Иосиф Халифман - Пароль скрещенных антенн

• Название: Пароль скрещенных антенн
• Автор: Иосиф Халифман
• Издательство: «Детская литература»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1967

Издание 2-е

Эта книга читается как увлекательный фантастический роман. Она дает возможность читателю пережить невообразимые, на каждом шагу поражающие приключения — приключения путешественника в диковинные миры, о которых мы знаем гораздо меньше, чем они того заслуживают.

Три повести, вошедшие в эту книгу («Они летят по заданию» — о медоносных пчелах, «Пароль скрещенных антенн» — о муравьях, «Отступившие в подземелье» — о термитах), советская и прогрессивная зарубежная критика расценила как выдающийся образец популяризации биологии, а также как вызывающее на размышление и волнующее описание интереснейшего явления природы — семьи общественных насекомых.

Отзывы об этой и других книгах издательства «Детская литература» просим присылать по адресу: Москва, А-47, ул. Горького, 43. Дом детской книги.

Фотографии А.Стефанова

Рисунки А.Семенцова-Огиевского

---

Из остальных 50 (округленно) часов пчела № 107 потратила:

11 часов 44 минуты на чистку ячеек;

1 час 50 минут на кормление;

2 часа 08» на воспитание личинок;

6 часов 24 минуты на строительные операции;

12 часов 27 минут на запечатку ячеек;

2 часа 29» на поедание перги;

0 часов 34 минуты на утрамбовку перги в ячейках;

2 часа 18 минут на сопровождение по сотам вернувшихся из полета пчел-фуражиров;

1 час 15» на полеты в проигре;

9 часов 59» на фуражировочные полеты для сбора корма…

Те же рабочие дневники, из которых извлечены приведенные здесь сведения, рассказывают, что пчела № 107 чистила ячейки с первого и до двадцать второго дня от роду, кормила расплод с первого и до двадцатого дня жизни, занималась строительством с третьего и до двадцать первого дня.

Описываемые наблюдения позволили сделать очень содержательное открытие: оказалось, что не все пчелы в равной мере посвящают себя разным занятиям. Одни, например, отделываются от обязанностей сторожа за несколько минут и в один прием, другие по многу дней подряд часами дежурят у летка и при всех условиях первыми срываются в атаку против действительных или мнимых врагов. Другие пчелы чаще и дольше всего заняты воспитанием расплода, третьи — строительными операциями. Похоже, что здесь обнаружены воспитатели, или сторожа, или строители по призванию! Точно так же и среди летных пчел некоторые проявляют явную склонность к этому роду деятельности.

Они проходят всю летную науку ускоренным темпом — в один-два приема. Иногда, впервые выйдя из летка и полетав некоторое время головой к улью, пчела не возвращается домой, а увеличивает радиус полета. Незаметно она отдаляется от улья, превращая учебный полет в ориентировочный, все более уверенный, потом улетает, чтобы минут через тридцать — сорок вернуться уже со своей первой рабочей ношей — с грузом нектара.

Так пчела, которая две-три недели назад вскрыла изнутри крышку ячейки и впервые увидела свет, кончает свою ульевую работу и становится настоящей добытчицей корма, собираемого для родной семьи.

Сборщицей она остается уже до конца жизни.

И вот приходит ее час. Потемневшая от времени, растерявшая волоски, которыми она была покрыта в молодости, на измочаленных, изработавшихся крыльях, налетавших уже многие десятки километров, она дотягивает кое-как до прилетной доски, до родного гнезда. Здесь она сдает принесенный груз нектара или пыльцы и, собрав последние силы, медленно выходит из улья. То и дело останавливаясь, падая на бок, поднимаясь, она добирается до края прилетной доски и срывается вниз, чтобы умереть вне дома. Так, сослужив семье последнюю службу, заканчивает рабочая пчела свой жизненный путь.

Теперь припомним снова весь этот путь — с первого шага и до последнего. Выйдя в один из весенних или летних дней из ячейки сформировавшимся насекомым, пчела прожила в общей сложности немногим больше тысячи часов.

Как же была проведена эта тысяча часов?

Пчелу все знают как существо, которое постоянно летает в безграничном просторе лесов и полей, копошится в венчиках цветков, купается в солнечных лучах, пьет сладкие нектары и, осыпанное золотом плодоносной пыльцы, дышит ароматом теплых дней.

А на самом деле?

А на самом деле пчела почти всю жизнь проводит в тесном и темном улье.

За шесть недель жизни рабочая пчела отлучается из гнезда не больше чем на несколько десятков часов. Почти девятьсот часов из тысячи она проводит летом в гнезде. А пчелы, рождающиеся к осени и живущие в общей сложности до пяти тысяч часов, проводят в улье почти четыре тысячи девятьсот часов.

Считанные часы, проводимые взрослой пчелой в полете, — это только короткие, освещаемые солнцем перемены в постоянной темноте ее ульевого существования.

Как странно совмещены в повадках и нравах рабочей пчелы, столь не похожей вообще на своих родителей, ревностная приверженность к дому затворницы-матки и летные способности трутня.

Конечно, здесь улавливается только самое грубое сходство, только зародыш сходства. Но ведь матка с трутнем и производят только зародыш пчелы. Выращивают же и выкармливают эту пчелу такие же рабочие пчелы, которые с молочком пчел-кормилиц и медо-перговыми кашицами пчел-воспитательниц прививают пчелиной личинке пчелиные свойства и инстинкты.

СКОЛЬКО ЖИВЕТ ПЧЕЛА

ТОЛЬКО ЧТО шла речь о том, что рабочая пчела, рожденная весной или летом, живет всего шесть недель, а такая же рабочая пчела, рожденная в начале осени, живет месяцев шесть, то есть по крайней мере в четыре раза дольше.

Как же это объяснить? Ведь и весенние и осенние пчелы могут быть родными сестрами, могут происходить от одной матки, они развились из одинаковых яиц, формировались в одинаковых ячейках одного гнезда, да и выкармливали их пчелы, казалось, одинаково.

Но вот в той же семье, от той же матки, из такого же яйца пчелы воспитывают молодую матку, и она оказывается способной прожить три года, четыре года, пять лет, причем уже никакого значения не имеет то, когда она вывелась — ранней весной или в конце лета. Получается, что зародыш во всех трех случаях одинаков: это все то же полуторамиллиметровое жемчужно-белое яичко, отложенное на дно пчелиной ячейки. Однако из этого зародыша могут вывестись насекомые, которым суждено прожить одному шесть недель, другому полгода, а третьему пять лет!

Различие в продолжительности жизни этих созданий, развивающихся из одинаковых зародышей, грандиозно: осенняя пчела живет в пять раз дольше, чем весенняя, а матка способна прожить в шестьдесят раз дольше, чем весенняя пчела.

Представим себе такое на примере человека: он живет, скажем, пятьдесят лет; в пять раз больше — это двести пятьдесят, а в шестьдесят раз — это три тысячи лет!

Из чего возникает, чем может определяться такая головокружительная разница в средних сроках жизни?

Вопрос о матке решается проще. Она тоже, как и рабочие пчелы, происходит из оплодотворенного яйца, но ее личинка, начиная с конца третьего дня жизни и до окукливания, выкармливается несколько иной пищей, чем личинки рабочих пчел. Маточные личинки вырастают на одном только молочке. Кроме того, они вырастают в ячейке более объемистой и иначе расположенной, чем пчелиная. Взрослая матка, наконец, и жизнь проводит совсем не так, как рабочие пчелы.

Но рабочие пчелы — и весенние, и летние, и осенние — все выкармливаются, видимо, одинаково. Почему же пчела, появившаяся на свет в сентябре, способна прожить по крайней мере в пять раз дольше, чем ее родная сестра, родившаяся в мае?

Различия в «биографиях» майской и сентябрьской пчел тоже, в конце концов, не так уж трудно обнаружить.

Майские и вообще живущие летом пчелы проводят жизнь в семье, которая разрастается и где, следовательно, с каждым днем становится больше личинок, требующих выкормки, в семье, которая строит соты и расходует силы и на полеты за кормом, и на его переработку и укладку в ячейки.

Рожденные же в сентябре и живущие зимой пчелы почти весь срок жизни проводят в семье, которая не увеличивается в размере. В течение долгих месяцев зимовки эти пчелы безвылетно живут в улье, сгрудившись в плотный клуб. И в стеклянном улье можно видеть, как, будто в сказочном царстве, неподвижно застыли на ячейках, сгрудившись в плоский овальный диск, тысячи дремлющих пчел. Если тихонько стукнуть ногтем по стенке улья, спящие на мгновение очнутся, встревоженно затрепещут крыльями, легкий гул пробежит по гнезду и утихнет. Они ничего не строят и только расходуют корм, собранный предыдущими поколениями. Впрочем, дело не только в этом.

Что получится, если майских, затем июльских и сентябрьских молодых пчел сразу после выхода из ячеек переносить в термостат и здесь дать им возможность проводить всю жизнь в совершенно одинаковых условиях, снабжать их одинаковым кормом и т. д.? Несмотря на одинаковые условия содержания, сентябрьские пчелы, то есть пчелы, которым предстоит зимовать, проживут в термостате заметно дольше, чем майские. Очевидно, они уже на свет появляются с жировым телом и кормовыми железами, более развитыми, чем у майских пчел. Это связано, как выяснилось, с количеством и качеством того белкового корма — молочка, которое производят пчелы-кормилицы.

Изменив условия кормления летних пчел, удалось продлить средний срок их жизни чуть ли не в десять раз.

Пчелы, способные прожить десять пчелиных веков, показали, что и смерть можно оттеснить с тех рубежей, которые считаются неприступными. В таком выводе, собственно говоря, нет ничего особенно нового.

Трутни пчел живут, как известно, около ста дней, а умирают не потому, что не способны жить дольше, а лишь вследствие того, что их обрекают на смерть пчелы, которые изгоняют трутней из гнезда. В семьях же, потерявших матку, трутни не изгоняются и благополучно перезимовывают в гнезде и могут прожить хоть двести пятьдесят, хоть триста дней и даже больше.