София Нэш - Секреты скандальной невесты

• Название: Секреты скандальной невесты
• Автор: София Нэш
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-39279-5, 978-5-4215-2872-2

Элизабет Ашбертон не замужем и менять свою жизнь по доброй воле не намерена. Но… что же делать, если ее вот-вот насильно выдадут за человека, погубившего ее отца?

Бежать? Назваться молодой вдовой? Ведь вдовы имеют право сами решать свою судьбу!

Однако мужчина, предлагающий руку и сердце Элизабет, не из тех, кому легко сказать «нет». Элизабет не согласна на брак по расчету? Отлично. Значит, он применит все свое искусство обольстителя и добьется взаимности любой ценой…

---

— Твоя сестра? Но я думала, что у тебя были только братья.

— Элизабет, — сказал он, — довольно.

В глубинах его глаз чувствовалась такая боль, что она не смогла заставить его говорить.

— Мне двадцать восемь, — сказал она. — А тебе?

— Я слишком стар для тебя.

Она всегда полагала, что он гораздо старше ее. Определенно под сорок.

— Так сколько же?

— Тридцать восемь.

Она улыбнулась:

— Ты в расцвете жизни. — Она взяла забытый кусок тоста и осторожно поднесла к его рту.

С мучительным выражением на лице он откусил.

Она понимала, что он сделал это, чтобы остановить ее расспросы.

Она налила ему чаю и стала смотреть, как он его пьет. Он отмахнулся от ее предложения долить еще. В его глазах она прочитала желание.

— Сколько еще времени до того, как эта старая карга начнет тебя разыскивать?

— Она никогда не поднимается раньше полудня, — шепотом ответила Элизабет.

— Тогда у нас еще есть время.

— Для чего? — сдерживая дыхание, спросила она.

— Для твоей ванны. — Он кивнул в сторону медной ванны в углу и ведер с горячей водой, которые занес в комнату.

С появлением дневного света к Элизе вернулась робость и застенчивость, и она покраснела, когда он настоял на том, чтобы поухаживать за ней, помыть ей спину и плечи. Она выхватила из его рук тряпку, когда он попытался помыть ей груди.

Когда она поднялась из воды, он занял ее место и быстро намылил и потер свое крупное тело. Она собиралась одеться, но он оказался рядом и прижал к себе.

— Нет, — прошептал он. — Еще нет.

Она почти растворилась в его объятиях. Да, она питала надежду, но была уверена, что этого не произойдет.

Он отнял у нее полотенце, отбросил его и шепнул ей на ухо:

— Ты забыла про десерт. А ведь ты единственный человек, который настаивает на нем.

От этих соблазнительных слов она почувствовала трепет.

— Десерт?

— Земляничная глупышка, — пояснил он, и она почувствовала, что он улыбается.

— Что ты имеешь в виду? У нас нет заварного крема, есть только тарелка…

Раньше чем она успела договорить, он схватил с подноса тарелку с земляникой и подтолкнул Элизабет к кровати, держа руки таким образом, чтобы она не смогла убежать. А спустя несколько мгновений она оказалась лежащей на кровати.

Она посмотрела в его потемневшее от страсти лицо, обрамленное влажными черными волосами.

— Позволь мне угадать, — смущенно сказала она. — Вот это земляника, а я и есть глупышка?

— Ты очень сообразительная, — пробормотал он и стал выкладывать ягоды на ее тело. Затем пристроил маленькую земляничинку на маковку ее груди и тут же накрыл ее губами.

Элиза застонала, когда он стал пощипывать ягоду, а затем и ее нежную плоть. Его руки сжали ей бедра, когда она попыталась пошевелиться.

— Нет-нет — зашептал он, — не шевелись.

Тем временем ягоды одна за другой исчезали от этого дерзкого набега, его голова опускалась все ниже, он был всецело поглощен своим делом. Ее ладони беспокойно скользили по постельному белью.

А затем, раньше чем она успела догадаться о его намерениях, его голова опустилась гораздо ниже последней ягоды. Элиза оцепенела, издав невнятный горловой звук.

— Как вкусно! — мурлыкал он, раздвигая ей бедра. Он мурлыкал и бормотал, словно дикое, красивое, хищное животное.

И хотя он не давал ее бедрам ни малейшего шанса вырваться из плена, он был удивительно деликатен и нежен в своих действиях.

И ее застенчивость очень скоро улетучилась. Было не важно, что он делает. Она хотела большего. Хотела быть с ним еще и еще.

Ее страсть возрастала при каждом движении его губ, рта, ладоней. Элиза возносилась все выше и выше, к некой таинственной возвышенной цели. Она ощутила себя в полете… но все было совсем иначе, чем ночью, когда он был внутри ее. Сейчас она была одна. И его последующий отказ позволить ей удовлетворить его очевидное желание, она ощутила как наказание, которое он был настроен понести и которое было явно незаслуженным.

Он ушел от нее с большой неохотой. И только лишь после того, как вырвал у нее обещание, что она не покинет монастырь. Было еще рано; только молочницы и прочая прислуга потаенными тропками пробирались по своим делам. Если Пимм был таким, как большинство джентльменов, он не покинет постель до тех пор, пока солнце не поднимется высоко.

У Роуленда было достаточно времени, чтобы позаботиться о закрытой карете для нее и дать последние указания Джошуа.

Но он не знал о том, что одна вдовствующая герцогиня, несмотря на ворчание, уже поднялась. Проснулась и другая леди, для которой было несложно вставать вместе с петухами. Когда три женщины думают сообща, ни y одного мужчины нет ни малейшего шанса поступить по-своему.

«Моя драгоценная!

Я надеялся, что вы дождетесь меня на воздухе прошлым вечером. Увы, нет. Я не могу выразить, насколько обеспокоило меня это событие. И я не потерплю, если вы находитесь с другим.

Я возвращаюсь в Лондон и строю дальнейшие планы. Я не в силах выносить те бесконечные минуты, которые отделяют меня от вас. Но скоро это закончится. И я буду с вами, мой ангел!

П.»

Элизабет захотелось разорвать на тысячу кусочков новое послание от Пимма, которое она нашла в ожидающей ее карете Хелстона. Но поскольку Элиза была не одна, она воздержалась от этого и просто сложила его под любопытствующими взглядами Люка, Эйты и Сары.

— То же самое? — мягко спросила ее Сара.

— Как всегда, — ответила Элизабет. — Я не понимаю, что за удовольствие находит Пимм в этих сентиментальных писульках.

— Поэтическая чушь никогда не поможет джентльмену в его ухаживаниях. Смена симпатий? — спросил Люк без малейшего намека на удивление.

Она постаралась ни с кем не встретиться взглядом.

— Нельзя быть столь прямолинейным, Люк, — сказала Эйта. — Ты, как никто другой, должен знать, что с подобными вопросами нужно быть очень деликатным.

Ее друзья имели весьма слабое представление о том, насколько глубоким и широким был поток осложняющих факторов. При полном молчании Эйта поправила украшение на громадной черной шляпе, а Сара успокаивающе пожала ей руку.

Люк наклонил голову, пытаясь увидеть лицо Эйты, наполовину скрываемое шляпой.

— О чём вы думали, надевая эту тарелку из вороньих перьев?

— Да будет тебе известно, что это редкостные австралийские черные попугаи. — И добавила тихо, что было весьма не похоже на нее: — Я уверена, вы прекрасно знаете, почему я это ношу. — Элизабет было ясно, что Эйта до сих пор страдает из-за прохладного поведения мистера Брауна в последнее время.

— Не думаю, что знаю. Мне доводилось слышать самые невероятные истории. Не в пример другим, я, однако, предпочитаю сведения из первых рук, — проворчал Люк.

— Что случилось? — спросила Элизабет, испытывая облегчение от того, что ей не надо отвечать на их вопросы.

Сара быстро покачала головой, молчаливо предупреждая подругу, и Элизабет пожалела о своих словах.

— Да, расскажите нам, — настойчиво попросил Люк.

— Ну, я решила, что нужно использовать современные методы. Если я хочу найти свое счастье, тут мало что можно сказать. Я не имею понятия, почему поднялся такой шум: я всего лишь задала своему очень давнему знакомому очень простой вопрос.

Выражение лица Люка стало грозным.

— Элизабет — яркий пример того, как должна поступать женщина, — продолжила Эйта.

— Прошу прощения? — Элизабет поежилась от взгляда Люка.

Эйта подалась вперед.

— Вы делаете то, что хотите, и не обращаете внимания на все тривиальные преграды, которые стоят на вашем пути.

— Прошу прощения?

— Вы на публике целовали Роуленда Мэннинга, — пояснила Эйта.

Люк покачал головой.

— Да, но у нее хватило ума надеть для маскировки парик. А вот вы загнали Брауна в угол прямо в бальном зале.

— Это было за пальмой в кадке, — уточнила Эйта.

— Вы целовали мистера Брауна? — От изумления Элизабет невольно хихикнула.

— Разумеется, нет!

— Леди Хоум может рассказать о вашем разговоре с мистером Брауном за пальмой в кадке. — Люк вздохнул. — И она перескажет это всем и каждому, кто пожелает услышать.

— И тем докажет, что она самая большая сплетница, которую только носила земля.

— Так это правда? — небрежно спросил герцог. — Вы, черт возьми, просили руки Брауна? — По его холодному выражению лица было ясно, что он ни на минуту в это не поверил.

Вдовствующая герцогиня, цвет лица которой обычно отличался бледностью, вспыхнула.

— Честное слово, Люк. Ты не имеешь понятия, до какой степени бесстыжей является эта графиня. Разве ты не видел, что она танцевала с ним три раза? Как будто нарочно плевала в меня.

— Вы думаете, что это она бесстыжая? — Люк покачал головой. — Знаете, я склонен не согласиться с вами. Я думаю, что Браун едва концы не отдал. И опять-таки вы не ответили на мой вопрос.