Гэрет Уильямс - Часть 7 : Превращения.

• Название: Часть 7 : Превращения.
• Автор: Гэрет Уильямс
• Жанр: Эпическая фантастика

   Год 2258, десять лет после уничтожения Земли минбарским флотом. Последнее пристанище Человечества - опустошённая колония на планете Проксима-3. Президент Мэри Крэйн является главой Правительства Сопротивления. Остатки Вооружённых сил Земли продолжают сражаться против минбарцев, используя тактику набегов. Взаимоотношения с союзниками-нарнами далеки от идеала. Последняя надежда Человечества - один-единственный корабль и один-единственный человек. Этот корабль - "Вавилон", этот человек - его капитан. Джон Шеридан.

                    Конец начала, или, может быть, начало конца. Шеридан пожинает плоды содеянного ранее, Деленн входит в Кризалис, Иванова строит планы на будущее, Синевал ищет доказательство, лорд Рифа наносит визит на Проксиму-3, а Лондо начинает понимать, что над ним нависла серьёзная угроза.

---

Вопросы. Опять сплошные вопросы, и ни одного ответа.

Шеридан снова выругался и стал готовить все для того, чтобы Деленн пребывала в безопасности, пока он будет на Проксиме. Все равно, он улетит туда ненадолго. В худшем случае, на несколько часов. Да, не более того.

* * *

Для знатных вельмож Примы Центавра секретные встречи и тайные заговоры в последнее время стали едва ли не обязательной частью повседневной жизни. Император Мэррит был доброжелательным, компетентным, вежливым и искренним. Все это вместе означало, что ему было бы проще нарисовать себе громадную мишень на лбу и выйти погулять на стрельбище.

Было много таких, которые в один голос утверждали, что Мэррит и в подметки не годится своему отцу, и они были в общем-то правы, но истина была в том, что Турхан был великим человеком только в начале своего правления. Он вытащил Центавр из нарнского кошмара, причем потери престижа, порядка и жизней при этом оказались меньше, чем предполагали самые большие оптимисты. А то, как он развивал отношения с инопланетными правительствами, в особенности, с набиравшим силу Земным Содружеством, несло центаврианам новую надежду на восстановление государства и, быть может, возрождение былого могущества.

Но Турхан, как и многие великие правители, прожил слишком долгую жизнь. Со временем он стал стар и болен, и уже не мог удержать двор в своих руках. Самый сильный союзник Центавра - Земное Содружество - был сметен с политической сцены, и от него остался лишь крохотный обломок. Поскольку центавриане ничем не могли помочь этому обломку, земляне обратились за помощью к нарнам, и те стали помогать им с радостью, не так уж много требуя взамен.

А потом началась война с Нарном, обозначив собой путь к возрождению Республики Центавра, что немало удивило всю Галактику, а в особенности, нарнов, которые вдруг обнаружили, что их военная машина не столь сильна, как им хотелось бы.

Турхан умер, не дожив до конца той войны, и его сын взошел на трон. Но был он не более чем символической фигурой. Пока все внимание было сосредоточено на войне, маленькая группа дворян сумела подняться к вершинам власти и направить Республику по пути величия. Умело используя средства дипломатии, военного искусства и ту же самую стратегию изматывания противника, что ранее применили против них нарны, Лондо Моллари, Урза Джаддо и Форверд Рифа сумели благополучно вывести Центавр из войны. Да, она закончилась кровавым патом, но, по крайней мере, центавриане сохранили свою свободу, и теперь восстанавливали то, что было разрушено.

Тогда-то и грянул гром. Во время войны Лондо Моллари довелось увидеть что-то такое, о чем он предпочитал никому не рассказывать. В то время его послали с дипломатическим заданием к дрази, на которых напали нарны, и он исчез, и не появлялся больше недели. Когда он вернулся, то был рассеянный и невнимательный, а по ночам часто просыпался в холодном поту. Урза Джаддо сосредоточил все свое внимание на императоре, пытаясь, в то же время, закончить войну и улучшить положение в государстве. А Форверд Рифа... он все чаще стал грезить о власти, несомненно, под влиянием своей благоверной супруги, Эльризии. Очень скоро Урза и Рифа оказались на разных концах политического спектра, и весь Центаурум раскололся и был близок к открытому противостоянию. Будучи вынужденным, в чем-то против своей воли, выбирать одну из двух сторон, Лондо пошел в союзники к своему старому другу Урзе, но никакого удовольствия от этого он не испытывал. Однако у Рифы оказалось слишком много сторонников, чтобы от него можно было избавиться раз и навсегда, так что его пришлось послать с глаз долой на Минбар. Урза стал премьер-министром императора, а Лондо... продолжал копать свой огород.

Но в какой-то момент между изгнанием Рифы и настоящим временем дела стали валиться из рук Правящей Троицы - Мэррита, Урзы и Лондо. До сих пор неженатый Мэррит все больше попадал под влияние леди Эльризии, которая впуталась в какие-то интриги вместе с двумя женами Лондо - Мэриел и Даггер. Несколько знатных центавриан таинственным образом скончались по естественным причинам. Мэррит все больше и больше отдалялся от реальности, а полчища племянников и кузенов Турхана полезли во все окна и двери дворца, попутно занимая видные места на политической сцене.

А еще оставались нарны. Из-за недавнего нападения на захваченную ими во время войны колонию Рагеш-3, все уже налаженные было отношения полетели к черту. Выглядело так, будто никто не отдавал приказа об этой атаке, и никто, кстати, не обращал внимания, что центавриане в результате оказались биты. Это не имело значения - ведь, если нарны нападут, то... что ж, Центавр побеждал их раньше... Центавр победит и на этот раз.

И вот, в то время как на Приме Центавра занимается пожар, император Мэррит отрезан от мира, пленяемый благородной леди Эльризией, Урза Джаддо занят своими личными делами, Лондо Моллари... имеет достаточно своих собственных, совершенно нетипичных проблем, с которыми он вынужден разбираться...

Лондо ненавидел поэзию. Лондо терпеть не мог минбарцев. Минбарская же поэзия положительно выводила его из себя. Единственной причиной, по которой он торчал на вечере минбарской ти-лы, было то простое обстоятельство, что здесь не могло быть и духа ни одной из его жен. (У Тимов не хватало терпения для подобных вещей, Мэриел была слишком занята своими интригами, и даже у Даггер не нашлось бы доброго словечка для всей этой дребедени). Ах да, Лондо же сидел здесь еще по одной причине. Поэт.

Он никогда раньше не встречался с шаалом Ленньером, но переданное вчера лично ему закодированное сообщение надоумило его пойти для встречи именно сюда. "Над домом Лис завтра будут девять теней". Лондо терпеть не мог кодов, и он надеялся, что со всеми этими тайными делишками он покончил многие годы назад. Но слово "тень" означало, что проигнорировать это сообщение он не мог. Дело было связано с Г'Каром.

Много раз, выполняя разные его поручения, Лондо спрашивал себя, почему он делает это. Если его раскроют, он окажется в крайне тяжелом положении. Политические заговоры - это одно, а вот выдача строго охраняемых государственных секретов и влияние на политику государства в интересах некоего нарна не могло закончиться для него ничем иным, кроме безотлагательной и очень болезненной расправы.

Но, каждый раз задавая себе этот вопрос, он вспоминал тот большой корабль, который издавал крик в его голове, и чуть было не убил его. Тот, который каждую ночь вплывал в его сон, - он видел его, пролетающим над Примой Центавра. И он вспоминал Г'Кара, нарна, который спас его. Все началось с того, что Г'Кар атаковал его корабль. Оба они оказались в ловушке на пустынной планете, а их корабли разбились. Поначалу Г'Кар изрыгал слова, наполненные черной ненавистью, а Лондо был испуган до крайности, потому что вспомнил видение своей смерти и узнал в нем Г'Кара. Но потом они оба увидели корабль, и Г'Кар тогда произнес имя Г'Квана. Он сел, и стал говорить с Лондо, - он рассказывал ему о Древнем Враге и о мертвом мире по имени За'ха'дум, рассказывал о Книге Г'Квана и о Тьме, что летит над землей. Лондо слушал его, скорее из страха, чем из любопытства, и начинал понимать. Он разделил с этим нарном его страх и его решимость. Они распрощались тогда, - каждого подобрали свои, но, как только война закончилась, Лондо стал выслеживать Г'Кара. Двигала им при этом не жажда мести, а интерес. И когда вдруг, посреди ночи, к нему в дом явился минбарец, и стал говорить о Г'Каре, а потом попросил об услуге, Лондо выслушал его и дал согласие.

Теперь он являлся элементом тайной игры Г'Кара. Лондо не мог с уверенностью сказать, что верит в Древнего Врага, или в слова нарнских пророков, но он не мог отделаться от воспоминания о том корабле, от своих снов, от смертного видения. Может быть, работая на Г'Кара, ему удастся предотвратить то, что он видел в нем - они двое душат друг друга на ступенях императорского трона. Может быть, но кто знает наверняка?

И вот поэтому он и был сейчас тут, вынужденный выслушивать эти невыносимые стихи, попивая остывшее бревари и глядя на маленький, незаметный значок на груди поэта. Он напоминал светлый кружок, в центре которого находился черный меч. У Лондо была похожая штука - он носил ее в качестве застежки камзола у своей шеи. По этому знаку сторонники Г'Кара могли узнавать друг друга.

Поэма, к несказанной радости Лондо, наконец-то закончилась, и несколько центавриан поднялись со своих мест, чтобы выразить свое восхищение шаалом Ленньером. В последнее время в свите императора все больше входило в моду все минбарское - минбарские фасоны, минбарские обычаи и, особенно, минбарская поэзия. Лондо удалось уловить краем уха, как некоторые из присутствовавших здесь центаврианок самым бесстыжим образом назначили поэту свидания. Услышав их слова, кто угодно на его месте густо покраснел бы и ушел, но минбарец лишь улыбался и кивал головой.