Феликс Пальма - Карта времени

• Название: Карта времени
• Автор: Феликс Пальма
• Издательство: Астрель: CORPUS
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-38192-8

Роман испанского писателя Феликса Пальмы «Карта времени» можно назвать историческим, приключенческим или научно-фантастическим — и любое из этих определений будет верным. Действие происходит в Лондоне конца XIX века, в эпоху, когда важнейшие научные открытия заставляют людей поверить, что они способны достичь невозможного — скажем, путешествовать во времени. Кто-то желал посетить будущее, а кто-то, наоборот, — побывать в прошлом, и не только побывать, но и изменить его. Но можно ли изменить прошлое? Можно ли переписать Историю? Над этими вопросами приходится задуматься писателю Г. Дж. Уэллсу, когда он попадает в совершенно невероятную ситуацию, достойную сюжетов его собственных фантастических сочинений.

Роман «Карта времени», удостоенный в Испании премии «Атенео де Севилья», уже вышел в США, Англии, Японии, Франции, Австралии, Норвегии, Италии и других странах. В Германии по итогам читательского голосования он занял второе место в списке лучших книг 2010 года.

---

Я покинул Уайтчепел и, с изумлением глазея по сторонам, зашагал по этому странному Лондону. Например, дом номер пятьдесят по Беркли-сквер ныне превратился в книжный магазин, где торговали старыми книгами. Все стало иным, хотя, к моей радости, я еще многое мог узнать. Несколько часов я бродил по улицам, рассматривая ужасные автомобили — их не тянули лошади и не толкал вперед пар, чье царство, вопреки убеждениям твоей эпохи, оказалось весьма призрачным. На мне время не отразилось, но для мира эти сорок лет не прошли даром. Я наблюдал повсюду сотни изобретений, множество машин, которые свидетельствовали о неисчерпаемости человеческой фантазии, хотя в конце твоего века директор Национального патентного бюро подал президенту страны докладную записку, где предлагал закрыть бюро, так как, по его мнению, все, что можно было изобрести, уже изобретено.

Наконец я решил сесть на скамейку в каком-то парке, чтобы спокойно обдумать то, что со мной в последнее время случилось. Итак, я способен перемещаться во времени. Но в какое будущее я попал — в то ли, о котором нам рассказывал Маркус? Существует ли здесь соответствующий Департамент и могу ли я туда обратиться? Вряд ли. Я ведь одолел расстояние всего в сорок лет, не более того. Если в данной эпохе имеются и другие пришельцы, они должны чувствовать себя столь же одинокими и беззащитными, как я. И тут я задался вопросом, смогу ли вновь заставить действовать свой мозг, чтобы вернуться в прошлое, в твое время, и предупредить тебя о том, что должно произойти. Но после нескольких попыток сделать это я смирился с неудачей. И понял, что попал в будущее, как в ловушку. Но я был жив, не погиб от теплового луча, и вряд ли Маркус отыщет меня здесь. Надо радоваться и этому.

И действовать соответственно. Побыстрее узнать, что произошло в мире, но в первую очередь попытаться проследить судьбу Джейн и знакомых мне людей. Я направился в библиотеку, несколько часов подряд рылся в газетах и получил в общих чертах представление о мире, в который попал. С большим огорчением я убедился, что люди с тупым упрямством приближались к мировой войне; мало того, не так давно человечество уже пережило одну такую войну, залившую кровью чуть ли не половину Земли и унесшую жизни восьми миллионов. Но это мало чему научило обитателей планеты, и ситуация снова была настолько шаткой, что приходилось ожидать самого худшего. Я вспомнил заголовки некоторых статей, висевших на карте времени, и понял, что предотвратить вторую войну не удастся, поскольку речь шла о такой ошибке прошлого, с которой люди будущего предпочли смириться. Оставалось только ждать начала ужасной бойни и по возможности спасать свою шкуру.

А еще я прочел статью, которая одновременно и смутила и огорчила меня. Речь в ней шла о двадцать пятой годовщине со дня смерти писателей Брэма Стокера и Генри Джеймса — они погибли, встретившись с привидением в доме пятьдесят на Беркли-сквер. В ту же ночь произошло еще одно трагическое для литературного мира событие: Г.-Дж. Уэллс, автор «Машины времени», таинственным образом исчез, и никогда больше никто о нем не слышал. А вдруг он отправился в путешествие на придуманной им машине? — не без ехидства спрашивал репортер, не подозревая, насколько его шутка была близка к истине. В статье тебя называли основателем научно-фантастической литературы. Так и слышу, как ты спрашиваешь: «А что это такое, черт побери?» Представь себе, этот термин заменит «научный роман», и придумает его в 1926 году некий Хьюго Гернсбек, он вынес определение на обложку основанного им журнала «Удивительные истории» — первого издания, целиком посвященного сочинениям в этом жанре. Кажется, там были перепечатаны многие из тех рассказов, что ты писал для Льюиса Хинда, а также рассказы американца Эдгара Аллана По и, разумеется, Жюля Верна, который оспаривал у тебя титул отца нового направления. Как и предрекал инспектор Гарретт, романы, посвященные будущему, дали начало отдельному жанру, и не последнюю роль в этом сыграл он сам, разоблачив величайшую аферу XIX века — фирму «Путешествия во времени Мюррея». После этого будущее опять превратилось в бесхозную территорию, которую каждый писатель мог обустраивать по своему капризу и разумению, в terra incognita,[19] неведомые просторы, подобные тем, что отмечались на старинных мореходных картах, где, согласно легендам, обитали чудовища.

Прочитав все это, я с испугом осознал, что мое исчезновение развязало цепочку роковых событий: без моей помощи Гарретт не смог поймать Маркуса и собирался отправиться в 2000 год, чтобы арестовать капитана Шеклтона. В итоге он разоблачил Мюррея, и тот оказался в тюрьме. Я тотчас подумал про Джейн и пролистал сотни газет и журналов, боясь натолкнуться на сообщение, что «вдова» писателя Г.-Дж. Уэллса погибла в результате несчастного случая — упав с велосипеда. Но Джейн не умерла, она продолжала жить после таинственного исчезновения мужа. И это означало, что Гиллиам Мюррей не исполнил своей угрозы. Может, он просто хотел таким образом заставить меня работать на него? Скорее всего. А может, не успел привести угрозу в исполнение, так как зря потерял время, разыскивая меня по всему Лондону, чтобы призвать к ответу: когда, черт возьми, я наконец найду злодея, убившего невиданным оружием трех человек? Но ни он, ни его подручные не напали на мой след. Им ведь не пришло в голову заглянуть в 1938 год. Так или иначе, но Мюррей попал в тюрьму, а моя жена осталась жива.

Благодаря газетам я восстановил основные вехи ее жизни после моего внезапного и странного исчезновения. Джейн ждала меня в нашем доме в Уокинге почти пять лет, но потом терпение ее иссякло. Она вернулась в Лондон и там вышла замуж за известного адвоката, Дугласа Эванса. У них родилась дочь, которую они назвали Сельмой. Я даже наткнулся на фотографию Джейн: милая старушка улыбалась все той же улыбкой, в которую я когда-то влюбился, прогуливаясь с ее обладательницей по Кинг-Кросс. Мне тотчас захотелось встретиться с ней, но мой порыв был явно неосмотрительным. Что бы я ей сказал? Мое неожиданное появление внесло бы совершенно ненужный переполох в ее спокойное существование. Иными словами, с самого момента моего исчезновения я больше не видел прелестной женщины, которая теперь спит рядом с тобой. Возможно, мое признание заставит тебя, как только ты дочитаешь письмо до конца, разбудить ее нежными ласками. Но тут уж ты поступай как знаешь! Я в твою личную жизнь вмешиваться не намерен. Впрочем, главным в тот миг, как я считал, было побыстрее убраться из Лондона — и не только из страха, что я могу встретиться с ней или с кем-то из своих друзей, которые вмиг узнают меня, поскольку внешне я ничуть не переменился. Нет, мне надо было спасаться, ведь Маркус вполне мог прочесывать век за веком в надежде разделаться со мной.

Я изменил свой внешний вид, отрастив густую бороду, и выбрал прелестный средневековый город Норидж в качестве места жительства, чтобы без лишнего шума начать там новую жизнь. Благодаря тем навыкам, которые ты в юности обрел, работая у мистера Коуэпа, я поступил на службу в аптеку и в течение целого года с утра до ночи отпускал мази и микстуры, а ночами, растянувшись в постели, слушал новости, следя за тем, как медленно надвигается война, которой суждено раз и навсегда изменить мир. Короче говоря, по собственной воле я вел серую и бессмысленную жизнь — именно такую, какой всегда так боялся и о какой упрямо мечтала для меня матушка. Я страшился писать, чтобы не привлечь к себе внимания Маркуса. Я был писателем, обреченным жить так, словно я лишен всякого таланта, способного облагородить окружающий мир. Можешь ли ты вообразить большую муку? Я — нет. Порой меня даже одолевали сомнения: а стоит ли держаться за такую жизнь? К счастью, нашлась женщина, которая помогла мне. Ее звали Алисой, и она была прелестна. Однажды утром она зашла в аптеку, чтобы купить пачку аспирина — препарата ацетилсалициловой кислоты, который стала производить некая немецкая фирма, прежде занимавшаяся красителями, — и унесла мое сердце, завернув его в тонкую бумагу.

Любовь вспыхнула между нами невероятно быстро, и случилось это еще до начала войны. Поэтому нам с Алисой теперь было что терять. К счастью, основные события развивались далеко от нашего городка — видимо, он не представлял никакой угрозы для Германии, чей новый канцлер вознамерился завоевать весь мир, ссылаясь на то, что в его венах текла кровь высшей расы. Весьма спорный аргумент! О катастрофических последствиях войны мы могли судить по ужасному грохоту, который доносил до нас ветер, прежде чем в руки к нам попадали газеты с последними сводками. Всего этого было достаточно, чтобы понять: нынешняя война отличалась от любой предыдущей, потому что наука изменила свое лицо, предоставив людям новые способы убивать друг друга. Теперь сражения происходили в воздухе. Только не думай, что отряды аэростатических шаров обменивались выстрелами, соревнуясь, у кого первого взорвется мешок с водородом. Человек покорил небо, создав летающий аппарат тяжелее воздуха, напоминающий тот, что Жюль Верн изобразил в своем романе «Робур-завоеватель», только сделаны они отнюдь не из папье-маше. И еще эти аппараты сбрасывают на землю бомбы. Отныне смерть приходила с небес, извещая о своем приближении душераздирающим свистом. И хотя в результате сложных союзных отношений шестьдесят стран были вовлечены в кошмарную войну, только Англия сохранила прежнее состояние, остальной же мир с изумлением наблюдал за тем, что творит новый режим. Германия решила во что бы то ни стало сломить сопротивление нашей страны и подвергала ее постоянным бомбардировкам, хотя сначала, соблюдая некие правила военной чести, сбрасывала бомбы на аэродромы и порты, но очень скоро они полетели и на города. Наш дорогой Лондон превратился в груду дымящихся развалин, невредимым остался, словно символ непобедимости нашего духа, только купол собора Святого Павла. Да, Англия не сдавалась, и совершала налеты в небо Германии, и даже нанесла серьезные разрушения историческому городу Любеку, расположенному на берегу реки Треве. После чего германское командование решило в отместку усилить атаки на Великобританию. Вопреки всему мы с Алисой чувствовали себя в Норидже, не имевшем никакого стратегического значения, в относительной безопасности. На беду, город был отмечен тремя звездами в знаменитом путеводителе «Бедекер», а туда, по всей видимости, немецкие вожди имели привычку заглядывать. Путеводитель Карла Бедекера советовал посетить романский собор, замок XII века и многочисленные церкви, но Германия предпочла смести их с лица земли.