Алексей Маслов - Воля за пределами воли ! (Ушу)

• Название: Воля за пределами воли ! (Ушу)
• Автор: Алексей Маслов
• Жанр: Прочая научная литература

---

Это - абсолютный универсализм жизни, умение следовать природной естественности бытия, постоянно "перетекая" из формы в форму, из состояния в состояние.

УШУ КАК РИТУАЛ

И ПЕРЕЖИВАНИЕ

ПРАЗДНИК ВНУТРЕННЕЙ ЖИЗНИ

Что-то стоит за всеми этими удивительными рассуждениями о таинствах превращения духа, сочетаемых с досконально продуманными, столетиями проверенными тренировками ушу... Что-то неуловимо тонкое, уходящее в необъятные глубины человеческого сознания.

А может быть, мы все усложняем, и за ушу не стоит столь сложных духовных переживаний и ощущений? Ведь существуют же в мире системы боевых искусств, обходящиеся без каких-либо внутренних тонкостей и при этом воспитывающие отличных бойцов. Но в том и заключается характерная особенность ушу, что китайские боевые искусства требуют от человека особого переживания, как говорили, "просветления духа", некого внутреннего озарения. Так попробуем раз.обраться в этом, пожалуй, самом сложном вопросе боевых искусств Китая.

Во многих "семьях" боевых искусств существовали свои праздники школы.

Адепты школы собирались у священного места - алтаря, у кумирни, на могиле учителя и совершали ритуалы, разыгрывали сцены, воспроизводящие эпизоды из реальной или легендарной жизни их мастера. До сих пор последователи школы багуачжан собираются в Пекине на могиле основателя стиля Дун Хайчуаня, огромные празднества устраиваются на могиле знаменитого генерала XVI века Ци Цзигуана в Чжэцзяне. Этот особый тип празднества, позволяющий человеку забыть о своей личной жизни и пережить жизнь своего первоучителя, еще больше единил школу внутри единого символического тела их мастера. Долгое время в Шанхае проводились ритуальные празднества в честь известного мастера Хо Юаньцзя, где разыгрывались сценки из его жизни, например поединки с известными бойцами, похождения "желтолицего тигра Хо" в Китае. В этих представлениях участвовали многие ученики Ассоциации "Чистых боевых искусств"

Цзиньу, которую создал Хо Юаньцзя.

Кстати, и сегодня традиция этих праздников продолжается в виде огромных турниров, устраиваемых в Шанхае обычно в сентябре - в месяц трагической гибели Хо Юаньцзя.

Задумаемся, почему празднику в школе ушу придается столь большое значение? Почему в центре многих праздников незримо присутствует фигура легендарного мастера?

Чтобы ответ на этот вопрос стал более очевиден, расскажем об одном интересном факте. Речь пойдет о части сложнейшего ритуала инициации в одном из самых знаменитых китайских тайных обществ Триада или "Обществе Неба и Земли", которое долгое время являлось центром распространения ушу на юге Китая.

Ритуал посвящения сводился практически к тому, что вступающий должен пережить собственную смерть, осознать себя воистину мертвым, ушедшим из этого "предметно-сущностного" мира. Но его душа должна пережить все то, что уже когда-то первопредки этого общества сами пережили. Вдумаемся осознать себя мертвым, но при этом действующим...

Обрести внетелесный опыт, представленный лишь духовной сущностью человека, воспринимаемый не органами чувств, даже не сознанием, но тонкой сущностью человека. Полный ритуал посвящения, естественно, хранится в тайне и до сих пор передается в форме устных наставлений, но тем не менее общий его вид сводится приблизительно к следующему.

Неофит начинает свое мистическое путешествие по знаменитым местам Китая, начиная с запада - с мест, где встает рассвет и где иллюзии ночи смешиваются с реалиями света, а призрачное соприкасается с материальным. Он находится на пороге чуда, в преддверии рассвета - символического преддверия самого мира, в неком предсостоянии, подобно даосскому "еще не родившемуся младенцу". Человек дан как собственное предчувствие самого себя. Он рожден, но при этом еще не появился на свет, задуман, но не реализован. Он как бы отсутствует в этом мире и соприкасается с миром духовных сущностей, дан не "вовне", а "внутри".

Когда неофит входит в такое состояние, специальный наставник начинает задавать ему вопросы, касающиеся мифилогической истории Китая, например спрашивает его о житиях восьми даосских бессмертных, истории самой Триады, о житиях всего широкого пантеона китайских "боевых" героев. Испытуемый должен не просто ответить - он должен пережить состояние своих героев, прочувствовать самого себя, как их.

Таким образом, он "пронзает" собой всю китайскую культуру, суть которой в данном случае - миф. Но этот миф не пересказываем, а исключительно переживаем. Ответы на вопросы, уже известные неофиту, он выучил в период двухнедельной предварительной подготовки у особых учителей "ответственных за посвящение в ритуалы". Поэтому суть такого экзамена заключается не в том, чтобы проверить знания испытуемого, но в том, чтобы понять, способен ли он на сверхчувственное, внетелесное понимание мира, способен ли он вместить Вечность в себя. А это и требуется от любого человека, решившего войти в ворота китайской мистической традиции.

Итак, от ученика требуется, чтобы он осознал себя вместилищем всей судьбы школы, всех ее героев и учителей. Не важно, правдива или легендарна эта история, важно, что весь этот мифологический декор помогает человеку войти в необходимое состояние, ощутить себя телесно и духовно сопричастным "истинной" традиции ушу.

Становится ясным и другое - почему сами носители ушу называли то состояние, которое достигали в результате тренировок во "внутреннем искусстве", Великим чувствованием, Великим просветлением, Великим озарением. Действительно, такое состояние принципиально отличается от обычных ощущений человека. На краткий миг он ощущает то же, что и просветленный или "истинный человек". И хотя этот момент мимолетен и непостоянен, и хотя он исчезает, как только завершается ритуал, тем не менее он дается человеку как аванс, как точка устремлении.

Итак, мы приблизились к середине, к центральной оси не только боевых искусств Китая, но и вообще всякого мистического Искусства. Прежде всего для людей существует такой момент жизни (он может быть и очень скоротечным, сводимым лишь к всполоху сознания), когда реальными становятся те образы, которые возникают лишь в духовной жизни.

И другое - в мистическом переживании этой реальности, возникшей, а потом устойчиво сохраняющейся в сознании, и заключается истинное состояние последователя ушу.

Пока ограничимся этим обобщением и пойдем дальше. Нам сейчас предстоит увидеть, как возникает это ощущение у участников другого типа боевого ритуала, ставшего важнейшей частью ушу, - массовых народных праздников.

Праздник есть всегда момент приобщения к тому, что отсутствует в обыденной жизни, это выход за привычную нам реальность, будто мы ненадолго меняем и сферу своего обитания, и собственный лик, хотя внешне все остается прежним.

И здесь мы сталкиваемся с чисто личностным переживанием иной реальности, но в этом случае такое переживание достигается за счет толпы и вместе с толпой. В ритуале архаического праздника, который в трансформированных формах дошел и до наших дней, человек становится способным видеть вторую, истинную реальность жизни, более важную, чем первую, внешнюю и доступную всем.

В серость профанного, обыденного существования входит что-то необычное, явственно священное для человека, то, что сбивает ритм неспешного протекания жизни, в результате чего все как бы меняется местами. По древним легендам в дни праздников боги и духи спускались на землю, и люди могли непосредственно соприкасаться с ними, а это значит, что Небо приходило на землю. Происходила инверсия - земля в этот миг становилась Небом.

Все это имеет прямое отношение к особому характеру ритуализации в ушу.

Прежде всего обратим внимание, что практически на протяжении всей своей истории ушу было связано с народными или дворцовыми праздниками, ни одно такое событие не обходилось без массо вых выступлений бойцов, причем зачастую эти демонстрации, в которых принимали участие даже зрители, становились кульминационным моментом всякого деревенского праздника. Ранний боевой ритуал в Китае носил особый священный смысл, воздействуя на психику участников. Разумеется, со временем его вид значительно изменился, но сама суть временного изменения сознания ("просветления") сохранилась и до сих пор.

Проследим, как это происходило на практике.

Одним из самых ранних праздничноритуальных действий такого рода был боевой танец, участники которого надевали на себя маски или шлемы с рогами быка и нападали друг на друга. Этот танец в честь одного из рогатых божеств назывался "игры Чию". В таком виде празднично-ритуальные единоборства существовали еще в VI-111 веках до нашей эры и были в немалой степени связаны с охотничьей магией.

Интересно, что из этого ритуала выросла целая система борьбы, называемая "цзюэди" - "столкновение рогами" или "цзюэдиси" - "празднество цзюэди", однако уже с начала нашего времени никто не придавал никакого значения смысловому содержанию названия и не связывал его с реальными "рогами". Правда, сами участники завязывали волосы на голове в косички наподобие небольших рогов, как размытый отголосок какого-то древнего таинства, смысл которого давно позабыт.