Евгений Тарле - Сочинения — Том I

• Название: Сочинения — Том I
• Автор: Евгений Тарле
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1957

---

Пугающие размеры бедствие приняло зимой 1845–1846 гг. Безвыходное отчаяние овладевало целыми тысячами людей, которые выходили из дома просить милостыню или убить и ограбить кого придется, и от слабости многие из них, пройдя с милю, ложились на дороге и умирали. Матери убивали детей, а потом себя, чтобы долго не мучиться; крестьяне гурьбой выходили грабить фургоны с хлебом, проезжавшие по большим дорогам. За год в Ирландии произошло 5638 аграрных преступлений, из них 139 человекоубийств, 138 покушений на убийство, 540 нападений с отягчающими обстоятельствами, 478 поджогов, 134 обстреливания жилых помещений и т. п. Это не была революция, тут не сказывалось еще влияния «Молодой Ирландия», аграрные преступления на этот раз были даже менее обставлены чисто крестьянскими организациями, нежели в прежние времена. Здесь голод, доводивший до умопомрачения, был непосредственным стихийным стимулом, гнавшим на большую дорогу и к лендлордским домам, к скотным дворам зажиточных фермеров и к жалким пригородным лавчонкам, без разбора гнавшим в то место, где предполагалось возможным примыслить себе хотя немного пищи какой угодно ценой — своей ли жизни или жизни хозяев.

Роберт Пиль доживал спою министерскую жизнь. Его партия — консерваторы — не могла ему простить отмены хлебных законов; либералы, поддерживавшие его в этом предприятии, вовсе не были расположены дарить его своей дружбой и впредь. Исполнялось предсказание, бывшее в ходу при дворе Луи-Филиппа, который внимательно следил за английскими делами: согласно этому предсказанию, Роберт Пиль должен был непременно пасть жертвой собственного успеха, т. е. проведения отмены хлебных пошлин. И пасть ему суждено было из-за ирландских дел. Он внес в парламент билль об усмирении, один из многочисленных биллей, какие и до, и после того становились законами для Ирландии и в большей или меньшей степени усиливали власть вице-короля и ограничивали конституционную свободу граждан. На этот раз, весной 1846 г., подобный билль должен был бороться с последствиями неурожая картофеля и прекратить аграрные преступления: его внесение мотивировалось безмерно увеличившимся волнением страны. Враги кабинета из ториев, желавшие его низвергнуть из-за хлебных законов, соединились на этот раз с либералами и ирландцами, и 26 июня 1846 г. билль провалился во втором чтении. Против правительства голосовало 292 человека, за правительство — 219. Роберт Пиль вышел в отставку, и либеральный лидер лорд Россель взялся сформировать кабинет. После пятилетнего пребывания в рядах оппозиции виги вернулись к власти, — и голодающая Ирландия тяжким бременем свалилась на них: прежде всего нужно было обдумать, что с ней делать.

Но еще раньше, нежели новое правительство приступило к этому трудному делу, раньше даже, нежели можно было с уверенностью сказать, с кем или с чем оно собирается бороться: с голодом или с голодающими, — в ирландском обществе перемена министерства вызвала целую бурю, страшно усилившую раскол между О’Коннелем и «Молодой Ирландией». Дэвиса уже не было в живых, но к движению непрерывно примыкали все молодые и энергичные элементы ирландского общества. Разочарование в О’Коннеле и его тактике гигантскими шагами прогрессировало с самого того дня, как он смирился перед Робертом Пилем в истории с клонтэрфским митингом; и это чувство больше всего вербовало сторонников «Молодой Ирландии». Еще в декабре 1845 г. Роберт Пиль должен был уступить место Росселю, но тогда кабинет вигов не мог быть образован и парламентское недоразумение окончилось тем, что Пиль остался у власти; и уже тогда О’Коннель успел весьма недвусмысленно высказаться в том духе, что заставил предполагать в себе готовность опять, как в 30-х годах, заключить союз с вигами. Уже тогда раздражение против него было сильно, и утихло только потому, что все эти разговоры оказались преждевременными. Теперь, летом 1846 г., виги серьезно упрочились у власти, и вопрос о союзе с вигами выступил с особенной остротой наружу. К людям, группировавшимся вокруг журнала «Нация», примкнули новые деятели — Томас Фрэнсис, Мигир, Джон Митчель, Томас Рилли, Мак-Ги и др. Почти все они (кроме Мак-Ги и немногих других) принадлежали к немногочисленному в тогдашней Ирландии зажиточному городскому классу, к средней буржуазии; и все они были демократы по своим убеждениям и приверженцы в большей или меньшей степени радикальной тактики. Ужасы голодного года содействовали повышению общей раздражительности, нетерпения, подозрительности.

В 1846 г. «Молодая Ирландия» готова была порвать с О’Коннелем гораздо решительнее, нежели хотя бы еще при Дэвисе; и на этот раз враги старого деятеля чувствовали под собой очень твердую почву. Когда опять началось сближение между О’Коннелем и вигами, члены «Молодой Ирландии» говорили, что на этот раз подобный союз гораздо хуже, нравственно непригляднее, нежели тот, который имел место одиннадцать лет тому назад, в 1835 г. Тогда, говорили они, О’Коннель по крайней мере прямо вел дело: не видя возможности при тогдашних обстоятельствах достигнуть отмены унии, он на время оставил эту агитацию, чтобы получить от правительства меньшее, но тоже важное. Теперь же, в 1846 г., он, фактически совсем почти отказавшийся от агитации против унии, по-прежнему заключив союз с вигами, окончательно утративший веру в свое дело со времени обидного клонтэрфского происшествия, тем не менее решается кричать, что он продолжает идти прежним путем, что он будет бороться за отмену унии и т. д. «Молодой Ирландии» казалось, что эти приемы клонятся к тому, чтобы по-прежнему ему остаться единым руководителем ирландского общества, а между тем, подобный образ действий может, как они полагали, затемнить общественное сознание, затормозить надолго идею ирландской самостоятельности и развратить ирландский народ напрасным, но постоянным ожиданием подачек от английского либерального правительства. Журнал «Нация» решил всеми силами противиться тактике О’Коннеля; общественное настроение помогало ему. Смит О’Бриен, все более и более сближавшийся с «Молодой Ирландией», член парламента, выдающийся оратор, пользовавшийся в Ирландии большим почтением за прямоту характера и мужество, во время парламентской сессии должен был заседать в железнодорожном комитете палаты общин. Он категорически отказался, заявив, что и в Лондон он явился исключительно за тем, чтобы бороться против исключительных законов касательно Ирландии, а отвлекаться делами, не имеющими к Ирландии никакого отношения, он вовсе не желает, ибо теперь его присутствие необходимо родине, которой грозит голод. О’Коннель был в палате, когда обсуждался этот демонстративный поступок О’Бриена: он защищал О’Бриена, впрочем, без особенного жара. Решено было О’Бриена арестовать и заключить в отдельное помещение в самом же здании парламента. Редакция «Нации» пожелала, чтобы «Ассоциация против унии» выразила как-нибудь свое сочувствие О’Бриену, но там заявили, что это опасно, ибо палата общин, приказавшая арестовать О’Бриена, оскорбится, и, кроме того, такое выражение сочувствия будет косвенным упреком О’Коннелю. В конце концов решено было созвать митинг и предложить послать О’Бриену выражение симпатии. Много митингов собралось в разных городах Ирландии с целью выражения симпатии О’Бриену. «Клуб 82-го года» (т. е. в память конституции 1782 г., отмененной актом об унии в 1800 г.), в котором «Молодая Ирландия» была сильна, также много содействовал этому движению. Более 150 петиций об освобождении О’Бриена были посланы в Лондон; спустя три недели его освободили. О’Коннель, видя, что огромная масса общества на стороне О’Бриена, сделал усилие отсрочить неизбежное, т. е. раскол. Он горячо и торжественно приветствовал возвратившегося в своей ассоциации; в его речи были такие слова: «Наши враги радовались. Они говорили: «О, ассоциация разделена, О’Коннель против О’Бриена, О’Бриен против О’Коннеля». Что же они сегодня скажут? Я скажу им, что я не согласился бы остаться членом ассоциации даже на один час, если бы Вильям Смит О’Бриен перестал быть моим товарищем, приятелем, моим соратникам в борьбе. Я скажу им, что только одно заставило бы меня отчаяться в Ирландии, — именно если бы мы как-нибудь поступили так, чтобы побудить Вильяма Смита О’Бриена покинуть ряды, в которых он столь мужественно сражался за Ирландию». Но О’Коннель еще не рассматривал О’Бриена как принадлежащего к группе «Молодой Ирландии» — и мог еще надеяться отвлечь его от этой группы. Вскоре после того он дал понять редакции «Нации», что всякие отношения между журналом и «Ассоциацией против унии» порвутся немедленно, если редакция будет упорствовать в своих опасных заблуждениях. Для журнала это означало потерю тысячи фунтов стерлингов в год, ибо масса читателей ассоциации, выписывавших «Нацию», могли прекратить подписку по одному слову О’Коннеля; удар, таким образом, был бы и моральный, и материальный. Редакция решила не обращать внимания и продолжать свое дело. Редактора Даффи отдали под суд и судили за помещенную в «Нации» статью, в которой правительство усмотрело призыв к восстанию: в статье говорилось, что народ будет знать, как поступить с железными дорогами, если «враг» (т. е. англичане) вздумает воспользоваться ими для неприязненных действий, т. е. для передвижения войск при усмирении или тому подобных обстоятельствах. Защитник подсудимого Хольмс сказал речь, в которой горько жаловался на положение Ирландии и говорил о «тирании и обмане». Эту речь предполагалось напечатать и распространять при помощи широких агитационных средств и многочисленных агентов «Ассоциации против унии», но О’Коннель решительно этому воспротивился. Таков был новый враждебный шаг против «Молодой Ирландии». Но все это являлось мелочами сравнительно с главной, коренной причиной междоусобной вражды: сравнительно с вопросом об отношении к новому правительству, к либеральному кабинету лорда Росселя.