Барбара Делински - Созданные для любви

• Название: Созданные для любви
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009391-8

Это — история трех сестер, ставших друг другу чужими.

Что может быть общего у напористой бизнес-леди, скромной матери семейства и блестящей светской дамы? Воспоминания о детстве? Холодок одиночества? Или тайная мечта о счастье? Рано или поздно все должно измениться. Рано или поздно все изменится.

Рано или поздно каждая женщина станет счастливой — каким бы трудным ни был путь обретения любви…

---

Подумав немного, Элин спросила:

—Эо ваше сегодняшнее ощущение? Вы чувствуете себя скованной?

—Отчасти. Я растеряна. Мне нужно поговорить с кем-то, кто меня хорошо знает.

—У вас есть друзья.

Лиа уставилась на свои руки.

—Людям, с которыми я общаюсь, довериться трудно. Пойдут сплетни, от них никуда не денешься. Когда видишь одних и тех же людей изо дня в день, темы для разговоров быстро иссякают, поэтому начинаешь пересказывать то, что слышал от другого. Это получается само сабой, непреднамеренно — во всяком случае, хорошие друзья не распускают слухи нарочно. Просто иногда, когда нужно заполнить паузу в разговоре, может что-то вырваться. — Лиа подняла взгляд на Элин. — Я никого не оправдываю, мне это страшно не нравится, но я не могу презирать всех и каждого, кто распускает сплетни. Я бы не назвала своих людей плохими людьми только за то, что они иногда могу проболтаться. — Лиа чувствовала, что со стороны может показаться, будто она оправдывается, но ей хотелось высказать свою точку зрения. — Мои друзья мне нравятся, однако в разговоре с ними мне приходится быть осторожной, вот и все. — Она усмехнулась. — Вы связаны правилами профессиональной этики, поэтому с вами я могу поделиться всем, чем хочу.

Элин улыбнулась. В такие моменты, когда улыбка смягчала и озаряла ее лицо, она походила на мать — такую, о какой Лиа мечтала, но какой у нее никогда не было. Сколько Лиа себя помнила, Вирджиния никогда не выглядела веселой и одновременно мягкой, нежной. Она никогда не выслушивала жалобы дочерей.

—Я не знаю, как поступить, Элин. Если я поеду в Мэн, то снова окажусь во власти старого желания добиться одобрения матери. Если не поеду, то рискую оттолкнуть ее навсегда.

Элин кивком выразила одобрение — отчасти именно за этим Лиа к ней и приходила.

— Кажется, можно подвести итог. Вы действительно держите ситуацию под контролем.

— Через столько времени пора бы, вам не кажется? Да, я действительно хочу заслужить ее одобрение и всегда этого хотела. Я понимаю, что делаю, но от этого ничего не меняется… Мать приглашает меня не затем, чтобы мне угодить. Она, правда, пишет, что хочет побыть со мной, но думаю, она написала так только потому, что понимает — это единственное, что действительно может побудить меня приехать. Однако когда мы перешли от слов к делу, оказалось, что я ей не так уж и нужна.

— Учитывая ее проблемы со здоровьем, возможно, она будет чувствовать себя спокойнее, когда вы поблизости.

—Но сейчас она прекрасно себя чувствует, врач это подтвердил. Тревога оказалась ложной, Вирджиния напрасно раздула из мухи слона. И она вовсе не одна, с ней экономка Гвен, которая делает для нее абсолютно все. Когда понадобится, она пригласит рабочих и те распакуют вещи и вы полнят всякую другую работу, необходимую при переезде. Поэтому я польщена, но настроена скептически.

Элин задумалась.

—Как вы думаете, почему она написала, ведь можно было позвонить?

— Из трусости. Она боялась, что я откажусь, вот и написала, а билеты приложила для того, чтобы создалось впечатление, будто вопрос уже решен. — Подумав, Лиа добавила: — Или из самоуверенности, по привычке командовать. Я не могу решить, какое из предположений верное.

— А для вас самой какой вариант предпочтительнее? Какой из двух случаев мог бы стать причиной для поездки?

— Никакой. Мне нравится здесь, я привыкла к этому месту, здесь я многих знаю, и многие знают меня.

Элин услышала за словами Лиа то, чего та не произнесла вслух: «В Мэне будут новые люди».

— Я плохо схожусь с новыми людьми.

— Но вам же здесь скучно.

—Скучно, но спокойно. Кроме того, встречи с матерью постоянно выводят меня из равновесия. Она всегда такая безупречно спокойная, уравновешенная. Даже когда у нее было плохо с сердцем, она держалась с видом покорности судьбе. Допустим, она подавляла свой страх, но я готова поклясться, что в глубине души я была больше напугана, чем она сама. Я даже подозреваю, что она хотела иметь меня под рукой, чтобы я выражала эмоции, которые она сама выразить не может, а врачи и медсестры думали бы, что она сохраняет спокойствие ради меня, и, значит, с ней все нормально. На самом деле моя мать — женщина сильная. — Лиа не сдержалась, и у нее вырвалось грубое выражение: — Ей все по фигу. Если она в своем почтенном возрасте решила переезжать — ради Бога, но ведь у нее хватило наглости просить меня посвятить две недели своей жизни, чтобы помочь ей в этом. Она-то никогда не уделяла мне двух недель, даже в то лето, когда я очень сильно болела.

В пятнадцать лет у Лиа развилась булимия — в те времена эта болезнь еще не стала модной. После того как она вдруг упала в обморок, ее срочно отвезли в больницу, где она провела целый месяц. До этого обморока Вирджинию ничто не настораживало, она не замечала, что с одной из ее дочерей творится неладное. Когда Лиа попала в больницу, мать, конечно, уделяла ей внимание, но не снизошла до того, чтобы нарушить привычный ритм жизни. Участвуя в то время в турнире по гольфу, она не пропустила ни одной игры.

— Вы не обсуждали с матерью этот случай в прошлом году, когда ездили к ней? — спросила Элин.

— Нет, тогда было неподходящее время, чтобы злиться на мать. Я хотела ее поддержать и по возможности ей помочь.

— То есть быть такой, какой она никогда не была по отношению к вам? Не в этом ли состояла ваша месть?

Лиа поморщилась:

—Что-то в этом роде, но ничего не вышло. Моя мать не отличается развитой интуицией. Мои мотивы всегда были выше ее понимания, и в этот раз, если я поеду в Мэн, получится то же самое. Мне не стоит ехать, правда не стоит. Лучше отослать билеты обратно, вежливо поблагодарить и отказаться. Я могу сослаться на то, что у меня нет времени.

Лиа очень хотелось так и поступить, но самое неприятное заключалось в том, что время у нее как раз было. Разве что она затеет ремонт или отправится в путешествие. Ее отказ Вирджинии определенно не понравится, но так матери и надо, она это заслужила.

— Но ведь я не могу так поступить, правда? — Лиа безнадежно посмотрела на Элин. — Хоть я и не знаю в Мэне ни единой живой души, я приеду туда на две недели, как просит мать, и выполню дочерний долг, даже понимая, что она этого никогда не оценит.

— А может, оценит. Возможно, вас ожидает сюрприз, Не забывайте, Лиа, что ей исполняется семьдесят, это серьезная веха, возможно, в ней что-то изменилось.

— Хорошо бы. Наверное, если я все-таки поеду, это будет одной из причин.

— Назовите мне другие.

— Она моя мать.

— А еще?

— Она обратилась ко мне, а не к Кэролайн или к Анетт.

— А еще?

— Ей почти семьдесят лет, она может в любой момент умереть, и тогда меня до конца жизни будет мучить совесть. И еще, когда все будет сказано и сделано, мне хочется получить ее одобрение. Это, может быть, мой последний шанс. — «Последний шанс — как это мрачно звучит», — подумала Лиа. — Она пишет, что хочет побыть со мной, поговорить. Именно этого мне всегда хотелось, как же я могу отказаться? — Лиа попыталась это представить и не смогла. — В общих чертах это все. Я не хочу ехать, но не могу не поехать.

Она встала с кушетки.

Элин проводила ее до двери.

— Лиа, все не так просто. Вот вы сказали, что плохо сходитесь с новыми людьми, а я думаю, вы можете с этим справиться. Этой поездкой вы докажете себе, что можете. И еще одно. У вас все еще недостаточно высокая самооценка, но правда заключается в том, что вы откликнетесь на просьбу матери потому, что вы хороший человек. Это действительно так. Вы совсем не такая, как мать, вы не равнодушны к людям и не боитесь это показать. Это очень хороший признак.

—Возможно. Но что будет потом, когда эти две недели закончатся? Мать с улыбкой потреплет меня по щеке и отошлет домой, как всегда поступала в прошлом?

—Вы будете знать, что сделали все от вас зависящее и вам не о чем жалеть. Вы побываете в двухнедельном отпуске, в новой, непривычной обстановке и благополучно вернетесь, ничего не потеряв. У вас открыты глаза. Вы знаете, чего можно ожидать, а чего не стоит. Все будет хорошо. Вы справитесь.

В последующие недели Лиа цеплялась за эту мысль, хотя в то же время пыталась найти для себя убедительный предлог отказаться от поездки. Она позвонила Сьюзи Макмиллан — ее третий муж служил послом и имел давние связи в дипломатическом корпусе. На приемах, которые устраивала Лиа, супруги Макмиллан были ее главной опорой.

— Привет, Сьюзи. Это Лиа. Как поживаешь?

— Я как раз собиралась уходить, — ответила запыхавшаяся Сьюзи. — Мы с Маком приглашены на обед в посольство, а потом вылетаем в Ньюпорт.

— А я тут подумала, не устроить ли нам в конце месяца нечто грандиозное, — осторожно предложила Лиа. — Вы к этому времени вернетесь?

— Вряд ли, Лиа, лучше на нас не рассчитывай. Может быть, в другой раз.