Анатолий Уткин - Новый мировой порядок

• Название: Новый мировой порядок
• Автор: Анатолий Уткин
• Издательство: Алгоритм, Эксмо
• Жанр: Политика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18776-6

После поражения советской сверхдержавы и распада социалистического лагеря США затеяли тотальный пересмотр итогов Второй мировой войны и начали борьбу за контроль над природными ресурсами планеты. Автор книги, известный ученый-американист А. И. Уткин убедительно доказывает, что войны, развязанные США в последнее время в Афганистане и на Ближнем Востоке, «бархатные» и «оранжевые» революции на постсоветском пространстве — это часть стратегии США по установлению «нового мирового порядка».

---

Именно в последнее десятилетие XX в. в ряды мультикультуралистов вступили видные интеллектуалы, представители академической общины, профессура американских университетов. Их целью стало отменить приоритет английского языка в системе образования, «трансформировать школы в аутентичные культурные центры», делающие акцент на «культуре субнациональных групп»[607]. Один из лидеров мультикультуралистского направления Дж. Бенкс поставил целью мультикультурного воспитания «реформирование школ и других образовательных учреждений таким образом, чтобы учащиеся из различных расовых и социально-классовых групп могли ощутить образовательное равенство»[608]. Все это происходило одновременно с нападками на «возможность и релевантность» единой истории.

И множество других изменений. Скажем, бережливость всегда была достоинством пуритан. Сегодня долг на кредитных карточках составляет в США на душу населения 985 дол. в год. Крепкая семья уступила место фантастическому уровню разводов — 6,2 развода на тысячу в год (по сравнению с 3,4 разводами в Канаде, 3,1 разводами в Японии, 1,4 развода на тысячу населения в Испании, 1,0 развод на тысячу человек населения в Италии). Опрятность пуританских городов вошла в пословицы, а ныне на душу населения в США приходится 1637 фунтов мусора в год (в Германии — 823 фунта, во Франции — 572 фунта, в Италии — 548 фунтов).

Указанные факторы ослабили единую идентичность американской нации. Но настоящая опасность обозначилась в начале XXI в., когда совершенно отчетливо обозначилось противостояние христианства с исламом в Америке. Предвестником грозы стал опрос 2000 г. среди американских мусульман: 32 процента из них полагали, что американское общество не питает уважения к их религии — 45 процентов американского населения увидело в исламе угрозу.

Белый дом вынужден был — в стране невероятной важности избирательных голосов — сдаться. В 1996 г. президент Клинтон с примерным душевным спокойствием оценил это качественно новое явление такими словами: «Сегодня, благодаря, прежде всего, иммиграции, уже не существует главенствующей расы на Гавайях, в Хьюстоне и в Нью-Йорке. В течение следующих пяти лет не станет главенствующей расы в самом большом штате — Калифорнии. Менее чем через пятьдесят лет в Соединенных Штатах не будет расового большинства. Ни одна нация в истории не подвергалась демографической перемене такого масштаба в столь короткое время»[609].

Растущие опасения. В этом случае история и психология ставят под вопрос национальное единство. Впереди замаячит новая Австро-Венгрия, а конфедерации не существуют долго. Если испанский элемент продолжит свое нынешнее движение, то впереди будет вариант Канады. Если превалирующий англосаксонский компонент пойдет на активные предотвратительные меры, то политический строй США может претерпеть изменения в сторону более жесткого политического порядка. В этом случае следует ожидать резкой активизации протестантских конфессий — своего рода охранителей прежней американской идентичности.

Падение Востока поглотило те внешние силы, необходимость бороться с которыми предотвращала внутренние процессы раскола в американском обществе. Стало ясно, что преобладание идеологии мультикультурализма ослабило объединяющую сущность канонов американского единства и общих идеологических основ.

Особенное этническое развитие Америки за последние годы поставило перед ней вопрос, который стоит не у всех мировых наций: как определить свое «мы», свою этническую принадлежность? Есть ли у Соединенных Штатов свой «корневой» этнически-исторический ствол, или Америка — это мультикультурная мозаика с трудом совмещаемых этнических величин?

Напомним, что ни одно общество не является вечным. Сегодня Соединенные Штаты — это невероятная мозаика народов, все меньше напоминающая общество, отделившееся в 1776 г. от Британии. То общество было преобладающе белым, в нем господствовал британский элемент и протестантизм, общая культура, совместная борьба за независимость и совместные конституционные основы.

Ныне американцев в сто раз больше, чем при основании государства; Америка многорасовая и многонациональная страна. В ней 69 процентов белого населения, 12 процентов испаноязычного населения, 12 процентов — афроамериканского, 4 процента — азиатского, 3 процента иного. В США 63 процента — протестанты; 23 процента — католики; 8 процентов представляют другие религии. Деятельность многих групп населения непосредственно направлена против национального единства страны.

Впервые в своей истории Соединенные Штаты могут лишиться «главенствующего стержня» — англосаксонской культуры — и стать страной многокультурного многоцветья с ослабленной притягательностью прежних базовых политических институтов.

Под воздействием событий и явлений, посягнувших на цельность американского общества, стала изменяться традиционная американская идентичность. В пике военного и экономического могущества Америка встала перед угрозой внутреннего перерождения, когда стало ясно, что побеждает не прежнее стремление заставить активнее работать американский плавильный тигель, а новое для Америки убеждение, что усилия по американизации не нужны, что многоцветье обещает больше, нежели национальная сплоченность и единая культурная идентичность. Уже сейчас многие на Западе полагают, что самым большим сюрпризом будет, если США 2025 г. будут в общих своих параметрах напоминать сегодняшние Соединенные Штаты.

Часть американского истэблишмента увидела опасность, специалисты по американской культуре разделяют эти страхи. Уже в 1983 г. социолог М. Яновиц пришел к выводу, что «испаноязычное население создает в эволюции американского общества такую бифуркацию, что социально-политическая структура Соединенных Штатов приближается к состоянию национального раскола. Близость Мексики к США и сила мексиканских культурных основ ведет к тому, что «естественная история» мексиканских иммигрантов вступит в противоречие с эволюцией других иммигрантских групп. Для Юго-Запада наступит этап культурного и социального ирридентизма, широкой мексиканизации, ставящей под вопрос единство страны».[610] Д. Кеннеди говорит, что «если испаноязычные выберут этот путь, они могут сохранять свою культурную особенность бесконечно. И они смогут сделать то, о чем другие культурные группы не смели и мечтать: они смогут бросить вызов существующей культурной, законотворческой, коммерческой и образовательной системе с целью реализации фундаментальных перемен не только в языковой области, но и в основных общественных институтах».[611] Р. Каплан отмечает, что «история медленно и верно уже вершится — происходит воссоединение Штата «Одинокой звезды» (Техаса) с северовосточной Мексикой»[612].

Влиятельный теоретик М. Уолцер заметил, что «у Америки нет единой национальной судьбы»[613]. Социолог Д. Ронг: «Никто не выступает за «американизацию» новых иммигрантов, как это было в старые дни этноцентризма»[614]. П. Бьюкенен жалуется, что «никто не собирается остановить вторжение в Соединенные Штаты, рискуя увидеть радикальное изменение характера страны, превращение ее в две нации с двумя языками и культурами — как израильтяне и палестинцы на Западном Берегу»[615]. Известный американский политолог С. Хантингтон пишет: «Вторжение (ежегодно) более чем миллиона мексиканцев является угрозой безопасности американского общества… Это угроза нашей культурной цельности, нашей национальной идентичности и потенциально нашему будущему страны»[616]. Ныне 72 процента американцев хотели бы сократить поток иммигрантов, а 89 процентов предпочли бы объявить английский язык официальным языком Соединенных Штатов. Хантингтон предупреждает: «Если ассимиляция не удастся, Соединенные Штаты окажутся разделенной страной, создающей все возможности для внутренней борьбы и последующего разъединения»[617].

Стремление сдержать. Желание видеть свою страну и нацию единой владеет правящим слоем американцев со времен революции и войны за независимость. Один из героев этой войны Джон Джей в 1797 г. писал: «Мы должны американизировать наш народ»[618]. Томас Джефферсон полностью присоединялся к этому мнению. Наиболее упорные и настойчивые усилия в этом направлении предпринимались в конце девятнадцатого и начале двадцатого века. По определению очень активного тогда судьи Луиса Брендайса, сделанному в 1919 г., «американизация означает, что иммигрант принимает одежду, манеры, доминирующие здесь обычаи… принимает вместо родного английский язык, делает так, что его интересы, предметы восхищения становятся глубоко укорененными в американской почве и становятся полностью совместимыми с американскими идеалами и стремлениями; новый иммигрант сотрудничает с нами в достижении этих целей, обзаводясь национальным сознанием американца»[619]. Все старые пристрастия и лояльности забыты, нити прежних связей разорваны.