Норман Хьюз - Месть волчицы

• Название: Месть волчицы
• Автор: Норман Хьюз
• Жанр: Героическая фантастика

---

Соня невольно таит дыхание, готовясь к виду крови… Но вместо этого зрит чудо. Омерзительные язвы и струпья отваливаются, рассеченные кинжалом, словно сухая корка, обнажая чистую и здоровую плоть.

— Митра исцелил тебя, презренный лжец, — с этими словами, обтерев лезвие о рванину нищего, Матшил прячет кинжал в ножны, затем делает знак двоим своим товарищам отпустить обманщика; Стражники, поднимаясь с земли, перекидываются взглядом со старшим и, повинуясь его немому сигналу, принимаются рыться в больших кошелях, что висят у них на поясе. Первый достает небольшую медную дощечку с закрепленным на ней листом пергамента, второй — перо и походную чернильницу, также медную, от которой, не торопясь, откручивает колпачок и, обмакнув туда перо, предлагает Матшилу.

На поддельного калеку все эти приготовления действуют хуже, чем если бы он видел перед собой палача, натачивающего топор, Рухнув на колени, он принимается обливаться слезами, на сей раз неподдельными.

— Господин Матшил, добрый господин Матшил! — он делает попытку облобызать сапоги стражника, но тот брезгливо отступает на шаг, сосредоточенно что-то записывая на пергаменте. — Умоляю, господин Матшил, не делайте этого, смилуйтесь!

С высоты своего немалого роста, стражник бросает суровый взгляд на распростертого в пыли нищего,

— Ты получил второе предупреждение, Ларнак, как я тебе и обещал. Ты и сам знаешь, что это означает. Полагаю, мне нет нужды произносить это вслух.

С этими словами вся троица, неспешно развернувшись, уходит, чеканя шаг по булыжной мостовой. Нищие провожают их взглядом, затем поспешно отводят глаза от ползающего на камнях незадачливого собрата. Тот, впрочем, и не собирается взывать к их жалости или сочувствию, явно понимая все тщету таких попыток. Понурившись, он бредет прочь и, едва не задев Соню плечом, скрывается за поворотом.

Кроме нее и мальчишки за происходящим наблюдало еще человек пять народу, но когда представление заканчивается, все они молча разбредаются по своим делам, не обменявшись ни единым словом. Маленький постреленок также намеревается юркнуть в лабиринт городских улиц, но Соня придерживает его за плечо.

— Погоди, не торопись так… — На ладони ее сверкает медная монета, но тут же исчезает, прежде чем цепкая мальчишеская рука успевает ухватить вожделенный кругляшок. — Расскажи-ка мне лучше, что здесь произошло.

— А что тут рассказывать? — паренек пожимает плечами. Сейчас Соня видит, что он чуть старше, чем показался ей на первый взгляд. Должно быть, ему лет тринадцать-четырнадцать. Белобрысые, давно не стриженные волосы обрамляют тощее личико с заостренными чертами, с которого с невинной младенческой наивностью взирают на мир два широко распахнутых глаза. Но лукавая усмешечка на тонких губах подростка опровергает первое впечатление. Судя по всему, перед Соней тот еще пройдоха. Городской лисенок, знающий все и вся в этом каменном лесу.

— Нечего тут стоять, пошли, — парень тянет воительницу за рукав, и они неспешно спускаются вниз по улице, ведущей прочь от храма. — Меня, кстати, Мето зовут, а тебя как?

— Соня, — представляется та в ответ. — Я наемница. Ищу здесь работу. Может, посоветуешь что?

Мальчишка пожимает плечами.

— Обратись лучше к стражникам. Мне-то откуда знать.

— Не ври. Такие как ты знают все и всегда. Но впрочем, это и вправду не твоя забота. Лучше расскажи мне, что хотели стражники от нищего?

— Гильдейский патент требовали, чего же еще! — Мето взирает на Соню, словно на какого-то редкостного недоумка, поражаясь, что та не понимает столь простых вещей. — Если есть какое-либо увечье, то гильдия дает ярлык сразу, и мзда совсем небольшая, — все же снисходит он до пояснения. — Ежели руки у тебя нет, или глаза… Понятно, что работать все равно не сможешь, так что имеешь полное право нищенствовать.

— А этот Ларнак, выходит, обманщик, — смекает девушка. И стражники разоблачили его без особого труда. К тому же у него не было патента гильдии, что в общем-то неудивительно, учитывая поддельную язву на ноге.

— Но почему его не наказали, если это преступление? Его должны были отволочь в темницу, судить, в тюрьму посадить в конце концов, — продолжает недоумевать она.

— Так он же его записал, — смотрит Мето на Соню в совершеннейшем недоумении, но на сей раз та отвечает ему столь же изумленным взглядом.

— Записал?

— Ну да, сказано же, второе предупреждение.

— Так, и что потом…

— Два раза тебя записывают стражники, а на третий — добро пожаловать в объятия хромой старушки.

— Какой еще старушки? Что ты несешь?.. — все эти загадки уже порядком начинают раздражать Соню.

— Небо! И откуда ты взялась на мою голову, такая непонятливая?! — Мальчишка смеется, как видно, усматривая в этом нечто забавное, и злость воительницы лишь веселит его еще пуще. — Казнят его понимаешь… Оттащат на главную площадь перед дворцом. Петлю на шею накинут, и все. Здравствуй, хромая старушка… — Он заливается хохотом, словно в этой перспективе пареньку чудится что-то невероятно потешное, после чего требовательным жестом протягивает грязную ладонь. Соня безропотно опускает на нее медную монету.

— Не слишком ли сурово такое наказание бедняге нищему? — пожимает она плечами.

Мето, прекратив смеяться, с сомнением взирает на воительницу, словно поражаясь, как та может не понимать столь простых вещей.

— Но он же получил два предупреждения! Месьор Ксавиан говорит, что это справедливо. Любой преступник должен быть предупрежден дважды, кроме убийцы.

А, вездесущий местный божок, князь Ксавиан!

— И что же, — не скрывая иронии, осведомляется Соня… — За любое преступление грозит казнь после двух предупреждений?

— Ну да, конечно, а как же иначе? Человеку дают время, чтобы он осознал свою ошибку. Чтобы попробовал жить по-другому. Он может еще раз оступиться просто по слабости, потому что человеческая природа грешная и немощная. Но если он и третий раз совершит то, что запрещено, значит, он делает это по злому умыслу. Тогда он заслуживает самого строгого наказания.

Эти слишком взрослые речи в устах необразованного городского мальчишки кажутся Соне столь поразительными, что она невольно сбивается с шага. Затем понимает, что паренек попросту повторяет чужие слова, где-то и от кого-то слышанные им однажды. Однако это проливает свет на многое из того, что видела она в Коршене. Тут и впрямь делают все, чтобы люди «одумались» и научились жить честно. Пока Соня не может сказать, по душе ей это или нет, ибо хотя она всем сердцем стремится к порядку, но сперва нужно еще уяснить для себя, что именно под «порядком» понимают в каждом конкретном месте. А для владыки Коршена она еще не ведает, что есть добро, а что есть зло. И потому не рискнет высказывать суждение ни о его целях, ни о методах.

Впрочем, спохватывается она, князь Ксавиан интересует ее меньше всего. Ее послали сюда лишь для того, чтобы найти подходы к таинственной схоле Шакала.

Как бы лучше подступиться с этим вопросом к Мето? Задумавшись, она оборачивается к мальчишке… и внезапно с изумлением обнаруживает, что того уже нет рядом. Без прощания оставил ее, испарился в воздухе, словно маленький дух, привидение коршенских улиц… Впрочем, что за нелепая мистика?! Соня готова посмеяться над собой. Вон мелькнула вихрастая голова в конце улочки… Мето уже готов скрыться от нее в лабиринте проулков. Сама не зная зачем, она бросается за ним.

— Эй, постой, Мето, погоди!

Но он то ли не слышит ее, то ли наоборот прекрасно слышит, и потому прибавляет ходу. Достигнув перекрестка, Соня озирается по сторонам в поисках сорванца, но на улицах полно народу, ничего не разглядеть…

Внезапно взгляд ее выцеживает из толпы знакомую фигурку в бурых лохмотьях, и она устремляется в ту сторону. Рядом с Мето какой-то мужчина, на удивление прилично одетый. Стоя в неглубокой нише у какого-то дома, в полусотне шагов от Сони, они негромко разговаривают, и при этом мальчишка не перестает настороженно озираться. Заметив Соню, — увы, с такой огненно-рыжей шевелюрой ей тяжело остаться незамеченной даже в самой густой толпе, — он бесцеремонно толкает локтем своего собеседника и, тыча в сторону воительницы пальцем, что-то с жаром принимается втолковывать ему. Соня еще успевает увидеть, как из рук мужчины в подставленную ладонь подростка перекочевывает несколько монет… но затем толпа неожиданно делается на диво густой, и начинается целое столпотворение.

Вскоре Соня выясняет в чем дело. В нескольких шагах впереди тележка молочника врезалась прямо в зеленщика, который пятился со своей тачкой, стараясь подъехать поближе к лавке, торгующей овощами. Посыпались какие-то горшки, свертки и короба, принялась истошно вопить торговка, которой ослик, похоже, отдавил ногу, тут же появились вездесущие мальчишки, принявшиеся собирать и рассовывать по карманам просыпавшееся добро, невзирая на тычки, которыми щедро награждали их торговцы… в общем, во всей этой сумятице, когда Соня сумела вырваться из толпы, то разумеется не увидела ни Мето, ни его таинственного собеседника…