Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 12 2008)

• Название: Новый Мир ( № 12 2008)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

— Порядок, — сказал он, подбираясь к Инне.

Он просунул лезвие под веревку, стягивающую ее руки, осторожно, чтобы не задеть кожу, и повел вверх-вниз. Веревка лопнула и распалась. Повернувшись, он увидел, как Инна, потряхивая затекшими кистями, пытается развязать узел на ногах.

— Да нет же, — сказал он с досадой, — возьмите нож, разрежьте мне руки, вот.

Он вновь повернулся к ней спиной, подставив ей кисти, и почувствовал прикосновение к коже холодного лезвия. Он подвигал веревкой, чувствуя, как она поддается и распадается надвое, руки у него освободились, и он, обернувшись к Инне, перехватил нож и стал торопливо резать путы на ногах, у себя и у нее, не обращая внимания на то, что кисти рук слушались плохо, а пальцы были как чужие. Нож пришлось зажать в горсти. Иначе не получалось.

Когда он вскочил на ноги, он понял, что все кончено; пряничный домик пылал, охваченный красным языкатым огнем, окошки моргали красным, хозяйки нигде не было видно, а на пороге горящего дома стоял гигантский псоглавец, и девочка Люба болталась у него в руках, точно тряпичная кукла.

Сжимая нож в руках, он прыгнул вперед и, прежде чем псоглавец успел освободить руки, ударил его ножом в то место, где собачья голова переходила в человечьи плечи. Нож прошел мягкое и уперся в твердое.

Кровь брызнула на него тугой узкой струей, заляпав футболку.

— Идиот, — сказал псоглавец и начал медленно падать, роняя девочку.

Женщина в белой рубахе кинулась на него, ее скрюченные пальцы тянулись ему в глаза, он пытался ухватить ее за запястья и не мог, тогда он дернул головой, ногти скользнули по щекам, прочертив кровавые борозды.

Он пытался оторвать ее от себя, но она висела на нем, как куль с картошкой, совсем рядом он видел ее страшное оскаленное лицо, зубы блестели в неверном свете пожара.

Вдруг она обмякла и ушла вниз; совсем рядом он увидел поросшую шерстью морду; в когтистой руке псоглавец держал дубину. Он попытался схватить нож, который выронил, защищаясь от женщины, но псоглавец наступил на рукоятку огромной когтистой ногой.

— И не пытайся, — сказал псоглавец.

Слова вылетали из пасти вместе с горячим смрадным дыханием.

— Иди, — псоглавец подтолкнул его лапой, — иди вперед.

Псоглавец был на голову выше и гораздо шире в плечах.

Он попробовал вырваться, но псоглавец стиснул руку у него на плече; он чувствовал, как когти, прорвав футболку, вонзаются ему в плечо.

— Не дури, — сказал псоглавец.

Он оглянулся, выворачивая шею, и увидел Инну, которую вел другой псоглавец. Инна шла покорно, как заводная игрушка.

В глазах у псоглавцев горели красные огоньки.

Что-то большое, темное выдвинулось из тьмы за их спинами, он с удивлением увидел телегу и бурую коротконогую лошадь. Лошадь, опустив голову, неторопливо обрывала стебли.

— Туда, — сказал псоглавец.

Он вырвался и отскочил на несколько шагов.

— Что вам надо? — крикнул он с ненавистью. — Оставьте нас в покое! Я не хочу…

— Садись в телегу, — сказал псоглавец.

Бежать, думал он лихорадочно, куда бежать? Девочка мертва, хозяйка мертва, проводника нет, не у кого спросить, не на кого надеяться.

— Куда ты побежишь, дурак? — равнодушно спросил псоглавец.

— Я из-за реки, — сказал он потерянно. — Отпустите меня.

— Зачем человека убил?

— Человека?

— Да, ножом в шею. Он тебя трогал разве?

Он нервно хохотнул.

— Вы нелюди. Вы напали на… беззащитных. Убили. Нас связали. Зачем?

Посглавец подошел к лошади и потрепал ее по склоненной шее.

— Дурак, — сказал псоглавец. — Где ты видел беззащитных? Думаешь, это мы тебя связали? Это они. Напустили сон и связали, а ночью отнесли бы к бабе каменной и выпили вашу кровь. Они охотятся на тех, кто из-за реки. Я знаю их породу.

— Кто? Эта малышка? Женщина? Ее муж должен был провести нас…

— Это ламии, дурак, — сказал псоглавец. — Вас перехватили ламии. Они всегда крутятся возле реки, ждут горячей крови. А мужчин у них нет и не было никогда. Они вам голову задурили, морок навели. Мы искали, еле успели.

— Все вы врете, — сказал он устало. — Их разве трудно было найти? Вон, домик стоял, и огород, и все…

— Гнездо кожаное, — сказал псоглавец, — они его таскают с места на место. Из человеческих кож, из костей… попробуй найди.

— Но они… они обещали нам проводника!

— Проводник — это я, — сказал псоглавец.

Он приоткрыл пасть и вывалил наружу красный язык.

— Женя! — вдруг крикнула Инна. — Женя!

Он вздрогнул. Инна никогда не называла его так, и на миг ему показалось, что его зовет Ритка. Он начал беспомощно озираться и увидел Иннино лицо; совершенно белое, с расширенными глазами. Она увидела, что он смотрит, и рванулась к нему.

— Чемодан! — всхлипнула она.

Он поглядел туда, где догорал пряничный домик, теперь он был ни на что не похож: опадающая внутрь себя черная бесформенная масса. Качели под яблоней тоже горели, как-то странно, пылающая доска раскачивалась взад-вперед, оставляя в воздухе плавный огненный след.

— Я не пойду! — кричала Инна, вырываясь из лап псоглавца, охватывающих ее руки кольцом загнутых когтей. — Без чемодана — нет, нельзя!

— Вот дура баба, эх, — прокомментировал тот псоглавец, что стоял рядом с ним.

— Я схожу, — сказал он. — Я не убегу, честное слово.

— Пионерское? — спросил псоглавец.

— Угу.

Он высвободился и пошел по направлению к горящему дому; в лицо тут же ударило нестерпимым жаром, от которого осыпались белым пеплом ресницы и брови.

— А нарушишь пионерское слово — бабе твоей глаза вырву, — сказал псоглавец в спину.

В вытоптанной траве лежало что-то маленькое, черное и скорченное, он старался туда не смотреть, а чемодан стоял неподалеку, раскрытый, но совершенно целый. Все в нем было вперемешку, словно рылся кто-то любопытный и равнодушный, из надорванного пакета высыпались мандарины, яркие, точно китайские фонарики. Еще там были мужские джинсы и майка с портретом какого-то певца, несколько потрепанных книжек из “Библиотеки фантастики и приключений” и почему-то плюшевый заяц с барабаном. У зайца вместо одного глаза была пуговица.

Он затолкал все в чемодан и застегнул молнию.

— Вот, — сказал он, вернувшись. — Не волнуйтесь. Вот.

Инна мелко и часто закивала, а псоглавец взял у него из рук чемодан и закинул на телегу. Теперь он увидел, что на телеге из-под дерюги торчали огромные ступни с выгнутыми когтями; это был тот псоглавец, которого он убил ножом.

— Лезь, — сказал псоглавец.

— Я так пойду, — сказал он. — Пешком.

— Дурак, — сказал псоглавец. — У тебя ноги короткие. И у нее тоже. Садись, кому говорят!

Он забрался в телегу и сел, стараясь держаться как можно дальше от огромного тела под дерюгой. Инна умостилась рядом; ее нарядная кофточка была в грязи и саже, а юбка треснула по шву так, что виднелось белое бедро. Она стягивала шов руками; ей было неловко.

— Спасибо, — сказала Инна. Она смотрела прямо перед собой.

— Пожалуйста. — Он пожал плечами. — Но… зачем? Зачем таскать все это?

— Вы не понимаете. Они забывают. А там все, что он любил. Я покажу ему, он вспомнит.

Он вздохнул:

— Кто там у вас?

— Сын.

— Афган?

— Да.

Она помолчала.

— Он сам попросился, — сказала она потом. — Ему хотелось… казалось… что так можно вырваться. Что мы скучно живем, а это другая страна... что он посмотрит мир, дурень, ох дурень. Я его и не видела. Больше. Они вернули его в закрытом гробу.

Она заплакала беззвучно, только плечи тряслись. Он неловко погладил ее по спине. Телега, поскрипывая огромными колесами, катилась по пустой равнине, и собакоголовые шли рядом, вздымая ногами тучи серого пепла. На горизонте пылало пульсирующее багровое зарево, подсвечивая дальние тучи.

— Что там? — спросил он у идущего рядом псоглавца.

— У вас там взорвалось что-то, — сказал псоглавец. — В прошлом году. С тех пор светится вот так.