Генри Хаггард - Клеопатра

• Название: Клеопатра
• Автор: Генри Хаггард
• Жанр: Историческая проза

---

Я дочь дяди фараона, брата его отца, давно умершего, и в моих жилах течет царственная кровь Египта. Я глубоко почитаю нашу древнюю веру, ненавижу греков и многие годы лелею мечту видеть тебя на троне отцов наших. Для этой цели я, Хармиона, забыла мое происхождение, сделалась служанкой Клеопатры, чтобы вы рубить ступень, на которую может твердо вступить твоя нога, когда настанет время взойти на трон. Теперь, фараон, эта ступень сделана! Царственный брат, выслушай наш заговор! Ты должен иметь право доступа во дворец, изучить все его выходы и тайники, насколько воз можно, подкупить и военачальников. Некоторых я уже склонила на свою сторону. Когда это будет сделано и все приготовлено, ты должен убить Клеопатру и с моей помощью во время смятения впустить в дворцовые двери верных людей из нашей партии, которые будут ждать, и изрубить людей, преданных царице. Через два дня после этого изменчивая Александрия будет у твоих ног.

В это время те, кто принес тебе присягу в Египте, вооружатся, и через десять дней после смерти Клеопатры ты будешь фараоном. Вот план, составленный нами, царственный брат, и ты видишь, что, хотя дядя считает меня дурной, я хорошо знаю свою роль и хорошо играю ее!

— Я слышу тебя, сестра, — ответил я, удивляясь, что столь молодая женщина (ей было двадцать лет) так смело составила опасный план. — Продолжай, как же я получу право входа во дворец Клеопатры?

— Это очень легко. Клеопатра любит красивых муж чин, а ты, прости меня, — красавец. Даже сегодня она два раза вспоминала о тебе, жалея, что не знает, где найти красивого астролога; она думает, что человек, победивший гладиатора без всякого оружия, действительно колдун и умеет читать будущее по звездам. Я ответила, что найду его. Слушай, царственный Гармахис, в полдень Клеопатра спит во внутреннем покое, который выходит окнами па сады в гавани. Завтра в этот час я встречу тебя у ворот дворца, приходи смело и спроси госпожу Хармиону. Я переговорю с Клеопатрой, чтобы ты мог видеть ее наедине, когда она проснется. Остальное в твоих руках, Гармахис. Она очень любит играть тайнами магии и, я знаю, простаивает целые ночи, наблюдая течение звезд и питая надежду читать по ним. Недавно она отослала прочь врача Диоскорида! Бедный глупец! Он осмелился предсказать ей по звездам, что Кассий победит Марка Антония: Клеопатра сейчас же послала приказание военачальнику Аллиену, чтобы он присоединил легионы, посланные в Сирию на помощь Антонию, к войску Кассия, победа которого, по словам Диоскорида, была написана на звездах. Но Антоний сначала разрубил Кассия, потом Брута. Тогда Клеопатра прогнала Диоскорида, и теперь он читает лекции о травах в музее ради куска хлеба, возненавидя даже название звезд. Его место свободно, ты займешь его. Мы будем работать втайне, под сенью скипетра, подобно червю, точащему сердце плода, пока не придет время сорвать его. От прикосновения твоего кинжала, царственный брат, разрушится в прах этот сфабрикованный греками трон, червь, подтачивающий этот трон, сбросит одежду раба, и перед лицом империи распустит свои царственные крылья над Египтом!

Я смотрел на странную девушку еще более удивленный и видел на ее лице такой свет, какого никогда не замечал в глазах женщины.

— А, — прервал мой дядя, внимательно следивший за ней, — я люблю видеть тебя такой, девушка! Это моя Хармиона, которую я знал, которую воспитал, — не та, наряженная в шелка и раздушенная придворная девица! Пусть твое сердце закаменеет в этой форме! Запечатлей его горячей преданностью к твоей вере, и велика будет твоя награда! Теперь закрывай плащом свое бес стыдное одеяние и уходи, ведь уже поздно. Завтра Гармахис придет, как ты говорила. Прощай!

Хармиона склонила голову и закуталась в свой теплый плащ, не говоря ни слова.

— Странная женщина! — сказал дядя Сепа, когда она ушла, — очень странная женщина, ей нельзя доверять!

— Может быть, дядя, — возразил я, — только ты был очень строг к ней!

— Не без причины, сын мой! Смотри, Гармахис, берегись Хармионы! Она слишком своенравна и, я боюсь, может уклониться от дела. По правде говоря, это на стоящая женщина и, подобно коню, выбирает тот путь, который ей правится. У ней много ума, много огня, она предана нашему делу, и я молю богов, чтоб ее желания не встретили противоречия себе, она всегда будет по ступать по желанию сердца, чего бы ей ни стоило! Кроме того, я припугнул ее! Ведь кто знает, что она сделает, когда будет вне моей власти? Я говорю тебе, что в руках этой девушки вся наша жизнь. Что будет, если она ведет ложную игру? Увы! Жаль, что мы должны пользоваться ею как орудием. Может быть, это пустяки! Иначе ничего не поделаешь! Я, вероятно, сомневаюсь напрасно и молюсь богам, чтобы все было хорошо! Но временами я боюсь племянницы Хармионы: она слишком хороша, слишком горячая, молодая кровь течет в ее жилах. Горе тому, кто доверится женской преданности! Женщины преданы только тому, кого они любят, и эта любовь становится их верой! Они не так постоянны, как мужчины.

Они сумеют возвыситься выше мужчины, но падут ниже его, они сильны и изменчивы, как море! Гармахис, берегись Хармионы! Как бурный океан, она унесет тебя на своих волнах и, как океан, погубит тебя, а с тобой по гибнут все надежды Египта!

III

Приход Гармахиса во дворец. — Как он проводит Павла через ворота. — Клеопатра спит. — Магическое искусство, которое Гармахис показывает ей

На следующий день я оделся в длинное развевающееся платье по обычаю магов или астрологов, надел на голову шапочку с вышитыми на ней изображениями звезд и заткнул за пояс дощечку писца и свиток папируса, исписанный мистическими знаками и письменами. В руке я держал посох из черного дерева с ручкой из слоновой кости, как у жрецов и магов. Между ними, разумеется, я был лучшим, изучив их тайны в Анну, и это заменило мне недостаток опыта, который приобретается лишь упражнениями.

Не без внутреннего стыда — я не люблю притворства и магии — я направился через Бруциум во дворец, руководимый дядей Сепа. Наконец, пройдя аллею сфинксов, мы подошли к большим мраморным воротам с створками из бронзы, за которыми находилось помещение для стражи. Тут дядя покинул меня, бормоча молитвы о моем спасении и успехах. Я приблизился к воротам с спокойным сердцем. Меня грубо остановил галльский часовой, спросив мое имя и занятие. Я назвал свое имя, добавив, что я астролог и имею дело к госпоже Хармионе, приближенной царицы. Часовой хотел уже пропустить меня, но ко мне вышел начальник телохранителей, римлянин по имени Павел, и загородил вход. Этот римлянин был толстый человек с женским лицом и трясущимися от пьянства руками. Он сейчас же узнал меня.

— А, — закричал он, на латинском языке обращаясь к другому человеку, пришедшему вместе с ним, — это тот молодец, который дрался вчера с нубийским гладиатором, с тем самым, что воет о своей руке под моим окном. Проклятие этой черной скотине! Я держал ставку за него, против Кая, на играх! Теперь он не может более драться, и я потеряю свои деньги, все по милости этого астролога! Что ты говоришь? Дело к госпоже Хармионе! Нет, стой! Я не пущу тебя. Я обожаю госпожу Хармиону, все мы поклоняемся ей, хотя получаем от нее больше щелчков, чем улыбок. Ты воображаешь, что мы потерпим здесь астролога с такими глазами и таким станом и впустим тебя в игру? Клянусь Бахусом! Пусть она вы ходит сама и решит дело, иначе ты не пройдешь!

— Господин, — сказал я скромно и с достоинством, — я попрошу тебя послать вестника к Хармионе, так как мое дело не терпит отлагательства!

— О бог, он не может ждать! — возразил глупец. — Как же это? Переодетый цезарь? Уходи прочь, если не желаешь быть проколотым копьем!

— Зачем, — прервал его спутник, — ведь он астролог; пускай предскажет, пускай покажет свое искусство!

— Да, да, — закричали все остальные, подойдя к нам, — пусть покажет свое искусство! Если он маг, то может пройти в ворота с Павлом или без него,

— Весьма охотно, добрые господа, — отвечал я, не видя других средств войти в ворота. — Желаешь ли ты, молодой и благородный господин, — я обратился к спутнику Павла, — чтобы я тебе взглянул в глаза? Быть может, я сумею прочесть, что в них написано!

— Хорошо, — отвечал молодой человек, — но я желал бы, чтобы колдуньей была Хармиона: я постоянно смотрел бы в ее глаза!

Я взял его за руку и начал вглядываться в глубину его глаз.

— Я вижу, — сказал я, — поле битвы ночью, между трупами твое тело, терзаемое гиеной. Благороднейший господин, ты умрешь от удара мечом в нынешнем году!

— Клянусь Бахусом! — произнес юноша, побледнев и отвернувшись. — Ты — зловещий колдун! — И он ушел.

В скором времени предсказание мое исполнилось. Он был послан на Кипр и там убит.

— Теперь тебе, великий начальник, — сказал я, обращаясь к Павлу. — Я покажу тебе, как пройду в ворота без твоего позволения и протащу тебя за собой! Будь добр, смотри пристально на рукоятку этого посоха в моей руке.