Мариан фон Штауфер - Либер Хаотика: Кхорн

• Название: Либер Хаотика: Кхорн
• Автор: Мариан фон Штауфер
• Жанр: Фэнтези

Мой господин, как ты и повелел, я представляю твоему вниманию полное собрание всех заметок и эссе Рихтера Клесса (да смилостивится Зигмар над его душой), касающихся Кровавого бога Кхорна. Это моя отредактированная компиляция отличается моим стойким нежеланием вдаваться в особый смысл того, что написал Клесс, ибо большая часть этого суть ересь или даже апокрифы. Я надеюсь, мой господин, что чтение этого труда застанет тебя в добром здравии.

---

Во тьме прошедших веков наши предки доблестно бились против злобных созданий и извращенных чудовищ. И мы побеждали, и следовали за ними по пятам до мест их рождения, и там истребляли их навсегда, избавляя от этой угрозы последующие поколения. Но были среди нас и те, что пошли дальше, что не удовольствовались наследием, которые наши боги даровали нам, те, кто возжелал большего.

Дальше и дальше уходили они, пока не оказались в землях, что были покрыты Тенью. Там за ними не могло присматривать око наших богов, но столь велика была их жадность, что они не убоялись даже этого.

В этой Тени они встретили непостижимые сущности, древних демонов. Те легко различили в пришедших алчность и ненависть, что завели их столь далеко. И демоны восхваляли их, и льстили им, и сулили несравненно большие богатства, если только они отвергнут всё, что было в них святого, и чистого, и смертного. Без наших богов некому было наставить этих людей, и они впали в ложное суеверие, и были порабощены теми демонами, что хорошо ведали все слабости человеческие.

Оставшись в Тени, эти люди пали в бесчестие и кровожадность мерзкого поклонения Хаосу. Все больше росла в них извращённость и жестокость, и всё больше они упорствовали в своём пустом идолопоклонничестве, которое променяли на спасительную веру в наших богов. Ныне, с телами искажёнными столь же сильно, сколь искажена их сущность, они вернулись, чтобы покарать нас за собственные грехи и спалить этот мир. И охотнее они разрушат всё вокруг, чем дадут сохраниться хотя бы тени добра и порядка, которые напоминали бы им о том, что они потеряли.

Но не свирепствующих племён мы должны страшиться более всего, ибо все их деяния меркнут перед самим существованием предателей нашего естества. Они лишь ратники в тех адских ордах, что угрожают самому существованию наших народов, когда эти земли накрывает Тень. На своём демоническом пути, как и прежде, они оставляют после себя лишь пожарища, разорение и бойню. Их всадники и разведчики снуют повсюду, заботясь, чтобы ни одна жертва не ускользнула из их рук, вне зависимости от того, сколь далеко жертва находится и в какой безопасности она себя полагает.

И будто бы не довольно нам было этих ужасов, но из их рядов, из их породы выходят самые отвратительные из наших врагов — рыцари и чемпионы Хаоса. И вместо того, чтобы ужасаться тому, что эти чудовища в человеческом обличии были некогда одними из них, они приветствуют их, они ободрены присутствием этого осквернения бытия, ибо, быть может, стяжав вожделенную награду, те обратят свой милостивый взор на помогавших им. И каждый воин любого племени мечтает пройти эту дорогу к могуществу и неизбежному проклятию.

В своих заблуждениях иные из этих мародёров выбирают единственную Силу, у которой и ищут помощи часто через тотем или иной предмет, который, по их убеждению, представляет ценность для избранного бога. Большинство, однако, не столь разборчивы в выборе веры, отдавая свою преданность тому богу, который принесёт им больше пользы в настоящее время. Почитая своих богов, они создают их изображения и святилища — более впечатляющие, если они ведут оседлую жизнь и могут сторожить их, нежели если они скитаются, подобно кочевникам Степи. То, что они пытаются договориться с каждым богом, который им известен, свидетельствует об их крайних заблуждениях, выделяя их даже среди тамошней ереси.

В сущности, никто из нашего рода не запятнан проклятием столь сильно, сколь люди Тенеземелья.

Ниже приведены выдержки из завещания барона Фаллона фон Келспара, написанного незадолго до того, как в 2325 он отверг звание и привилегии своего имени. Вслед за этим он был подвергнут отлучению церковью Зигмара в 2327, объявлен еретиком и угрозой человечеству Орденом Золкана в 2328, осужден как предатель Империи в 2330, поставлен вне закона судом Владычицы в 2335, провозглашен клятвопреступником верховным королём гномов в 2340.

«Ни одна другая порода не сравнится с человеческой. Пусть дряхлые расы именуют нас юнцами — их века остались в далёком прошлом. Мы распространяемся по свету также легко, как блохи на собаке. Никто не в силах остановить нас — ни праздный эльф, ни упрямый гном, ни дикий орк. Мы приходим, мы бьёмся, мы умираем, но ещё больше нас приходят вослед, не наученные судьбой наших предшественников, пока мы не закрепимся на новом месте, пока мы не устоим. И что бы мы ни возжелали, однажды оно станет нашим.

Наши предки славно жили под рукой своих достойных правителей, скитаясь отдельными племенами, свободные от всякого принуждения. Мы были могущественным, энергичным народом, достаточно закалённым и стойким, чтобы покорить всё на нашем пути. Ныне иные из этих племен — бретонны, унберогены, господари, да и мы сами — полагают себя выше остальных. Мы видим в простой смене столетий печать «цивилизации». Мы полагаем за собой моральное превосходство и «открываем» земли и народы, чья история исчисляется веками. Мы выставляем себя напоказ во всей нашей нелепости, которая только усугубляется отталкивающими и извращенными одеждами, которые мы носим.

В ослеплении мы не замечаем, какими глупцами стали. Но ещё остались люди, что не пали жертвой своих желаний, сильные люди, которые живут так, как жил человек золотого века. Они не дрожат пред своими богами, но торгуются с ними. Они не прячутся от неведомого, но лицом к лицу встречают его, знают себя и свою жизнь, и не от чего не отрекаются, проживая жизнь, достойную лучших из нас.

Моя семья, друзья и любой другой, кто, быть может, прочтёт эти записи, без сомнения спросили бы меня, будь у него такая возможность, где я и зачем я ушёл на север? И если бы у меня было желание отвечать, я бы ответил, что на севере прошло наше прошлое, на севере же лежит и наше будущее».

"Не сильного врага должны мы бояться, а опасности в слабых, стекающихся под его знамёна."

— Верховный Теогонист Рубен Вролфгар.

Усни пока, моё дитя,
Ведь не пришли они,
И не беги ты никуда,
Когда наступит час,
Ведь Северяне уже здесь, потребовать пришли,
Пришли за тем, моё дитя,
Чтоб жизнь сполна отдать им;
Сердца их — камень,
Крушат кость,
А след их — вечный бой.

Ты ночью спи, моё дитя,
Ведь утро нас не встретит светом,
Лишь рядом стой,
Моли богов,
Для Северян наш час уж пробил.

(Традиционная колыбельная северного Кислева в переводе Ганса Гюнтера)

Норсы

Пристальное рассмотрение устрашающих племён Норски, называемых некоторым Северянами или Норсийцами, включающее также моё мнение об их относительно ужасном вторжении в наше общество.

Норсами называют племена, обосновавшиеся там, где Умбра ближе всего подходит к границам нашего славного государства. Они пребывают в непрерывной кровавой борьбе и воюют между собой, прерываясь лишь для того, чтобы предпринять очередной набег на наши земли. Приходят ли они сушей или морем, норсы режут беззащитных, оскверняют наши святыни и угоняют в рабство наших детей.

Народ Норски расселился по полуострову, начинающемуся от самых северных окраин Кислева и омываемому морем Когтей. На западе о его скалы разбиваются волны моря Хаоса, а на севере простираются скованные вечным льдом отмели, которые отделяют обжитые территории от собственно Пустошей. Граница с кислевитами длинна и чётких очертаний не имеет. С кислевитской стороны, впрочем, границу стерегут Эренград и Праага, два города-крепости на реке Линск, создающей единственную естественную преграду на пути северян. Земли за Линском носят название Страны Троллей. Там обитают мерзкие порождения Хаоса, там можно встретить рати Разрушительных Сил, и там же поселились некоторые из сильнейших норсийских семей, в числе которых Сарлсы, Берсонлинги и Бренноны.

Норска — суровая и холодная земля, самое, пожалуй, подходящее место для людей, чудовищ и всех прочих, кто решил там обосноваться. Хребты здесь обрываются прямо в море, а снег всегда покрывает вершины, служащие пристанищем ограм, троллям и куда худшим созданиям, что обычно спят глубоко под землей.

Норсман значит буквально «человек с севера», но сами себя они так никогда не называют, так что вернее будет считать это не их подлинным именем, а прозвищем, которым их наградили их жертвы. У этих варваров нет имени, которое бы определяло их как представителей единой нации, ибо их народ делится на множество семей и племён, объединенных только общностью языка и образа жизни. Поэтому местный воин никогда не назовёт себя Норсман, он назовёт себя Бьорнлингом или Варгом, ибо единственные узы, которые им известны, — это верность своей семье и сородичам.