Сергей Крупняков - Крылья Киприды

• Название: Крылья Киприды
• Автор: Сергей Крупняков
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9533-2280-5

Роман «Крылья Киприды» — третья часть знаменитой эпопеи известного писателя Аркадия Крупнякова о легендарных женщинах-воительницах. Безвременная кончина помешала автору завершить произведение, но это удалось сделать его сыну Сергею.

Разгорается пламя войны за Таврию. Скифы рвутся к Понту Эвксинскому, сметая один за другим греческие торговые полисы. Им помогают безжалостные всадницы-ойропаты, совершающие неожиданные глубокие рейды до самого Херсонеса. Но не все дочери Ипполиты приняли сторону степняков, нашлись и такие, кто предупредил эллинов о нашествии.

---

— Ушел бы, если бы мог… и хотел, — Скилл сказал это и осекся.

— А что?

Скилл долго молчал. Затем, как бы сам с собой начал говорить:

— Мать убита андрофагами. Отец убит сарматами. Где брат и сестра — не известно. Кибитку нашу сожгли на моих глазах. Жены у меня не было. А сестру… — Скилл замолчал.

Сириск не решался нарушить то, что было сейчас в глазах Скилла. А там, в его глазах, проплывали бескрайние ковыльные степи, и огромные табуны коней с грохотом неслись в даль, в его скифскую юность…

— Да и где же мне найти лучшую долю? Я раб, а живу в богатой и дружной семье. Я много и тяжело работаю, но умный труд дает достаток и мне. Не лучше ли это, чем попасть в руки к андрофагам, чтобы они выкололи мне глаза, отсекли два пальца на правой руке и заставили всю жизнь месить ногами глину для постройки их хижин?

— Но я вижу в твоих глазах степь и коней, и ты летишь там, как сокол.

— Ты, господин, и впрямь кудесник, — улыбнулся Скилл, — не напрасно Гераклид отдал столько денег на твою учебу в Афинах. Видимо, там учат видеть в глазах все?

— Нет, Скилл, — Сириск улыбнулся, — после этого летнего похода я много узнал. Я был в плену у скифов. И понял — нет большей глупости, чем судить понаслышке, не видя того, о чем судишь. Среди скифов есть всякие. И я оставил там хорошего друга, его зовут Сим. Он многое поведал мне о скифах. А раньше я готов был убить любого, так много кочевники выпили нашей крови.

— Знаю, Сириск. — Скилл помрачнел. — Я сам в юности бывал в набегах. Жаль, что так все устроено.

— Жаль.

Оба замолчали и долго смотрели на море. А волны шумели, все дальше и дальше накатываясь на берег. Вскоре Сириск встал, и они пошли к дому. Черные тучи затянули весь горизонт. Холодный ветер подул с севера. Над бескрайним морским горизонтом чуть пробивались золотые лучи заката. И море отражало их.

* * *

Утро, светлое и свежее, в пении птиц и аромате роз, встретило Сириска волной здоровой силы, и он понял — рана отступила, и он сможет сегодня встать. Дела ждали его всюду и радовали своим азартом и интересом.

Работа уже кипела на клере и только тут, во внутреннем дворике, было тихо — шум едва доносился сюда из-за стен дома. Сириск смотрел вокруг. Все было давно знакомо с детства, но многое и изменилось. Вот его комната. Сириск вошел в нее и первое, что бросилось ему в глаза, — пустота там, где висели его доспехи. Меч, шлем, панцирь, поножи — все осталось у скифов. Но было еще два меча. И отцовский панцирь висел на месте. И его шлем и поножи. Слегка поблескивая бронзой, доспехи ждали своего часа.

— Не долго вам тут висеть, — тихо сказал Сириск и попробовал меч. Он был остр, как бритва, и Сириск улыбнулся, вспомнив отца. Гераклид все делал отменно.

— Два меча и один панцирь — маловато на двоих, — услышал он сзади голос отца.

— Отец! — Сириск обернулся.

— Ты встал уже? Как рана?

— Намного легче. Сегодня…

— Родные стены лечат. — Отец улыбнулся, как в детстве. Они вышли в сад.

— Поешь фиги, они уже заждались тебя.

И верно, его любимое фиговое дерево все было покрыто темными, сочными плодами. Оно было особо дорого ему — ведь он посадил его вместе с мамой и растил и холил вот уже несколько лет.

Сириск осмотрел сад. Все радовало его глаз: виноград набирал силу, старая груша обильно плодоносила. Виноградные лозы, что оплели всю ее крону, дали в этом году сотни увесистых кистей.

— Хайре, брат! — Килико порхнула к брату, нежно обняла его и так же быстро убежала. Было много работы. Близилась пора сбора винограда.

— А Крит где? — крикнул Сириск вслед сестре.

— Он давно с отарой в степи.

Лицо Сириска омрачилось.

Сириск хотел пройти к давильне, посмотреть, все ли готово к приему винограда. Какой-то шум привлек его внимание. Он услышал стук колес. Кони заржали за стеной.

— А где мой друг Сириск? — услышал он громовой голос Евфрона.

Сириск выскочил на дорогу и увидел: Евфрон ловко спрыгнул с колесницы. Они обнялись.

— Да, брат Сириск! То, что мы живы — это уже чудо!

— Боги за что-то пощадили нас. — Сириск пригласил друга в дом. Навстречу им вышла рабыня.

— Что прикажете, господин? — обратилась она к Сириску.

— Это что за чудо? — Евфрон был приятно поражен красотой девушки.

— Это наша рабыня Кария. — Сириск улыбнулся. Он знал: Евфрону нравились молоденькие девушки. — Но ты же не для этого приехал, Евфрон?

Евфрон проводил Карию долгим взглядом.

— Ах, как покачиваются ее бедра!

Сириск еще громче засмеялся. Они прошли в комнату и расположились на ложах.

— Ты все такой же, Евфрон!

— Да, да! Но сколько жизни в бедрах этой рабыни. Как они играют, словно…

— Ты стал поэтом?

— Нет, Сириск, нет. А приехал я проведать тебя. И заодно…

Евфрон хлопнул в ладоши. Мгновенно дверь отворилась, и в комнату, где они возлежали, раб внес шлем; затем появились панцирь, меч, поножи, лук со стрелами.

— О боже! Евфрон! — Сириск вскочил, не веря своим глазам. — Это мне?

— Это подарок Агасикла. Так он благодарит тебя за спасение сына.

— Это же целое состояние! — Сириск надел панцирь. Водрузил на голову шлем. Взял в руки меч. Все было впору, удобно. И меч был удивительной работы. Чуть длиннее и уже обычного, он сидел в руке, будто вырос из нее.

— Наша дружба не дешево стоит, а, Сириск?! — Евфрон ударил его по плечу. Сириск обнял друга в порыве благодарности.

Впорхнула Кария. Она внесла кратер с вином. Появились груши, персики, фиги. Тушеная баранина разнесла такой аромат, что Евфрон привстал.

— О! Очень хорошо! Дорога была не из легких!

Они ели, а Кария ловко ухаживала, иногда касаясь Евфрона, как бы случайно, то грудью, колыхавшейся под свободным хитоном, то бедром, сверкавшим иногда в складках на боку.

— О! — смеялся Евфрон.

— Да! — улыбался Сириск. — И все же, как там Херсонес? Что Сострат?

— А ты надолго еще здесь задержишься? — Евфрон вытер руки и взял канфар[9] с вином. — Неразбавленное! Отлично!

— Еще не знаю, — Сириск задумался. — И что можно сказать наперед? После схватки, после этой крови… Там, в Афинах, там все казалось иным. Клер, дом, ковыльные поля… Помнишь, как мы скучали по ним?

— О! Цветущие вишни в месяце фаргелионе[10]! А Дионисии, когда красавицы хмельны и дарят поцелуи всем, кто улыбчив! А наши корабли в гавани! А шум волн! Только у нас, в Херсонесе, так плещут и шумят волны! А сады! А бескрайние пшеничные поля, что золотой каймой украсили весь берег!

— О, Евфрон! Признайся, ты начитался Гомера? Или Гесиода? — Сириск с восторгом посмотрел на Евфрона.

— Нет, Сириск! — Евфрон вдруг привстал и, допив вино, задумчиво посмотрел прямо в глаза Сириску.

— Друг мой, а ведь все это у нас скоро могут отнять! — И тень наплыла на лицо Евфрона, как темное облако на золотое пшеничное поле.

— Да! — Сириск понял все.

Они долго молчали. Наконец, Евфрон сказал:

— Я был на народном собрании вчера. Глупцы! Они надеются на крепкие стены!

— Но…

— Сириск! Я не случайно приехал! Мне нужен ты! Не так уж много у нас тех, кто может завладеть умами. После собрания народа я понял: они сошли с ума. Ведь ты же знаешь: когда боги хотят наказать человека — они лишают его разума!

Евфрон вскочил на ноги и стал ходить вдоль стены, где Сириск успел уже развесить доспехи.

— Евфрон, но я бы не сказал, что наш народ глуп. — Сириск тоже встал. — Мы демократы и это… сам посуди… богаче и лучше нет города во всей Таврике… Пантикапей — и тот не может тягаться с нами.

— Демократия! Да пойми же ты, Сириск! Оглянись! Эти демократы, они слабы против любого скифского тирана, царя, вождя. Те собирают силу в один кулак и бьют нас. А наш Совет пока раскачается да пока решит, да еще найдется какой-нибудь умник и все напортит! Вспомни, как нас посылали в глубокий дозор? Неделю кричали в Совете!

— Евфрон! Ты этого не говорил, а я не слышал! Ты что же, забыл рассказы наших дедов? Вспомни рассказ Ктесия, когда тиран взял власть в Геракл ее, на нашей родине. Как все дрожали и день и ночь! Как он лично отрезал мечом людям языки? Как заставлял людей убивать друг друга… И не случайно наши пращуры подняли бунт и захватили корабли! Не от хорошей жизни переплыли через море и основали Херсонес?!

— Ах, Сириск! — Евфрон тяжело вздохнул. — Все так, но я… Я скифов этих зубами бы грыз… этих всех людоедов — андрофагов, гелонов, меланхленов. Пусть тартар их возьмет! Я их… вспомни плен.

— Помню. — Сириск подошел вплотную к другу. — И знаешь… меня ведь скиф и спас. Он мне веревки разрезал и сказал: «Не все скифы хотят войны».

— И в то же время у них есть палестра, где молодых воинов учат войне, а затем посылают в набеги на наши клеры! Сколько уже их было?

— Так что ты хочешь?

— Я хочу спасти наш город, Сириск. Я хочу использовать те знания, которые нам преподал наш учитель в Афинах Еврилох! Он так любил тебя!