Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 4 2008)

• Название: Новый Мир ( № 4 2008)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

Валерий Есипов. “Поскольку был известен Солженицын, казалось, что Шаламов — его эпигон. Дичайшее заблуждение...” Беседует Елена Юшкова. — “Русский Журнал”, 2008, 23 января <http://www.russ.ru/culture>.

“<…> как это ни фантастично и ни кощунственно, сериал о Шаламове [„Завещание Ленина”] сделан по идеологической схеме, взятой напрокат у его непримиримого оппонента Солженицына”.

Славой Жижек. Семья, либидо и история. Теоретические заметки. Перевод с английского Н. Цыркун. — “Искусство кино”, 2007, № 6.

“Восприятию исторического Реального в терминах нарратива семьи как фундаментальной идеологической операции было посвящено немало исследований. Истории конфликтов больших социальных групп (классов и т. д.) нередко вписываются в координаты семейных драм. И, безусловно, эта стратегия находит свое предельное выражение в Голливуде как в высшей степени идеологизированной системе”. Далее — о фильмах “Титаник”, “Война миров”, “Парк юрского периода” и др.

Сергей Иванников. Вечное и повседневное. К спорам о русском консерватизме. — “Москва”, 2007, № 12.

“Возрождая образ Прекрасного Прошлого, консерватизм превращает его в Прекрасное Будущее, искренне веруя в то, что подобная манипуляция, во-первых, осуществима в своей основе, во-вторых, безболезненна и безнаказанна. Эта опора на Прошлое-Будущее становится фактическим отрицанием Настоящего в его индивидуальности, неповторимости. Судьбой настоящего становится существование либо в виде почвы, в которой наследие Прошлого хранится, чтобы быть востребованным позже, либо в виде моста, по которому идеи Прошлого проедут в Будущее. Никаких собственных, своих черт в перспективе такого взгляда Настоящее уже не имеет, оно исчезает. Как следствие: сам субъект не видит такого Настоящего и в таком Настоящем не ориентируется. Концептуальная ловушка консерватизма — в иллюзии, что Настоящее есть лишь только продолжение Прошлого, что мир в течение столетия сущностно, глубинно не изменился. Структуры и элементы, свойственные русскому XIX веку, интерпретируются как структуры постоянные, вечные: то, что свойственно XIX веку, должно обязательно присутствовать и до этого века, и после. В этом, как представляется, одна из фундаментальных ошибок русского консерватизма. В его сознании один исторический период вбирает в себя все содержание всего исторического времени. Под кальку XIX века расчерчивается и история века XIV, и история современная. И в 2007 году мы можем услышать (и слышим) о возрождении принципа „православие, самодержавие, народность”, о мессианской роли русского народа, о Стамбуле, переименованном в Константинополь, о современном славянофильстве и его борьбе с современным западничеством и т. д. и т. п.”.

Юлия Идлис. Локальное торжество энциклопедизма: как пишут и как писать о современной поэзии в СМИ. — “РЕЦ”, 2008, № 48, январь <http://polutona.ru>.

“<…> перекос, характерный для абсолютного большинства российских общеинтересных СМИ: если с информацией в других областях — в финансах, политике, медицине и т. д. — стараются работать как с информацией, в области культуры информацией становится не факт, новость или цифры, а оценка культурного явления обозревателем. В культурном поле именно оценка является тем уникальным продуктом, который СМИ продают аудитории: не „у нас самая точная информация” (потому что ну какая может быть информация о новой книге или спектакле, кроме имен авторов и актеров?), а „у нас самые интересные/желчные/модные обозреватели, читайте, что они думают”. Это происходит потому, что культура без личности обозревателя никому не интересна: мы сами имеем вполне определенные мнения относительно всех культурных явлений, с которыми сталкиваемся, так что газетно-журнальные описания этих явлений привлекают нас не информационно, а оценочно, как возможность узнать, что думают об этом другие люди ”.

“Современная поэзия — очень специальный, „специализированный” объект в совсем не специализированном поле культуры. Читать стихи (как и читать о стихах ) — большая работа, требующая соответствующего склада ума, навыков, знаний и зачастую даже особого образования и читательского кругозора; вместе с тем считается, что читать стихи, как и прозу, может любой: ведь это те же слова”.

“Онтологически современная поэзия — полноценное явление культуры, важное, „большое”, с развитыми историческими, эстетическими и даже политическими корнями. Но информационно современная поэзия как явление появилась только что, на глазах изумленных читателей общеинтересных СМИ, которым каждый раз преподносят ее как вновь открытую Америку. <…> В современной поэзии так много всего происходит, что о ней, по сути, надо писать так же, как пишут о финансовых и политических новостях: как о событиях. Но для этого нужно, чтобы и авторы статей, и их аудитория представляли себе, в рамках каких тенденций эти события происходят. <…> Авторы заметок о современной поэзии в общеинтересных СМИ всегда пишут для аудитории, которая не знает о существовании этого явления, т. е. всегда имеют дело с „нулевым” референтным полем. Поэтому разговор о современной поэзии — явлении специальном, развитом и разнородном — всегда превращается в ликбез как для автора статьи, так и для ее читателя”.

Александр Иличевский. Не-зрение. — “Топос”, 2007, 24 января <http://topos.ru>.

Итак, мы только косточки

точнейшего из снов,

чья мякоть сладко-теплая

растет из зренья, слов —

из бормотанья сонного,

объятий сна и тел,

слюны, чего-то темного

и белого, как мел.

Казус Высоцкого. — “Русский Журнал”, 2008, 25 января <http://www.russ.ru/culture>.

Говорит Александр Дугин: “<…> Высоцкий систематизировал банальности, он был энциклопедистом позднесоветских штампов. <…> Высоцкий, на мой взгляд, достаточно точно отобразил в своем графоманском энциклопедическом стиле все возможные ролевые дискурсы. По сути дела, он записал максимальное количество в основном депрессивных или идиотических состояний позднесоветского человека. Я думаю, что фактически, если внимательно посмотреть на его творчество, бессмысленное, бездарное, предельное и идиотское в высшей степени, лишенное какой бы то ни было эстетической привлекательности, реальной энергии, то мы увидим беснование на пустом месте, обширное, широкое, хихикающее. В принципе, Высоцкий готовил пришествие „Груза-200”, то есть черной и роковой бессмысленности, которой кончились Советский Союз и советская система. Это предпоследние данные о состоянии болезни, после которой идет уже „Груз-200” и уже просто чистая некрофилия, отраженная в фильме Балабанова. По сути дела, это разложение ментальности, души, эстетического чувства, социальных моделей, идеологии, политики — вот что такое Высоцкий. Он фиксирует с достоверностью детального хронографа эти состояния распада, распада дискурса. Причем он делает это тщательным образом, то есть ничего не забывает, поэтому его песни действительны, во-первых, а во-вторых — они в самом деле полны”.

Дмитрий Кузьмин. Русская поэзия в начале XXI века. — “РЕЦ”, 2008, № 48, январь <http://polutona.ru>.

“Основные постсоветские литературные институции — прежде всего „толстые журналы” („Знамя”, „Новый мир”, „Октябрь” и т. д.) — по-прежнему не имеют никакой отчетливой эстетической позиции, в различной мере размывая круг своих авторов, прямо или косвенно наследующих советской усредненной поэтике, добавлением поэтов неподцензурного генезиса (в этом смысле характерно, что состав авторов этих изданий во многом один и тот же). Но и издательские, премиальные, фестивальные проекты в области поэзии, возникшие в послесоветское время и так или иначе наследующие неподцензурной традиции, по большей части уклоняются от эстетической определенности, видя своей задачей противостояние „толстым журналам” по всему фронту — как это было раньше, когда поэты самиздата были более или менее едины в своем противостоянии с официальной советской поэзией. В результате в современной русской поэзии есть, конечно, группы авторов с родственной поэтикой, но эти группы, как правило, никак не оформлены, ничем не скреплены, не выдвинули никакого манифеста, и для самих поэтов их родственность друг другу подчас совершенно неочевидна”.

Культуры современной России. Лекция Бориса Дубина. — “ПОЛИТ.РУ”, 2008, 31 января <http://www.polit.ru/lectures>.