? — мучилась Нора. А потом как поступать ей самой? Она ведь неизбежно столкнется с Уильямсами в ресторане или на пляже. Конечно, если Оскар останется. А если нет? Вдруг он возьмет и уедет сразу? Может, ему захочется не выяснять отношения с женой, а пустить все на самотек? Может, его так больше устраивает? Например, проще флиртовать с другими женщинами. Так бывает в некоторых семьях.

Нора быстро нашла те самые шезлонги, брошенные полотенца, шлепанцы. Ее сумка лежала на том же самом месте, но ни Глэдис, ни усача не было. Нора огляделась по сторонам, однако сладкую парочку поблизости не обнаружила. Значит, уплыли в море. Подождать? Но сколько? Может, они арендовали водные велосипеды и вернутся только к вечеру? А что, если взять и просто поменять сумки? Но за Норой и так давно наблюдает публика по соседству: все принялись таращиться на нее, когда она еще только сюда шла. Может быть, попросить кого-нибудь передать Глэдис записку: «Глэдис, ваша сумка в номере 32»? Но у Норы нет ни бумаги, ни ручки, да и вообще, записка на пляже — как-то глупо. Нора предпочла вернуться в отель с чужой сумкой.

Оскара она обнаружила в баре. За исключением его и бармена, дремлющего у стойки, там не было ни души. Оскар сидел в самом темном углу и курил. На столике — бутылка виски и два бокала, его кейс и саквояж — рядом на полу. Он разговаривал по телефону. И пока Нора пересекала бар, Оскар закончил разговор, положил мобильник на стол, загасил сигарету в пепельнице и с надеждой уставился на бывшую одноклассницу.

— Я их не нашла, — сказала Нора и тут же поправилась: — В смысле, я не нашла ее, твою жену. — Она поместила сумку на его столик. — Все их вещи на месте, а они… э… она, наверное, плавает в море. Я постеснялась заменить сумки. Там полно народу, еще решат, что я воровка.

— Да, ты воровка, — сказал Оскар и потянул ее за руку. — Сядь, выпей со мной. Ты украла мое сердце.

Нора машинально опустилась на стул.

— Не придумывай, Оскар. И вообще, когда это ты успел набраться? Мы так не договаривались!

— Ты что? Нора? — Оскар смешно округлил глаза. — Я не пил! Я ждал тебя! Видишь, совсем неначатая бутылка!

— Но… Почему виски?

— Ты не пьешь скотч? Хорошо, закажем вина. Эй, официант! Пожалуйста, винную карту!

— Айм сорри, сэр? — встрепенулся бармен.

— Скажи ему, что ничего не нужно, — прошипела Нора.

— Почему? Давай выпьем, мы же не виделись сто лет!

— Айм сорри, сэр? Леди? — напомнил о себе бармен, делая вид, что знает английский.

— Ноу, ноу! — Нора замахала руками. — Все о'кей, о'кей!

Оскар усмехнулся и подтвердил бармену, что ничего не нужно. Тот опять начал дремать, а бывший одноклассник Норы разлил по бокалам напиток.

— О'кей, значит, о'кей, дарлинг. За нас!

— Оскар, я совершенно пить не намерена!

Он, прищурившись, смотрел на Нору через бокал.

— И вообще, почему ты решил, что я вернусь и стану пить с тобой? — возмутилась Нора.

— Потому. Да бери ты его и пей! Это очень приличный скотч. В этой дыре он самый дорогой.

— Допустим. — Нора взяла в руки свой бокал. Она понимала, что это глупо и что ей вовсе не следовало делать так, но уходить от Оскара ей хотелось меньше всего на свете! — Ты не ответил, почему был уверен, что я вернусь?

— Потому. Потому что я очень хотел этого. И вообще, я теперь больше не хочу никого, кроме тебя! Ты — тоже! За нас! — Он чокнулся с Норой и выпил.

Она тоже выпила, хотя совершенно не хотела пить, тем более виски, тем более среди дня, но… После хорошего глотка Нора вдруг почувствовала, что Оскар абсолютно прав и что глупо продолжать спорить. Она сделала еще глоток и сказала:

— Забирай свой скотч и пойдем. У меня тридцать второй номер. На третьем этаже.

— Нора. — Оскар захлопал глазами. — Я не ослышался?

Нора допила свой бокал, встала, взяла его за руку и сказала:

— Идем, Оскар. Я хочу тебя.

Джейн ахнула.

— Боже мой, Норри! Ты так прямо и сказала?

— Да, так прямо и сказала.

— А он?

— Он подхватил другой, свободной от меня рукой кейс и свой саквояж, и мы пошли к лифту. Я не знаю, что подумал о нас портье, другие какие-то люди в холле. Я видела только Оскара, а он — меня. Мы держались за руки и молча смотрели друг другу в глаза, и все! Все, Джейн! Все! Два взрослых, почти сорокалетних человека! Я не знаю, что было бы, если бы он заговорил!

Мы молча поднялись в лифте, молча подошли к моему номеру, и только тут мне пришлось отпустить его руку, потому что нужно было достать из сумки ключ. Из сумки его жены ключ от моего номера! Мне же больше некуда было положить ключ Естественно, первым со дна сумки я извлекла «номер восемь». Оскар встретился со мной глазами, но промолчал. Я была ему очень за это благодарна, но тоже не открыла рта.

Мы вошли в номер. Он пропустил меня вперед, закрыл дверь и дважды щелкнул замком. Бросил саквояж на пол, огляделся, шагнул в комнату и бережно положил кейс в кресло.

— Там ноутбук. Очень дорогой. Ты не возражаешь, дорогая, если я умоюсь с дороги? Где у тебя ванная?

Я молча показала рукой и подумала: значит, я дорогая, а ноутбук очень дорогой? Выгнать его, что ли, пока не поздно? В ванной зашумела вода. Идиотка, ругала я себя. Я была на грани истерики! А он вдруг запел. И ты знаешь, Джейн, так хорошо запел. Хотя, конечно, это ужасно пошло, когда мужчина поет в ванной… И сама не знаю почему, я вдруг — нет, Джейн, я не заплакала — стала подпевать ему! Что мы пели? Только не смейся. Из оперетты. Из «Фиалки Монмартра». На Монмартре днем и ночью на смолкает шум, там безумное веселье до утра! А когда перед рассветом весь Париж уснул, там в разгаре танцы и игра! Карамболина! Карамболетта…

— Ну вот, — сказала Джейн, — ты опять ревешь. Хватит, Нора! Ну правда хватит!

— Я должна была его выгнать! А не распевать с ним про Карамболетту! Я такая идиотка!

— Ладно, ладно. — Джейн прижала голову сестры к своей груди и ласково прошептала: — Это же здорово, Норри, знать слова из арии! Это ж редко, кто знает. А что было потом?

— Потом… — Нора всхлипнула, — потом он приоткрыл дверь ванной и, не переставая петь, поманил меня рукой. И я пошла, Джейн, пошла!

— Ну и?.. Вы с ним так и пели в ванной или занялись делом?

— Занялись, Джейн, ох еще как занялись! Это было, это было!.. У меня никогда и ни с кем не было так! Ну просто… Вот! Вот точно так же удивительно хорошо, как в море перед тем, как я чуть не утонула. Такое блаженство и полнота, и ничего в целом свете не нужно. Ну совсем ничего! Лишь бы не кончалось это — И Нора опять заплакала. — Лишь бы он все время был рядом…