Сидни Ламберт - Завидный жених

• Название: Завидный жених
• Автор: Сидни Ламберт
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7024-I868-9

Пережив в юности любовную трагедию, Гейл Парсон разочаровалась в мужчинах. Особое неприятие вызывали у нее богатые и надменные красавцы, которые считают, будто весь мир лежит у их ног. Марио ди Сан-Пьетро, на первый взгляд, выглядит именно таким — холодным и пресыщенным сердцеедом. Но действительность нередко опровергает наши мнения, особенно если дело касается любовных отношений. Иначе почему, когда встречаются их взгляды, у Гейл так сильно бьется сердце, а в глазах у Марио вспыхивает огонь?

---

Подумай о деньгах, сурово напомнила себе Гейл. И о том, сколько хорошего ты сумеешь на них сделать. Купить дополнительное медицинское оборудование для больницы. Отремонтировать стационар для больных и примыкающие к нему гостиничные номера для родственников, которые не могут себе позволить останавливаться в дорогих столичных отелях, пока их ребенок проходит курс лечения.

Мысли о фонде укрепили ее в решимости…

3

Какое значение имеет ее гордость? И вообще. Строго говоря, что такого в том, что она ляжет в постель с принцем? Сущая ерунда! Будь он противным, старым, жирным извращенцем — тогда стоило бы подумать. Но ведь он совсем не такой! Какую бы неприязнь она к нему ни испытывала, надо признать: принц Марио необычайно красив. Он высок и строен, у него безукоризненные манеры. В нем как таковом нет ничего отталкивающего. Наоборот!

Надо отвлечься от мыслей о том, кто он такой. И тогда их кратковременная связь не будет слишком отличаться от всех ее предыдущих летучих романов. За последние несколько лет она сменила немало любовников. Она намеренно и осознанно ложилась с ними в постель, стремясь получить удовольствие. Однако ни разу не достигла желаемого. Правда, выбор всегда оставался за ней. Она выбирала юношей, которые ей нравились. Вот в чем разница, думала Гейл. Не нужно притворяться, что принц такой же, как они. Он вовсе на них не похож.

Нужно спокойно все взвесить. Вспомнить о бедных детях, больных раком. Как чудесно, если ей удастся хоть чуточку облегчить их жизнь, умерить их боль и дать надежду. Если думать о благой цели, она выдержит все… даже поступится собственной гордостью.

— Я предпочитаю вовсе не расспрашивать о вас ни Луи, ни Николь, — сухо сказала Гейл. — Хочу, чтобы они ни о чем не знали. Как и кто-либо другой, впрочем. Пусть наше… соглашение останется в тайне.

— Правда? А я-то думал, вашему имиджу пойдет только на пользу, если все узнают о том, что сегодняшний романтический ужин при свечах вылился в очередной роман! Он просто издевается над ней!

— О, прошу, не надо! Кажется, я говорила вам: я — человек прямой. Какой роман? Между нами невозможны никакие романы…

— Откуда вам знать? — перебил ее принц, и глаза его загорелись. — А если окажется, что мы просто созданы друг для друга? Вдруг вам так понравится в моей постели, что вы не захотите, чтобы следующая неделя кончалась?

— Вы не в своем уме, — прошептала Гейл. В ту же секунду появился официант, который принес им заказ.

После того как он ушел, Гейл без всякого интереса посмотрела на свою тарелку. У нее — совершенно пропал аппетит, чего нельзя было сказать о принце, который насадил креветку на вилку и отправил ее в рот, а потом стал медленно, неторопливо жевать, явственно наслаждаясь вкусом блюда.

— Ешьте, — сказал он, так же медленно и со вкусом прожевав еще две креветки.

— Я не голодна.

В его взгляде проскользнуло раздражение.

— Не люблю скучающих женщин.

— А я терпеть не могу мужчин, которые заставляют меня спать с ними.

— Я вас не заставляю, Гейл. Я никогда не заставляю женщин спать со мной. Подумайте — еще не поздно отказаться!

— Вы прекрасно понимаете, что я от вас не откажусь! — Гейл вспыхнула, уловив двусмысленность собственных слов.

— Да. — Глаза его сверкнули. — И потому я хочу вас еще сильнее.

Она презрительно покачала головой.

— Ваша светлость, на свете полно таких красавиц, как я. К тому же их можно заполучить за куда меньшую плату.

— Я прекрасно знаю об этом. Но хочу я именно вас.

— Почему? Почему именно меня?

Он беззаботно пожал плечами, однако глаза его напряженно всматривались в нее через стол — бездонные, черные озера.

— Честно говоря, понятия не имею. Для меня тяга к вам такая же загадка, как и для вас. Обычно меня не привлекают женщины, которые выставляют себя напоказ перед всем миром. Но как только я увидел вас… словом, я понял, что вы мне нужны. И точка!

— Просто у вас хватает денег для того, чтобы меня купить, — фыркнула Гейл. — Будь вы бедны, я не сидела бы сейчас с вами!

Губы его скривились в насмешливой полуулыбке.

— Вы сама себе противоречите. Будь я беден, вы бы, судя по вашим же уверениям, куда любезнее отнеслись ко мне с самого начала. А пока мои деньги и мое положение не позволяют вам понять, что между нами проскочила искра.

— Что-о?! Пожалуй, скромностью вы не отличаетесь, ваша светлость! Никакая искра между. нами не проскакивала, — ядовито парировала она. — Я говорила вам раньше и повторю сейчас: вы мне нисколько не нравитесь. Ни как человек, ни как мужчина!

— Согласен. Вам кажется, что я вам не нравлюсь. Но вы лжете, заявляя, что вас ко мне не влечет. Женщина, с которой я познакомился в Торонто, весь день не сводила с меня глаз! А в прошлую субботу? Когда вы стояли на подиуме, вы были так наэлектризованы, что я боялся сгореть. Нет, Гейл, вы хотите меня, просто пока боитесь в этом признаться даже себе. Но со временем мы преодолеем вашу маленькую проблему, — добавил принц, подцепляя на вилку очередную креветку. Гейл оставалось лишь изумленно смотреть на него.

Он просто помешанный! Она не сводила с него глаз в Торонто? Да все наоборот! А в прошлую субботу она точно была наэлектризована, но не желанием, а яростью! Как и сейчас.

Застыв и лишившись дара речи, Гейл наблюдала за тем, как принц приканчивает креветки. Прежде чем поднять на нее взгляд, он аккуратно промокнул губы салфеткой.

— Я превосходный любовник, — заявил он, снова повергнув ее в изумление. — Женщина с вашим опытом оценит меня по достоинству.

Гейл поняла: спорить с ним бесполезно.

— Скромным вас точно не назовешь, — язвительно сказала она.

— Я, видите ли, тоже люблю называть вещи своими именами. Я знаю свои достоинства так же хорошо, как и недостатки. Мне всегда везет в картах, с лошадьми и женщинами. Но больше всего — с женщинами.

— Правда? Интересно. Тогда скажите, ваша светлость, была ли у вас когда-нибудь женщина, которая не оценила вас по достоинству?

— Нет.

Гейл закатила глаза. Нет, он не просто помешанный. С таким эгоистом и эгоцентриком ей еще не-доводилось встречаться.

— А вам не приходило в голову, что некоторые ваши подружки просто симулировали свои восторги, потому что вы могли себе позволить купить их?

Он беспечно улыбнулся.

— Разумеется! Не сомневаюсь, что вначале многие действительно притворялись. Но в конце концов даже самые скованные получали в моей постели подлинное наслаждение и испытывали полнейшее удовлетворение. Женщины напоминают мне лошадей. Некоторые ходят под седлом так, словно родились с ним. Другие поначалу сопротивляются. Но искусность и терпение неизменно делают свое дело.

— Значит, вы всегда побеждаете — и с женщинами, и с лошадьми?

— Однажды мне попалась действительно норовистая кобыла. В юном возрасте с ней неправильно обошлись. Вот с ней я чуть было не провалился. Она готова была умереть, но не дать мне оседлать себя.

— Ясно, — сухо сказала Гейл. Звучит знакомо! — И что потом?

— Мне советовали ее пристрелить. Но я никогда не убиваю животных, кроме тех случаев, когда нужно облегчить их страдания. И потом, если бы выяснилось, что она не годится для скачек, я бы оставил ее на племя.

— Так что вы с ней сделали?

— Пустил ее пастись без седла и стал ее личным конюхом. Я кормил ее, каждый день вычищал ее стойло. И постоянно разговаривал с ней. Вначале она не подпускала меня к себе. Забивалась в угол, билась и рвалась. Но я понимал, что она просто блефует. На самом деле она не хотела ранить меня. Лошади — стадные животные, они любят общество. Я стал ее единственным компаньоном. Спустя какое-то время она начала подходить к загородке. Наблюдала за мной и ждала меня. Потом стала позволять мне гладить себя. Вначале по голове. Затем по шее. И наконец, по крупу. Она дрожала от удовольствия, когда я ритмично оглаживал ее бока.

Дрожь пробила и саму Гейл, когда она только представила, как принц будет оглаживать ее бока. Но уж она-то дрожала вовсе не от удовольствия. Скорее, от отвращения.

— Вскоре я в буквальном смысле кормил ее с руки, — продолжал принц. — А потом процесс пошел быстро и легко. В конце концов ей понравилось ходить под седлом, особенно когда на ней ездил я.

Гейл твердо знала: с ней ничего подобного не произойдет. Будь у него не пять, а пятьсот дней, в его постели она будет испытывать скуку и отвращение. Даже интересно послушать, что он запоет, увидев, что ей безразлична его так называемая искусность. Надо только перешагнуть собственное смущение, и тогда вполне может оказаться, что постель принца — прекрасное место для мести. Посмотрим, как запоет наш несравненный герой-любовник! Ему не удастся даже возбудить ее, не говоря уж о том, чтобы удовлетворить.