Александра Лисина - Белые ночи

• Название: Белые ночи
• Автор: Александра Лисина
• Жанр: Фэнтези

Я — тень. Я — призрак. Я — живое зеркало, в котором отражается каждое мгновение, прожитое кем-то другим. Нечаянно промелькнувший образ, тут же исчезнувший из глаз и потерявшийся на фоне чужого великолепия. Я сменила сотни обличий, я видела тысячи лиц, я пережила многое из того, что довелось перенести моим маскам…

Но до сих пор не знаю, кто же я на самом деле.

---

Одно хорошо: Рум за три года неустанных трудов успел тщательно разведать эти нескончаемые лабиринты и передать мне подробную карту, на которой был отчетливо указан выход из города. Правда, отменно смердящий, но центральный сток канализации в моем случае — далеко не самый худший вариант. Так что я была несказанно благодарно маленькому проныре и клятвенно пообещала себе, что как только он меня найдет, обязательно его расцелую. А он непременно меня найдет. Не сегодня, так завтра; не завтра, так через пару месяцев. Только разыщет новый канал для связи из своего темного мира, и обязательно примчится, чтобы вдосталь поорать и всласть повозмущаться моей несусветной глупостью.

Я невольно улыбнулась и, кряхтя, поднялась на ноги. Недолго покрутив головой, определилась с направлением и, заново перетянув раненое бедро, от души прокляла оберона за невероятную скорость, поразительную ловкость, мощные крылья (о которых, кстати, меня никто не предупреждал!) и невероятно длинные когти, которые этот гад от души всадил в мое несчастное тело. Аж с обратной стороны вышли! Ирод! Надеюсь, он хотя бы не ядовитый, а то не хотелось бы провести последние часы своей жизни вот так — злой, грязной и ужасно мокрой, бредя по щиколотку в содержимом какой-то сточной канавы.

— Сволочь крылатая! — рыкнула я сквозь зубы, медленно хромая вдоль склизкой стены. — Чтоб тебе полжизни от несварения мучиться! Прибил бы сразу, глядишь, и не пришлось бы мучиться! Так нет же, поиграть ему захотелось, поразвлечься, хозяина положения поизображать… у-у, кожан-переросток…

Сказать, чтобы ругань принесла облегчение — вряд ли. Но слегка разбавила тягостную тишину подземелий — это точно. Я шла без остановок, стараясь не слишком обращать внимание на то, по чему в данный момент ступают мои ноги и что именно плавает в стоячей воде возле самых моих щиколоток, а иногда и добирается до колен. Смрад вокруг стоял до того невообразимый, что я даже передать не смогу всю гамму своих эмоций и витающих здесь ароматов. Дышать приходилось ртом, чтобы не терзать подозрениями свой несчастный нос, а ноги ставить крайне осторожно, чтобы не поскользнуться и (упаси Двуединый!) не свалиться в эту мерзкую жижу. Воздух душный, неподвижный и отвратительно влажный. Мокрые липкие стены, щедро засиженные жирными мухами. Подозрительно блестящий потолок, с которого постоянно что-то капает за шиворот. По предусмотрительно натянутому комбинезону тоже без конца что-то стекает, шуршит и сваливается на спину. Но у меня совсем не возникло желания выяснять, что это было: то ли очередная порция мусора, то ли громадная сколопендра, то ли вездесущие тараканы, то ли просто комок шевелящейся слизи. Подозреваю, что открытие не слишком бы меня обрадовало, а мой желудок — и подавно. Кстати, хорошо, что я с утра ничего не ела (берегла свой драгоценный вес), потому как сейчас вовсе не была уверена, что не оставила бы в этой клоаке остатки раннего завтрака. А так обошлось — только мучительные рвотные позывы, да легкие спазмы в сведенном судорогой животе, которые, к счастью, скоро прошли. То ли притерпелись, то ли, наконец, смирились со своей участью.

Я тихонько шмыгнула носом и внимательно проследила за юркнувшей в сторону крупной крысой. Охотиться? Возможно. Но эта нападать не будет — она одна и явно сытая. Вон, что-то в зубах потащила. Кажется, из-за того угла выскочила? Приблизившись, я невольно задержала дыхание от новой волны душного смрада, на этот раз отдававшего отчетливым духом лежалой мертвечины, и почти не удивилась, обнаружив под стеной наполовину объеденный труп. Под ним что-то копошилось, возбужденно повизгивало и жадно сопело, изредка выглядывая из воды единственным глазом на тонкой ножке. Пару раз ненадолго затихало, явно чуя поблизости живую добычу, и тогда под водой проступали очертания длинных щупальцев и чего-то, подозрительно напоминающего зубастую пасть. Но я уже прошла мимо, передернув плечами от омерзения и не потревожив чужой трапезы, зато поминутно настороженно оглядываясь и ожидая чего угодно. Вплоть до стаи голодных крысодлаков, спешащих на милый их сердцу дух гнилого мяса.

К счастью, никого крупнее этого странного зверя мне больше не встретилось. Даже кинжалы почти не потребовались: неведомый падальщик не рискнул бросить труп на растерзание многочисленных конкурентов и помчаться по свежему следу, а жадно потягивающие ноздрями крысы, встреченные мной по пути, предпочитали не связываться с такой кусачей добычей. Пара еще теплых трупиков более голодных собратьев окончательно убедили местное сообщество плотоядных грызунов, что со мной можно повременить. Поэтому я довольно спокойно добралась до нужных шлюзов, открывающихся прямиком в бурную и своенравную Березинку — речку небольшую, неглубокую, но весьма норовистую и с быстрым течением. Для судоходства она была непригодна, но бесплатно сплавлять подальше от города естественные отходы чужой жизнедеятельности — лучше выхода не придумаешь. А для меня она и вовсе — благословенный дар небес, потому как должна была надежно отгородить от оберона и оставить между нами неодолимую преграду.

Если, конечно, легенды не врут.

Возле мощной решетки, стоящей на шлюзах испокон веков, мутная вода поднималась уже по пояс, при этом становясь особенно грязной и приобретая неприятный зеленоватый оттенок. Она медленно скручивалась вокруг стальных прутьев в тугие воронки, лениво их огибала, оставляя на металле отвратительные потеки, после чего резко ускорялась и довольно мощным потоком вливалась в бурное течение Березинки, где и бесследно растворялась. Заодно, утрачивая мерзкий запах, неестественный цвет и отвратительный привкус. Что, собственно, предстояло сделать и мне.

Подавив брезгливость, я медленно вошла в эту гадость, преодолевая довольно ощутимое течение. Стараясь не думать о том, что за субстанция сейчас омывает мою рану, сосредоточилась на важном и принялась в третий раз за долгую ночь отращивать себе когти. Но то ли обстановка была нервная, то ли вода мешала, то ли бедро некстати разнылось, а может, просто из-за того, что луна потеряла силу, но я потратила битый час, чтобы создать что-то более или менее приличное. Или просто устала? Не знаю. Но мне очень, просто очень надо сломать эту решетку, а другого способа ее разрубить в запасе как-то не отыскалось.

Стряхнув мокрые капли со лба, я мысленно вздохнула, уже чувствуя, что за сегодняшние подвиги буду расплачиваться очень и очень долго — неожиданными срывами, усталостью, неустойчивыми «масками» и просто болью в избитом теле. Оно у меня одно единственное. Изменчивое, подвижное, поистине мудрое и требующее к себе лучшего отношения. Но делать нечего: приходилось тянуть силы из усталого организма, чтобы сохранить ему жизнь, и он, этот организм, должен был и сам хорошо понимать последствия своего упрямства. К счастью, он, видимо, все же понял мои тревоги и не горел желанием тухнуть в здешней грязи наравне с дохлыми крысами и чужими экскрементами, так что, в конце концов, мне удалось уговорить его сотворить приличные коготки на правой руке и, вздохнув от облегчения, все-таки ударить.

Почти сразу раздался мерзкий скрежет, почти слившийся со звоном потревоженной решетки, которому неожиданно принялось вторить мерзкое долгое эхо, однако один из прутьев с хрустом переломился. Я ударила снова, метя по нижнему краю, и снова удачно — громоздкая железка почти в мою руку толщиной бездарно плюхнулась в воду, подняв тучу брызг и заляпав мое (и без того перепачканное) лицо еще больше. Пришлось сплюнуть, чтобы не наглотаться чужого… да-да, ТОГО самого… а затем примериться к следующему удару.

Ну, вот и ладушки. Немного терпения, и я опять на коне, что не могло не радовать. Еще чуть-чуть…

Тихое ворчание за спиной раздалось, как всегда, не вовремя. Я только-только успела доломать второй прут, как леденящее кровь рычание заставило сильно вздрогнуть и суматошно обернуться. В первую секунду у меня сердце с протяжным стоном провалилось куда-то очень глубоко и там испуганно замерло, потому что вдруг показалось… на долю мгновения… что оберон меня все-таки выследил. Почуял след даже сквозь несусветную вонь канализации, рядом с мусором, величаво плавающим дерьмом, среди ошметков, огрызков и объедков, за смрадом разлагающегося трупа (возможно, не одного) и всем остальным, на что я возлагала так много надежд.

Признаться, я просто окаменела, каждый миг чувствуя на горле его железные пальцы и ожидая неминуемого удара в спину. Почти видя его бешеные глаза и ощущая горячее дыхание на коже. Я даже успела мурашками покрыться с ног до головы, но рычание, как ни странно, все длилось и длилось. Затем к нему присоединилось еще одно такое же, донесся неслышный плеск потревоженной воды, мерзкий звук царапающих камень когтей, а за ним — тихое змеиное шипение.

Я с неимоверным облегчением уставилась на три пары ярко алых глаз, жадно изучающих меня из темноты. Спасибо, Двуединый. Никогда тебе не молилась, но ЭТИ — много лучше, чем ждущий снаружи оберон. Если выживу, непременно поставлю тебе свечку… я слегка расслабилась. А потом внимательно оглядела упругие тела размерами с упитанных кошек, их длинные розовые хвосты, теряющиеся где-то вдалеке, острые морды с исключительным набором острейших зубов… крысодлаки вежливо улыбнулись в ответ и снова зашипели, плавно окружая меня со трех сторон, а заодно, гарантированно перекрывая пути к возможного бегству.