Игорь Дьяконов - Люди города Ура

• Название: Люди города Ура
• Автор: Игорь Дьяконов
• Издательство: Наука. Главная редакция восточной литературы
• Жанр: История
• Год: 1990
• ISBN: 5-02-016568-9

Книга рассказывает об одном из древнейших городов мира — Уре — в период 1932–1739 гг. до н. э. Написанная на уникальном документальном материале, книга, однако, живо воссоздает повседневную жизнь горожан Ура — от высокопоставленных жрецов до бедноты.

---

557

А земля одновременно же выступает в египетском мифе как почва, как мужчина и как змея, в соответствии с определенным семантическим пучком.

558

Evans-Pritchard Е. Е. Religion. — Institutionen in primitiven Gesellschaften.

559

Сам факт странствования сюжетов, конечно, установлен наукой с полной несомненностью. Но это не снимает вопроса о механизме возникновения мифологических сюжетов.

560

Вообще говоря, разница между предком и общинным божеством невелика. Божеству приписывались сверхчеловеческие силы, осведомленность, продолжительность жизни, иногда злонамеренность, иногда и доброжелательность, во всяком случае, способность мощно воздействовать на жизнь людей, по крайней мере в данной общине, — но не бессмертие, не всеблагость, не всеведение, не справедливость. (Последними двумя чертами отчасти обладали лишь солнечные божества.) При этом общинное божество было земляком членов общины и, несомненно, в известном смысле и родичем. Но и предкам в собственном смысле приписывалась способность воздействовать ко благу или злу на жизнь своих земляков и родичей, причем с тем большей силой, чем более могуществен был мертвый при своей жизни и чем дальше он от непосредственной памяти ныне живущих поколений. Ведь смерть как небытие была долго еще непостижимой абстракцией, а эмоционально воспринимался только переход из одного бытия в другое — из инобытия в здешнюю жизнь, из детства в зрелость мужчины или женщины (обычно через особые инициационные обряды, включавшие тяжелые физические и нравственные испытания), из жизни в инобытие; это инобытие могло быть земным, но незримым (иногда просто по дальности местопребывания), надземным, подземным или другим.

561

Хотя и Фрэзер, и другие «старики», безусловно, повинны во множестве упрощений, в слабо мотивированном теоретизировании, в антиисторическом сопоставлении фактов, относящихся к совершенно различным этапам развития человечества, но все сказанное здесь нами не выдумка Фрэзера и других викторианских теоретиков, как нередко считается сейчас. Все это почти дословно можно прочесть в культовых песнопениях на шумерском языке, связанных с браком богини Инаны с пастухом Думузи, ее хождением в Преисподнюю и его смертью.

562

Форма победы могла быть весьма различной; например, египетский Осирис, умерщвленный и растерзанный на куски, не воскрес, но из его мертвого тела растет хлеб, а его жизненная сила — посмертно, но через плотское совокупление — перешла к его сыну Гору; другие проводят время пребывания в Преисподней и в мире живых в очередь с братом или сестрой, третьи просто оживают, возвращаясь из Преисподней на землю. Эти «детали» мифа функционально несущественны. Существеннее то, что убиваемый бог должен в обряде быть телесно воплощен — в виде чучела, статуи, а лучше в виде живого человека, способного совершить любовный акт с воплощенной богиней (поэтому, если это вождь или царь, его половая потенция может приобретать огромное общественное значение и поддерживаться магическим путем и т. п.).

563

Одна из причин была в том, что Инана сама играла роль жрицы плодородия в «граде (общине) богов». В качестве таковой она заседала в совете старейшин общины богов. Поэтому ее любовные приключения носили как бы космический, всемирный характер и не могли быть тайной; являясь ее важнейшей функцией, они требовали всеобщего удивления и восхваления. Кроме того, царям было важно овладеть культом Инаны как богини Урука — города важнейшего в политическом и экономическом отношении.

564

Тюменев А. И. Предназначение людей по мифам древнего Двуречья. — ВДИ. 1948, № 4, с. 14–23; Oppenheim A. L. Ancient Mesopotamia. Chicago — London, 1964, с. 183–187.

565

Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. Л., 1963.

566

Landsberger В. Das kultische Kalender der Babylonier und Assyrer. — Leipziger Semitistische Studien. VI. 1–2. Lpz., 1915.

567

Название происходит от шум. nesag, ne-sag, обозначения жертвы путем возлияния.

568

Даже две: после основного и после не каждый год удававшегося раннего посева на основе особо раннего разлива (главным образом на некоторых участках Тигра, где он тек в невысоких берегах).

569

Bará(g) означает «постамент для статуи или другой святыни под балдахином» — перевод «часовня», конечно, условен. Не значит ли это, что во время полевых работ устанавливались «по краям» полей временные часовни? Шумеро-аккадские словари передают по-аккадски шум. (e)-za(g)- gar-(r)a, букв, «(дом), поставленный с краю», самым общим образом как ašertu — «святилище».

570

Орфографически é-lu-nu(-um), что указывает на более древнее произношение *halūnum, *halūlum от корня *hll — «хвалить».

571

Salonen A. Agricultura Mesopotamica. Helsinki, 1968, s. v.

572

Миф о богине Лисин (старое ошибочное чтение Негун) вкратце рассказан по еще не изданному тексту Британского музея С. Н. Крамером, см.: Sumerian Literature and the British Museum. — PAPS, 124, 4. Philadelphia, 1980, c. 296. Сын Лисин, по-видимому, утонул во время половодья; тело его принесли ей, но «Отец (Энки) научил глубь вод» и, «раскрыв водную бездну», опрокинул лодку Лисин бурей, и тело сына было унесено вниз по реке; вероятно, миф кончался превращением утонувшего сына в хлеба на орошенных полях.

573

Можно было бы также скармливать траву скоту и при этом получать некоторое количество навоза на удобрение. Но в текстах нет указаний на то, что когда-либо на полях использовался навоз; к тому же стадо в основном состояло из овец, дающих удобрение малоценное.

574

Или с месяцем выставления жаровен, ne-ne-gar. Существовал бог dIzi-gar и предмет KI.NE (= kinūnu), перед которыми приносили клятву или присягу. Izi-gar — это не только просто огонь (костер), но и специально светильник, факел или очаг. Ср. ne и genex(KI.NE) — «светильник, жаровня».

575

«Ладья Нанны», — видимо, лунный серп при новолунии, с которого и начинался месяц лунного года, а в данном случае и все полугодие. Кроме того, видимо, существовала и ритуальная настоящая ладья Нанны.

576

Возможно, «и Кабты». dKabta — прозвище какого-то бога, возможно Сина, т. е. Нанны.

577

Видимо, в то время как в других городах праздник царя заменил праздник Думузи, в Умме после введения «царского» праздника обряды Думузи сохранили отдельно, но перенесли на другое время. В таком варианте это был праздник чисто пастушеский, совпадающий с «Праздником случки тельцов» в соседнем Лагаше. Ср. культовое песнопение о том, как Думузи и его сестра (?) наблюдают за случкой, СТ XV (1902), табл. 28–29; Kramer S. N. The Sacred Marriage Rite. Bloomington-London, 1959, c. 103. Случка в Месопотамии может успешно происходить только в прохладное время года.

578

Эреду (ныне городище Абу-Шахрайн) было, как уже упоминалось выше, древнейшим местом почитания бога водной Бездны Энки (аккад. Эйа); в старовавилонское время из-за заиливания лагуны город стал фактически необитаем, и культы Эреду, как уже было сказано в предыдущей главе, были перенесены на окраину Ура. Царь НурАдад сделал попытку восстановить храм в самом Эреду, и, как полагает Шарпэн, часть жрецов бога Энки-Эйи (но не все) вернулась туда из Ура.

Доходила ли священная процессия до действительного Эреду или только до нового храма Эйи на окраине Ура, вряд ли можно установить.

579

van Dijk J. J. Incantations accompagnant la naissance d'homme. - Orientalia, 44 (1975), c. 59, стк. 19 и др. Имеются аналогичные шумерские тексты, а также аккадские тексты значительно более позднего времени.

580

По-аккадски перечисленные божественные персонажи носят следующие имена:

Ан, бог Неба, — Ану;

Думузи — Ду'узу (?), у западных семитов Таммуз;

Инана (Иннин) — Иштар, или Эштар, у западных семитов Астарта;

Нанна-Суэн, бог Луны, — Суэн или Син;

Уту, бог Солнца, — Шамаш;

Энки, бог Бездны, — Эйя, неправильно «Эа», первоначально Хайа— не смешивать с богом Хайа (Haia);

Энлиль, бог поднебесного мира, — Эллиль, или Бел;

Жена Нанны (Наннара), Нингаль, у семитов называлась Никкаль.

Прочие божества, если особо не оговорено, сохраняли шумерские имена. «Бездна» (abzu, apsû) содержала животворящие пресные воды; в каждом храме было небольшое водохранилище, олицетворявшее бездну и называвшееся «апсý»; уход за ним поручался, по-видимому, жрецу гудабзу, стоявшему выше простого «помазателя», гуда.