Майкл Гир - Реквием по завоевателю

• Название: Реквием по завоевателю
• Автор: Майкл Гир
• Жанр: Космическая фантастика

Самые блистательные победы часто оборачиваются поражениями, тогда как явные поражения несут в себе зародыши грядущих побед. Так, удачное завершение битвы за планету Миклене повлекло за собой катастрофу в жизни непобедимого командира звездных наемников Стаффы кар Термы, а локальный конфликт, разожженный религиозным орденом Седди на Цейле, прославил и вознес на вершины власти несостоявшегося студента Синклера Фиста. Им суждено встретиться на огненных трассах галактической войны, но результат этой встречибудет неожиданным, ведь будущее, рожденное в игре вероятностей, богато на сюрпризы...

---

Он украдкой глянул в сторону кровати, на которой ворочался и храпел капрал Ксикс.

— Не могу.

— Жаль. Что ж, придется осчастливить моим искусством и любовными тайнами того толстяка, который пожелает купить меня на рынке рабов. — Она вздохнула. — Мне очень жаль, Кайрос, что у нас ничего не получится. Нас учили уважать чувства мужчин. И если мы упустим шанс погрузить мужчину в чашу блаженства, мы очень переживаем. Но что я могу сделать?

В его душе происходила в те секунды отчаянная борьба. И он ее проиграл, потому что вспомнил хриплые крики своих товарищей, которыми те оглашали подвальное помещение в мгновения оргазмов.

— Но если я тебя развяжу сейчас, ты потом никому об этом не скажешь?

— Жрицы дают клятву неразглашения. Я не стану ее нарушать.

Этого ему показалось вполне достаточно, и он тут же стал возиться с узлами веревок, которыми ее руки были привязаны к кровати. Она удовлетворенно вздохнула. Вот освободилась одна рука, а затем и вторая. Он выпрямился, стоя над ней на коленях, и взглянул ей в лицо.

— Ну? — спросил он, весь дрожа от предвкушения наслаждений, то и дело облизывая губы.

— Ложись вот сюда, а я… Подожди. Я не могу повернуться из-за того, что у меня связаны ноги.

Ее руки заскользили по его обнаженному торсу вверх и вниз. Его тело отозвалось трепетным возбуждением на изощренную ласку ее умелых пальцев. В ушах поднялся шум, в висках стучала кровь.

Не думая уже ни о чем, он безропотно освободил от пут ее ноги.

— Все, — выдохнул он.

Кайрос весь мелко дрожал и презирал себя за это.

— Ложись, Кайрос.

Она села рядом с ним на колени, лаская его трепетное тело смелыми руками. Он, выпучив глаза, глядел на ее совершенное тело и скрипел зубами от невыносимого желания. Улыбнувшись ему, она села на него сверху. Кайрос чуть не застонал от прилива бурных ощущений.

Она поцелуем закрыла ему глаза и стала массировать голову кончиками пальцев, спускаясь все ниже и ниже, к шее. Он почувствовал на своем горле ее длинные холодные пальцы.

Нежным голосом она скомандовала:

— Выдохни весь воздух из легких, Кайрос. Вот так. Выдыхай. Выдыхай. Теперь задержи дыхание и крепись так долго, как только сможешь. Я хочу, чтобы ты выпустил из себя весь воздух. Вот так, правильно. Покажи мне свою силу, Кайрос. Посмотрим, как долго тебе удастся сдерживать дыхание и не дышать. Я подожду.

Он почувствовал внутри грудной клетки все нараставшее напряжение. Выдыхать уже было нечего. Легкие стали давить на горло. Весь дрожа, он коротко кивнул, давая понять, что воздуха в нем больше нет ни капли.

Его глаза широко раскрылись, когда она вдруг обернула вокруг его шеи одну из тонких веревок, которыми еще минуту назад была привязана к кровати, и затянула ее. Ее левая нога, согнутая в колене, была между ног солдата. Стянув веревку на его шее, она одновременно изо всех сил ударила коленом ему в пах. Он забился в агонии. Глаза бедняги вылезли из орбит. Рот его был раскрыт, легкие горели и невыносимо давили снизу на горло. Он попытался достать до нее кулаком, но у него ничего не вышло. В ответ на свою попытку он получил еще один зверский удар в пах, затем еще один и еще. Она наносила свои страшные удары через каждые две-три секунды. Волны дикой боли одна за другой стали накатываться на его мозг. Он попытался схватить веревку руками и оттянуть ее, но безуспешно: она была слишком тонкой и слишком глубоко впилась в его шею, ее уже невозможно было зацепить.

В его мозгу носились ужас и боль. В глазах окончательно все померкло… Еще минута, и все было кончено. В глазах убитого навсегда застыло отражение обнаженной бестии с желтым ненавидящим взглядом…

Арта Фера не шевелилась до тех пор, пока не убедилась в том, что жизнь покинула тело бедняги Кайроса. Эта смерть возбудила ее, наполнила радостным трепетом. Теперь она поняла, откуда происходит человеческая ненависть. Теперь она знала, в какую почву необходимо сажать семена, чтобы из них произросло самое сильное чувство в мире после любви. А, может, и сильнее ее. Не зря в ее подсознание усиленно внедрялись уроки, которыми руководил Магистр Браен.

Она поднялась с обмякшего тела и отвела свой взгляд от остекленевших мертвых глаз. «Какая отвратительная смерть… Буду избегать такой вид убийства в будущем, насколько это будет возможно», — решила она.

Арта на пару секунд прикрыла глаза и полностью отдалась удивительному ощущению власти над жизнью и смертью. Это ощущение вознесло ее на грань экстаза.

Чтобы успокоиться, пришлось немного помассировать виски. Она подошла к столу, склонилась над портупеей капрала и извлекла оттуда вибронож. В тусклом свете, заливавшем комнату, она внимательно осмотрела оружие. Великолепно! В любом случае ничего лучшего она бы не нашла. Лезвие ножа с обеих сторон было заточено, как острая бритва. А когда включалась энергия, оно начинало вибрировать с такой дикой частотой, что крошило кости в порошок.

Держа нож в руке, она повернулась лицом к спящим. В глазах ее сверкал какой-то нечеловеческий блеск.

Язык Стаффы походил на кусок грубого наждака. Он еле ворочался во рту и при каждом движении доставлял неприятные ощущения, а то и боль. Знойный воздух опалял его легкие с каждым новым вдохом, которые становились к середине дня все натужнее и натужнее. Он попытался сглотнуть, но едва ни задохнулся в результате своей попытки.

Вокруг него, насколько охватывал взгляд, раскинулись ослепительные песчаные насыпи. Белое сияние немилосердно резало глаза, а беспощадное солнце измывалось над обезвоженным организмом. Отчаянно щурясь, Стаффа оглядывал бесконечные пески. Они танцевали в его глазах, вводили в заблуждение диковинными миражами. Дюна надвигалась на дюну, походившая чем-то на морскую, тянулась до самого горизонта на все четыре стороны. Зрелище невыносимо угнетало своей мрачностью и однообразием. Песок… Целый мир горячего, обжигающего ступни ног песка… Бесконечен, как и физическая боль, он распространялся во все стороны. К нему невозможно привыкнуть, как невозможно было привыкнуть к физической боли. Казалось, никому и ничему не суждено выжить долго в кристально-белом водовороте…

Он поднял ярмо на свое окровавленное плечо и кивнул бронзовому от загара мужчине, который тянул точно такое же ярмо с противоположной стороны трубы. Оба поднатужились и рванули изо всех сил вперед, до потемнения в глазах пытаясь пересилить тяжесть трубы.

— Хо! — раздался совсем рядом хриплый крик Кайллы, которая подставила свое крепкое стройное тело под натяжение буксирного троса. Она тянула рывками. Темные волосы разлетались в разные стороны. Трос впивался ей в тело так же, как ярмо впивалось в плечо Стаффы.

Мужчины взревели и сделали еще несколько мучительных шагов вперед на ватных, негнущихся ногах.

Они упорно продолжали тянуть вперед гигантскую трубу, используя где можно неровности барханов. Подъемы давались особенно трудно, но ведь бывали и спуски. Главное — не потерять трубу, которая опасно переворачивалась на подпорках при каждом рывке. Ноги глубоко погружались в горячий ослепительно белый песок, что еще больше мучило. Порой кто-то поскальзывался. По обе стороны от трубы то и дело раздавались приглушенные, а то и открытые ругательства.

— О! — хрипло закричал бронзовый человек, когда они уже почти подтащили трубу к нужному месту.

На несколько секунд они остановились, и Кайлла стала выверять положение груза. Потом, по ее сигналу, они пронесли свою ношу последние метры и свалили так, чтобы другим рабочим было удобно сварить ее с общей конструкцией.

По утрам солнце досаждало больше всего. Все знали, что этот зной губительно действует на человеческий организм. Стаффа настолько сильно страдал от жажды, что все чаще и чаще думал, что лучше быстрая смерть от ошейника, чем избавление неизвестно когда.

Но они снова и снова принимались за работу. И каждый раз перед ним была спина Кайллы, изогнутая под напряжением буксирного троса. Глаза невыносимо резало, и образ этой женщины часто расплывался, терял четкие очертания и скорее напоминал мираж, видение.

Он спрашивал себя: как ей удается терпеть такие тяготы и страдания? Что ее заставляет подниматься на работу каждое утро? Он вспомнил их первый день работы с трубами. Когда она взялась за буксирный трос и поставила его недалеко от себя, чтобы всегда иметь возможность подсказывать ему, как нужно работать, прикладывая минимум необходимых усилий, и чтобы всегда иметь возможность подбодрить его. Зной был адским, воздух плавился и Стаффе приходилось напрягать зрение, чтобы разглядеть Кайллу, которая была всего в двух метрах впереди него. И порой… Временами она прямо на глазах превращалась… в Скайлу.

Скайла! Почему в Скайлу? Почему не в Крислу? Почему не Крисла теперь занимала все его мысли?

«Потому что я погубил ее…»

Когда к нему приходила такая мысль, он до боли стискивал зубы, опускал голову и с остервенением принимался за работу.