Николай Капченко - Политическая биография Сталина. Том 2

• Название: Политическая биография Сталина. Том 2
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: ООО «Информационно-издательский центр «СОЮЗ»
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-903-373-02-Х

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Второй том «Политической биографии Сталина» выходит в свет через два года после издания первого тома и посвящен политической и государственной деятельности Сталина в 1924–1939 гг. Этот короткий по меркам истории период стал целой эпохой в жизни нашей страны и в жизни самого Сталина. Эпохой, сотканной из противоречивых событий, спрессованных в единое целое. На основе широкого круга источников и материалов автор детально рассматривает основные перипетии борьбы Сталина против своих политических противников — Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина и др. — и раскрывает истоки и причины того, почему именно Сталин оказался победителем в этой жесткой борьбе. В эпицентре внимания находятся такие фундаментальные события тех лет, как индустриализация и коллективизация, вошедшие в историю нашей страны как великий, но слишком крутой перелом в ее судьбах.

Большое внимание уделено теме сталинских репрессий 30-х годов, оставивших неизгладимый след в жизни целых поколений. Автор дает свое объяснение этим репрессиям, освещает наиболее значимые судебные процессы той поры, отвечает на злободневный до сих пор вопрос: почему подсудимые давали признательные показания. В томе освещаются начало и финал «ежовщины» как одной из самых мрачных страниц советской истории. Должное внимание уделено и вопросу о том, в силу каких причин в конце 30-х годов Сталин положил конец масштабным репрессиям и взял курс на консолидацию в обществе. Хотя издавна бытует афоризм, что только у великих людей бывают великие пороки, с его помощью нельзя ни объяснить, ни тем более обелить перед историей и будущим репрессии 30-х годов. Неубедительны и доводы тех, кто находит в истории других стран нечто подобное, полагая, будто исторические аналогии способны быть и историческими индульгенциями. То, что было, нельзя вычеркнуть из летописи истории. Она фиксирует все — и хорошее, и плохое. Важно, однако, чтобы одно не заслоняло другое, поскольку при таком подходе утрачивается истина и панорама исторических событий предстает в искаженном свете.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

В широком историческом контексте новая конституция, конституция 1936 года, может рассматриваться в качестве своеобразного зеркала сталинизма как системы политических взглядов и практической политики. Именно поэтому она и привлекает к себе живое внимание, хотя многие аспекты, связанные с этой конституцией, и воспринимаются в наше время как далекая, чуть ли не ветхозаветная история.

По понятным причинам нет резона вдаваться во многие детали, связанные с историей разработки и принятием конституции, ее основными чертами и особенностями, исторической значимостью самого этого акта. Полагаю, что будет целесообразным ограничиться наиболее кардинальными моментами, способными в какой-то мере раскрыть масштабы личного участия Сталина во всем этом деле, а главное — его роль как главного архитектора новой государственной конструкции.

Именно Сталину принадлежит идея радикальной конституционной реформы в СССР. Об этом говорит следующий факт. 6 февраля 1935 г. он направил членам Политбюро записку такого содержания: «По-моему, дело с Конституцией Союза ССР обстоит куда сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. Во-первых, систему выборов надо менять не только в смысле уничтожения ее многостепенности. Ее надо менять еще в смысле замены открытого голосования закрытым, (тайным) голосованием. Мы можем и должны пойти в этом деле до конца, не останавливаясь на полдороге. Обстановка и соотношение сил в нашей стране в данный момент таковы, что мы можем только выиграть политически на этом деле… Во-вторых, надо иметь в виду, что Конституция Союза ССР выработана в основном в 1918 году… Понятно, что конституция, выработанная в таких условиях, не может соответствовать нынешней обстановке и нынешним потребностям… Таким образом, изменения в конституции надо провести в двух направлениях: а) в направлении улучшения ее избирательной системы; б) в направлении уточнения ее социально-экономической основы. Предлагаю:

1. Собрать через день-два после открытия VII съезда Советов пленум ЦК ВПК(б) и принять решение о необходимых изменениях в Конституции Союза ССР.

2. Поручить одному из членов политбюро ЦК ВКП(б) (например, т. Молотову) выступить на VII съезде Советов от имени ЦК ВКП(б) с мотивированным предложением: а) одобрить решения ЦК ВКП(б) об изменениях Конституции Союза ССР; б) поручить ЦИК Союза ССР создать конституционную комиссию для выработки соответствующих поправок к конституции с тем, чтобы одна из сессий ЦИК Союза ССР утвердила исправленный текст конституции, а будущие выборы органов власти производились на основе новой избирательной системы.

Сталин»[752].

В феврале 1935 года пленум ЦК партии в соответствии с инициативой Сталина признал необходимым внести изменения в действующую Конституцию СССР в целях дальнейшей демократизации избирательной системы и уточнения социально-экономической основы конституции в соответствии с новой классовой структурой, сформировавшейся в стране и утверждения безраздельного господства социалистической собственности в экономике. Пленум поручил комиссии во главе со Сталиным подготовить соответствующий проект и внести его на рассмотрение высшего органа государственной власти. Была создана конституционная комиссия, в которую вошли руководящие партийные и советские работники, представители союзных республик, юристы и общественные деятели. Были созданы также подкомиссии по различным аспектам работы. В конечном счете в мае 1936 года конституционная комиссия на своем пленарном заседании выработала окончательный текст. Проект был рассмотрен в июне 1936 года пленумом ЦК, который принял и одобрил в основном проект Конституции СССР. В соответствии с решением ЦИК СССР этот проект был вынесен на всенародное обсуждении, в котором приняло участие несколько десятков миллионов граждан. Вносились самые различные поправки и предложения, рассматривавшиеся в соответствующих подкомиссиях.

25 ноября 1936 г. в Москве открылся Чрезвычайный VIII съезд Советов Союза ССР. С докладом о проекте конституции выступил Сталин, обосновавший основные положения новой конституции, сформулировавший мотивы, лежавшие в основе принятия или отклонения того или иного предложения, раскрывшего значение новой конституции для Советской страны и ее международную значимость.

Особый акцент в докладе был сделан на анализе социально-экономических и политических перемен, произошедших в стране с 1924 года и создавших реальный фундамент для возможности принятия новой конституции: «Наше советское общество добилось того, что оно уже осуществило в основном социализм, создало социалистический строй, т. е. осуществило то, что у марксистов называется иначе первой или низшей фазой коммунизма. Значит, у нас уже осуществлена в основном первая фаза коммунизма, социализм»[753].

Нет надобности детально рассматривать все главные аспекты обстоятельного доклада, многие из которых представляют собой уже узко историческую ценность. Остановлюсь лишь на моментах, имеющих прямое отношение к принципиальным положениям, не утратившим своего значения и в наше время. А часто и напрямую связанных с современностью.

Прежде всего Сталин уделил должное внимание обоснованию существования в Советском Союзе однопартийной системы. Ведь большинство буржуазных, а также леводемократических критиков советской конституции указывали на данное обстоятельство как доказательство отсутствия в Советском Союзе подлинно демократических начал. Аргументация вождя не отличалась особой оригинальностью и сводилась к известным большевистским постулатам, незыблемость которых прокламировалась фактически на протяжении всей истории существования Советской власти.

Сталин, в частности, дал развернутый ответ на упреки в том, что новая конституция «не допускает свободу политических партий и сохраняет в силе нынешнее руководящее положение партии коммунистов в СССР. При этом эта группа критиков считает, что отсутствие свободы партий в СССР является признаком нарушения основ демократизма.

Я должен признать, что проект новой Конституции действительно оставляет в силе режим диктатуры рабочего класса, равно как сохраняет без изменения нынешнее руководящее положение Коммунистической партии СССР. (Бурные аплодисменты.) Если уважаемые критики считают это недостатком проекта Конституции, то можно только пожалеть об этом. Мы же, большевики, считаем это достоинством проекта Конституции. (Бурные аплодисменты.)

Что касается свободы различных политических партий, то мы держимся здесь несколько иных взглядов. Партия есть часть класса, его передовая часть. Несколько партий, а значит и свобода партий может существовать лишь в таком обществе, где имеются антагонистические классы, интересы которых враждебны и непримиримы, где имеются, скажем, капиталисты и рабочие, помещики и крестьяне, кулаки и беднота и т. д. Но в СССР нет уже больше таких классов, как капиталисты, помещики, кулаки и т. п. В СССР имеются только два класса, рабочие и крестьяне, интересы которых не только не враждебны, а наоборот — дружественны. Стало быть, в СССР нет почвы для существования нескольких партий, а значит и для свободы этих партий. В СССР имеется почва только для одной партии, Коммунистической партии. В СССР может существовать лишь одна партия — партия коммунистов, смело и до конца защищающая интересы рабочих и крестьян»[754].

Логика в рассуждениях вождя, конечно, железная, если все рассматривать исключительно через призму классовых критериев. Однако в реальной жизни приходится иметь дело не только с этими безусловно важными, можно сказать, решающими, критериями. У Сталина все другие критерии как бы отметались с порога в виду их подчиненной значимости. Надо сказать, что в борьбе против социализма уже в послесталинскую эпоху так называемый императив, признающий однопартийную систему в условиях социализма, превратился в ахиллесову пяту Советской власти, и в конечном счете сыграл роль одного из основных рычагов для свержения социалистического строя. Так что чисто формальное провозглашение однопартийности как принципа государственного строительства отнюдь не является достаточной гарантией от попыток реставрации прежнего строя. В условиях же того времени, о котором идет речь, этот принцип казался настолько незыблемым и долговечным, что мало у кого могла возникнуть мысль о том, что он не выдержит сурового испытания временем.

Я не хочу подвести читателя к мысли, будто сама по себе многопартийность уже является основой и гарантией успешного строительства демократического общества. Как показывает исторический опыт многих стран, в особенности, современной России, принцип многопартийности слишком часто служит лишь фиговым листком, призванным закамуфлировать отсутствие подлинной демократии. Сугубо формальные моменты демократии демонстративно выпячиваются на первый план и создается иллюзия существования действительно демократического устройства. На самом же деле мнимая многопартийность играет своеобразную роль пропагандистского прикрытия для реализации главной цели — обеспечения господства власти капитала. Сама эта, подчас искусственно создаваемая многопартийность, на деле, в реальной жизни, оказывается лишь оборотной стороной реальной однопартийности, где доминирует и все определяет лишь власть денег, власть капитала и государственной бюрократии, стремящейся сделать эту власть чуть ли не наследственной. Об этом более чем убедительно свидетельствует практика политической жизни России наших дней, где высшие посты в органах федеральной и местной власти занимаются одними и теми же лицами на протяжении многих сроков. При этом всегда находятся «убедительные» аргументы и «правовые» основания, чтобы оправдать и узаконить подобную практику.