Вацлав Нижинский - Нижинский

• Название: Нижинский
• Автор: Вацлав Нижинский
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-264-00041-7

Вацлав Нижинский (1889–1950) — выдающийся русский танцовщик и хореограф, внесший заметный вклад в искусство балета нашего столетия. Лишь немногим более десяти лет он радовал своим ярчайшим талантом тысячи поклонников — сначала на сцене Мариинского театра, затем в составе труппы Сергея Дягилева. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы его имя стало сопровождаться непременными эпитетами `великий, гениальный, неповторимый`, чтобы созданные им образы в балетах Стравинского, Дебюсси, Адана вошли в классику мировой хореографии, чтобы ему стремились подражать десятки лучших танцовщиков мира. Слава его была огромна, переполненные залы рукоплескали ему на всех континентах…

Но судьба Нижинского стала подтверждением горькой истины: гений и безумие идут рука об руку. Тяжелое психическое заболевание заставило великого танцовщика навсегда покинуть сцену. Именно тогда начал он писать свои тетради, которые сам озаглавил `Жизнь` и `Смерть`, объединив общим названием `Чувство`, - сумбурные, хаотичные записи, имевшие мало отношения к его прошлой, блестящей жизни. В них — мысли о мире и человеке, о Боге и душе, о суетном и вечном, об искусстве — не как о ремесле, но как о способе миропознания…

Рукопись Нижинского впервые издается на русском языке в полном объеме и в соответствии с авторским оригиналом.

---

Один раз я пошел гулять, и мне показалось, что на снегу кровь, тогда я побежал по следам. Мне показалось, что кто-то убил человека, но он жив, тогда я побежал по другому направлению и увидел большой след крови. Я боялся, но я шел по направлению к пропасти. Я понял, что следы не есть кровь, а ссаки. Я не знаю другого выражения, а поэтому пишу это выражение. Я могу себя заставить выучить все выражения, но мне жалко терять время. Я хочу описать мои гулянья.

Когда я шел по снегу, я увидел след лыж, которые остановились перед следом с кровью. Я боялся, что люди захоронили человека в снегу, ибо они его укокошили палками. Я испугался и побежал обратно. Я знаю людей, которые боятся. Я не боюсь, а поэтому вернулся, тогда я почувствовал, что это Бог меня проверяет, боюсь ли я его или нет. Я сказал громко: «Нет, я не боюсь Бога, ибо он есть жизнь, а не смерть». Тогда Бог меня заставил пойти по направлению к пропасти, говоря, что там человек повис и его надо спасти. Я боялся. Я думал, что меня искушает дьявол, точно искушал Христа, когда тот был на горе, говоря: «Прыгни вниз, тогда я тебе поверю». Я испугался, но постояв несколько времени, я почувствовал силу, влекущую меня по направлению к пропасти. Я пошел к пропасти, затем я упал вниз, но меня удержали ветки дерева, которые я не заметил. Тогда я удивился и подумал, что это чудо. Бог хотел проверить меня. Я понял его, а поэтому хотел отцепиться, но он мне не позволил. Я держался долго, но после некоторого времени испугался. Бог мне сказал, что я упаду, если я отцеплю одну ветвь. Я отцепил ветвь, но не упал. Бог мне сказал: «Иди домой и скажи жене, что ты сумасшедший». Я понял, что Бог хочет мне хорошего, а поэтому пошел домой и намеревался ей объявить эту новость. На дороге я увидел снова следы крови, но я больше этому не поверил. Бог мне показал след для того, чтобы я почувствовал его. Я почувствовал его и вернулся обратно. Он мне сказал, чтобы я лег на снег. Я лег. Он мне велел лежать долго. Я лежал до тех пор, пока не почувствовал холод в руке. Моя рука начала замерзать. Я оторвал мою руку, говоря, что это не Бог, ибо у меня болит рука. Бог был доволен и велел мне вернуться, но после нескольких шагов он велел мне снова лечь в снег у дерева. Я уцепился за дерево и лег, медленно падая назад. Бог велел мне снова остаться в снегу. Я лежал долго. Я не чувствовал холода, когда Бог мне велел встать. Я встал. Он сказал, что я могу идти домой. Я пошел домой. Бог мне сказал: «Стой». Я остановился. Я попал на след крови. Он мне велел повернуть обратно. Я повернул обратно. Он сказал: «Стой». Я остановился. Я знаю, что все будут думать, что все, что я пишу, выдумано, но я должен сказать, что все, что я пишу, есть сущая правда, ибо я все это пережил на практике. Я все проделывал, что пишу. Я буду писать до тех пор, пока моя рука не одеревенеет. Я не устаю, а поэтому буду еще писать. В дом стучат. Люди спят. Я не хочу спать, ибо много чувствую. Человек снаружи сказал: «Ойга». Он продолжает кричать: «Ойга». Я не хочу разбудить мою жену, а поэтому не хочу встать с постели. Моя жена спит хорошо. Я надеюсь, что прислуга проснется и откроет дверь. Моя тетрадь неудобна, ибо скользит. Кто-то идет по лестнице. Я не боюсь. Я думаю, что это Тэсса вернулась с веселья, но это неверно, но, впрочем, не знаю. Бог знает. Я не знаю, ибо я еще человек, а не Бог. Если Бог захочет, я узнаю, ибо он меня заставит сойти с кровати. Бог дал мне понять, что это Тэсса. Тэсса живет рядом с нашей комнатой, а рядом с комнатой Тэссы комната Киры. Кира спит крепко, а поэтому она не могла стучать. Дверь скрипела. Я почувствовал, что это Тэсса. Я знаю движения Тэссы. Она всегда нервна, а поэтому дверь заскрипела очень нервно. Она вернулась домой в 1 */4 ночи. Я посмотрел на мои золотые часы, которые ходят очень хорошо. Я не боюсь моего рассказа, только люди боятся смерти. Я буду продолжать мой рассказ о прогулке в С.-Морице.

После того как я увидел след, я повернул резко и побежал быстро назад, ибо был уверен, что кто-то убит. Я понял, что следы крови были замаскированы палкой для того, чтобы думали, что это ссаки. Я присмотрелся и понял, что это ссаки. После всего этого я повернул обратно. Все расстояние, на котором я ходил, не было больше 10 аршин, может быть, немного больше. Я бегал хорошо. Я люблю бегать. Я себя чувствую мальчиком.

Я побежал домой, будучи обрадован, что конец моим испытаниям, но Бог велел мне обратить внимание на человека, идущего мне навстречу. Бог велел мне повернуть обратно, говоря, что этот человек убил другого. Я побежал обратно. Вернувшись обратно, я почувствовал кровь и спрятался на пригорке. Я нагнулся на корточках, чтобы этот человек меня не увидел. Я притворился, что я. упал в снег и не могу встать. Я лежал долго. После некоторого времени я повернул обратно. Когда я повернул, я увидел человека, который ковыряет палкой в снегу. Этот человек ломал дерево. Я понял, что человек ищет что-то. Я прошел по дороге, которая была ниже. Этот человек меня заметил, но ничего мне не сказал, тогда я хотел ему сказать: «Здравствуй, старик». Старик был занят чем-то. Я не знал чем, но после некоторого времени Бог мне велел повернуть назад. Я повернул назад и увидел человека, роющего снег усиленно палкой. Я боялся, что его палка сломается. Я почувствовал, что это убийца. Я знал, что я неправ, но я чувствовал. Моя ошибка оправдалась. Я хотел уходить, но вдруг заметил скамейку, на которой был устроен бугорок, а в нем был воткнут кусок дерева. Дерево было елка. Елка была сломанная надвое, в бугре была дыра большая. Я посмотрел в дыру и подумал, что человек построил нарочно этот бугорок. Бугорок был маленький, а на нем был крест, а под крестом была надпись. Я понял, что это кладбище его жены. Я понял, что человек построил это кладбище, ибо он подумал о своей жене. Я испугался и побежал, думая, что моя жена заболела. Я боюсь смерти, а поэтому не хочу ее. Я повернул назад и снял дерево. Думая, что человек узнает мою наглость, я снова воткнул дерево, но я зачеркнул крест, думая, что человек не понимает смерти. Смерть есть жизнь. Человек умирает для Бога. Бог есть движение, а поэтому смерть нужна. Тело умирает, но разум живет.

Я хочу писать, но рука умирает, ибо не хочет мне повиноваться. Я буду писать долго сегодня. Бог хочет, чтобы я писал мою жизнь. Он считает ее хорошей. Я сказал хорошей, но я думал другое. Я боюсь, что моя жизнь не хороша, но я чувствую, что жизнь у меня хорошая. Я люблю всех, но меня не любят. Я буду продолжать писать завтра, ибо Бог хочет моего отдыха.

Что человек произошел от обезьяны, не Ницше говорил, а Дарвин. Я спросил жену утром, ибо мне стало жалко Ницше. Я люблю Ницше. Он меня не поймет, ибо он думает. Дарвин человек ученый. Моя жена мне сказала, что он писал ученые вещи по-французски, называется «История натуры». Натура Дарвина была выдумана. Натура есть жизнь, а жизнь есть натура. Я люблю натуру. Я знаю, что такое натура. Я понимаю натуру, ибо я чувствую натуру. Натура чувствует меня. Натура есть Бог, я есть натура. Я не люблю выдуманную натуру. Моя натура живая. Я живой. Я знаю людей, которые не понимают натуры. Натура есть вещь великолепная. Моя натура великолепная. Я знаю, что мне скажут, что я изучаю тоже. Но я изучаю натуру по чувству. Мои чувства большие, а поэтому я знаю без учения, что такое натура. Обезьяна есть натура. Человек есть натура. Обезьяна не есть натура человека. Я не есть обезьяна в человеке. Обезьяна есть Бог в натуре, ибо чувствует движения. Я чувствую движения. У меня движения простые. У обезьяны движения сложные. Обезьяна есть глупа. Я есть глуп, но у меня есть разум. Я разумное существо, а обезьяна не разумная. Я думаю, что обезьяна произошла от дерева, а человек от Бога. Бог не есть обезьяна. Человек есть Бог. У человека есть руки, и у обезьяны тоже. Я знаю, что по органическим веществам человек походит на обезьяну, но по духовным он не походит. Они думают, что я не понимаю того, что они говорят по-венгерски. Я пишу и в одно время слушаю разговор. Мое письмо мне не мешает думать о другом. Я человек с чувством, а поэтому чувствую речь венгерскую. Я жил у матери моей жены во время войны. Я понял войну, ибо я воевал с матерью моей жены. Я хотел зайти в ресторан, но внутренняя сила меня удержала, внутренней силой я называю чувство. Я остановился, точно вкопанный, перед маленьким ресторанчиком, куда заходят рабочие люди. Я думал зайти, но боялся им помешать, ибо я не рабочий. Рабочие проделывают то же, что и богатые люди. Я хотел писать о матери моей жены, а начал писать о ресторанчике рабочих. Я люблю рабочий люд. Они больше чувствуют, чем богатые. Рабочий человек тот же, что и богатый, разница только в том, что у него денег мало. Я сегодня видел рабочих, а поэтому хочу сказать о них. Рабочие есть так же развратные, как и аристократы. У них меньше денег. Они пьют вино дешевое. Вино дешевое одно и то же. Я любил парижских кокоток, когда был вместе с Дягилевым. Он думал, что я гулял, но он бегал к кокоткам. Я бегал по Парижу и искал дешевых кокоток, ибо боялся, чтобы не заметили мои поступки. Я знал, что у кокоток нет болезней, ибо они присматривались полицией. Я знал, что все, что я делаю, ужасно. Я знал, что если меня заметят, я пропаду. Я знаю, что Тэсса любит молодых людей, но она боится, чтобы не заметили. Она одно и то же, что и я, когда был молод. Я сегодня имею 29 лет, мне стыдно говорить мои годы, ибо все думают, что я моложе. Я хотел переменить карандаш, ибо мой карандаш маленький и выскользает из пальцев, но я заметил, что другой хуже, ибо ломается. Бог мне подсказал вслух, что лучше писать маленьким, ибо я не теряю время. Сейчас я переменю карандаш, ибо боюсь устать от письма, а я хочу писать много. Я пошел искать карандат, но не нашел его, ибо шкап был заперт, где находятся карандаши. После я переменил несколько карандашей на пробу, думая, что лучше писать большим, чем маленьким. Я знаю, карандаши ломаются, а поэтому буду писать фонтен-плюмом[7]. Вставочка, которой писал Толстой и многие деловые люди в сегодняшнее время. Я переменю привычку, ибо знаю, что все, что пишу, не надо поправлять. Завтра я буду писать чернилами, ибо чувствую, что Бог этого хочет. Я пишу теперь чернильным карандашом. Мои затеи с кокотками я хочу описать. Я был очень молод, а поэтому делал глупости. Все молодые люди делают глупости. Я потерял равновесие и пошел по улицам Парижа искать кокоток. Я их искал долго, ибо хотел, чтобы девушка была здоровая и красивая. Я искал иногда целый день и не находил, ибо мои искания были неопытны. Я любил нескольких кокоток в день. Я знал, что мои деяния ужасные. Я не любил то, что делаю, но мои привычки усложнились, и я стал бегать каждый день. Я знал ужасное место, где водятся кокотки. Это место называлось бульвар. Я гулял по бульвару и часто встречал кокоток, которые меня не чувствовали. Я прибегал ко всем хитростям, чтобы меня кокотки заметили. Они меня замечали мало, ибо я был одет просто. Я не хотел быть одет богато, ибо боялся быть замеченным. Один раз я гнался за одной кокоткой, которая повернула в сторону Лафайет [магазин]. Я вдруг заметил пристальный взгляд одного молодого человека, который был на извозчике со своей женой и двумя детьми, если не ошибаюсь. Он меня узнал. Я получил моральный удар, ибо повернул, весь покраснев, но я продолжал мою охоту за кокотками. Если моя жена все это будет читать, то она сойдет с ума, ибо она мне верит.