Евгений Кукаркин - 37-й пост

• Название: 37-й пост
• Автор: Евгений Кукаркин
• Издательство: Интернет-издание
• Жанр: О войне

Идет война в Афганистане. Как не хочется умирать, когда знаешь, что война вот-вот окончится. Наши части отходят и только 37 пост, словно кость в глотке у душманов, приостановил их движение на Кабул. Пришла команда отходить и, оказалось, что позади поста дороги перерезаны. Пришлось пробиваться самим почти через всю страну, до туннеля Самгам, где еще были остатки наших войск. Солдаты и офицеры с бывшего 37 поста, добрались до родины, но сама родина встретила их весьма неприветливо.

---

И тут раздался хлопок, потом грохот потряс 37 пост. Земля затряслась и с неба посыпались осколки.

— Боевая тревога, — орет Костров.

Забегали по своим ячейкам солдаты.

— Быстро настройте артиллерийских разведчиков…. - кричу Кострову. — Откройте ответный огонь.

Опять ухнул разрыв и пошло. Я по окопам перебежал на восточный участок поста. Загремело так, что все попадали на дно окопов и ячеек. Рядом со мной в землю вжался Коцюбинский.

— Что это? — он залез под каску ладонями и зажал уши.

На нас повалилась земля, камни, песок. Молодой впервые узнал, что такое быть накрытым «Градом». Родное изобретение сыпало с небес нам смертельные подарки. Этот кошмар длился несколько минут, наступила «тишина». Я выползаю из под груза земли и трясу головой. Не сразу услышал выстрелы наших пушек, но тут в голову стал проникать другой звук, это забили пулеметы и автоматы.

— Вставай, — я трясу полу засыпанного Коцюбинского.

Он медленно поднимается и мне в нос ударяет резкий запах. Похоже молодой обделался.

— Огонь, — ору ему в ухо.

Коцюбинский нервно дергает затвор автомата и просунув в щель ствол, начинает стрелять. Я тоже заглядываю в соседнюю нишу. На фоне гор видны дергающиеся точки маджохедов, штурмующие наши позиции.

— Старлей, — ко мне подбегает Костров, — нас обстреливают со стороны поселка.

— Обстреляйте его из орудий.

— Но там… гражданские… женщины…

— Раз стреляют, значит должны понимать, что мы ответим. Выполняйте, лейтенант.

— Есть, — Костров бежит на южный участок.

Вскоре там забило орудие подбитого танка. Стрельба усилилась. Я обхожу окопы и ячейки, натыкаюсь на Хворостова, с биноклем и телефонной трубкой в руках. Лейтенант корректирует огонь пушек.

— Где разведчики? — кричу ему в свободное ухо.

— Я их отозвал.

— Зачем?

— Здесь нужен каждый ствол…

Рядом ахнула мина и мне по каске садануло чем то тяжелым, в ушах звон и тело потеряв устойчивость, повалилось на дно окопа.

— Старлей? Что с тобой старлей, — пробивается сквозь звон.

— Я сейчас.

С трудом поднимаюсь.

— Они отходят, духи отходят, — кричит Хворостов.

— Почему не вызвали самолеты?

— Вызывали. Они не могут нас поддержать, вся авиация направлена под Герат, пробить дорогу мех полку.

— Вот черт, как болит голова…

— У тебя кровь, старлей. Сними каску, она пробита…

— Я…

Мне опять стало плохо и вдруг… вырвало. С меня сдирают каску.

— Ох, ты… Старлей, пошли в медпункт, там помогут.

Кто то подхватывает меня и ведет по узким окопам.

— Галя, что со мной?

Я лежу на лежанке в ее блиндаже. Очень болит голова.

— Лежи, Игорь. Тебя спасла каска. Осколок снял часть кожи. Череп не поврежден. Завтра будет получше и сможешь встать на ноги.

— Много у нас потерь.

— Есть… Убитые и раненые.

— Разрешите.

В блиндаж входит Костров.

— Как он? — спрашивает он Ковалеву, кивая на меня.

— Говорите, лейтенант, — прошу я.

— Там Максур просит переговоры…

— Помогите мне подняться…

— Вам нельзя, — говорит врачиха.

— С этим подонком могу разговаривать только я. Галя, приведи, пожалуйста, меня в порядок.

— Ненормальный… Тебе придется потерпеть.

Меня опять перебинтовывают, осторожно натягивают кепи. Костров поддерживает меня и выводит по линии окопов прямо к дороге. На ней уже мается с двумя прислужниками Максур. Мальчишка толмач уже стоит рядом и с тоской смотрит на этих бородатых людей.

— Костров держи эту сволочь на прицеле.

Я, пошатываясь, иду к маджохедам, за мной плетется толмач.

— А… Бекет, — заунывно переводит толмач. — Здорово мы тебя отделали.

— Посмотри лучше на свою деревню. Благодаря тебе она превращена в развалены.

— Это все тебе зачитывается, Бекет. Кровь наших женщин, детей, стариков, правоверных, погибших здесь, на твоих руках. Ты от нас никуда не уйдешь…

— Зачем меня звал?

— Я согласен на обмен пленных.

— Двух наших за одного и с условием, что мы будем стоять здесь, пока обмен не закончиться.

— Боишься, — кривится Максур.

— Просто знаю твой поганый характер.

Толмач сбивается, но переводит. Максур вцепился в кусок бороды и пальцами закручивает кончик.

— Ты достойный противник, Бекет. Я уважаю таких. Самый большой подарок для каждого жителя страны, это отрезать тебе голову.

— Я о тебе хорошего тоже ничего не скажу. Но если попадешься, под танком раздавлю. Ты пожертвовал женщинами и детьми, а мы до этого жили с ними мирно…

— У нас слишком разные взгляды. Не надо смотреть на эту войну, как на прогулку в чужую страну. Эй, — Максур поворачивается в сторону развалин. — Давай.

Из — за разбитых глинобитных домов появляется жалкая цепочка связанных людей. Боже, ну и видок у них, ободранные, в ссадинах и кровоподтеках, небритые, грязные эта группа еле-еле ковыляла по асфальту. Они подходят к нам и первый мутным взглядом смотрит на меня.

— Ты кто?

— Лейтенант Павлов.

— Веди всех туда, за тот камень.

Глаза Павлова меняются и губы что то шепчут, он ковыляет к камням, за ним на привязи идут остальные. Я дожидаюсь когда исчезнет последний пленный и машу рукой своим. Появляются маджохеды захваченные нами. Этих успели развязать и они медленно приближаются к нам. Максур ожил. Его глаза приняли яростное выражение. Он набросился на первого чуть ли не с кулаками и быстро заговорил на своем языке. Пленный отшатнулся, подходят другие и вопли Максура понеслись по дороге. Вдруг что то произошло, четверо пошли к развалинам деревни, пятый уныло остался на дороге. Максур выдернул пистолет и в упор расстрелял его, потом сунул пистолет обратно и повернулся ко мне.

— Бекет, можешь не хвастать, что ты захватил моего родственника, ты его убил.

— Запиши на мой счет. Я согласен. Чем больше перестреляешь своих, тем приятней будет мне. Прощай, Максур.

— До встречи, Бекет.

Я дохожу до своих валунов, захожу за них. Костров, врачиха и двое солдат ждут меня. Я сразу прислоняюсь к камню и сползаю на землю.

— Ты как себя чувствуешь? — спрашивает Костров.

— Хреново.

Галя опускается на корточки рядом и осторожно стягивает с головы кепи.

— Сейчас будет полегче.

— Зачем этот бандит убил своего? — спрашивает Костров.

— Это его родственник. Чтобы не позорил семью, он его расстрелял.

— Вот зверье.

— У них свое понятие чести.

— Почему же после такой драки Максур вдруг неожиданно пошел на обмен пленных?

— Разве ты не понял. Наши прорвались под Гератом и видно скоро будут здесь. Он испугался, что с этими колоннами мы отправим пленных в Кабул.

День проходит спокойно. Мы зализываем раны, занимаемся укреплением разрушенных позиций. Я же в отличии от всех отлеживался. Пытался заснуть и когда это удалось, метался от боли, но когда к вечеру проснулся, почувствовал себя лучше.

— Ты куда? — спросила Ковалева.

— Пойду обойду пост.

— Уже темно. Отлежался бы лучше.

— Надо кое что исправить…

Первым на кого я нарвался, был Коцюбинский, облокотившись на бруствер, он смотрел через бинокль на развилку дорог.

— Коцюбинский.

— Так точно.

— Какой сегодня пароль?

— Сон.

— Что за дурацкий пароль. Неужели офицеры не могут придумать что то получше. Что там, в деревне?

— Жгут костры. У них сегодня похороны. Они по своей вере должны в течении дня похоронить погибших. Может их того… попугать.

— Черт с ними. У нас не без донная бочка патронов и снарядов. Смотри дальше.

Я протискиваюсь в щель к Кострову.

— Бекетов? Товарищ старший лейтенант…

— Сиди.

— Сходи, найди Хворостова. Нужно поговорить.

Мы притиснуты к тумбочке, на которой лежит карта.

— Хворостов, меняй направление орудий. Переставляй на закрытые площадки и направление на шоссе.

— Товарищ старший лейтенант, сейчас ночь, может лучше завтра.

— Завтра нельзя. С утра пройдут колонны отступающей армии, а за ними идет Абалибек, который захочет пощупать, что такое пост 37. Его танки попрут на нас.

Мы все глядим на карту.

— Там в штабе по моему офонарели, — возмущается Хворостов, — как так можно небольшому посту остановить армию…

— Может и не армию, но хорошо вооруженные отряды, по численности и вооружению превосходящие нас, — учительским тоном говорит Костров.

— Побьют нас.

— Лейтенант, из пленных, Петров кажется, просит оставить здесь и дать оружие.

Костров смотрит на меня.

— Дай. Пойдет мимо колонна приготовь раненых и мертвых. Отдай их им…

— Бывших пленных тоже?

— Пусть будут живы, отправь с колонной. А сейчас по местам, поднимайте людей, перетаскивайте орудия и танки.