Роман Ким - Школа призраков

• Название: Школа призраков
• Автор: Роман Ким
• Жанр: Шпионский детектив

Повесть «Школа призраков» построена как несколько донесений человека, который проходит обучение в одной из шпионских школ, организуемых иностранными разведками на территории Африки. Герой пишет шефу, пославшему его в эту школу.

Писатель раскрывает перед читателем методы подготовки шпионов, которым в дальнейшем предстоят кровавые и грязные дела против свободолюбивых народов и государств…

---

За нами приехал сам Ренуар и повез в тот самый темно-красный дом. Нас принял новый шеф. На вид ему было 32–33, худощавый, шатен, аккуратная прическа с пробором на боку, очки в роговой оправе почти квадратной формы, галстук-бабочка — банальная внешность молодого делового человека. Но эта внешность была обманчивой — на должность Командора могли назначить только заслуженного аса секретной службы — такого, каким был предыдущий. Или, может быть, новый шеф так богат, что это заменяет заслуги?

Вместо статуи Архипенко и репродукции абстрактной композиции Курилова теперь кабинет украшали карты разных районов Африки и ярко разрисованные кожаные маски и щиты с дырками от пуль.

Аудиенция была непродолжительной. Шеф объявил, что, хотя две акции, в которых мы участвовали, не удались, можно считать, что мы сдали дипломные работы.

Поздравив нас с окончанием экзаменов, он сказал:

— Вы оба немедленно начнете работу. Примете участие в большом деле. Одном из тех, что подталкивают историю. — Он подмигнул: — Эту старушку надо все время встряхивать. Не так ли?

— Ниндзя двигают историю, — торжественно произнес Даню.

Новый Командор улыбнулся, сузив глаза:

— Правильно, именно они. А не дряблые старикашки в правительствах и генеральных штабах. У японцев была Квантунская армия. Туда ссылали самых решительных, отчаянных капитанов и майоров. И эти квантунцы стали делать историю. Мы тоже должны играть решающую роль. Иначе, — он хлопнул ладонью по столу, — нас сожрут красные. — Он легким движением вскочил с кресла. Придется вас разлучить, будете работать отдельно. На днях получите конверты с заданиями. И сразу же направитесь куда надо. И помните всегда: настоящую историю пишем мы, но невидимыми чернилами. — Он помахал рукой: — Чао!

Мы поклонились и вышли из кабинета вслед за Ренуаром. Он посадил за руль Даню, а сам сел рядом со мной и сразу же заснул. Даню обернулся и засмеялся.

— Спит как ребенок. Вот что значит крепкие нервы.

Когда мы проезжали мимо эвкалиптовой рощи, на дорогу стали выбегать маленькие павианы и кувыркаться, как акробаты. Пришлось круто затормозить машину и прогнать обезьян. Ренуар проснулся и толкнул меня локтем.

— Какое впечатление от нового?

Я ответил:

— Похож на капитана университетской бейсбольной команды.

В водянистых глазах Ренуара мелькнула усмешка. Даню добавил:

— На капитана из богатого дома.

— Из очень-очень богатого дома, — низким, почтительным голосом произнес Ренуар.

д) Конверты с заданиями

Веласкес вызвал нас в три часа ночи. За эти дни он заметно сдал, перестал ухаживать за своими усиками и эспаньолкой и надевал парик как попало.

Он сообщил: Командор приказал сделать все, чтобы доискаться до причин наших провалов. Только что выяснилось, что бельгийка Ирен Тейтгат, которая недавно уехала в Каир, прислала письмо на имя Гаянэ. В нем она просит сходить к ней на квартиру, взять из ночного столика ключ от абонементного ящика на почтамте и, просмотрев всю корреспонденцию, переслать в Каир только те письма, которые заслуживают немедленного ответа.

Сейчас нет времени заниматься подробным расследованием. Ясно одно: если бельгийка доверяет Гаянэ тайну своей переписки — значит, они очень близкие подруги. А если это так, то весьма возможно, что Гаянэ в курсе других тайн своей подруги, в частности тайны телефонного звонка в министерство здравоохранения. И можно предположить, что Гаянэ систематически информировала свою подругу о встречах с нами.

Мы должны перебрать в памяти все разговоры с Гаянэ — вплоть до самых пустячных реплик. А что, если мы выдали себя каким-нибудь неосторожным замечанием или жестом?

Даню решительно возразил. Все разговоры с Вильмой и Гаянэ он проводил по заранее намеченному плану обработки, утвержденному профессором. Никаких импровизаций не допускал. Круг тем был строго определен и не имел никакого отношения к нашим служебным секретам.

Я сказал, что, разговаривая с о. а. — 1, ни на минуту не забывал, с кем имею дело. А с Вильмой обменивался репликами только в присутствии Даню.

— А между собой вы не вели неосторожных разговоров? — спросил Веласкес. И, не получив ответа, почесал затылок под париком. — Судя по всему, Гаянэ догадалась, кто вы такие.

Даню издал шипящий звук сквозь зубы:

— С самого начала она не нравилась мне. А теперь я уверен… она и бельгийка были связаны с Баном. И узнали от него о нашей акции.

— А как насчет самого Бана? — спросил я. — Выяснилось?

В этот момент в комнату вошел Ренуар.

— А что еще выяснять, — буркнул он. — Он уже в аду и выполняет поручения по своей специальности — пытает грешников.

— Я не об этом. Кем он был подослан к нам?

Веласкес вздохнул:

— Жалко, что не удалось допросить его перед смертью. Но сомневаться не приходится. Он не был с самого начала советским призраком… судя по его делам в Алжире, Анголе и Индокитае. Вряд ли Москва могла давать ему такие задания хотя бы для маскировки. Скорей всего его перевербовали здесь. Интересно только — на чем его взяли?

Ренуар усмехнулся и сказал ласковым басом:

— Давайте вернемся к… пока живым. Я доложил обо всем Командору, и он согласился с моими соображениями. Насчет девицы вопрос ясен, надо действовать немедленно. Кстати, выяснилось, что ее отец сражался против немцев в Греции, но погиб после войны.

В результате короткого обсуждения был составлен следующий план: завтра утром я звоню о. а. — 1 и назначаю встречу вечером, мы идем ужинать, потом я провожаю ее домой, уговорив пойти по переулку за французской школой. В конце аллеи к нам подкатит машина — и моя роль на этом закончится.

— Ее надо заставить исповедаться во всем, — сказал Даню. — Чтоб не унесла с собой ни одной тайны, чтоб ушла чистенькой, прозрачной, как стеклышко.

Ренуар погладил спинку кресла и ласково прогудел:

— Заставим разговориться. И вы оба примете участие в этом.

Веласкес поморщился:

— Откровенно говоря, не люблю, когда женщин… интервьюируют. Весьма неэстетичное зрелище.

Ренуар усмехнулся:

— Я помню вашу статью о статистическом изучении видов моторного беспокойства и эмоционального реагирования у женщин в экспериментальных ситуациях — по материалам лагеря усиленного режима в Мосамедише. Фундаментальное исследование.

— Мосамедиш? — Даню сморщил лоб. — Испанское Марокко?

— Нет, в Анголе, — сказал я.

— Вы тогда высчитали… — Ренуар посмотрел на потолок, — что предел выносливости по возрастным контингентам…

Веласкес приставил пальцы ко рту и зевнул.

— Давайте вернемся к живым. Мы должны запастись силами. Надо скорей лечь спать. — Он повернулся к нам: — Советую, мальчики, принять завтра перед делом двойную порцию сустагена — для поднятия тонуса.

Даню шепнул мне:

— Надо угостить Гаянэ штукой, о которой рассказывал мне Бан, — есть такой способ «пенальти». Его применяли бельгийцы из катангской жандармерии. Метод люкс. А ты чем угостишь ее? Не будешь жалеть?

— Она знала, на что идет. Скажу честно — особого удовольствия это мне не доставит, но щадить ее не буду.

Веласкес отпустил меня домой, а Даню остался для получения дополнительных указаний — ему поручалась наиболее серьезная часть акции захват и доставка объекта акции к месту экзекуции.

Я совершил длительную прогулку, и, когда вернулся домой, Даню уже лежал в постели. Он спросил меня, где я пропадал. Я ответил: провел репетицию завтрашней ночной прогулки — чтобы выбрать самый естественный, не могущий вызвать подозрений маршрут от ресторана «Сплендидо» к тому переулку.

На следующее утро я позвонил в контору «Эр Франс» и пригласил Гаянэ на ужин. Она сейчас же согласилась, и мы условились насчет времени, когда я подойду к конторе. Но она попросила еще раз на всякий случай позвонить в 6 часов — вдруг ей продиктуют что-нибудь срочное и надо будет сразу же перепечатать стенограмму.

Когда я позвонил в 6 часов в контору, подошла другая девица и сказала, что Гаянэ только что уехала домой, оттуда поедет в монастырский заповедник к дяде, он опасно заболел. Гаянэ потом должна вернуться в контору и закончить работу.

Я звонил еще несколько раз — Гаянэ не вернулась в контору до полуночи. Дома у нее никто не отвечал. Очевидно, она осталась с матерью в заповеднике. Акцию пришлось отменить — перенести на следующий день. Ровно в 10 часов утра я позвонил в контору. Мне ответил мужской голос: Гаянэ не явилась на работу. Такой же ответ я получал в течение всего дня — она так и не появилась до 11 часов ночи.

После полуночи я стал звонить Веласкесу — никто не отвечал. Дома у Гаянэ тоже не брали трубку. Даню ушел днем и не возвращался домой. Он пришел только около двух часов ночи — навеселе, пританцовывал и слегка пошатывался.