Райдо Витич - Проект Деметра

• Название: Проект Деметра
• Автор: Райдо Витич
• Жанр: Научная Фантастика

---

Шах рычал, пытаясь растормошить убитую, выдернул стрелы и хотел сделать искусственное дыхание, но лишь склонился, встретился с пустым взглядом мертвых глаз и сник. Свесил голову, оттирая лицо, уставился перед собой.

Один переход, какой-то паршивый мост, а скольких положили на этой переправе?

Во имя какого лешего?

И он дурак. Зачем положил тех, кто и шевельнутся, не мог? Может прав Радиш – это и есть месть мертвых, неправо убитых?

– Двоих забрали… Двоих…

– Харн – страж. По чести погиб, как должно. Смыл проступок и тебя не осквернил бесчестием, – почти гордо заявил Малик.

– А девченку-то-дурочку, за что? – искоса уставился на него Шах, искренне не понимая, какого черта он тут патетику разводит. Отошел на пару шагов, выискивая землю помягче, влажную, и начал руками копать могилу погибшей.

– Погоди, светлый, – остановил его Малик. – Сперва раны твои перетянуть надобно, отдохнуть тебе, потом уж Лань предкам передадим. Она поймет, она б сама так сделала.

Шах не стал перечить – по состоянию чувствовал – сдает, видно кровопотеря большая.

Сел, достал аптечку и пока страж ему рану на ноге перетягивал вколол разом гемостатик и обезболевающее, прямо в бедро через брюки.

– Ничего, светлый, все ладно, по чести и праву. Ты жив, Порверш с Сабибором живы, остальное как должно.

– Что ж в нас такого, что вы жизни за нас отдаете? – проскрипел, дурея от слабости.

– Вы – опора, – стянул своей рубахой раны ему на спине.

Шах поморщился и усмехнулся, качнувшись:

– Проще нас положить, меньше жертв.

– Вас и положили – весь мир жертвой стал. Ни любви в нем, ни радости – беды да изгольство. Нахлебались ужо.

Валерий хмыкнул и поморщился от боли и слабости – лечь бы: пять минут поспать: всего пять. Но волосами тряхнул, гоня дурман – не время. Что отдыхать, что киснуть, что разборки устраивать после будут. После…

Покосился на стража, что могилу Лани копал, и зубами скрипнул – даже помочь не может.

– Нам еще остальных найти надобно, светлый. Ты держись. Ничто, обойдется, доберемся до своих, там полегчает. Только поспешать бы.

Шах хмуро смотрел на мужчину и ничего не чувствовал, кроме отупения. Сожаление, глухое как далекий раскат грома, появилось лишь, когда страж уложил в могилу Лань. Красивая девчонка, у которой вся жизнь была впереди, и даже любовь наметилась, – подумал отстраненно и поморщился, когда влажная, черная земля полетела на молодое тело.

Малик насыпал холмик и воткнул меч в изголовье, отвесил поклон гордый, почтительный.

– Нестыдно будет тебе, Лань, пред очами пращуров стоять.

"А Харна даже схоронить не смогли", – подумал Шах и отвернулся.

Малик подхватил его, помогая подняться, и они двинулись в чащу.

Глава 19

Эрлан заметил, как на чело Эйорики набежала тень:

"Что тебя встревожило?"

Девушка смотрела на мужчину не отрываясь, прилипла к нему, как срослась, и представить не могла, что нужно отодвинуться. Но понимала, что счастливые каникулы заканчиваются и наступает проза жизни, и в ней им вместе не бывать.

"Я думаю о ребятах. Их нужно найти"

Эрлан зажмурился, потерся щекой о ее щеку, вдыхая аромат волос:

"Я знаю", – протянул, скрывая истинное желание – остаться с ней, здесь, навсегда.

Но есть долг и в этом Эя права.

"Будь проклята эта война…" – она спутала все карты, исковеркала судьбы, уничтожила покой в сердцах и любовь в душах. И если б это было позади – но впереди еще немало схваток и нет гарантии, что изначальные останутся, что светлые победят и в принципе будут живы.

" Возможно, случиться худшее и от нас останутся лишь легенды. Пусть они будут добрыми и светлыми", – посмотрела ему в глаза Эрика. Эрлан глядел на нее и прятал мысли – ей достаточно тревог.

"Все будет хорошо, поверь".

В залу ввалился Лириэрн, затоптался, старательно изучая фрески над головой и всем видом, выказывая, что не видит, чем занят хозяин и его молодая жена.

Эрлан сел и Эра испуганно прильнула к нему, боясь выпустить, остаться без него и на миг. Мужчина ласково улыбнулся ей, погладил по руке, что обвила ему грудь:

"Нужно идти, Эя".

– Дождь льет, – шмыгнул носом Лири, стоя спиной к паре. – Самое время ущелье пересечь. Спуск, как вчера сробили – целехонек.

Эрлан встал, натянул брюки и подошел к стражу, встал перед ним, заглядывая в глаза:

"А подъем?"

Мужчина вздохнул и замялся:

– Вот тут сложно, не скрою. Однако по дну к мосту ближе пройти, там есть местечко, где споро забраться сможем. Тропа старая, но еще добрая.

Эрлан натянул рубаху, покосился на Эрику, что нехотя одевалась, и вновь уставился на стража. Тот насупился и чуть заметно развел руками: как тут предсказать?

– На той стороне ватары. Роберган тебе вроде друг. Может и свезет?

Эрлан отвернулся – Роберган лишь страховка, до него еще добраться нужно. А Эберхайм не глуп – знает и понимает, как важно взять изначальную. Лой в этой охоте лишь второго выстрела достоин – первый будет по Эйорике.

Много лет баги целенаправленно вырезали женщин светлых, чтобы пресечь ветки родов, лишить будущего. Особый гон был устроен на изначальных, на кровь, что разбавлялась, смотрели проще и все едино истребляли. Давно о девушках из светлых не говорили, кого уж – изначальных. Ходили упорные слухи, что всех перебили. Но Лой как и все его собратья что с той, что с другой стороны, знали истинное положение дел – светлые прятали дев, стерегли пуще своих глаз. Они составляли залог будущего и лишится его было равносильно умереть. Любой – что красный, что черный, что продолжающий стоять на стороне права, что отошедший в сторону и решивший переждать лихие годы, не так дорожил своей жизнью и берег ее, как детей и особо девочек.

Но это было известно и багам. Не далее чем полгода назад до них дошел слух о том, что старый Ловереш Терри Хаар Ханма имеет внучку. И право при ней – мать детта, отец светлый. И начался гон. Терри выследили и вырезали всех, не успокоились пока не положили и детей стражей. А Ловереша пытали. Побратим и правая рука Эберхайма – Зарех. Не побрезговал старика на ремни резать, выпытывая, правда ли те слухи и где он девочку прячет.

А ей пять лет. Благо за Тоудер успели переправить, под присмотр деттов, что еще остались, хоть и наперечет.

Дейтринов нет, зато самхаймы появились – схроны для сирот, – качнул головой, стеклянными глазами глядя перед собой. Иногда ему хотелось пойти как баги – вырезая всех, искореняя на своем пути селеньями, никого не щадя. Ненависть накатывала смывая разум, мраком глаза застила…

Но на этот раз взгляд Эрлана ушел в сторону Эйорики и потеплел, улыбка коснулась губ и изменила выражение лица, смыв жесткость и мрачную решимость, слепую в ярости своей. Девушка застегивала куртку – пальцы скользили по груди, нежные, тонкие, волосы рассыпались по плечам и профиль обрамлял свет, льющийся из-под купола. Эрлан забыл про все, засмотревшись, на сердце вновь стало покойно и тепло. Эя казалась ему высшим существом из тех, про кого мамы читают сказки на ночь детям, чтоб те видели добрые сны и чувствовали себя счастливыми. Именно так она действовала и на него.

Эта сказка должна жить, и неважно, выживет ли ее читатель…

Эрлан покосился на стража, приказывая собираться.

Промедли – можно опоздать. Эйорика должна, как можно скорее оказаться на землях изначальных, в безопасности и под серьезной охраной.

Вышли вскоре, собравшись за пару минут – у опытного стража необходимое было наготове. Он и мысли не допускал подвести хозяина, а уж сейчас, когда с ним жена, ответственность давила не на шутку.

Лири шел впереди, прислушиваясь к каждому шороху и вглядываясь в каждый камень, островок мха. Второй шла Эя, замыкал Эрлан. Ливень и полумрак были им в помощь, и они без приключений добрались до тропы.

На краю ущелья царил северный ветер и порывами бросал дождь в лицо, грозя сорвать со скалы непрошенных гостей. Лой обвязал девушку веревкой за талию, соединив с собой. Та улыбнулась – какой серьезный и сосредоточенный! Какие немыслимые способы страховки придумал!

– У меня отлично по альпинизму, – заверила, с трудом удержавшись, чтобы не впиться губами в его губы, не прижаться к нему. Эрлан будто понял и не сдержал улыбки, что как мечта в глазах, лишь тронула губы и исчезла. В старые времена и в голову бы не пришло прервать общение новобрачных, будущая мать не знала бы иного, чем нежность и комфорт. Ни поход в горы, ни опасность, а самые лучшие яства, самые пушистые простыни, самые благоухающие цветы, самые романтические баллады и самые веселые истории, услаждали бы ее. И душа будущего наследника рода еще до того как спуститься из обители малышей, познала бы любовь и счастье, наполнилась бы ими как кувшин под струями этого ливня. И родившись, принесла бы в этот мир лишь радость.

Мысль, что его ребенок, который возможно уже выбрал Эйорику, чувствует холод и влагу, опасность и тревогу, была мягко говоря, неприятна. Эрлан отвернулся, скрывая от девушки свою печаль и недовольство.